Вокруг вселенных

— Да ладно тебе, Лунатик, — раздраженно протянул Сириус. — Сколько можно злиться? Триста лет уже прошло. И знаете, это не было преувеличением. Ремус буквально злился на него триста лет. Триста двенадцать, если быть точным. Сириус считал. А что ему еще оставалось делать? — Столько, сколько потребуется, — холодно ответил Ремус, не отрывая взгляда от телефона. Сириус из любопытства заглянул ему через плечо. Ищет билеты на самолет, понятно. А Сириусу опять за ним через полмира ехать. Ремус оглянулся на Сириуса, а потом показательно вбил в строку поиска лаконичное и понятное «иди нахуй». — Я перестану злиться, как только ты найдешь способ отменить это свое шаманство и вернуть все, как было. Сириус недовольно засопел. — Это невозможно, ты же знаешь. Многие бы душу продали, чтобы оказаться на твоем месте. — О, — Ремус жестоко усмехнулся, — я бы тоже душу продал, чтобы кто-нибудь оказался на моем месте. Вот только незадача — души у меня больше нет. И чья это вина? Действительно. Сириус уже начал уставать от этого диалога. Еще бы. Триста двенадцать лет об одном и том же. — Лунатик, ты не понимаешь, — кричал Сириус, окруженный протестантами на площади. — Чего я не понимаю?! — возмущался Ремус, равнодушно смотря на то, как короля волокли к гильотине. — Ты умирал, — сдавленно хрипел Сириус, не сводя потерянного взгляда с чьей-то картины на выставке, на которой был изображен какой-то офицер, идущий в атаку. — Значит, надо было дать мне умереть, Сириус, — чеканил Ремус, выдергивая руку из хватки Сириуса и поднимаясь по судовому трапу на огромный пароход. — Я не мог, — стыдливо признавался Сириус, наклоняясь к самому уху Ремуса, чтобы его было слышно за раскатистым басом и хриплым голосом Курта. И знаете, у Сириуса не было какой-то глубокой причины. Он просто не мог. Он видел умирающего Ремуса и думал только о том, что не готов его отпустить. Что его жизнь — и так проклятая сама по себе — без Ремуса станет самым настоящим кошмаром. Ремус, упрямый по жизни и после нее, стараний не оценил. Заявил, что это против природы, что это грех, что его ждут нестерпимые мучения в аду. Сириус едва сдержался, чтобы не сказать, что вряд ли они когда-то увидят ад. Или рай, если на то пошло. Вскоре он сбежал, и Сириус, не зная, что делать без него, отправился вслед за ним. Он мог бы гоняться за ним вечность. Две, три, сто — Ремус этого заслуживал. Сириус, в отличие от Ремуса, который сейчас украдкой бронировал второй билет на самолет, уже прошел свои пять стадий принятия. Ему оставалось подождать еще немного — может, лет тридцать — а потом… Потом их ждала бесконечность в мире, в котором рано или поздно заканчивалось все. Кроме них.