Сквозь время

Вода обжигала тело, окончательно плавя те крохи сознания, которые у них оставались. Мысли было слишком тяжело собрать хоть во что-то. Те постоянно формировались в какой-то поток сознания, но вновь рассыпались на обрывки под тяжестью усталости. Лань Ванцзи так и был с закрытыми глазами, пока не почувствовал чужую руку на своей груди. Пальцы мягко погладили кожу, будто пытаясь пробудить ото сна, а позже отступили. — Ты решил заснуть? — Вэй Ин подсел ближе, укладываясь спиной на чужой живот, размещая голову на груди. Дыхание было такое спокойное и мерное, что можно было сразу понять — он себя ощущает также. Кто еще из них хотел спать? Ванцзи аккуратно приобнял прильнувшее к нему тело и вновь прикрыл глаза, закидывая голову на бортик. И правда, главное — не заснуть. Время будто остановилось. Лежать так можно было целую вечность, если бы не ответственность и что-то такое глупое внутри, что не давало остаться еще дольше. Что оставалось? Наслаждаться последней возможностью целовать чужие плечи. Вэй Ин почувствовал, как губы мягко прищипывают кожу. Приятно. Не хотелось совершенно ни о чем думать, обомлев от горячей воды и ласки. Может, стоит все-таки выстрелить в это белое привидение? Оставить его в этом хмуром, никому не нужном месте с поврежденной ногой, чтобы у того физически не было возможности уйти. Нет. Ванцзи бы этого не хотел. Да и Вэй Ин тоже. Две калеки под одной крышей. Ззвучит слишком смешно. — Мы когда-нибудь встретимся? — Ванцзи провел носом за чужим ухом, вызывая мурашки и какое-то чувство непонятной тревоги. — В следующий раз я прострелю тебе сердце. Потому что не так просто найти укромный уголок. Я не смогу менять их вечно. — Никто уже не был уверен, было ли это шуткой, или говорили уже откровенно. — Я заберу твою жизнь. — Затаиться будет куда безопасней. — Ванцзи вновь целовал чужие плечи, совершенно лениво поддерживая разговор. Было уже без разницы, что ему ответят, хотелось просто продлить близость с этим телом. — Ты все расскажешь? — Вэй Ин немного повернул голову, смотря в глаза наглецу, который его не особо-то и слушал. Насколько тот с ним честен? Конечно, честен, но убедиться хотелось. — Я не смогу скрыть, ты сам знаешь. — Даже то, как ты развлекался с «отбитым на голову маньяком»? Кто же мог подумать, что ты и такие подробности скажешь. — Он откровенно издевался, даже не пытаясь скрыть, что смеется. — Не думаю, что брат станет интересоваться такими вопросами. Однако я уверен, что он ожидал бы чего-то подобного. — Вот поэтому я тебя и убью. Как иначе? Раз подробности моего времяпровождения окажутся сплетней у клана святош. — Разговоры за спиной запрещены. — Ванцзи немного все-таки протрезвел от разомлевшего состояния, когда дело коснулось его личных выучек. — Тогда разговор о том, где я живу, разве не сплетни за спиной обо мне? — Хитрец лукаво посмотрел, пытаясь искренне дождаться ответа. Второй нефрит, может быть, и хотел что-то на это ответить, но просто не мог подобрать слов. Видят боги, этого болтуна способен переговорить только он сам. Зачем в таком случае тратить время на слова? Ванцзи поцеловал мягкие губы, наконец-то, никак не смущаясь. Время текло медленно, будто остановилось только для них. Это было к лучшему. Все это было к лучшему. Их встреча была к лучшему. Даже болезнь была к лучшему. Расставаться было жестоко, но мир был агрессивно настроен для одного из заклинателей, чтобы привлечь к тому ненужное внимание. Ему вновь придется пускаться в бега, все же лучше, если он сможет затаится, нежели убьют в собственной постели вместе с уважаемым миром предателем. Что лучше? Жить порознь или умереть вместе? Они бы умерли вместе, но никто не хотел смерти дорогого сердцу друга. Вэй Ин наконец-то соизволил повернутся к тому лицом, усаживаясь на чужие бедра. Зубы мягко прикусили кадык Ванцзи. Было не больно, тот лишь игрался. Дыхание у двоих стало поверхностное, замирая от чувственности. Хотелось оставить укусы на память, но на телах заклинателей все заживало настолько быстро, что такого рода «подарки» задержались бы с ними ненадолго. Щеки Лань Ванцзи крепко обхватили ладонями с двух сторон, притягивая к себе ближе, вновь и вновь целуя, не давая периодически даже вдохнуть. Вэй Ин прислонился своим лбом ко лбу, притираясь носом о нос. Безумная страсть перетекала в мягкую нежность. Вся та жестокость и черствость, что долгое время не покидали мысли и душу, трещали, расходясь на осколки, давая проклевываться росткам любви, которые ошибочно были ранее приняты за желание тела. Никакого цинизма больше не оставалось, в сердце цвели цветы любви, которым суждено было прорасти, убивая своего хозяина. Ничейные цветы. Никому не нужные, но ни в коем случае не ошибочные. Хотелось скулить от той тоски, которая приходила от осознания расставания. Никто не подаст виду, что душа метается от тревоги, словно бабочка, пойманная в руки. Этой самой бабочки отрывали крылья, чтобы та перестала бередить душу. Вэй Ин положил свой подбородок на чужую макушку, крепко-крепко прижимая к груди близкого человека. — Мы можем… — Ванцзи хотел что-то сказать, но был грубо перебит. — Молчи. Ничего не говори. Просто закрой свой рот и замолчи. — Расставаться было страшно, но иначе было нельзя. Может, судьбы сведет их вновь, но тогда все возможно обернется иначе. Нефрит немного боднул лбом плечо, заставляя посмотреть на себя. Когда взгляды пересеклись, тот вновь полез целоваться, уже ничего не произнося, как того и попросили.

***

Не смотря на свой выученный за многие годы режим, Ванцзи не мог уснуть, смотря как рядом в объятьях дремлет несносная бестия, к которой он так прикипел. Вэй Ин честно пытался не заснуть, чтобы побыть дольше рядом. Однако слабость от недавно перенесенной болезни так никуда и не исчезла, против воли погружая заклинателя в сон. Не такой крепкий, как обычно, но все-таки сон. Если с ним заговорить, он, возможно, даже проснется, но того не хотелось тревожить. Ему предстоят тяжелые дни. Пока один заклинатель сможет просто встать на меч, сокращая время своего возращения в разы, покалеченный жизнью человек, лишенный золотого ядра, способен лишь бежать. Пусть отдыхает. Ванцзи притянул к себе спящее тело еще ближе, укутывая одеялом, чтобы тот точно не умудрился замерзнуть. Если бы он только мог остаться, то, наверное, так отвратно-романтично и согревал этого калеку каждую ночь. Ему не нужна была защита и жалость. Кому угодно, но точно не ему. Однако в сердце было столько тепла и любви, что этой заботой хотелось пересытить и утомить. Пока Вэй Ин хотел упиться любовью, Лань Ванцзи хотел того утопить этими самыми чувствами. Равноценно, как иначе. Рука нашарила чужую руку. Не чужую. Было неправильно называть ее чужой после всего, что между ними произошло. Родная ладонь. Ванцзи раскрыл ту, прощупывая загрубевшие подушечки. Родные пальцы были поднесены к губам и расцелованы. Аккуратно, насколько тот мог. Разбитые костяшки точно также были заласканы губами. Навряд ли этот спящий, словно убитый, заклинатель ощущал хоть что-то, но эту нежность очень хотелось выражать каждый оставшийся миг. А может, и чувствовал. Вэй Ин лениво проморгался, приподнимаясь так, чтобы мягко коснуться лба, а позже и губ своими губами, шепча что-то невнятно, совершенно сонным и хриплым голосом. — Отдыхай, иначе… — Только что проснувшемуся заклинателю слишком тяжело давались слова. — Иначе что? — Ванцзи аккуратно шептал слова, помогая тому уложиться обратно. — Я еще не решил. — Как я и думал. — Ванцзи мягко потерся кончиком носа о чужой висок, все-таки пристраиваясь для сна поближе к своему родному телу. Вэй Ин уже ничего не ответил, вновь проваливаясь в сон. Что-то сказать он хотел, но разум растворялся во сне, не давая возможности вставить и слова. Все слова были произнесены внутри своего сознания. И то самое продолжение его «иначе» какие-то ничего не значимые угрозы. И слова «я люблю тебя». Возможно что-то еще, но это уже был совсем выбивающийся бред, сформулированным отключающимся сознанием. Он так и не произнес слова любви вслух. Это витало в воздухе. Они оба знали этого. «Ты нравишься мне» было не тем. Да, чем-то похожим. Но такое признание можно было услышать и другу, а настоящими друзьями они никогда не были. — Я люблю тебя. — Признание было сказано в родные губы. Ванцзи не знал, дошли ли эти слова до того, кому они предназначались, но он был чист перед собой. Он признался. Все прекрасно понимали, но все-таки такие слова важно было озвучит хоть когда-то. Вэй Ин был притянут еще ближе, становясь буквально тем спасительным спокойствием. Второй заклинатель наконец-то смог заснуть. Только так, вцепляясь за чужое тело, которое придется вскоре отпустить.

***

-… До встречи, Вэй Ин. — Горячие губы ощутились на лбу. Вэй Ин хотел что-то тому ответить, но до конца не осознавал сон это или реальность. Усянь подскочил, оглядываясь, наконец-то все-таки соображая, что все это было совершенно не грезами. В доме все было также, как и раньше. Холодно. Но не под одеялом, под котором еще недавно его грело другое тело. Недавно ли? Голова гудела, не давая собрать мысли хоть во что-то. Вэй Ин уселся в кровати, поправляя съехавшее с плеч, хорошо согревающее его белое ханьфу. Белое. Ткань была в одно движение сброшено с тела. Знакомое верхнее одеяние, украшенное плывущими облаками, было нарочно забыто на чужих плечах. Он ведь и правда грозился его оставить, чтобы у того было хоть что-то теплое, чтобы греться при вьюгах. Лента. Запястье обвивала белая клановая лента. Вэй Ин тяжело вздохнул, прикрывая глаза руками. «Его убьют. Достопочтимый старик саморучно придушит своего племянника.» — Вэй Ин посмеялся своим мыслям, представляя тот кошмар на лице бывшего учителя, когда он узнает, что его любимый племянник отдал столь значимый артефакт святош убийце. Ушел. На душе было слишком неспокойно. Все произошедшее казалось какой-то больной выдумкой обезумевшего от одиночества беженца. И правда ушел, оставляя того одного. Вэй Ин смог заставить себя подняться с кровати, понимая, что у него есть не так много времени, чтобы он мог собраться. Стоило поторопиться. Белое ханьфу село на фигуру, как родное, приятно давя тяжелой тканью. Тепло. И правда, было достаточно тепло, чтобы не замечать определенный холод. Конечно, будь на улице сильнейшая вьюга, продувать обязательно будет, но от такого никогда и не спасала одежда. Красный отрез ткани найден не сразу, так как был закинут куда-то в бордак. Лань Чжань настаивал на том, чтобы тот не прятал лицо за этой тряпкой, а спокойно ходил, как Вэй Ину было удобно. Ничего страшного в этом не было. Уже позже было понято, что его это даже привлекало. Удивительный человек. Вэй Ин покружил по комнате, ища остатки хвороста, чтобы развести костер. Нет, он не хотел согреть свой дом. На открытый огонь у него были другие планы. Последние дровишки разгорелись достаточно быстро, чтобы чуть позже помочь ему спалить свое пристанище, не давая ищущим его господам ни единой подсказки, куда и как он сможет удрать. Однако пока очаг мирно полыхал в огороженном месте, заклинатель хотел сделать еще один важный шаг. Где-то в остатках бревен найден небольшой нож с резной ручкой. Достаточно острый, чтобы воплотить задуманное им. Рукоять мягко легла в одну руку, пока вторая собирала волосы в низкий хвост.