Самое закаленное сердце

В окружную больницу мы прибыли с фееричным полицейским эскортом. Чарли проявлял все внешние признаки паники, но видя дочерей в ясном сознании, пытался храбриться. Белла кипела от негодования, когда ее выгружали на носилках из кареты скорой помощи, пока я на собственных двоих медленно шагала рядом. Она, как сообщил подоспевший одним из первых к нам Эдвард Каллен, ударилась головой, поэтому самостоятельное движение может быть для нее опасным. У меня же всего лишь болезненно потягивал левый бок. В общем, катастрофа обошла нас стороной. Нас поместили в приемном отделении «Скорой», в длинной палате с кроватями, установленными в ряд, отгороженными друг от друга голубыми занавесками. На соседней койке поместили куда больше пострадавшего Тайлера. У парня на голове была наложена тугая окровавленная повязка, которая вовсе не мешала ему бесконечно извиняться перед нами. Я в раздражении задернула занавеску, как бы ограждая нас от пустых сожалений. Медсестра измерила мне давление и температуру тела — все было в пределах нормы. Я хохнула, когда на Беллу нацепили дурацкий фиксирующий воротник. Эдвард Каллен не отходил от нее, словно преданный пес, зорко наблюдая за тем, как сестра проследила взглядом за удаляющейся медсестрой и, удостоверившись, что та скрылась — сдернула с шеи воротник и зашвырнула его под кровать. Я встала напротив ее кровати, скрестив руки на груди. До сих пор не верилось, что мы выжили. — Если бы каждый раз давали по доллару, когда ты бьешься головой, то машина была бы у нас получше, — ехидно усмехнувшись, пристыдила я. Белла вспыхнула, и даже не поленилась при свидетелях шлепнуть меня ладонью в то место, куда смогла дотянуться с кровати. Удар был легким, почти невесомым, но ребра от резкой боли задребезжали, а перед глазами заплясали звезды. Тяжко охнув и зажмурившись, я схватилась за левый бок, пытаясь утихомирить неожиданную вспышку боли. — Пэгги? — глаза Беллы в страхе расширились, она попыталась спрыгнуть с кровати, но я ее остановила, выставив ладонь вперед. — Я в порядке! — поспешила сообщить я, чересчур обеспокоенной сестре. Лицо Эдварда перекосилось в траурной гримасе так, словно я умираю. — Наверное, ударилась, когда упала. Ничего страшного. Это пройдет. — В последний раз ты так говорила, когда упала с трехметровой пирамиды и сломала два ребра! — строгим родительским тоном произнесла она, цепляясь пальцами за край моей кофты, пытаясь ее задрать, чтобы осмотреть масштаб повреждений. — И мы узнали об этом только на следующий день, когда ты потеряла сознание от болевого шока! — Видишь, у меня высокий болевой порог! Это, наверняка простой ушиб, — я пыталась отодрать ее пальцы от кофты. Бок немного тянуло, острая боль прошла. — Да отцепись ты! Дверь в приемную распахнулась и вошел самый прекрасный мужчина, которого я когда либо видела в своей жизни. Мы с Беллой замерли в таком странном положении, любуясь этим невероятным произведением искусства. Доктор оказался молодым блондином. Бледный, с темными кругами под золотыми глазами и точеными чертами лица. Я сразу догадалась, что это тот самый отец знаменитого семейства — доктор Карлайл Каллен. — У нас здесь сразу две дочери шефа? — удивительно приятным голосом произнес доктор Каллен. — Как вы себя чувствуете? — Она ударилась головой, — я оторвала руки замешкавшейся сестры от кофты, отступила на шаг назад и ткнула в нее пальцем. — Я в порядке, — в очередной раз ответила она, наградив злобным взглядом. Доктор прошел к световому щиту у Беллы за головой и включил его. Он осмотрел снимки пустой головушки. — С головой все замечательно, — повторила сестра с раздраженным вздохом. «Я в этом сильно сомневаюсь» — подумала я, когда мужчина прощупывал ее череп. «Там совершенно пусто, доктор!». Эдвард почему-то усмехнулся, опустив взгляд. Изабелла метнула теперь уже в парня злобный взгляд. Она была похожа на разъяренного спаниеля. Я легко улыбалась, глубоко в душе, радуясь, что она в полном порядке. — Может быть посттравматический стресс и потеря ориентации, но все в норме. Травмы головы нет, — заключил доктор. — Думаю, все в порядке. — Карлайл, тебе стоит осмотреть Пэгги, — заговорил Эдвард, обращаясь к отцу, — она сильно ударилась при падении. Может быть ушиб. Белла торжественно засияла, пока я мысленно протянула руки и душила горло Каллена в крепких объятиях. — Я в порядке, — криво усмехнулась я. Настала моя очередь повторять это утверждение, когда доктор повернулся ко мне. — У нее болит левый бок, — тут же присоединилась Белла, указывая ладонью туда, куда совершенно недавно ударила меня. — Эдвард выйди, пожалуйста, — попросил он сына. Эдвард перекинулся взглядами с Беллой, прежде чем покинуть приемное отделение. Золотые глаза Карлайла были направлены на меня. — Подними кофту, пожалуйста. Пришлось послушно задрать полы кофты до самого лифчика, обнажая живот и бока. Изабелла испуганно охнула, прикрыв рот рукой, а я закатила глаза — наверняка там наливался яркий синяк. Это не первая и уж далеко не самая серьезная травма. Брови доктора сошлись на переносице. Он аккуратно коснулся пальцами разгоряченной кожи, я невольно вздрогнула, дернувшись в сторону. Его руки были такими же ледяными, как и у Элис. У их семейства какие-то проблемы с кровообращением? — Болит? — Почти нет, — туманно ответила я. Глупо было бы жаловаться на холодные прикосновения. — Нужно сделать рентген, чтобы исключить перелом. Я разочарованно застонала из-за того что мы проторчим здесь на пару часов дольше необходимого. Доктор отпустил Беллу в коридор к Чарли, а меня, словно под конвоем, повел на рентген. Он основательно за меня взялся, и все процедуры проводил лично. Я наблюдала за ним, откровенно и бесстыдно глазея, потому что не могла отвести взгляда. Теперь я понимаю, почему Чарли говорил, что в присутствии такого доктора медсестрам не до работы. Он выглядел слишком молодо, максимум лет тридцать. Любую кинозвезду он бы затмил, появись на вручении Оскара. Переломов не было, как и повреждения внутренних органов, но сильный ушиб ребер его обеспокоил. Особого лечения в данной ситуации нет — покой и малоподвижный образ жизни, через две недели прийти на повторный осмотр. Доктор Каллен выписал мне анальгетики при ухудшении болей, но предупредил, что не стоит ими злоупотреблять. Знаем, плавали и не единожды. Справка об освобождении от физкультуры сильно порадовала, потому что она дает фору к подготовке к очередным нападкам команды мисс Пергидроль. Когда мы ближе к вечеру добрались домой Чарли виновато сознался, что сообщил Рене о произошедшем с нами на школьной стоянке. Пришлось слушать по громкой связи полуторачасовую истерику чересчур обеспокоенной матери. Она умоляла нас вернуться домой, совсем забыв, что в Финиксе мы будем одиноки. Взглянув на Беллу, я поняла, что возвращаться обратно у нее желания не было. Пришлось очень убедительно врать о том, как здесь чудесно и что мы в полном порядке. В конце концов, мама успокоилась, но пообещала, что если снова с кем-то из нас случится беда — она лично приедет и заберет нас. Чарли озабоченно следил за каждым нашим взглядом, что сильно действовало на нервы сестры, а я просто улыбалась такой опасливой, но милой заботе отца. Вечером, накидавшись тайленолом, я полулежала на кровати, пока Белла бесконечно ходила по комнате и надоедала вопросами о том, чем мне помочь и что вкусненького принести. После того как я послала ее к черту с навязчивой заботой и зашпульнула подушкой в лицо, она немного угомонилась. — Ты помнишь, как все произошло? — осторожно спросила она, прижимая к себе ноги, удобней устраиваясь на краю постели. — Не особо. Все произошло слишком быстро. Вот на нас летит фургон и через секунду — я оказываюсь в куче снега, — покачала головой я, откинувшись на подушках, желая стереть эти секунды ужаса из памяти. — Это чудо, что мы так легко отделались. — Не чудо, а Эдвард, — сквозь зубы прошипела Белла. Я резко приподнялась, встречаясь с ней взглядом. Ну, опять она за свое. — Скорбный Эд? Разве он не подбежал к нам, когда все уже случилось? — раздраженно выпалила я. Упоминание его имени начинало сильно утомлять, поэтому придумала ему подходящее прозвище. Этот парень словно герпес — невозможно избавиться. — Нет! Тот фургон должен был раздавить нас обоих, но не раздавил. Эдвард возник, словно из воздуха — оттолкнул тебя в сторону тротуара и остановил фургон буквально в метре от моего лица. На боку машины даже вмятины остались от его ладоней. И еще тот фургон должен был наехать мне на ноги, но он задержал его и поднял! — видя неприкрытое выражение скептицизма на моем лице, она разражено вздохнула. — Я знаю, как абсурдно это звучит! Но я уверена в том, что видела. — Беллз, — осторожно начала я, — ты ведь ударилась… — Нормально у меня все с головой! — вскрикнула она, отчаянно вскинув руки вверх, но тут же поморщилась от головной боли. Я схватила с прикроватной тумбочки банку таблеток и протянула ей. Головой все же приложилась она знатно, но не мне судить — доктор сказал, что сотрясения нет. — Послушай, я не говорю, что ты что-то выдумываешь, — как можно деликатней говорила я, глядя на обезумевшую сестру. — Просто на стрессе, при выбросе адреналина и не такое может показаться или случиться. — Твой ушиб прямое доказательство его странной силы, — пробурчала она, откручивая крышку и доставая три белые продолговатые таблетки, которые сразу забросила в рот. Я подала ей стакан воды запить. — О чем ты? — нахмурилась я, когда она потянулась через меня чтобы вернуть таблетки и стакан на тумбочку. — Синяк такого же размера, что и его ладонь. Он оттолкнул тебя настолько сильно, что ты пролетела два метра до тротуара и приземлилась четко в сугроб, — говорила она упрямо, уверенная в своих словах. Я хотела возразить, что синяк наверняка заработан от падения, но упала я тогда на живот, а не на бок. А металлический грохот столкновения машин прозвучал уже тогда, когда я лежала лицом в снегу. Возможно, в чем-то она и была права, но не стоит на этом зацикливаться.

***

Месяц после катастрофы был непростым, напряженным и полным переживаний. Казалось, что все успокоились и привыкли, но тут на целую неделю мы снова стали самыми популярными девчонками в школе настолько, что я пару раз даже пожалела, что этот фургон не убил меня сразу. Все излишне любезничали, интересовались самочувствием и бросали заинтересованные взгляды. Тайлер Кроули, после выписки из больницы, ходил за нами по пятам, вымаливая прощение. Белла пыталась с ним безуспешно поговорить, но я предпочла, благородно вздернув нос, его игнорировать. После двух недель больничного и повторного осмотра у доктора Каллена, единственного члена этой семьи, кто вел себя более-менее адекватно, мне было разрешено вернуться к тренировкам. Команда без особого энтузиазма встретила меня, но уже без явных штыков и подножек. Они продолжали игнорировать мое существование, как равного игрока, но пару раз за игру мяч все же прилетал в моем направлении. Девушка с моего курса, Лорен Мэллори, даже как-то раз улыбнулась и довольно кивнула моей подаче. Через пару дней она даже заговорила со мной. Оказалось у нас есть общая знакомая — Джессика Стэнли. Можно было сказать, что жизнь снова возвращалась в нормальное русло, пока не наступил первый день весны и все снова слетели с катушек. Школьной администрацией был объявлен весенний бал — по традиции девушки приглашают парней. В кафетерии разговоры были в основном об этом. Девушки ехидно перешептывались, обсуждая кавалеров, пока Белла меланхолично кидала взгляды на столик Калленов, а я пыталась отгородиться за учебником квантовой механики, который недавно прислала Рене. Событие заставило мальчишек буквально преследовать понравившихся девушек по пятам. Особо отчаянные сами подходили, с легкой застенчивой улыбкой спрашивая: «хочешь пригласить меня?». Приходилось нервно шарахаться от каждого парня идущего навстречу. К счастью, сестренка придумала гениальную отмазку — мы едем в Сиэтл. Возможно, она и планировала туда действительно отправиться, а я использовала ее, чтобы отмахнуться от парней. Мне очень хотелось попасть на этот бал, только без перевозбужденного эскорта, и оторваться на славу. Народ здесь славный, но уж больно консервативный. Кажется, я стала забывать, как проходят настоящие школьные вечеринки. Каллены словно еще сильнее замкнулись в своем кругу. Эдвард избегал Беллу как огня, воротя нос буквально каждый раз, когда она появлялась в его поле зрения. Почти каждая наша поездка домой сопровождалась возмущенным пересказом их скудных разговоров, в которых Скорбный Эд утверждал, что им не стоит общаться. Элис тоже стала вести себя странно, больше чем обычно. На уроках истории она по-прежнему сидела рядом со мной, отказываясь возвращаться на старое место в другом ряду. Продолжала вести легкие разговоры о пустяках, но больше не было той прыти и задорного энтузиазма в голосе, а скорее холодная вежливость. Неожиданно для самой себя, в груди колола необоснованная легкая обида, когда девушка убегала сразу после звонка с урока, бросив скомканное прощание. В оживленных коридорах я чувствовала, как в спину вонзались острые взгляды, и каждый раз их источником был Джаспер Хейл. Когда наши взгляды встречались, ему удавалось изобразить вымученную улыбку на мрачном лице. Однако это никак не исправляло ситуацию, он по-прежнему выглядел так, словно кто-то убил его собаку. — Он пригласил меня поехать с ним в Сиэтл! Вместе! — сегодня после школы Белла расходилась не на шутку. Я тяжко вздохнула, утонув лицом в учебнике по математическому анализу, пытаясь отвлечься от ее разглагольствований. Мне больше нравились времена в Финиксе, когда мы встречались только за семейным столом во время ужина. — Сначала он говорит, что нам лучше держаться друг от друга подальше, потом вообще неделями избегает, а сегодня приглашает меня в Сиэтл. Но потом снова говорит, что я должна держаться от него подальше. Представляешь себе? — Господи, Изабелла, внимательней!!! — закричала я, когда мы на всех парах приближались к крестообразному перекрестку, а красный свет светофора запрещал проезд. Сестра ударила по тормозам так резко, что меня откинуло вперед. Лишь чудом удалось спасти лицо, среагировать и упереться руками в приборную панель. Послышался визг сжигаемых шин. Мы остановились менее чем в метре от перекрестной дороги. Прямо перед нами на всех порах пронеслась огромная грузовая машина с длинным прицепом, груженным срубленными деревьями, возмущенно протяжно просигналив. — Когда я вчера сказала, что разговоры о Скорбном Эде меня убивают, я не это имела в виду! — заворчала я, наклоняясь и поднимая упавший учебник. Руки пробивала мелкая дрожь. — Прости, — испуганно выдохнула Белла, повернувшись ко мне с широко распахнутыми от ужаса глазами. Она тяжело дышала толи от возмущения, толи от близости неминуемой смерти. Я закатила глаза, осознавая, что семейка Калленов станет нашей погибелью. На светофоре зажегся зеленый, и пикап осторожно тронулся с места. — Может у него биполярное расстройство? Или раздвоение личности? — я скривилась от того, что продолжаю этот глупый разговор. — Сегодня именно это я у него и спросила. Эдвард ведет себя так, будто я его одновременно и привлекаю и отталкиваю, словно ему сложно находиться рядом. Он слишком странный, слишком загадочный, слишком… — она замолчала и густо покраснела, прежде чем выдохнуть, — красивый. О, девчуля, у нас огромные проблемы. Изабелла втрескалась по самые уши в этого мутного паренька, с лицом десятидневного запора. Это чувство просто так из груди не выбить. Я съехала по сидению вниз, обреченная еще долго выслушивать эту тягомотную пьесу о влюбленных олигофренах. — Хренов Эдвард Каллен, — прошипела я. — Хренов Эдвард Каллен, — согласилась Белла.

***

Не думала, что такое возможно, но сегодняшний день принес множество сюрпризов, большая часть из них были довольно приятными. Когда я с заторможенной сестрой мчалась на урок английского, у самого кабинета нас караулил высокий, широкоплечий темноволосый парень, лицо которого казалось смутно знакомым. Он нервно заламывал пальцы, большими шагами меряя коридор. Когда мы приблизились, его испуганные карие глаза, обрамленные густыми черными ресницами, встретились с моими, он расплылся в неуверенной, но очаровательной улыбке. Заторможенная Белла, на удивление быстро проанализировав ситуацию, проскользнула в класс. Прозвенел звонок, оповещая о начале урока. — П-привет, Пэгги. Я Сэм, — промямлил он, а затем прочистил горло и уже уверенней добавил. — Сэмюэл Купер. — Ну, и тебе привет, Сэмюэл Купер, — усмехнулась я, наслаждаясь, что такой парень забавно краснеет передо мной. — Я хотел… — Сэм подавился воздухом, замолчал и запустил пальцы в густые коричневые волосы, сильно их взъерошивая. Моя ухмылка готова была разорвать лицо пополам. Я наклонила голову на бок, давая понять, что внимательно его слушаю. — Надеюсь, ты не по поводу весеннего бала? — я попыталась вложить в голос как можно насыщенное разочарование, но внутри почему-то ликовала. — Да… Нет! — живо воскликнул он, а потом поспешно добавил. — В смысле, я слышал, что ты уезжаешь в Сиэтл. — Тогда, что тебя привело ко мне? — мой вопрос направил его в нужном направлении. — Я слышал, что ты увлекаешься математикой и физикой, поэтому подумал — вдруг ты захочешь перейти на инженерную физику? — В середине года это сделать нереально. Я спрашивала, но все группы были уже укомплектованы, — с сожалением ответила я. Когда папа подавал наши документы в школу Форкса я настаивала, чтобы моя ученическая программы была насыщена техническими и информационными дисциплинами. Но так как переводились мы в середине января — расписание было сформировано и нас запихнули туда, где были свободные места. По собственной воле я бы никогда не стала добровольно изучать историю, политологию и английскую литературу. Плакали мои попытки попасть в Стэнфорд. — У нас в группе освободилось одно место, я подумал, что… — Мисс Свон, личные дела вы можете обсудить после занятия, — перед нами возник мистер Мейсон. Он недовольно осмотрел нас. — А у вас, мистер Купер, разве сейчас не физкультура? — Я найду тебя в кафетерии, — прошептала я парню и поспешила в класс, занять свое место с меланхолично уставившейся в окно сестрой. Этот Сэмюэл Купер меня заинтриговал. Нужно быть полной слепой дурой, чтобы не заметить какой он красавчик — большие карие глаза, широкие плечи, высокий рост, темные волосы (он полностью мой тип парня). Я тут же себя одернула, вспоминая, наверное, единственное правило, которое пока не нарушила — «никаких парней». Сейчас меня больше интересовало изучение инженерной физики, высший балл по которой сможет обеспечить хоть малейший шанс на желанное высшее образование. Остаток утра пролетел как в тумане. Я нетерпеливо вертелась на месте, ожидая скорейшего разговора с Сэмом и похода в школьную администрацию. Даже необоснованно строгие взгляды, которые бросала на меня весь урок истории США Элис Каллен не смогли умерить мой пыл. Она пыталась заговорить со мной о предстоящем бале и наряде, который мог бы мне подойти, но я отвечала односложно, полностью погруженная во всплывающие в голове законы физики. Из класса я выбежала самой первой, едва не сметая с пути, вовремя отпрыгнувшего в сторону, Джаспера Хейла, который по обыкновению ожидал сестру после урока в коридоре. На политологии и социологии нас задержало написание теста, который я однозначно провалила, витая в облаках. В гудящий кафетерий я ворвалась словно ураган, выискивая высокую фигуру Сэмюэла. К моему удивлению парень нашелся за столиком любителей комиксов, которые еще и являлись клубом информационных технологий. Он весело улыбался, беседуя с щуплым парнем в очках с толстенными линзами. Когда я походкой от бедра подплыла к ним, они испуганно умолкли, глазея на меня с таким ужасом, словно на моей голове вылезли рога, а за спиной покачивался остроконечный хвостик. Я улыбнулась им со всем имеющимся в арсенале очарованием, что еще сильнее их шокировало. За столиком воцарил стоп кадр. Очкарик, с распахнутым ртом, вылупил круглые глазища. Полненький, кругленький паренек с короткой стрижкой ежик замер, так и не поднеся картошку фри ко рту. Болезненно худенькая девушка с рыжими короткими волосами, уставилась с какой-то брезгливостью, сжимая в руке телефон. Рядом сидящий с ней долговязый парень облился газировкой. Так, кто-то в этой компании должен быть Тэрри и кто-то Кэрри. — Привет, ребята, — первой поздоровалась я, положив одну руку на талию, потому что беременная пауза затянулась. Мой голос вернул в реальность Сэма, и он поспешно вскочил со своего места, едва не опрокинув стул. Рядом с этой несуразной компашкой он никак не смотрелся. — Ребят, это Пэгги Свон, — застенчиво представил меня им, словно мое имя не гудело по всей школе несколько месяцев подряд. Потом он по очереди представил своих друзей. — А это Колин, Патрик, Тэрри и Кэрри. — Рада знакомству, — быстро сказала я, начиная вибрировать от нетерпения. — Что ты там говорил об инженерной физике? — Этот предмет считается факультативом и на него сложно попасть, потому что мистер Варнер лично избирает учеников. — Он деспот, — фыркнул Патрик, возвращаясь к своей картошке, утонувшей в томатном соусе. — Этот предмет не стоит таких жертв. — Я люблю трудности, — пожала плечами я. — Патрик вчера написал заявление и его место свободно, — продолжил Сэм, наградив друга мягким, но укоряющим взглядом. — Ты должна поговорить с мистером Варнером, прежде чем идти в администрацию. — Отлично, — просияла я. — Следующим уроком у меня математический анализ. — Если ты успела его впечатлить на занятиях — он даст тебе проверочный тест, — подал голос долговязый Кэрри, оттирая с помощью салфеток мокрое пятно от газировки. — А если нет, то сразу пошлет. Уж таков он наш мистер Варнер. Я кивнула, продолжая легко улыбаться ребятам. Мой взгляд случайно зацепился за крайний столик в конце кафетерия. Там вдвоем сидели и беседовали Эдвард Каллен и Изабелла Свон. Парень беззаботно улыбался, а сестренка, нахохлившись, сидела как напряженная пружина, что-то бормоча. Она была слишком взволнована и поглощена Скорбным Эдом, что указывало на нешуточное влечение. Тэрри проследила за моим взглядом и тяжко вздохнула. — Сегодня день удивлений, — сквозь зубы прошипела девушка. — И не говори, — согласилась я, посмотрев на старый столик, где кипели от зависти и ярости буквально все. Мне не хотелось возвращаться к ним без Беллы, поэтому я пошла на отчаянный шаг. — Можно сегодня я сяду с вами? Старая Маргарет Свон побрезговала бы даже пройти мимо столика ботанов и комиксных задротов, но новая Пэгги подумала, что эти ребята своеобразные, но дружные и милые между собой. Возможно, я совершила большую ошибку, когда мгновенно отказалась от возможности присоединиться к их клубу информационных технологий. Мне захотелось их узнать. За столиком снова все замолчали, уставившись на меня. Я уже привыкла к их пытливым взглядом и просто стояла, ожидая ответа. Если получу отказ, то даже не обижусь и найду где-нибудь пустой столик или уйду в коридор. Это их компания и мне здесь не место. — Ты уверена, что хочешь сидеть с нами? — замешкавшись, спросил Сэм, глядя на меня с явным подозрением. Он снова взъерошил свои волосы, из-за чего пара непослушных прядей упала на лоб. — Вопрос в том, хотите ли вы видеть меня за своим столиком? — я закусила нижнюю губу, поправив лямку сумки на плече. — Смотреть на тебя уже большое удовольствие, — пробормотал в свою тарелку с картошкой Патрик, заставляя невольно хихикнуть. Неожиданно его друзья рассмеялись, толкая в бок и хлопая толстячка по плечам. — Конечно, ты можешь сесть с нами, — заулыбался Сэмюэль, освобождая от вещей единственный свободный стул рядом с ним. — Отлично! — довольно подпрыгнула я, бросая сумку на новое место. — Сейчас вернусь! Пока я бегала за едой то чувствовала потрясенные взгляды. Джессика Стэнли смотрела на меня так, словно мои волосы были в огне, а Майк едва ли не поскуливал от того, что сестры Свон так легко его продинамили. Сегодня был первый обед в дружной компании комиксоманов. Меня они стеснялись и постоянно поглядывали с опасением, словно ожидая какого-то подвоха. Колючая Тэрри оказалась любительницей панк-рока и пост-гранжа. И у нас даже завязался оживленный разговор о новом альбоме Аврил Лавин, мы сошлись на том, что трек «My Happy Ending» один из лучших в ее карьере. Парни немного расслабились, обсуждая домашнее задание по интегралам. Впервые я была в восторге от проведенного в кафетерии времени. После обеда, я направилась на урок с какой-то обреченной решимостью, чувствуя, как бунтуется картошка фри в желудке. Немного подташнивало от волнения, но шаг мой был легким и пружинистым. Я ворвалась в класс одной из первых. Учитель уже был на месте и красной ручкой черкал студенческие работы. Я сразу требовательно заявила чего хочу и мужчина посмотрел на меня с нескрываемым смятением. Он, недолго думая, достал из верхнего ящика стола три пропечатанных листа, вручил их мне и приказал сдать их в конце занятия. Значит, впечатлить его я успела. Светясь от счастья, я уселась на свое место, сразу приступая к работе. Все полтора часа занятия я была поглощена ответами на вопросы, а учитель, не отвлекая меня, опрашивал других учеников. Тест состоял из пятидесяти пяти вопросов и оказался легче чем ожидалось. Вопросы были комбинированными, совмещая в себе физику, математику, химию и биологию. На последних вопросах я немного запнулась, потому что биологию начала подзабывать, а в Форксе она у меня только один раз в неделю (в отличие от ненавистной английской литературы). Но справиться вовремя все же удалось. Ровно по звонку я отдала листы учителю и превратилась в комок нервов, пока он сразу же при мне стал проверять. Закусив губу до крови, я наблюдала, как его печально известная красная ручка летает над страницами моего теста. Проверка заняла двадцать минут, в течении которых воздух не поступал в мои легкие. Мистер Варнер нахмурился, а мое сердце болезненно сжалось. — Ну, что ж, поздравляю. Пятьдесят из пятидесяти пяти, — мрачно произнес он, а я звонко пискнула, вскинув руки вверх. Мужчина выглядел так, словно приобрел не нового ученика, а еще одну петлю на шею. На половинке альбомного листа он написал, что не возражает моему присоединению к классу инженерной физики. Этот драгоценный листочек я должна буду передать в администрацию и внести коррективы в расписание. Пятый урок уже начался. Когда я спешила в спортивный зал, то увидела на телефоне вагон пропущенных звонков от Изабеллы. Сегодня мы разговаривали только утром, за завтраком, и, должно быть, у нее накопилось много новой информации о Скорбном Эде, которую она спешит выплеснуть на мои несчастные уши. Забегая в опустевшую раздевалку, я набрала ее номер. После продолжительных гудков она ответила. — Пэгги, ты в порядке? Почему ты не отвечала? — Я вообще-то была на уроке, — хмыкнула я, стягивая с себя джинсы и втискиваясь в спортивные шорты. — Что случилось? Подожди, почему ты ответила на мой звонок, если должна быть в спортивном зале? — Я дома. Я растерянно замерла, с шортами в районе коленей. — Не поняла… ЧТО? — воскликнула я. — Мне стало плохо на уроке биологии, и Эдвард отвез меня домой. — Вы определяли группу крови? — застонала я, когда она угукнула в трубку. Сегодня парни во время обеда дразнили Кэрри за то, что он потерял сознание на первом уроке, когда ему прокололи палец. — Просто прекрасно. Белла у нас очень нежная девушка, не переносящая не только вида крови, но еще и запаха, от которого ее буквально выворачивает наизнанку. За пару минут такого зрелища ее лицо приобретет все оттенки зеленого. Жаль, я упустила это шоу. Но главный вопрос по-прежнему остается на повестке дня. Как, черт возьми, я попаду домой? Хренов Эдвард Каллен. Я злобно натянула шорты и стала доставать футболку. В трубке повисла тишина. Было очень обидно, что обо мне вот так просто позабыли. — Прости. Я звонила тебе, но ты не отвечала, — в голосе сестры действительно звучало сожаление. — Пикап все еще на стоянке. Я отдала ключи Элис Каллен, у вас вместе история. Она обещала отвезти тебя домой после занятий. — У меня сегодня тренировка, — разочарованно протянула я, понимая, что вряд ли посторонняя девушка, едва меня знающая станет ждать лишний час. — Она в курсе, — заверила меня Белла. — Извини, Пэгги. Я пыталась отказаться, но он был слишком настойчив. — Погоди. Он прокатил тебя на своем «вольво»? — игриво усмехнулась я, представляя как неловко она себя вела всю поездку. — Пэгги! — возмущенно вскрикнула Изабелла. — Иди на урок! И отключилась. В трубке монотонно зазвучали гудки. Я засмеялась от того насколько сегодня странный и удивительный день. Радовало еще то, что несмотря на одержимость Эдвардом, она сумела догадаться передать ключи и не бросить в школе. Переодевшись в форму, я вбежала в спортивный зал под строгий взгляд тренера Клэппа. С прошлого занятия тематика баскетбол. Какое же чудо, что Изабелла прогуливает занятие, иначе без травм не обошлось. Сегодня команда рептилий решила устроить настоящую проверку, а я — не скромничать. Сговорившись, они больше не игнорировали мою персону, а все активно решили пасовать мяч мне. Час прошел очень напряженно, потому что я металась по полю, подавала, отбивала как никогда в жизни, испробовав на себе все позиции игрока. Стоит снова приступить к утренним пробежкам, потому что тяжелое дыхание и горящие легкие кричали о том, что начинаю терять форму. Коронная крученая подача не оставила тренера равнодушным и он громко похвалил меня, подняв большие пальцы вверх. Старшекурсницы взирали на меня с кислыми минами, а девушки из моего потока даже решились вяло поаплодировать. Дымящаяся от ярости Лидия Уайтт метала молнии, пока я, разгоряченная, с пылающими щеками и бегущим по лицу потом, широко и дерзко улыбалась команде. Давно я не чувствовала себя такой счастливой. Их нападки обеспечили меня стабильной позицией на поле — центральный блокирующий. Я приняла быстрый душ, переоделась и запихивала форму — короткие шорты, гетры и футболку в сумку, когда ко мне подошла вторая по популярности девушка в школе — Лорен Мэллори. Она обладала длинными прямыми, но густыми волосами цвета кукурузного шелка. Ее широко распахнутые зеленые глаза напоминали глупых пучеглазых рыбок из мультиков Дисней. — А ты не так плоха, как я думала, — задумчиво протянула Лорен, облокотившись спиной о шкафчики. — Нужно было не слушать Лидию, а с самой первой тренировки пасовать тебе. — Она капитан, — равнодушно пожала плечами я, словно меня ни капельки не задевало отношение девчонок. — Вы должны ее слушать. — Она сучка, — фыркнула блондинка, закатывая глаза. — В этом году ее волнует только титул королевы выпускного бала. Из-за ее глупости мы постоянно проигрываем. Говорят, что капитаном она стала только после хорошенького отсоса тренеру. — Ну, в этом году я планирую победить, — улыбнулась я, игнорируя тошноту от такого заявления, закрывая шкафчик. Девчонка оказалась скользкой, но пронырливой. — Мне нравится твой настрой, — похвалила Лорен, заплетая волосы в тугую косу. — Будешь вести себя хорошо, то в следующем году сможешь стать моим заместителем. «Так ты тоже ему отсосешь?» — едва не сорвалось с языка, но я вовремя его прикусила. Продолжать играть в следующем году я не планирую, но и врагов в лице будущей альфа самки наживать не намерена, поэтому продолжала мило улыбаться. Кажется, с помощью туповатой, но наглой Мэллори удастся создать достойную коалицию Лидии Уайтт, совершить переворот власти и выиграть надвигающиеся в конце года соревнование школ штата. В конце дня погода окончательно испортилась и начал моросить мелкий дождик. Отдав записку мистера Варнера в руки очень удивленной полной рыжеволосой женщине, той самой, которая в первый день вручала расписание, я чувствовала самодовольство. Она никак не ожидала, что нерадивая, ветреная дочь шерифа сможет попасть в середине семестра к самому требовательному учителю на сложный факультатив. Мы сошлись на том, что политологии и социологии мне хватит и одного занятия в неделю, заменив все остальные пробелы инженерной физикой. Итоги дня были таковыми: мне удалось присоединиться к изучению важного для карьеры предмета; познакомилась с интересными и забавными ребятами, с которыми больше общего, чем могла ожидать; получила стабильную позицию игрока в команде; обзавелась зачатками коалиции; утерла нос рыжей бабе, что поглядывала на меня с неприязнью. Небо окончательно затянуло черными тучами. На пустующей стоянке, под стеной проливного дождя, рыжий пикап выглядел как маяк в штормовом море. Я поспешно бросилась под дождь, съежившись от холодных капель, но только преодолев половину пути остановилась, вспоминая что внутри пикапа никого нет. Белла уже давно дома, а Элис я не видела с урока истории. Разочарование волной смыло торжество. Я стояла под проливным дождем без зонта или хотя бы капюшона на пустой парковке и пялилась на собственную машину, как баран на новые ворота. Лицо было мокрым и можно бы заплакать, от того что вода с волос противно стекала за шиворот. Мысленно прикидываю как долго по времени займет путь домой. Если на машине мы добирались до школы минут за пятнадцать, то пешим ходом под дождем, смогу долезть за полтора часа и в бонус получу в лучшем случае обычную простуду. Внезапно дождь надо мной прекратился. Я подняла голову, чтобы увидеть серый нейлон, перекрещенный серебряными спицами. Повернувшись влево, я столкнулась с темными глазами, взирающими на меня с внимательностью ястреба, который с высокой ветки высматривал свою добычу. Джаспер Хейл, каменной стеной возвышался надо мной. Он был настолько близко, что я смогла рассмотреть золотые крапинки на черных глазах и ощутить легкие нотки парфюма. Парень всегда был напряжен, но сейчас, казалось, был на пике. Лицо его, словно вылеплено из гранита, олицетворяло самую настоящую боль. Одна его рука спрятана за неестественно прямой спиной, а вторая сжимала так сильно ручку зонта, что костяшки пальцев побелели. Я растерянно моргнула, потому что даже не слышала, как он подошел. Шум дождя был не настолько громким, а глубокие лужи не позволили бы подкрасться незаметно. Джаспер тяжело сглотнул и сделал шаг назад, выходя под дождь, но продолжая на вытянутой руке держать надо мной зонт. Его золотые кудри сразу намокли. Я не знала что сказать. Рядом с этим парнем мой мозг выпрыгивает из черепной коробки, оставляя после себя какую-то странную дымку. Что, мать вашу, происходит? Белла так себя ощущает рядом с Эдвардом? Если да, то мне не нравится. Не думаю, что чувствую к нему какое-то притяжение душ, симпатию или сексуальное напряжение. По спине бегут мурашки от его взгляда, тревожное чувство разливается в груди, а сознание верещит «беги!». Я чувствую себя рядом с ним беспомощной жертвой и ненавижу это. Калейдоскоп чувств снова завертелся, беспокойство отступило, сменилось надеждой. Если он здесь, значит где-то рядом Элис. Он никогда не ходит один. С ним всегда в качестве сопровождения гуляют родственники. Меня всегда немного удивляло, что он и Розали близнецы, но рядом с ним всегда находится именно Элис. А потом меня осенило, что он просто не хочет быть третьим колесом в отношениях сестры и Эммета. Печально, но меня скоро тоже такое ждет. — Вот, ты где! — прозвенел мелодичный голос. Я развернулась, чтобы увидеть, как к нам со стороны четвертого корпуса медленно приближалась маленькая эльфийка. Над ней возвышался огромный черный зонт. Она грациозно перепрыгивала лужи. Я вздохнула, не осознавая, что все это время стояла затаив дыхание. — Элис, — с каким же облегчением произнесла я ее имя. Девушка ярко улыбнулась, достала из кармана серого пальто ключи от машины и бросила брату, который поймал их на лету свободной рукой. — Не возражаешь, если Джаспер поведет? Да, что угодно, только отвезите меня домой — едва не заорала я, но на деле просто скромно кивнула. Джаспер по-прежнему соблюдал дистанцию между нами стоя под дождем, но четко держал зонт над моей головой. Его черное пальто насквозь вымокло, но он никак не показывал дискомфорта по этому поводу. Мне стало стыдно, что я не додумалась предложить ему встать поближе под укрытие. Мы забрались в сухой салон пикапа, и только тогда я окончательно почувствовала себя в безопасности. Джаспер повернул ключ зажигания, пробуждая мотор. Машинка привычно зарычала, парень скривился как от головной боли. Он включил печку для обогрева, но зачем-то опустил окно водителя, впуская в кабину холодный воздух и редкие капельки дождя. Элис заняла место в середине, как бы создавая между нами барьер, а я прижалась к двери, надеясь, что эта поездка пройдет очень быстро. Когда пикап выехал со стоянки я начала отсчитывать время. — Ты отлично играешь в волейбол, теперь понятно, почему тренер Клэпп так счастлив, — нарушила тишину Элис. — Откуда ты… — Белла сказала, что у тебя тренировка, и мы решили скоротать время на трибунах, — быстро пояснила она. Я кивнула. Никого я не видела на трибунах или просто не обращала внимания, поглощенная игрой. — Ты раньше занималась спортом? — Да, но в волейбол играла только с друзьями, — уклончиво ответила я. — И чем ты занималась? — в ее голосе слышался искренний интерес. — Чирлидинг. Я была флайером — Это очень опасно. — Любой спорт опасен, — пожала плечами я. Джаспер молчал, не отвлекался от дороги, но внимательно слушал. Его тело было прижато к двери, а лицо чуть повернуто к открытому окну. Я невольно вздрогнула. — Ты замерзла? — сразу встрепенулась Элис, начиная расстегивать пуговки своего пальто. — Вот возьми мое пальто. — Нет! Не нужно, — я остановила ее, обхватив ледяные руки своими ладонями, останавливая любое действие. — Это скорее ты замерзла. — У меня всегда холодные руки, — грустно улыбнулась она. — Я в порядке, правда, — заверила я, убирая руки, потому что действительно начинала мерзнуть. — Тем более мы почти приехали. Остался поворот направо, а потом налево и мы у дома семейства Свон. Дурацкий мобильный рингтон — это именно то, чего так сильно нам не хватало. Я полезла в вибрирующий карман и достала телефон. На экране отобралось имя «Эрика Кингсли». — Почему бы не ответить на звонок? — слабо поинтересовалась Элис, когда ее цепкий взгляд увидел имя звонящего. — Не хочу, — напыжившись, я отклонила входящий вызов и спрятала телефон обратно в карман куртки. — Нам не о чем больше говорить. — Если она звонит, значит, по ее мнению еще есть о чем, — загадочно протянула девушка, а потом ее взгляд затуманился, словно она очень глубоко задумалась. Пару раз за ней такое наблюдалось на уроках по истории, но я старалась не обращать внимания. — Может тебе стоит попробовать ее выслушать? — неожиданно раздался новый голос, который так редко было слышно. Я уставилась на Джаспера, который в свою очередь смотрел на меня более расслабленно, чем обычно. Показалось, что его глаза посветлели. Мотор машины больше не гудел, а за окном открывался вид на наш дом. — Слишком много дерьма пролегло между нами, — слишком грубо ответила я и когда это осознала, то стиснула зубы. — Просто, не думаю, что смогу спокойно с ней говорить. — Не думал, что ты из тех принципиальных людей, которые не дают второго шанса. Второй шанс стоит заслужить — хотелось сказать мне, но я вовремя подумала головой. Чем же я смогла заслужить второй шанс в Форксе? Своим высокомерием и упрямством? Вряд ли. Истериками, закатанными в Финиксе? Тоже нет. Просто отец поверил, что здесь я смогу вести себя адекватно и поэтому упросил директора принять в школу, а тот на слово поверил шерифу. — За нами приехал Эдвард, — прозвенел голос Элис. Действительно, в паре метров от пикапа притормозил серебряный «вольво». Дождь немного успокоился, когда мы вылезли из машины. Я вытянула руку и Джаспер осторожно положил ключи от машины на раскрытую ладонь, стараясь избегать любых прикосновений. Скорбный Эд из машины не вылез, лишь приветственно кивнул мне через лобовое стекло. — Спасибо, что подвезли, — искренне поблагодарила я. — В любое время обращайся! Элис бросилась обниматься, а Джаспер лишь загадочно улыбнулся, легко склонив голову. Стоя на крыльце, я наблюдала, как в сумерках скрывалась серебряная машина.