Это был выкуп из квартала удовольствий.

Муичиро менял бинты на руке, которую недавно порезал. Нет, это не была попытка суицида, что вы! Просто... В квартале нужно дружить с коллективом, а если не дружишь– враждуй. Так и получилось. Муичиро не сошёлся характерами с одной дамой. А меры мести в этом здании очень жестоки. Она завидовала. Завидовала всему. Муичиро пришёл совсем недавно, а уже заслужил большего внимания. За дверью послышался тихий стук. —Входите.—Тихо, но уверенно сказал Токито. В комнату кто-то вошёл. Клиент. Муичиро сидел на кровати, спиной к мужчине. В комнате приятно пахло цветками сирени. В этот раз не было даже свечей, только лунный свет, доносящийся из окна. —Снова привет.—Слишком знакомый голос... Тот самый, в ту ночь... Муичиро много чего забывал, но этот голос он никогда не забудет. Игуро был не из многих, кому удалось остаться в короткой памяти Муичиро. Токито повернулся лицом к лицу с гостем. В его глазах виднелась надежда. Оправданная надежда. —Вы...—Муичиро сказал это тихо, чуть ли не шёпотом, но и этого было вполне достаточно, чтобы Игуро разобрал слово. —Я, а ты что, не рад мне?— Обанай прожигал взглядом сидящего Муичиро, будто хотел проглядеть в нём дырку. —Рад.—Хоть он и говорил максимально безэмоционально, Игуро понял, что он рад. Его выдали глаза, обычно выражающие пустоту, а тут, они так сияли... Как та самая полярная звезда, среди тысячи других звёзд на ночном небе. Единственное, что отчётливо запомнилось в памяти младшего о той самой ночи, это сам Игуро, и тот блаженный танец... Танец под ночным небом... Никогда ещё Муичиро не получал столько чувств и эмоций... —Это тебе.—Игуро достал из-за спины букет. Букет из... Муичиро не знает, что это за цветы... Но они очень приятно пахли, и их вид был очень красивым. —Большое спасибо...—Муичиро неуверенно принял подарок и прижал их к себе, вдыхая приятный аромат.—Не могли бы вы напомнить, что это за цветы?—Токито спрашивал тихо, будто стыдясь самого себя. За свою память. —Синий Жасмин.—Коротко ответил Игуро. Муичиро немного удивился. В такую пору трудно достать эти цветы, и если достать, то нужно дорого заплатить. —Синий Жасмин...—Он немного знал об этом цветке, знал лишь то, что они очень дороги в осенний период. Узнал он об этом от каких-то девушек, которые разговаривали про цветы.—Они же, вроде, очень дорогие осенью? —Да, удовольствие не из дешёвых.—Игуро подошёл ближе к кровати, сев рядом с Муичиро. —Так зачем вы купили их?—Муичиро посмотрел на Игуро, уже пустыми глазами. —Мне показалось, что они чем-то похожи на тебя.—Обанай опустил свой взгляд в пол, обдумывая что-то...—Тем более, для меня это не проблема. —Вот как...—Токито вновь прижал букет к себе, вдыхая приятный аромат. Он был цвета ночного неба. Но выделялся один цветок, он сиял, в прямом смысле. Сиял сам по себе, как будто его посыпали блёстками, но это не так.— «Муичиро такой же красивый, как и этот цветок, выделяющийся из ночного неба.»—Это имел ввиду Игуро, когда сказал, что Муичиро похож на него? —А что у тебя с рукой?—Обанай обратил внимание на перебинтованную руку парня, и рядом валяющиеся бинты.—Кто это сделал? —Это? Я порезался, пока готовил.—Муичиро поднял руку на уровне глаз, выглядело ужасно, а под бинтами ещё хуже. Буквально в мясо.—Случайно как-то... —Точно?—Игуро посмотрел на мальчишку с неким недоверием.—Выглядит иначе.— Обанай взял тонкую руку младшего, и начал пристально вглядываться. —Ладно, раскусили.—Токито встал с кровати, чтобы поставить букет в вазу. Подойдя к шкафу, он вытащил из него светло-голубую вазу, почти белую, с разными узорами тумана. Поставив букет в вазу, он поправлял лепестки. —И откуда это у тебя?—Видимо, не отстанет, пока не узнает правду. —Да так, поссорился с девушкой. —И за такое она изрезала тебе руку? —Методы мести в квартале порой очень жестоки.—Муичиро снова уставился на ночное небо, чем-то оно его завораживало.—Нужно быть внимательными ко всему. —Неужели её не наказали?—Игуро подошёл к парню и облокотился спиной о подоконник, в то время, как Муичиро облокачивался об него локтями, немного согнувшись в спине. —Я не жаловался.—Глаза его были наполнены пустотой и сухостью. До того этот мальчик так просто ко всему относился? Наверное, за это он и нравится Игуро.—Если расскажу, то её могут запереть в клетке, или ещё чего похуже... —Но она сама виновата, разве не так?—Игуро не как не понимал ход мыслей Токито, неужели, ему не наплевать на ту девушку? —Не хочется портить ей жизнь.—Муичиро снова приподнял руку, прямо над лунным светом, и вглядывался.—А рука... Заживёт.—Он смотрел на кусочек шрама, виднеющейся из под бинта. —У тебя очень добрая душа.—Игуро взял небольшую прядь волос юноши, и начал разглядывать её в своей руке. —Правда? Мне такого ещё не говорили.— И это была правда. Токито действительно был очень добрым и жизнерадостным ребёнком. До определенного момента. Пока не потерял всё. У него была прекрасная, а главное– счастливая семья , но, он не понимает, за какие грехи его семью забрали на небеса. Когда его родители погибли, у него ещё оставался блеск в глазах. Искра. Но смерть брата поставила точку на эмоциях. С тех пор, Муичиро вёл себя совершенно безэмоционально, и никакие случаи не могли вызвать чувства или те же эмоции. Кроме этого. Но, даже после такого испытания, он не оставался равнодушным к людям, хоть с виду и не скажешь. Жаль только, что другие этого не признают. Его считают высокомерным и каким-то подлым. Знали бы они, как ошибаются. —А это что?—Игуро вновь взял холодную ладонь Муичиро в свою. Взгляд его упал на шрам, что виднелся из под бинта.—Откуда это? —Это...—Муичиро снова засмотрелся на шрам. Он был в виде облака, словно его специально выжигали по трафарету.—В детстве, когда я был ещё совсем мал, мы с братом любили печь коржи, а потом оставлять на них что-то вроде печати. У нас были специальные железные формы, когда они нагревались, можно было оставить отпечаток на корже. В один день, мы снова пекли коржи, а когда хотели ставить печати, Юичиро упал со стула, потащив меня за собой, эта форма упала мне на руку, оставив шрам..—Муичиро говорил с улыбкой на губах, вспоминая все хорошие моменты.—Это единственная память о брате.— Он снова поднял взгляд на небо, рассматривая тысячи звёзд. —Извини...—Игуро стыдливо опустил голову, будто извиняясь. —Вам не за что извиняться. —Послушай... Я помню, что уже задавал тебе это вопрос, но...—В его речи слышалось волнение, это напрягло Муичиро.—Почему вы так редко доверяете людям? Нет, я понимаю, что вас уже обманывали, просто... —К нам часто приезжали клиенты, обещали забрать к себе, задаривали подарками, а потом...—Муичиро остановился, думая, как лучше сказать—А потом просто исчезали из нашей жизни. —Вот как...—Сейчас Обанай был готов поклясться, что заберёт этого парня отсюда. Никогда он ещё не был так уверен. Он подарит ему лучшую жизнь. Обанай с детства был обеспечен с ног до головы. Но было то, чего ему всегда не хватало. Любовь. Не важно какая, родительская, дружеская, или обычная... Ему нужна была любовь! Он встречал множество девушек, которые клялись, что будут с ним до конца их жизни. Но, стоило ему рассказать о своих проблемах, или показать истинного себя, девушки тут же исчезали. Словно их никогда и не было. Но тут он чувствовал, что от этот парень особенный. От него исходила доброта и ласка. Как раз то, чего ему так не хватало. —Токито...—Игуро начал тихо, словно боясь спугнуть. —Да?—Он заинтересованно посмотрел на обладателя разных глаз, тот был в смущении. —Я не хотел тебе говорить раньше времени, но...—Обанай перебирал судорожно перебирал пальцы, он волновался. Очень сильно. —Всё в порядке, вы можете мне рассказать. Игуро тяжело вздохнул, и добавил. —Я бы хотел выкупить тебя из квартала удовольствий...—Обанай прикрыл глаза, в ожидании худшего, но потом сказал.—Если ты не хочешь, то я не в коем случае не заставляю, я лишь... —Здорово.—Это всё, что он сказал. —Что?—Игуро смотрел на парня, с недопониманием. В каком смысле:«Здорово»?—Ты не хочешь? —Не в этом дело.—Муичиро опустил свои глаза на белоснежный подоконник.—Нельзя вот так взять и привыкнуть к новым условиям.—Токито вдруг спешно поднял голову на Игуро, и, улыбнувшись, сказал—Но я готов попробовать. Эта улыбка. Она не сравнится ни с чем. Никогда ещё Игуро не видел столь прекрасной улыбки. И никогда не увидит. Эта улыбка была наполнена надеждой и... Доверием?... Обанай не мог сравнить это не с золотом, не с серебром. Не с ночами с красивыми девушками, даже не со своей семьёй. Сейчас Муичиро доверяет Игуро, и Обанай сделает всё, чтобы сохранить это доверие. Он разобьётся в лепешку, но сохранит его. Будет собирать свое сердце по крупицам, и позволять бить его снова. Он будет позволять только Муичиро. У Игуро на щеках вылез видный румянец. Он выглядел так забавно, что Муичиро не сдержался, и улыбнулся ещё шире. —Муичиро...—Обанай потянулся рукой к лицу младшего. Он приблизился к нему и поцеловал. Пусть этот поцелуй был ненастоящим и через маску. Он будет самым запоминающимся. И Игуро будет плевать, что о нём подумают люди. Если он поставил цель, он её добьется. Сейчас, в качестве цели, он выбрал Муичиро. Значит, он добьется его. Токито отодвинулся от Игуро, он успел подумать, что накосячил. Но нет. Муичиро прильнул своим маленьким телом к телу Игуро. Обнял его. Обвив спину руками. Дыша прямо в грудь. —Почему- то, я вам верю...—Это были последние слова в эту ночь.