***
— Мы вернулись — громко оповестила младшая Асакура, входя в гостиную. Дед, разговаривавший по телефону, на это шикнул, приложив палец к губам. Юно замолкла и тихо прошмыгнула по коридору в ванную. Йомей продолжил разговор, а девочка тем временем притаилась за углом и стала прислушиваться. По обрывкам фраз было сложно понять о чем разговор. Главное, что Юно поняла, разговор явно не о ней и говорит он с Микихисой, от чего облегченно выдохнула. Пронесло. — Подсл. мхм — Юно еле успевает зажать рот Пончи и Конти. Йомей завершил разговор и направился к себе. Кажется не заметил. — Вам больше нечем заняться? — злобно шикает девочка, отпуская нерадивого енота. — Мы священные духи и наша обязанность следить за домом — зло произносит Конти. — Вот именно. Прояви к нам уважение — восклицает Пончи. Громкий удар кулаком по комоду, заставил их обоих отскочить подальше. — Подглядывать и следить не одно и тоже. Это раз! Если зовете себя священными духами и хотите, чтобы к вам проявляли уважение, ведите себя так, чтобы вас было за что уважать. Это два! А будете плохо себя вести, запечатаю и найду других духов. Это три! — на повышенных тонах проговорила Юно. — Вам ясно?! — грозно сверкнула глазами Асакура. — Я... Ясно — нервно проговорил Конти, а за ним повторил и Пончи. — Чудно — чеканит Юно, разворачиваясь и уходя на кухню. Умеют же эти двое портить настроение.***
Время близится к ночи, на улице становиться все темнее и прохладнее. Юно пошире открывает форточку, впуская вечернюю свежесть в дом, и как обычно идет заниматься готовкой. Йо вместе с Джинзаем смотрит мультфильмы по телевизору в гостиной. Йомей сидит у себя в комнате. А Кейко в который раз ушла куда-то, ничего не сказав детям. Разве что на этот раз одарила Юно каким-то странным взглядом, перед тем как уйти. Юно посчитала это странным, но особого значения не придала. Идиллию спокойного вечера нарушает звук подъехавшей к дому машины. Юно вытирает руки о фартук и выглядывает в окно. Звук двигателя затихает, за воротами слышится как кто-то открывает и закрывает двери и гравий дорожки начинает шуршать под чьими-то ногами. «Кого это принесло на ночь глядя?» — удивилась Асакура. Ворота открываются и во двор входит мужчина в одежде монаха-аскета с птицеподобной маской на лице, а за ним спешно семенит маленькая розоволосая девочка. Лицо Юно морщится от отвращения в перемешку с раздражением — «Явился»***
Ужин проходил в неловкой тишине под стук палочек для еды и перезвон посуды. Во главе стола сидел Йомей, слева расположились Юно и Йо, а справа на обычно пустующих местах Микихиса с Тамао. Йомея кажется вообще ничего не волновало, он спокойно ужинал, изредко нахваливая готовку внучки и о чем-то говоря с Йо. Йо был слегка взволнован, но ел как обычно с аппетитом и только неловко почесывал затылок на сетования деда. Эмоции Микихисы из-за маски вообще было не понять, но кажется того тоже ничего не смущало или беспокоило. И казалось только Юно и Тамао чувствовали себя не в своей тарелке. Но если Асакуре было просто неловко и она не знала что говорить и как реагировать, то Тамамура не находила себе места и постоянно отводила глаза, если встречалась с кем-нибудь взглядами. Когда этот странный ужин наконец-то подошел к концу, время на часах уже перевалило за девять. Микихиса поблагодарил за еду, встал, сказал что сам разложит себе футон и молча вышел из гостиной. Тамао встрепенулась, потянула ручку в сторону Асакуры и открыла было рот в попытке что-то сказать, но стоило седзи за мужчиной закрыться, как та поникла и неловко прижала руку к себе, опустив голову. От увиденного, лицо Юно исказилось злостью. На сколько Асакура помнила, Тамамура была младше Йо на три года. И если Йо сейчас семь, то ей всего четыре. Она очень рано потеряла родителей и ей всё ещё нужны были любовь, забота и внимание, как и любому другому ребенку. И Тамао думала, что сможет получить это всё от Микихисы, который её удочерил, но тот только что показал своё отношение к ней. — Дедушка, можно Тамао пока поживет в моей комнате? — резко спрашивает Асакура. Нельзя всё было вот так оставить. — Если она сама не против, то пускай — отвечает Йомей, поворачивая голову в сторону Тамамуры. Та смущается, опускает голову и нервно сжимает руками подол футболки, но всё равно соглашается. — Джинзай-сан, не почитаете Йо сказку вместо меня, пожалуйста? — обратилась та к духу-хранителю. — Разумеется — ответил Джинзай. Юно одарила брата извиняющимся взглядом, на что тот лишь кивнул и улыбнулся. И почему взрослые думают, что дети ничего не понимают. Хотя, может они и правда не понимают, но отлично всё чувствуют.***
— Располагайся — сказала Юно, расстилая самый мягкий футон, который нашла, пока Тамао сидела рядом сжимая в обьятьях подушку. Юно решила разместить спальное место девочки рядом со своей кроватью, благо площадь комнаты позволяла. — Не расстраивайся из-за него, он даже со мной и Йо так себя ведет. — попыталась успокоить девочку Асакура, доставая из шкафа одеяло и свою старую пижаму. Тамамура кивнула, крепче прижав подушку к себе. — Возьми какую-нибудь из игрушек с собой — неловко произнесла хозяйка комнаты, указывая на плюшевые игрушки на невысоком книжном шкафу. Тамао снова опустила голову и отвернулась. Юно расстроилась ещё сильнее: не помогло. Однако, к удивлению Асакуры, новая жительница дома, подошла к шкафу и взяла белого плюшевого кролика с ярко красным бантом. — Спа... Спасибо — еле слышно произносит Тамамура, но Юно её услышала. — Не за что — наконец-то улыбается Юно и встрепенувшись добавляет. — Подожди немного. Под удивленный взгляд Тамао, Юно быстро выбегает из комнаты и скрывается в темноте коридора. Асакура чем-то гремит на кухне и через пару минут возвращается с голубой кружкой в руках. — У тебя аллергии на молоко нет? — ответом служит мотание головой из стороны в сторону. — Пей, только осторожнее, я возможно его чуток перегрела — Асакура улыбается и протягивает девочке кружку. Тамао снова мямлит слова благодарности и отпивает немного. Во рту сразу начинает чувствоваться приятная сладость меда с молочными нотками и приятное тепло. По щеке Тамао прокатилась слеза, за тем ещё и ещё, превращаясь из ручейка в поток. Чудом сдерживаемые всё это время рыдания наконец-то вырвались наружу. Юно молчала обняла Тамао и вместе они осели на пол.***
После той ночи прошло около двух недель и за это время Тамао более-менее привыкла к окружающим. К Юно, Йомею, Йо, Джинзаю и другим духам. Ну а Микихиса (кто бы сомневался) через пару дней ускакал в свои любимые горы, будто ученица вовсе и не его. Но сейчас не о нем. Юно прямо-таки чувствовала себя мамой-уткой, за которой по пятам ходят утята. Ну, в данном случае один единственный розовый утенок. Асакура занималась изучением новых техник духокинеза по довольно старым рукописями, которые впрочем по меркам архивов клановой библиотеки можно было назвать новинкам, а из-за угла на неё вот уже который раз с любопытством смотрела пара светло-розовых глаз. Юно вздохнула, посторонние взгляды её порядком напрягали, так что сосредоточиться было сложно. — Не хочешь почитать со мной? — не выдержав спрашивает Асакура, поворачиваясь в сторону наблюдательницы, которая тут же скрылась за дверным косяком. Через пару секунд Тамамура всё же снова высунула свою розовую макушку и немного помявшись, подошла к сидящей Юно. Она собиралась уже сесть рядышком, но Асакура ловким движением усадила её на свои скрещенные ноги. Тамамура покраснела и немедля скрыла лицо в ладонях. — Думаю стоит начать с начала страницы — спокойно произнесла Юно, а Тамао на это что-то тихо и неразборчиво промямлила. — Что? — ответом снова было неразборчивое бормотание. — Тамао, когда ты с кем-то разговариваешь, нужно говорить четко и достаточно громко. Иначе собеседник тебя просто не поймет, либо не услышит — произнесла Юно, после чего спокойно, но строго добавила — А теперь всё что ты пробормотала, скажи четко и громко. — Мне неловко — в этот раз Юно смогла разобрать то, что говорила розоволосая, но такой тихий ответ её не устроил, а потому она решила: нужно дожимать до конца. — Громче — всё также строго настаивает Юно. Тамао начинает тереть руки друг о друга, судорожно делает глубокий вдох и наконец произносит — Мне неловко так сидеть! Тамамура вмиг покрылась краской и вновь закрыла лицо руками, испытывая стыд за чрезмерную громкость собственного ответа. — Другое дело. Вот теперь услышала — смягчается Юно, начиная гладить девочку по голове одной рукой. — Позже я займусь твоей дикцией. Будем учить скороговорки. — произносит Юно свободной рукой пододвигая к себе кружку со своим любимым черным чаем. Если Микихисе плевать на девочку, Юно сама позаботится о ней. О Йо же смогла. — Извините, Юно-сама, но я ничего не понимаю — не громко произносит Тамамура после пятнадцати минутных попыток вникнуть в текст. На этот раз Асакура решила не исправлять её. — Не удивительно, этой рукописи лет двести, если не больше — произносит черноволосая, беря со стола один, из принесенных со двора листков, и превращая его в небольшого шикигами. Тамао, округлив глаза, подается вперед дабы рассмотреть такое, пока непривычное ей, чудо. Юно даже не используя каких-либо жестов, отправляет новосозданного из гостиной на кухню. Минута, и шикигами возвращается, держа в своих лапках корзинку доверху забитую печеньем. — Можешь его потрогать, он не кусается — произносит Юно, подзывая духа вместе с корзинкой к себе. Розоволосая осторожно протягивает руку и с опаской тыкает в полупрозрачное существо пальцем, пока Асакура забирает у того его ношу, доставая печенье и засовывая его в рот. «Да уж, и это чуть ли не самое новое, что есть в доме» — скептически вертит в руках «учебное пособие» черноволосая, жуя шоколадную вкусность. «Не удивительно, что дети вроде Йо и Тамао ничего не понимают. Текст написан на старый лад. Ещё и куча воды» — флегматично отмечает Юно, засовывая сразу две штуки печенья в рот. — Оне-чан, я тоже хочу — прерывает размышления девочки вошедший брат. «О, наушники нашлись» — замечает свою вещь на шее брата Юно и пододвигает к нему корзинку со сладостями, никак это не комментируя. Тамао сидящая на Асакуре опускает голову, дабы скрыть розовый румянец на щеках. — Йо, урок ещё не закончен — с нотками недовольства говорит Йомей, входя в гостиную. Названный спешно запихивает сладости в себя, Юно, не отвлекаясь от текста, здоровается с дедом, а Тамао дергается и начинает нервно теребить штанину своих шорт. — У меня обеденный перерыв — отнекивается Йо. — Печенье не является полноценным обедом — недовольно отмечает старший Асакура. — Дедушка, лучше сядь и перекуси с нами — отрешенно говорит Юно, после чего берет несколько листочков и превращает их в шикигами. — Сейчас чай заварю — произнесла Асакура, отправив духов на кухню. Йомей провожает взглядом призванных внучкой шикигами и с тяжелым вздохом присаживается за стол. — Ты делаешь большие успехи — обращается он к Юно. — Ничего особенного. Это ведь обычные шикигами. — улыбается Асакура. Она и в прошлой жизни любила когда её хвалили. — А вот обучение Йо, оставляет желать лучшего — старик переводит взгляд на старающегося быть незаметным младшего Асакуру. — Не надо его ругать. Эти древние рукописи действительно очень сложно понимать. Ну а я скорее исключение, нежели правило — отмечает черноволосая, снова начиная водить туда-сюда рукой по голове Тамамуры. — Он постоянно считает ворон, а то и вовсе засыпает — продолжает ворчать Йомей. — Ну так это как раз таки нормально. Манускрипты и рукописи не вестерны, чтобы быть захватывающими — снова защищает брата Юно. — Ты слишком балуешь его — Я бы так не сказала. Я просто говорю причину, почему он отвлекается — кажется от наглаживаний Асакуры, волосы Тамао начали электризоваться. В этот момент, в комнату залетают вернувшиеся духи вместе с любимым сервизом младшей Асакуры и дискуссия прерывается чаепитием. Юно погружается в раздумья, а Йомей в свежий выпуск газеты, которая лежала на столе. Тамао и Йо тем временем пытаются съесть как можно больше сладкого, пока никто не смотрит. «Я об этом пожалею. Но ладно» — мысленно вздыхает Юно, разглядывая коричнево-янтарный напиток в своей фарфоровой чашке. — Давай я напишу для Йо и Тамао что-то вроде учебника или пособия — озвучивает свою идею черноволосая, обращая на себя удивленные взгляды присутствующих. Глава семейства глубоко задумался, но наконец произнес — Идея хорошая. Пиши, а я потом проверю.***
На улице уже была глубокая ночь. Полумесяц стоял в зените и вместе с многочисленными звездами ярко освещал подлунный мир. Вокруг царила спокойная сонная тишина, нарушаемая лишь стрекотанием сверчков, да шелестом ветра. Тамао не спалось и она в очередной раз, лежа на футоне, разглядывала бескрайнее ночное небо через окно спальни младшей Асакуры. Тамамуру ещё не переселили из комнаты Юно, поэтому она спала на том же футоне рядом с кроватью хозяйки комнаты. Кровать Юно была не очень высокой из-за чего со спального места девочки прекрасно просматривалось окно и небо за ним. Одеяло, которым была укрыта Асакура, начало шуршать и слегка шевельнулось. Розоволосая спешно отвернулась к стене и закрыла глаза. Несколько секунд и шорох прекратился. Тамао ещё немного так полежала, после чего повернулась обратно. Юно продолжала мирно спать. Тамамура облегченно выдохнула и вытащила из-под подушки блокнот с ручкой. Подарок Юно: нежно розовый блокнот с белыми бабочками и голубенькая ручка с блестящим шариком на конце. Еще раз посмотрев в сторону кровати и убедившись, что Асакура спит, Тамао открыла нужную страницу и начала записывать. Дорогой дневник, сегодня я смотрела интересную передачу по телевизору. Она была про котиков. Потом я вместе со всеми***
— Так, ну вроде бы мы всё правильно делаем — немного неуверенно произносит Юно, сажая саженец в землю. Тамао на её слова лишь добродушно улыбается и помогает закапывать корень. Через пару дней после ночного «инцидента,» Асакуре вспомнилось аниме, которое она смотрела в прошлой жизни. Там главный герой, когда девочка, которую он удочерил, пошла в школу, посадил в честь этого саженец хурмы. Там ещё был момент с деревом посаженным в честь рождения, но для этого уже поздновато. Поэтому, в тот же день Юно на свои карманные деньги приобрела на рынке несколько саженцев малины для посадки в честь появления в их доме Тамао. А что? Вполне подходит. Обе розовые и сладкие. Вот только. Кое-что Юно всё-таки не учла. Её знания о том как сажать малину ограничивались тем, что у бабушки она росла у забора на самом солнцепеке и сажала она её осенью. «Хоть бы прижилась» — мысленно просила Асакура, засыпая землей последний саженец. А Тамамуре, похоже, было не так уж и важно, вырастет ли что-нибудь или нет. Она и так была вполне довольна и счастлива. — Ну, теперь у тебя есть собственное памятное растение — неловко говорит черноволосая, после добавляя — точнее куст. — Очень мило — раздается сзади знакомый безэмоциональный голос. Юно уже привыкла так что даже бровью не повела, а вот Тамао от неожиданности вскрикнула и отскочив, плюхнулась на попу. — Мам, не надо так пугать — спокойно говорит младшая Асакура, помогая девочке подняться. Стоило взгляду Тамао встретится со отрешенным взглядом Кейко, та снова дернулась. «Милая розовая трусишка» — вздыхает Юно, улыбаясь.