прячет за собою ночь.

Когда два подозрительно опасного вида мужика целенаправлено приближались к закоулку, где стоял с сигаретой Глеб, он надеялся что на крайний случай отделается сломанными ребрами. Когда его схватили под руки, пригрозив кулаком под нос, и буквально понесли к большому черному джипу, он подумал, что вот и за ним пришли. И хорошо бы смерть, но по опыту Глеб знал, что об этом остаётся лишь мечтать. Когда не стали связывать, а лишь ткнули лицом в неприлично дорогое сидение, дабы лишить возможности видеть, и почти не били на попытки сопротивления, Глеб решил, что сходит с ума, ибо вариант «попался добрым бандитам» в голове не рассматривался. Не настолько идиот в конце концов. Когда оказался в богато обставленной комнате с панорамным видом в одних боксерах, мысли стали проносится с огромной скоростью между извилин, но понимания было ноль. А потом два других мужика кинули его на широкую кровать, грозно поглядывая на каждое движение, а первую попытку встать пресекли пистолетом в лоб. Глеб решил лежать. Правда хватило его ненадолго, и вторая попытка сесть стоила ему едва не отстрелянной руки — пуля прошла в сантиметре, в хлам разнесся лампу, что стояла на прикроватной тумбе, а следующее неловкое движение — разозлило громил в край. — Спокойно лежать не в твоих силах, да? — угрожающе прошипел мужчина, вскидывая пистолет, — а с трубой во рту? Или вставить тебе между ног им же? — грубо раздвинул Глебу ноги и прижал дуло к члену. — Хочешь, сука? Глеб замотал головой, едва не плача. Стрессоустойчивость была не его сильной стороной, и карие глаза тут же заполнились слезами. — А может реально его ну? — ожил второй громила. — Для профилактики? — Интересная мысль, — только и сказал первый, как пуля вышибла ему мозги. Тело с глухим стуком упало, неясным образом не запачкав белоснежную кровать и лежащего Глеба, перед глазами которого пронеслась кроме пули ещё и вся жизнь. — Убери, — произнес новоприбывший, даже не смотря на второго громилу, что часто-часто закивал. — Ну-ну, малыш, не плачь, — Глеб в попытках сдержать истерику и не заметил, как мужчина навис над ним, и испуганно вскинул глаза, сталкиваясь с пронзительными серо-голубыми. — Никто не сделает тебе больно, обещаю. Только приятно. Вот так, — широкая ладонь опустилась на, к счастью для Глеба, не пострадавший член, поглаживая через ткань. Уже попрощавшийся с жизнью Глеб дернулся, не понимая, чего ему ждать. Но мужчина был аккуратен, неспешно, но умело лаская его уже — Глеб не успел понять, когда с него сняли последний элемент одежды, — напрямую. Глеб ни разу не спал с парнями, пусть и признавал свою тягу к сильным рукам и членам. Впрочем эти мысли тут же выпали из головы, потому что Глеб ощутил, как холодный влажный палец коснулся его сжавшегося отверстия. — Тшш, расслабься, иначе будет больно, — вкрадчивый голос казалось чесал ему мозг изнутри, пленяя, заставляя подчиниться. Глеб пропустил в себя первый палец, задохнувшись от новых ощущений, — умница. Мужчина растягивал его долго, боясь навредить, и даже сквозь марево возбуждения Глеб успевал удивляться такой заботе. Даже чувство, что его используют в своих целях, заглушалось аккуратностью и внимательностью обладателя прекрасных глаз. — Ну вот ты и готов, — прошептал мужчина, вытаскивая пальцы, и избавился от сковывающей одежды. Стоящим колом членом кажется Глебу слишком большим, но презерватив уже на месте, смазка распределена по всей длине, а член пристраивается к пульсирующему кружочку мышц. И Глеб раз за разом выгибался от крупного члена в себе, стонал, закусывая губу в попытках сдержать рвущийся из горла скулеж. Сжимал руки в кулаки, оставляя следы-полумесяцы от ногтей, закатывал глаза от того, как хорошо член вбивался в него, проезжаясь по чувствительной простате. Кричал от наслаждения, отчаянно просил «ещё» и «больше», чем очень радовал трахающего его мужчину, метался по кровати. Судорожно кончал, дрожа всем телом, жмурясь до звёздочек в глазах, сжимал до боли член в себе, и чувствовал, как его наполняет горячая сперма. Тяжело дышал, пытаясь прийти в себя, и слышал, как шепчут, какой он хороший и отзывчивый, невероятно выносливый для первого раза. — Скоро привыкнешь, малыш, — шепот коснулся уже засыпающего парня, — и мы разнообразим удовольствие, да, Глеб? — Да… — попытался ответить он, не в силах удивиться тому, что мужчина назвал его имя. — Серафим, — подсказали ему. — Да, Серафим.