Разбитый

      Гарри так и не поговорил с Питером. У того началась новая жизнь. Гарри к себе того не подпускал. Не больше пару слов. Однако ни разу они не смогли разобрать тот конфликт. Гарри старался не думать о том, как сильно у него все стало разрушаться. Наркотик больше не доставлял наслаждения. Он скорее являлся необходимостью, чтобы не помнить эти влажные липкие поцелуи.       Иронично, не так ли?       У многих поцелуи, отношения, ласки что-то завышенное. Об этом мечтают глядя на звезды. Об этом вздыхают. Об этом молчат.       Гарри многое отдал, лишь бы сейчас не имитировать удовольствие, отвечая на поцелуй старика. Гарри придерживали за плечи и требовательно углубляли поцелуй. Ему все равно. Он, подобно безвольной кукле, подавался и не проявлял инициативы. Его шею покрыли небольшими укусами. Дональда даже не заботило, что потом Гарри придется вставать на два часа раньше, чтобы спрятать все синяки.       Гарри притянули за бедра и раздвинули ноги. Тот отрицательно помотал головой. Всё происходило в тишине, как в немом кино. Лишь шуршание одежды нарушало её. В атмосфере не чувствовалось возбуждения, страсти, лишь желание забыться.       — Что такое Гарри? — проворковал Дональд. Он нависал над юношей, делая круговые движения в области паха. Гарри чувствовал животное возбуждение, но никак не желание. Хотелось коснуться себя, но Гарри бы ни за что не позволил этого сделать Дону.       — Давай без этого. Я не готов, — Гарри с нотками мольбы посмотрел на него. Хотя при этом голос наполнен бессильной злобой.       Дональд оскалился.       — Так, продемонстрируй на что ты готов.       Гарри судорожно выдохнул. Он отодвинулся и приподнялся на локти. Все лучше, чем чувствовать, как тебя с ног до головы вылизывают.       Он облизал губы и сдув локон, поддался к тому. Жадно впился в губы, а сам при этом представлял на месте какую-нибудь красотку. Или Питер. Да, возможно, мерзко (хотя то, что происходит с ним в общем нельзя назвать чем-то приятным) ставить на место старика лучшего друга, но что в этом такого, если Пит об этом никогда не узнает.       Гарри представлял себе вместо кисловатого вкуса, вкус мятной жвачки, которую Питер всегда жевал, когда переживал. Он наверное бы волновался. Воображал, что сжимает в руках не дряблые, худощавые, помятые годами плечи, а загорелые не лишенные массы мускулы.       От воображения у Гарри вскружило голову.       Отстранившись, тот не дав себе вздохнуть, стал покрывать шею кусачими поцелуями.       Гарольд не мог больше быть снизу. Он перевернул того под себя. Стал кусать ключицы. Будь это Питер, он бы прошёлся бы по груди, вот только у Дона она была покрыта седыми волосками.       Гарри поднял взгляд. Теперь скалился он. Он почувствовал себя увереннее. Гарольд навис над мужчиной и ведя юношеской рукой по впалой скуле опасливо произнес:       — Вам нравится?       — Д-да, продолжай, малыш, — неуверенно, но удовлетворённо проговорил Дон.       — Малыш хочет награду, — глаза Гарри недобро сверкнули. То что между ними нельзя назвать страстью. Гарри просто добивался своей цели.       — А он уверен, что заслужил? — хмыкнул тот, — не зазнавайся, а то я могу и нарушить наш негласный договор.       Гарри почувствовал, как к лицу хлынула краска. Он спрятал взгляд и кивнул.       — Давай без прелюдий, Гарри, сразу к делу.       Юноша поднял глаза на того. Страх вперемешку с отвращением и бессильной яростью. Гарри стиснул пальцами простынь, однако, неохотно подчинился. Он стал расстёгивать ремень. За ними последовали пуговицы. Звякнула молния. Осталось побороть отвращение.       — Кажется, я понял, почему тебе никто не дает, — ядовито фыркнул Гарри, выпрямляя старый помятый член. Лицо его не было способно сдерживать гримасу отвращения.       — Если не отсосешь как следует, фентанил в унитаз солью, понял? — с вызовом прорычал Дональд.       — Понял я, понял, — вздохнул Гарри и стал без особого энтузиазма надрачивать Менкену. Вперед-назад, вперед-назад — слишком однообразно. А, впрочем, это не важно, если мразь довольна, больше усилий прикладывать и не нужно.       — Возьми в ротик, малыш, — рвано выдохнул Дональд. Под ворохом седых волос, его лысая башка не видна была, на что Гарри был благодарен.       — Не мечтай Дони, — преисполненным сарказмом произнес Осборн. От одного его голоса, воротит нос, а этот член... Нос Гарри вновь сморщился.       Дональд привстал на локти. Гарри шумно сглотнул. Что-то нехорошее произойдет. Как же чертовски он был прав.       Дональд грубо взял за копну волос и насильно пытался протолкнуть тому в рот свой грязный хер.       Впервые за долгое время Гарри начал оказывать сопротивление.       — Я сказал же не буд-д… — дальше Гарри сказать не смог, он постоянно мотал головой, рычал. Он схватился запястьями за руки старика и пытался освободить себя из этой хватки.       Как вдруг Гарри потянули в противоположную сторону. Не успел тот вобрать в себя побольше воздуха, как его швырнули на пол. Он жалобно проскулил от боли.       — Я что тебе сказал, щенок, делать? — Гарри вновь держали за волосы. Голова задрана кверху. Дональд со злости ударил того по лицу. Пощечина Менкена нещадно оставила след на Гарри. Слезы, подобно жемчужинам, прыснули у юноши. Они текли-текли-текли. Им было плевать, что Гарри хочет быть сильным, не хочет трепетать перед стариком.       — Я же говорил вам, что не буду этого делать, — сквозь рыдания выдавил он.       — О нет, Гарри, ты будешь делать, — резкое движение и парнишку ударили головой об стол. Дональд чувствовал себя, по сравнению с парнем, богом.       Чего же не сделаешь, ты, Гарри, ради дозы.       — Убирайся вон трепло, — ударив Гарри напоследок в живот тот пробормотал про себя, — щенок.       Гарри отполз назад, подбирая одежду. Впервые за долгое время он серьезно задумался о самовыпиле. Его в этом мире больше ничего не держит. Даже фентанил, и тот, под контролем этой мрази.       Гарри натянул на себя футболку большую на размер. За ней и брюки, которые в последнее время стали спадать. Осборн сильно исхудал за весь этот месяц. Затянувшись ремнем, Гарри поспешно покинул особняк. Вряд ли он заметил, что в тени сидел Дон и делая глоток чая с усмешкой под нос бормотал:       — Никуда ты не денешься. Уж я-то знаю.       Дождь лил нещадно. Он не щадил взрослых, спешащих в квартиры Дождь не щадил животных, не щадил хмурых подростков. Дождь не щадил Гарри, идущего только вперед. Он не обращал внимание на все, что происходило вокруг. Шел по велению пустоты, разросшейся в груди до невероятных масштабов.       Раздался гудок автомобиля. Машина стремительно сбрасывала скорость, Гарри услышал до боли знакомый и родной голос. Он повернул голову, но увидеть его не было суждено. Гарри Осборна сбила машина...