«Ты отвратительна. Зачем Боги заставили меня в тебя влюбиться?»
Рядом лежало мертвое тело его сына, у которого плакала его мать и просила убить Тириона. А за ним убить и Сансу. А за Сансой и весь мир. Похоже, Серсея хотела сжечь весь мир и не оставить от него ничего. Джейми уже это слышал. Это были слова Безумного короля, который требовал принести голову Тайвина Ланнистера. Все произошло в миг. Когда ее мокрые щеки прикоснулись к его щетине и он ощутил ее горячее дыхание на своих губах, не было ничего желаннее. Он ведь мечтал именно об этом. Разве не так? Он хотел умереть в объятиях любимой женщины. Вот она. У них еще было еще два ребенка. У них еще была власть, все 7 королевств у их ног. О чем можно еще мечтать? Чего можно еще желать? Только вот Джейме не знал, чего. Но он стойко чувствовал: не этого. Он никогда не хотел этого. Он никогда не сможет быть рядом с этой женщиной, выполнять ее приказы, убивать всех на ее пути и потакать ее желаниям. В конце концов он так и останется просто братом. Братом, который вернулся домой из плена, но его даже не обняли. Братом, который всю оставшуюся жизнь будет стоять под дверью мужа любимой женщины и слушать, как он развлекается со шлюхами. Его дети никогда не узнают своего настоящего отца, он никогда не заведет ни семьи, ни земель и умрет один, ведь никто даже не подумает прийти на похороны верного, дряхлого пса. Именно так он и смотрел на Серсею. Всегда он был псом, тем, кто слепо и преданно бежит за хозяином, когда его бьют, бросают, и ни во что не ставят. Вымолвив эти слова, он покинул септу. — Я найду ее, — Джейме кивнул головой. Они стояли вдвоем у стенда с доспехами темно-синего цвета, — ради Леди Кейтилин... и Вас. Он поднял голову и увидел, как часто Бриенна заморгала, глядя в мутное отражение нагрудника. Покинув сестру и своего мертвого сына, он решил, что если не может спасти Сансу своими руками, но по крайней мере он может сделать это чужими руками. Так будет выполнен хотя бы один долг, хоть кто-то выйдет из этой битвы победителем. Доспехи отлично сели на нее. Она носила их со свойственным ей благородством и даже рядом с нелепым, чуть растерянным и блаженным лицом Подрика, она сохраняла это достоинство. — Говорят у славных мечей есть имена. Есть идеи? — он спросил это, потому что не хотел прощаться с ней вот так, молча и без церемоний. Не мог, после того, что было между ними. — Верный клятве, — неожиданно ответила она. И лишь одно это название дало понять больше, чем тысячи слов. Она думала об их клятве, о ее клятве и о его? Неважно, потому что имело значение только то, как она назвала этот меч. И что теперь рядом с ней всегда будет верный клятве, меч с золотой львиной рукоятью из валерийской стали, принадлежавший Джейме. — Прощай, Бриенна. Она посмотрела ему в лицо. От яркого солнца ее зрачки сузились, оголяя голубизну глаз. Они были полны благодарности и нежности, а еще стойкого желания остаться, вопреки долгу. Она не ответила ему. Получается, что они не прощались? Значит, их вновь ждала скорая встреча.***
Спустя 5 лет... Битва при Винтерфелле была завершена. Стеклянные осколки мертвецов еще не размыло резким, северным ветром. Стены замка еще гудели беспокойством. Волнением за ближних, поиском мертвых тел, заживлением ран. Не успели черные клубы дыма раствориться в воздухе, как на Винтерфелл нашло умиротворение. Захоронив умерших, все мечтали только о трех вещах: жизни, сне и выпивке. А большего и не было нужно. Они были живы, они пробрались через рой нескончаемых белых ходоков и могли позволить себе крошечный, но все-таки праздник. Бриенна сидела против Джейми. Она не пила, он — пил. Пока он не наполнил ее бокал, с улыбкой произнеся: "Мы сражались с мертвецами и выжили. Если когда и пить, то сейчас". Она даже на миг почувствовала, как земля уходит из-под ног, как пространство движется. Она ведь еще ни капли не выпила, но чувствовала себя опьяненной этой улыбкой. — Вы — единственная дочь в семье, — Джейми невинно улыбнулся, а Тирион, этот лукавый бес, лег на его плечо головой, притворившись расстроенным. — Но я вам это говорила! — возразила Бриенна. — Нет, я сам догадался, — Джейми снова сделал это. Он очаровательно и лукаво улыбнулся, чуть наклонив голову в сторону брата и подвинул кубок ближе к Рыцарше. — Пейте! — потребовал Тирион. Братья переглянулись и рассмеялись, как лучшие друзья. Это и правда походило на один ланнистерский обман, но он нравился Бриенне. Он был на вкус как вино и приятно горел на щеках, заживляя синяки. — Еще раз! — указал карлик, глянув на брата. — Почему снова его ход?! — возразила женщина вновь. Она даже не успела проглотить, как недовольство выскочило из горла. — Потому что это моя игра. Джейми тут же подхватил, не давая Бриенне ни секунды форы. — Вы танцевали с Ренли Баратеоном! Бриенна не смогла сдержать эмоций. Она с надеждой перевела взгляд на Подрика, но тот лишь шепнул ей: "Это правда"— и покосился на кубок в ее руке. Да эти мужчины сговорились, чтобы посмеяться над ней. Но как же ей это нравилось. Впервые в жизни открытая насмешка приносила ей небывалое удовольствие. И даже неясно, что было приятнее, то, что она не боялась их или то, что среди них был Джейми. В зале гремел мужской смех. Тормунд взбудоражил всю толпу одичалых и даже северян, желавших ему смерти всего несколько месяцев назад, своим низким, барабанным голосом, он рассказывал, как заглянул в лицо смерти этой ночью. Что уж говорить, даже Хранитель Севера, Джон Сноу, хохотал в его компании, смущенно отводя взгляд. Это было далеко не напускное веселье. Это было настоящее счастье с запахом эля. — Ладно, теперь моя очередь, — с плохо скрываемым нетерпением произнес карлик. Бриенна уже бросила всякие попытки спорить с Бесом и с улыбкой наблюдала, как они по очереди разбирают все известные факты про нее, начиная от того, что ее отец Селвин Тарт, что его прозвище "Вечерняя звезда", что ее 3 брата и 2 сестры погибли в детстве, что она вызволила Сансу из рук Болтонов, что она победила Пса, что она верит в Семерых и много другого, что даже вспоминать неинтересно. Сам полумуж уже стал скучать и шел ва-банк, ведь Бриенна все еще не была пьяна до полусознания, — Итак Вы... Были влюблены в Ренли Баратеона! — Неверно! Неверно-неверно! — с торжествующей улыбкой захохотала Бриенна. У нее даже не получилось сдержать заливистый смех, когда Карлик все же поддался и, сделав обиженное выражение лица, отпил из бокала. — Моя очередь! Вы были... женаты до Сансы! — Пей! — потребовал Джейми, поддевая брата. Он немного отклонился от брата и улыбнулся женщине широкой, ослепительной улыбкой. Видеть ее в таком резвом настроении было и правда редкостью. Лицо ее сияло тихим светом, как будто вечная метель кончилась и вновь пришло лето. Бриенна радостно схватилась за последнюю возможность посмеяться над карликом: "Вы пьете вино, но любите эль!" — Нет! — тут же возразил он. Женщина с досадой выпила, принимая свое поражение. Это и правда было до смерти смешно, особенно после четырех проигранных кубков. Когда хохот чуть утих, все в ожидании посмотрели на Тириона. Он загадочно отклонился, по лицу, кривя шрам на щеке, скользнуло удивление, а за ним — выражение лукового открытия. Все трое задержали дыхание, ожидая его атаку. — Вы невинны. Бриенна тут же изменилась в лице. Веселость растворилась, сиротливо кутаясь в броню. Глаза разбежались по столу. Стол остался в тишине. Подрик растерялся не меньше и спрятал нос в бокал, он ждал, что она вспылит, как она это умела, но Бриенна отчего-то молчала. Даже Джейме не знал, хорошо это или плохо. Он привык, что на его издевки она реагирует либо полным равнодушием, либо вспыхивает и осыпает его встречными оскорблениями, но в этот раз происходило что-то совсем другое. Все было написано на лице. Льдистая, белая кожа покрылась моросью смущения, а глаза расширились. — Это утверждение... о настоящем, — поправил Джейме, стараясь несколько разбавить тишину. — И никогда прежде до этого момента вы не спали с мужчиной... или с женщиной, — добавил Бес. Он даже не повернулся к брату, от продолжал прямо, прожигающее смотреть на Рыцаря перед собой и вбирая изменяющееся выражение лица ложками. Наконец тишина накалилась до предела. Соседние столы даже стали оборачиваться на эту вязкую, скользящую по вискам тишину. Наконец Бриенна совладала с собой. Собрав пальцы в кулаки, она плавно, будто боясь упасть, встала из-за стола. — Мне надо идти. Она повернулась, как вдруг дорогу ей преградил Тормунд и его низкий бас: — Мы смогли...! Мы дрались с ледяными уродами, заглянули в их голубые глаза и вот мы здесь! — Он бросил взгляд на Ланнистеров. — Ну и кто из вас нагадил мне в штаны?! Одичалый еще смеялся, когда на лицо Бриенны наплыла маска безразличия. Она окатила его холодным, безучастным взглядом и обошла, двигаясь к дверям. Тормунд уже хотел двинуться следом, но Джейми резко поднялся из-за стола и положил руку ему на плечо. Он произнес одними глазами, веско и жестко, чтобы одичалый исчез. Он лишь наклонил голову, сдвинул брови и ободряюще улыбнулся. Нет, идти должен был он. Бриенна заметила, как Рыцарь пошел следом и ускорила шаг. Они ушли вдвоем.