***
Следы от лошадиных копыт ещё виделись во дворе, пробиваясь выпуклыми краями через одеяло снега, когда отсутствие Джейме Ланнистера заметили. — Сир Джейме не явился к завтраку? — произнесла Санса нарочито вопросительно, обратив голову к Бриенна. Рыцарша всегда была подле неё, а теперь помогала проводить Брандона Старка к богороще. — Он покинул замок, Миледи, — отрезала Бриенна. Руки невольно сжались на рукоятках коляски. Снег неслышно захрустел под колёсами, трупно синея. Только шёпот сугробов и поскрипывание колёс наполняли вакуум двора, укрываясь под широкими ветвями-лапами богорощи. — То, что мы делаем ради любви… — голос, подобный шелесту вороньих крыльев рассек тишину. Брандон вымолвил это в воздух, словно ничего не подразумевал, но эти слова ударили по Бриенне хлыстом. — Он уехал за Серсеей? — Санса догнала коляску и пошла вровень с братом. — Жаль.***
Женщина ждала в стороне, когда брат и сестра поговорят. Теперь она уже не любовалась алыми кленовыми листами, а высота самой высокой башни не окрыляла её и не кружила голову. Она могла думать только о Джейме. Представляла себе, как он приехал в Королевскую гавань, как бросился к Серсее. Он прижимает её к своей груди, спасает из лап Драконьей королевы. А быть может… Их убивают вместе. И их тела лежат друг на друге. Они уже мертвы, но их тела ещё греются теплом друг друга. В конце концов он умирает так, как всегда хотел — в объятиях любимой женщины. Она даже не сразу заметила присутствие Сансы. Девушка деликатно кашлянула и Бриенна резко развернулась к ней. — Прошу прощения, миледи…! — Кажется, богороща расцвела после смерти Короля ночи… — отвлеченно произнесла девушка. Она встала рядом с рыцаршей и взглянула на могучие корни деревьев. — Быть может… — Мне помнится, что ты проиходила в богорощу тогда… В Королевской гавани, — Санса взглянула на Бриенну прямым, уверенным взглядом, но несмотря на всю его холодность, её голос оставался мягким. — Ты хотела поддержать меня, когда умерла моя семья. Я это не ценила. Прости меня, Бриенна. — Не стоит, Миледи… Я лишь мешала Вам, — Бриенна убрала руки за спину и склонила голову, но про себя пыталась спрятать глаза в шубе. — Я хочу ответить тебе тем же… Цареубийца уехал. — Его имя Джейме Ланнистер, — поправила Бриенна и тут же осеклась. — Прошу прощения… Санса осекоась на мгновение и продолжила только после короткой паузы. Она правда старалась уважать выбор Бриенны, но речь ведь шла о Ланнистерах... — Джейме Ланнистер крайне предан своей, королеве, раз лишиться головы подле неё, — сухо ответила Санса. Кажется, в её голосе даже промелькнуло раздражение. Она скрепила руки перед собой. Бриенна хотела сказать: «Он — самый чистый и добрый человек, которого я когда-либо встречала. Я хочу ехать за ним и спасти его от гибели» — но вместо этого скупо отметила: — Это благородно. Вдруг Санса повернулась к Бриенне всем телом и подняла голову, чтобы посмотреть ей прямо в глаза. — Ты любишь его после того, что он с тобой сделал? — она знала, о чем говорила. О любви к Ланнистеру. Она знала, что это значит. Она видела, к чему приводит эта любовь. И может поэтому эти слова прозвучали так веско и полнозвучно, что Бриенна отшатнулась. Она почувствовала себя так же, как на свадьбе Джоффри. Серсея стояла перед ней с гордо поднятой головой. Её породистое, благородное лицо скривилось в осознании и она… Не спросила, поставила перед фактом: «Вы его любите». Бриенна онемела на несколько секунд, глядя перед собой. От яркого снежного блеска её зрачки сузились в этих огромных голубых озёрах глаз, а сухие губы разомкнулись. — Да. Я люблю его, — она произнесла это и опустилась на одно колено напротив своей госпожи. — Леди Санса, прошу Вас, отпустите меня на Юг за ним. Девушка замерла от неожиданности. — Ты умрешь там, ты понимаешь? Я не могу так тобой рисковать. — Я не бегу от боя, Леди Санса, — почти мгновенно ответила она и подняла голову на свою госпожу. В чёрном мехе на белом снегу, с прекрасными, текущими по плечам рыжими волосами она выглядела так величественно. И все было в её руках. Бриенна, глядя на неё, надеялась только на то, что ей не придётся нарушать свой долг, порочить свою честь, честь своей госпожи и отца. Тогда все в ней сжалось. В её голове ясно и чётко пронеслось: передай она Джейме, она бы предала себя, а предай слово Сансы, она бы предала свой, долг, честь и дом, они очень важны для неё. Но не важнее Джейме. — Вставай… — Леди Старк несколько отклонилась от рыцарши и резко пошла в сторону замка. Тяжёлый плащ махнул ей в лицо холодными ветром. Бриенна опустила голову и сжала губы. Все было кончено. Только на полпути, когда Бриенна поднялась, Санса обернулась и бросила ей: «Бери лучшего коня». Она сказала это и порывисто отвернулась. Пламя ее рыжих волос исчезло за чёрной дверью замка. Она даже не взглянула на Бриенну, уходя, не то скрывая свой гнев, не то разочарование. Быть может и то и другое.***
Подрик помог ей запрячь лошадь. Его лицо было несколько обеспокоенным, но он не перечил ей, только робко пожелал удачи и добавил: «Возвращайтесь живой». Бриенна взглянула на него с благодарностью, ей и правда не были нужны уговоры, ни слезные прощания. Она обняла его на прощание. Подрик насколько не ожидал такого жеста, что, быть может про себя, чтобы никто не увидел, даже пустил слезу. Когда она чуть отпустила оруженосца, она одарила его нежной полуулыбкой. Она села на коня и направилась к главным воротам в сопровождении Подрика, что вел коня, когда они столкнулись с Тормундом. Он руководил сборами одичалых, они тоже стремились прочь их Винтерфелла. Бриенна не видела его пару дней, или же просто не замечала, закрутившись в водовороте событий, а он… Он заметил её почти сразу, стоило её коню выйти к воротам. Он выглядел как брошенный пёс, глядящий вслед хозяину, как лютоволк, который больше не мог сражаться подле Старка. В первую секунду он замешкался, провожая её взглядом мимо себя. А затем бросился за ней, хватаясь за седло. — Куда это вы? — он побежал по другую сторону от коня. — Сир Бриенна едет на Юг за нашими войсками, — Подрик сказал это с неким холодом, словно своими словами он хотел отсечь Тормунда от них, но у него получился скорее дружеский ответ. Тормунд рванулся с новой силой. — За этим Ланнистером?! — прохрипел мужчина и дёрнул седло на себя. Конь чуть затормозил и женщина взглянула на одичалого, чуть сдвинув брови. — Зачем тебе к нему? Поехали лучше с нами на Север! Тебе не место среди этих южан! Он ведь…! Ему только столичных баб подавай в коронах! Бриенна смерила его серьезно-сосредоточенным взглядом. Она уже разомкнула губы для ответа, когда мужчина припал к её колену и схватился за уздечку. — Зачем тебе все это? — Тормунд… — Бриенна осеклась. Она с силой взяла себя в руки и продолжила. — Ваше место за стеной. Моё — здесь. Мой, долг — быть там… И я желаю Вам найти подходящую жену среди одичалых. Она положила руку поверх его, холодя кожу кожаными перчатками, а затем убрала его руки от коня. Все это время Тормунд нелепо стоял рядом, глядя на ее отрешенное лицо. Она взглянула на него снова, с самой высоты коня, собираясь покинуть замок и на прощание вымолвила лишь: — Уверенна найдутся достойные. Тяжелые, еще не окрепшие после нападения мертвецов, заледенелые двери медленно растворились, оголяя девственно-белый зимний свет. Перед ней простиралась бескрайняя снежная даль, еловые кроны наплывали друг на друга острыми копьями, а солнце с лицом персиковой луны безразлично осыпало блеском бесконечные сугробы.***
Тупое упорство — вот, что им двигало. Джейме чувствовал себя идиотом. Оставь он все как есть, он бы не смог дальше жить и радоваться жизни, он бы просто не простил себе смерть сестры. Но теперь, на пороге Королевской гавани, он понимал, что должен был остаться в Винтерфелле. Его сердце изнывало. От тягучей, колкой верности к сестре, которая была последним островком семьи на юге, которая носила его ребенка, от ответственности за Бриенну, которую он взял на свои плечи и не смог вынести. Или же бросил, так и не дав ей шанса. После нескольких недель пути, в надежде успеть к этому дню, после встречи с Тирионом, как иронично, в плену, он не мог отступить. Он должен был спасти ее, ее ребенка, и все население Королевской гавани. Если бы город сдался, если бы раздался бой колоколов, все встало бы на свои места. Они бы сбежали, оставив все это позади. Но Джейме понимал, в какой реальности он живет: Серсея, с ребенком под сердцем, ни за что не согласилась бы сдаться. Никогда. Поэтому все зависело только от нее. От ее решения на пороге смерти: спасет она их или убьет всех троих. Поводья были отданы ей и Джейме не знал, рад он этому или нет. Она пойдет на что угодно ради своей семьи, ради своих детей, даже если придется убить всю остальную семью. Если придется убить весь Вестерос, но она победит, значит она так и сделает. Он пробирался через разъяренную толпу, гулкое солнце палило по голове, крики из переулков летели дикими птицами за его спиной и пролетали над головой, врезаясь в паникующую толпу горожан под стенами Красного замка. Его ворота заперли. И даже Джейме Ланнистера не пропустили бы внутрь. Тогда он ринулся искать обходной путь, какой-нибудь из ходов точно был открыт, где-то он бы мог пройти. Его обуяла паника, сжимая сердце. На секунду ему даже показалось, что его отрубленная рука тоже пульсирует биением сердца. Но это была иллюзия. Кровь наполняла все его тело и била в ушах, сливаясь в диком танце с криками умирающих. Но больше всего Джейме все же боялся не успеть, боялся, что умрет либо по пути, либо Серсея умрет, пока он бежит к ней. Внезапно он почувствовал жар. Такая же волна опаляющей жары парила над Винтерфеллом и Хайгарденом, когда в небесах парил дракон Дейенерис. Пояс пламени захватил город, запахло пеплом. Казалось, что пепел осел внутри. А может это пепел прежних сражений все еще оседал в его легких… Внезапно раздался бой колоколов. На секунду он оглушил его, заставляя прижаться к стене здания, как будто ноги его запутались и он потерял равновесие. Даже сердце пропустило один удар. Но в тот же миг… воздух рассек драконий рев. Огонь пронесся по улицам, а войны столкнулись в бою. Он побежал дальше.