Так она защищалась от его нападок. Ее лицо становилось строгим, неприступным. Именно таким он вспоминал ее лицо, когда думал о ней прежде, потому что под этой отстраненностью, он знал наверняка, покоилось нечто большее: чистота души, нежность, тяга к справедливости, невероятная доброта, отшлифованная жестокой жизнью. Теперь же, когда открылась дверь, первым, что он представил было ее смеющееся, счастливое лицо. Сапфировые глаза горели от азарта, улыбка тянулась от одной ямочки до другой, а плечи нетерпеливо вздымались. Такой она была во время игры.
Но перед собой он увидел прежнюю Бриенны. Она напряженно вздохнула, как дикая медведица, но Джейме это не остановило: он проскочил внутрь, встревоженно дыша. Быть может в нем говорило категоричное решение наконец разобраться в происходящем, понять, отчего его так волнует эта женщина. От этого он стал дергаться и куда-то торопиться, и пролил вино прямо на стол. Конечно же, виновата была его рука. Вернее ее отсутствие, но никак не эта волнительная дрожь, трепыхавшаяся на кончиках его пальцев, как крылья бабочки.
— Это не игра. Это просто пьянство, — укоризненно произнесла она у него над плечом, Джейме резко повернулся к ней и протянул кубок.
Бокал еле заметно заблестел в пламени камина, отдавая приятным, густым светом — всему вина духота. В комнате было душно, но зато тепло, не то что в остальных помещениях замка.
Бриенна все же приняла кубок, прикоснувшись к его руке. Это необычайным образом ее взволновало, причем настолько, что она опустошила бокал не моргнув глазом. А когда она посмотрела прямо на Джейме, испытующе сдвигая брови, тот вновь занервничал.
Так происходило каждый раз: она резко, словно стрела, поднимала на него глаза и в первые несколько секунд ей удавалось заметить этот преданный, собачий взгляд. В нем горело какое-то безусловное доверие и нетерпение.
— У тебя здесь натоплено... — он снова обошел Бриенну, направившись прямо к кровати, застеленной волчьей шкурой. Рыцарь стал раздеваться.
Но женщину это будто не смутило. Она проследила за ним взглядом, продолжая разговор: "Это первое, что я усвоила на Севере — всегда поддерживай огонь. А выходишь — подбрось дров".
Джейме сбросил первый слой одежды и язвительно вымолвил:
— Это так разумно. Так ответственно!
— Отстань...! — выдохнула Бриенна.
— Знаешь, что я усвоил на Севере? — он пересек комнату, стремительно сокращая пространство между ними. Его лицо освещал только камин, отчего взгляд становился мутным и бегающим, словно он одновременно смотрел и ей в лицо и на ее тело, на ее волосы. — Ненавижу проклятый Север.
Он сказал это, стоя в метре от нее, глядя прямо в глаза. Теперь, на таком расстоянии, она ясно видела его глаза. И отвечала им взаимностью.
—
Он затягивает... — она вымолвила эти слова, наделив их таким смыслом, которого они никогда не имели прежде.
—
Не хочу, чтоб меня затягивало, — его глаза снова убежали. Он вернулся к бокалам. Его движения стали резкими, а интонации — еще резче. — Как насчет Тормунда, гибели Великанов.
Затянуло тебя? (Брови вновь наплыли на лицо Бриенны. Она терялась все сильнее) Твой уход его огорчил.
— Ты как будто ревнуешь.
Внутри проснулось какое-то теплое, нежное ощущение. Она совершенно точно понимала, что значит эта напряженная интонация, пересохшие, волнительные губы бойца и, как бы то ни было, любовника. Она словно бы читала его.
Когда же Джейме это услышал, он резко поднял голову, а затем вновь отвернулся.
— Ревную? Вот как...! — интонация у него была такая, словно его, как маленького мальчика, поймали на воровстве, но он притворяется, словно невиновен. Голос был такой провинившийся и в то же время радостный.
Он не выдерживал ее взгляда. Снова встретившись с ним, он наконец разрушил густую, не то от камина, не то от выпитого алкоголя, тишину: "Здесь ужасно жарко!" — он схватился рукой за шнурок у воротника. От волнения его шея покраснела, а шнурок выскакивал из пальцев снова и снова. Бриенна продержалась всего 30 секунд, после чего дернула его к себе и стала развязывать его рубашку сама.
Ее лицо было сосредоточенным. Она даже не смотрела на него, пока Джейме наблюдал за ней с восторгом и одновременной растерянностью. Он оказался обескуражен, обезоружен. Он — пятнадцатилетний мальчишка, который ни разу не прикасался к женским рукам кроме как через перчатки. Но ведь он был покорителем сердец, самым красивым мужчиной Вестероса, но не спал ни с кем, кроме своей сестры.
Они стояли почти вплотную, ее персиковое, в свете огня лицо иногда мелькало синяками и шрамами. Белоснежные, воздушные ресницы мохнато скрывали ее сосредоточенный взгляд. Джейме невольно залюбовался, бегая глазами по ее силуэту.
Теплый воздух проник под его рубашку, Бриенна наконец подняла глаза и оказалась слишком близко. Слишком близко, чтобы отступать.
Джейме потянулся к ее рубашке, пытаясь справиться с шнуровкой, как вдруг женщина вновь перехватила его руки, развязывая рубашку самостоятельно.
Петля за петлёй, совершая свой таинственный ритуал, развязывались узелки. Тени играли под пальцами, то скрывая своими крыльями гладкую, полупрозрачную кожу, то оголяя её шрамы и синие вены.
Льдистая кожа оголилась навстречу огню, утопая в теплом свете. Бриенна вновь затормозила и подняла на него глаза, словно одним взглядом спрашивая, что дальше.
Но вместо ответа Джейме качнулся вперед и запустил волосы в ее волосы, сомкнув их губы. Бриенна тут же двинулась ему навстречу, заставляя невольно шагнуть назад. Мужчина врезался в стол и тот шумно заскрипел ножками по каменному полу, но они словно бы и не услышали, увлеченные друг другом. Джейме издал только невольный хрип, после чего Бриенна наконец оторвалась от желанных губ. Ей не хватало дыхания, чтобы объять все это. Все эти новые чувства, захлестнувшие ее с головой.
Она уже хотела вновь отступить. Это все было страшно и незнакомо, никогда прежде ей не приходилось оказывать так близко к грани. Теперь же она смотрела... и не видела ее. Ее глаза видели только Джейме, возбужденно и шумно наполнявшего натопленную комнату собой.
После короткой передышки рыцарь стал снимать рубашку, Бриенне пришлось помочь, задрав край и снять ее с его рук. Стоило ей отвлечься на распутывание протеза и рубашки, как Джейме переключился на ее одежду. Второй рукой он снял рубашку с ее плеча и оставил дорожку поцелуев на ее шее, переходя к белоснежному, крепкому плечу. Его борода колола и одновременно с этим щекотала, а губы... Вряд ли Бриенна вообще когда-либо представляла их себе, но если и представляла, то жесткими и прямыми, но никак не нежными, способными оставлять такие поцелуи. От них тело изгибалось в дрожи.
Хотелось податься навстречу, позорно простонав. Невольно она подумала, а вдруг кто-нибудь услышит? Вдруг кто-то зайдет? Вдруг кто-то осмелится их прервать? От напряжения ее горло заболело, завязываясь в толстый узел, заставляя ее громко, отрывисто дышать под этими губами.
Вдруг она поняла, что просто впилась руками в протез, запутавшись в рубашке Джейме. Она совсем перестала соображать, что происходит, словно окончательно опьянела. И пробудила ее только внезапно оборвавшаяся ласка. Рыцарь принялся распутывать вторую руку. Тело перестало слушаться Бриенну, она отстранилась, придержала край собственной рубашки — подумать только, она почти упала с нее на пол.
Наконец Джейме выпутал свою золотую руку и бросил одежду на стул. Его взгляд снова обратился к Рыцарше. Короткий, восхищенный взгляд, такой, что у него даже чуть приоткрылся рот. Все ее крепкое, мускулистое тело покрывали шрамы и синяки. Бриенна сделала два шумных вдоха и наконец завладела собственными руками: она сняла рубашку и уронила на пол, после чего вновь подняла голову.
Джейме завладел её губами, оставляя руки на упругой талии. Она выгнулась под его прикосновениями, мурашки пробежали по ней, начиная от самой макушки и заканчивая ногами. Она еле могла стоять и сохранять равновесие под этим шквалом поцелуев.
Они переместились на кровать, целуясь прямо на волчьей шкуре, которая шелковисто щекотала кожу. Тени в полумраке танцевали на дальней стене, смущенно сливаясь друг с другом.
Их шрамы цеплялись друг за друга, неумелые, дрожащие пальцы сплетались в диком вальсе.
***
Джейме не сбежал даже после. Они долго молчали, лежа в кровати, Бриенна немного беспокоилась и спряталась под одеялом, глядя на камин. Но дрожь вскоре прошла и наступило бесконечное умиротворенное спокойствие и тишина.
Тело неслышно скулило и ныло, не то от удовольствия и расслабления, не то от незаживших ран.
— Я никогда не спал с рыцарями, — шутливо произнес Джейме. Он сидел рядом с ней и наблюдал, как сменяются эмоции на ее лице.
— Я вообще никогда ни с кем не спала, — призналась Бриенна и подняла глаза на мужчину. В них была какая-то надежда, волнительная просьба никогда не покидать ее. Хотя бы эту ночь.
Это была ответственность. Большая ответственность за эти сапфировые глаза. Джейме понял это, когда прикоснулся губами к ее волосам и лег рядом, закутываясь в волчью шкуру.
***
Ветер робко выл за окном, напоминая о бесконечной снежной глади. Розовые полосы света на снежных берегах крыш сияли свежестью и свободой.
Бриенна впервые проспала подъем, она поняла это, когда проснулась в душной комнате, где пахло потухшими углями и снегом. Джейме лежал рядом, накрыв обрубок правой руки целой ладонью.
Она стала тихо подниматься, как вдруг почувствовала движение на второй половине кровати. Джейме замер в полусидячем положении, глядя на нее.
— Сбегаешь?
— Уже пора вставать... Совет, — Бриенна сказала это с некоторой досадой.
— Мы уже все проспали, — он наклонился вперед и вновь в опаске замер. Он чего-то ждал от нее, но не мог сформулировать это связными словами.
Через секунду он потянулся к её руке и накрыл ее своей.
— Да, — она немного отклонилась назад и потянулась к нему губами. Он поймал их первыми.
Одеваться Джейме было так же сложно, как и одеваться. Он не просил, чтобы ему помогали, но он значительно задерживал их своими неловкими попытками завязать шнуровку на шее. Бриенна сама помогла ему с этим.
Эта приятная утренняя рутина помогла проснуться. Мысли путались от прошлого вечера, но в сравнении с ним наконец наступило просветление и ясная мысль, что произошло что-то невероятное. Для них обоих.
