Чëрное солнце

В открытое окно залетел, даже скорее бросился, словно подстреленный, сокол. Гуцзы, испуганно ахнув, залез с ногами на лавку а Ци Жун сразу же обернулся и бросил прибывшему метлу —Явился наконец? От тебя все перья по полу разлетелись! —Иди к чëрту — Му Цин поднялся на ноги с очень большим желанием прибить этой же метлой Лазурного фонаря. Он определенно заслужил —Тьфу ты, не выражайся при ребенке окаянный Сокол взглянул на Гуцзы. Потом на Ци Жуна. В его выразительном взгляде читалось явное «ты ли это мне говоришь?» —Сам-то выражения не подбираешь, ведун проклятый —Это другое! — Лазурный фонарь скрестил руки на груди —По делу пришел, али так? —По делу. Почему я до сих пор соколом обращаюсь? Я отдал человеку перо, обещал ему помощь, ты обещал, что проклятье спадет! —Ааа... Вот оно что — задумчиво протянул Ци Жун, с потом развел руками —Я только как наложить знаю. Может тебе сначала тому человеку помочь надо, может вообще он тебя любовью должен спасти и все такое. Что за человек хоть? В руках Сокола до сих пор была метла, которую тот теперь сжал сильнее, чуть сощурив глаза. Почуяв неладное, Лазурный фонарь отступил на пару шагов назад, а потом сиганул в противоположный угол избы —Ах ты тварь! —ААААА НЕ УБИВАЙ — завопил Ци Жун, бросаясь прочь —НЕ В МОЕМ ДОМЕ, ПРЕДУПРЕЖДАЮ —Папа! Лазурный фонарь сиганул к двери и распахнул ее, выталкивая Му Цина наружу, неизбежно получая удары метлой и кулаками. Заперев дверь, Ци Жун закрыл окно, едва успев до того, как сокол попытается снова залететь внутрь —Пошёл отсюда, ну! Пошёл! — Жун замахал руками, прогоняя Му Цина прочь, и сел на лавку, рядом с Гуцзы Он ведь теперь не отстанет

***

Когда солнце встало, все трое уже были на ногах. Нужно было отправляться в дорогу, чтобы до заката дойти до Призрачного города. Всю дорогу Саньлан расспрашивал Се Ляня о нем, о его царстве, и не то чтобы Фэн Синя это сильно раздражало, но то, с какой легкостью рассказывал незнакомцу обо всëм... Да. Раздражало. —Ваше высочество, верно, устал говорить о себе. Может он тоже хочет что-то узнать? —Расскажи о Хуа Чэне. Ты ведь был у него? Юноша улыбнулся и кивнул —Он ужасен. Очень некрасив собой, еще и глаза нет —А то, что он убивает всякого живого, кто придет, значит, – неправда? —Не всякого, только тех, кто устраивает беспорядки —А то что он царевен крадёт? —Пф... Саньлан громко рассмеялся, словно царевич сказал невероятно забавную шутку —Кто же такое придумал? —Так люди говорят —Ну мало ли что они говорят — юноша покачал головой, всë еще продолжая посмеиваться —Никого он не крадёт. К черту они ему? Как же у людей все забавно, Лазурный фонарь детей крадет, Кащей – царевен. Кто еще кого красть будет? —А ты будто не человек — встрял Фэн Синь, скрестив руки на груди. Не нравился ему этот Саньлан. А тот в ответ только с улыбкой махнул рукой Так за разговорами день и проходит. Солнце уже скрывалось за верхушками деревьев, когда юноша наконец остановился —Пришли. Отсюда вам только прямо, но смотрите, что бы не увидели или услышали – не оборачивайтесь. Я дальше не пойду Се Лянь замер, смотря вперёд, а потом повернулся к Саньлану, с легкой улыбкой на лице. Почему-то казалось, что пришли они слишком быстро, что можно было бы и дольше так идти вместе. Так легко разговаривать, словно они уже сотню лет знакомы —Спасибо тебе Фэн Синь пошёл первым; Се Лянь чуть замешкался, а потом пошёл за ним, одернув себя на мысли, что нельзя оглянуться. Хотя впрочем, он бы никого и не увидел. Юноша, стоявший прямо за ними, уже исчез

***

Битый час Ци Жун сидел и выслушивал кикимору с самым обречённым видом, какой только мог быть. Сюань Цзи явилась как всегда без предупреждения, даже запертая дверь ее не остановила, и как всегда затянула неизменную сказку. «Мой ненаглядный Пэй то... Мой ненаглядный Пэй сë...» Пока выслушаешь очередную причину почему он поганка сушеная, можно от тоски помереть. И в общем-то он был человеком хорошим, простым, с юмором даже, но заведет в леса какую-нибудь девушку, которая вообще за ягодами пошла, запутает ей дорожки – у Сюань Цзи трагедия. Нет, она, конечно, тоже не лыком шита, но прежде чем показать свой характер нужно было обязательно вылить Ци Жуну все, что ей в такой-то ситуации не нравится. И если первые разы это было даже забавно, но когда такое на неделю по несколько раз – и это только за последний десяток лет – хоть топись иди. Но она же к водяному придет и там тебя достанет. Лазурный фонарь пытался прогнать ее. Метлой. Не вышло. А Гуцзы только в начале рассказа потянул Ци Жуна за рукав, чтобы тот наклонился, и тихо спросил —А Пэй – это кто —Леший Больше, в принципе, вопросов не было. Наконец, Фонарь не выдержал и поднялся с лавки, перебивая кикимору —Вот что. Мне нужно было отлучиться кое-куда, а ты... Эээ.. С ребёнком посиди, вот. Ну я пошёл — и пока Сюань Цзи или Гуцзы успели что-то сказать, Ци Жуна уже и след простыл