***
POV Рейнира На следующий день все дворяне узнали о том, что произошло на тренировочном дворе. Никто внешне не выказывал своего недовольства тем, что Бейла хочет тренироваться с оружием. Они также вспомнили об элементарной вежливости: низко кланялись и делали реверансы ей и ее детям. Она помнит, как это произошло после того, как отец был объявлен Наследником на Совете 101. Она была еще мала, но помнит, как один придворный сказал, что Визерис станет первым королем без дракона, и что лучше было бы иметь королеву верхом на драконе или короля без дракона. Все прекратилось, когда Деймон посадил Караксеса в Драконьей яме. Она помнит, как ее отец приветствовал Деймона, обняв его и улыбнувшись. Она задается вопросом, когда это прекратилось. Из-за Отто Хайтауэра и его яда или раньше? Возмущался ли ее отец способностью Деймона вызывать уважение и страх как у знати, так и у простых людей? Наверное, она никогда не узнает. От служанок она узнала, что королева лично посетила своего защитника в Башне Белого Меча и пробыла там целый день, но когда поползли слухи, что она ходила, чтобы потереться о член Коула, она перестала говорить о нем вообще. Было приятно видеть, как Алисента трясётся под осуждающими взглядами придворных, словно она все еще маленькая девочка. Она всегда была такой. Алисента предпочитала стоять позади, отводя глаза от лордов и дам, желающих польстить наследной принцессе. Она говорила, что у нее не было выбора, кроме как выйти замуж за ее отца, но начала пользоваться властью королевы. Она переоборудовала апартаменты королевы всего за день после объявления о ее браке с королем, убрала всех слуг и стражников, которые были у королевы Эйммы, и даже пыталась контролировать ее расходы. Только благодаря отказу лорда Бисбери передать королеве контроль над ее хранилищем она смогла сохранить свой образ жизни. Она убедилась, что если Алисента будет позволять ей распоряжаться своими средствами, она будет вынуждена наряжаться в посредственные и колючие платья с изображением ее любимой Семерки. Отто пытался оговорить Деймона и навлечь на него наказание из-за того, что он наказал королевского гвардейца, но король сказал, что дал свое разрешение. Даже лорду-командующему нечего было сказать, кроме того, что он ознакомил своих братьев с клятвой рыцарства и клятвой королевских гвардейцев, чтобы подобный инцидент больше не повторился. Он также попросил разрешения подыскать сиру Кристону замену, потому что он, конечно, должен дать время на выздоровление, если вообще это поможет ему. Мейстер также сказал, что у него сломана кость в ягодицах и это может помешать ему выполнять свои обязанности. У Коула раны были зараженные, потому что никто не забрал его со двора, пока сир Вестерлинг не закончил свою смену охраняя короля. Даже его братья-гвардейцы не любят его, потому что Коул всегда вел себя ханжески и высокомерно. Мейстер сказал, что он, скорее всего, будет страдать от хронических болей и уже испытывает трудности с работой кишечника и мочевого пузыря. — Король согласился, чтобы я назначил ему наказание, которого он заслуживает за злословие в адрес королевской семьи на глазах у всех. Единственное условие, которое он поставил, — это то, что я не убью его. Он ведь жив, не так ли? — Спросил он, подняв бровь на Отто. Король распустил Совет после нескольких часов споров, которые так ничего и не решили. Это было типичное заседание Совета, на котором Отто и Великий Мейстер жаловались на растущую дерзость Деймона и почти ничего не говорили о том, что на самом деле происходит в королевстве. — Рейнира, Деймон, останьтесь в двоем, — сказал король. Она вздохнула и села на свое место, поворачивая кольца на пальцах. На указательном пальце — родовое кольцо Таргариенов, заказанное королевой Висеньей еще в те времена, когда Завоеватели только планировали Завоевание. Согласно дневнику, который дал ей Деймон, именно королева-воительница нарисовала сигил их будущего Дома, и это кольцо стало первым символом, который она сделала из темного драконьего стекла. Она заказала еще два — для Рейнис и Эйгона. Кольцо Эйгона стало официальной печаткой всех королей Таргариенов, кольцо Рейнис было потеряно в Дорне, а кольцо Висеньи долгое время считалось пропавшим без вести, пока Деймон не нашел его вместе с ее дневником в катакомбах в Драконьей Горе. Он послал его ей, когда она была провозглашена Наследницей. Он не стал клясться в верности, как все остальные лорды, потому что был изгнан и участвовал в войне с лордом Корлисом. Посылку получил человек, которому он обычно поручал передавать ей свои подарки. В ней не было ни записок, ни объяснений, только кольцо и дневник, просто завернутый в кожу. При виде драгоценного груза у нее перехватило дыхание. Если бы он знал, что перевозит, он бы описался. Она знала, что это извинения за его истерику на Драконьем Камне, и как бы он ни злился на ее отца, это никогда не касалось нее. Кольцо на среднем пальце — золотое, с соколом Арренов. Оно принадлежало ее бабушке Даэлле, было свадебным подарком деда Родрика и перешло к ее матери Эймме, когда она умерла. Он долгое время хранился у ее отца, пока он не отдал его ей, когда она родила Джейса. Это была одно из последних вещей, которые она хранила. Кольцо на безымянном пальце — ее свадебный подарок от Деймона в день их свадьбы. На нем изображены Сиракс и Караксес, сплетенные в полете. Это кольцо сделано из валирийской стали. Деймон велел ювелиру поместить на чешую самый маленький рубин и желтый бриллиант. Кольцо на мизинце — первое украшение, которое, как она помнит, Деймон подарил ей в пятилетнем возрасте. Это было простое тонкое золотое кольцо с надписью ее имени на внутренней стороне, и она до сих пор помнит, как дорожила им, не снимая с тех пор, как он подарил его ей. Оно переходило с большого пальца на указательный и мизинец. Деймон взял ее руку в свою и сжал. Он, конечно, знает о ее привычке возиться с кольцами, когда она нервничает. Улыбнувшись, он сказал, что она никогда не должна бояться, когда он рядом. — Деймон, прекратишь устраивать зрелища каждый раз, когда это доставляет тебе удовольствие! — Отец сразу же отругал его, как только последний член Совета покинул зал. — Я думал, вы согласны с тем, почему мы должны наказать сира Криспи. — Дело не только в этом! — Король стукнул рукой по столу. — То, что ты сделал в Тронном зале со свиньями! У меня нет слов! Это так оскорбительно! — Оскорбительно то, что ты думаешь, будто я склонюсь перед твоим выскочкой Десницей и его дочерью, единственным достижением которой является то, что она родила твоих детей! — Это твоя королева, и ты будешь уважать ее! — Моя королева умерла много лет назад! — Гневно воскликнул Деймон. — Или ты забыл, как именно она умерла? Она осторожно сжала его руку. Ее отец тяжело опустился на стул, и она подумала, что он сейчас опрокинется. Он положил голову на руку, как будто не мог ее поддержать. — Так что же это? Еще одно изгнание? — Насмешливо спросил Деймон. — Наверное, будет лучше, если мы вернемся в Пентос. Там у меня есть два дворца записаных на мое имя, у меня есть бизнес и собственное хозяйство. Или мы могли бы перебраться на Волантис. Триархи подарили мне поместье рядом с пляжем, где могут разместиться драконы. Браавос уже знаком моим девочкам, и я уверен, что они с радостью проведут для своих братьев экскурсию по Городу. — Ты не повезешь мою дочь и ее детей в эти забытые богами города! — Я бы точно не осталась здесь без своего мужа! — Сердито сказала она. Мысль о том, чтобы вернуться к прежней жизни, была немыслима. — У меня нет голоса в Малом совете, все мои проекты отвергаются, даже не рассматриваясь. Я едва могу поддерживать проекты королевы Алиссаны на свои собственные деньги, потому что Корона отказывается финансировать их дальше. Моих детей использовали как манекены для тренировок ваши старшие дети, поощряемые тем человеком, которого так стремился защитить ваш Десница! Хайтауэры в буквальном смысле сидят на Железном троне, а я прозябаю в стороне. Я даже не знаю, почему вы просто не уберете меня из линии наследования и не возложите корону на голову Отто Хайтауэра! Отец смотрел на нее так, словно он видел ее впервые. Он положил руку на грудь, словно ему было трудно дышать. Она вздохнула. — Муж, пожалуйста, попроси королевских гвардейцев позвать Великого мейстера, король болен, так что, скорее всего, следующие шесть лун нами будет править король Отто. — Она встала и быстро ушла из комнаты.***
POV Деймон Он с изумлением смотрел на брата, когда его жена, выходя, хлопнула дверью. — Мне обязательно звать Великого Мейстера, Ваша Светлость? Я не знаю, почему мы должны это делать, ведь очевидно, что, что бы он ни делал, вам не становится лучше. Пока вы живы, но неспособны править, я думаю, это победа вашей избранной семьи. — Сказав это он встал, чтобы сообщить королевским гвардейцам о том, что должен быть срочно вызван Великий мейстер. Он снова сел за стол, разлил вино по двум кубкам и протянул первый королю, который немного успокоился. Он больше не хватался за грудь, а его бледность уменьшилась. — Как это работает? — Спросил он, с любопытством наклонив голову. — Ты становишься больным, когда сталкиваешься с неудобными вопросами. Я хочу этому научиться. — Думаешь, я хочу быть настолько болен, чтобы не мог самостоятельно встать и сходить в туалет?! — Сердито спросил король. — Видишь? Теперь тебе лучше, — сказал он и отпил вина. — И ты избавился от своей дочери как раз в тот момент, когда она рассказывает тебе о том, что ее недооценивают как Наследника. Думаю, это хороший талант, особенно когда Люк попросил назначить его капитаном корабля, ведь в будущем он станет лордом Дрифтмарка. Пока не могу набраться смелости и сказать ему, что он не умеет командовать. Или когда Бейла спросила, почему она не может постоянно носить бриджи и кожу, как раньше в Браавосе, — усмехнулся он. Пришел мейстер и стал суетиться над королем. Через полчаса после того, как Визерис заверил его, что он вызвал его довольно рано, великий мейстер наконец ушел, пообещав прислать тоник в его спальню. Он уже почти задремал, когда Визерис пихнул его ногой. — Отвали, Визерис, — проворчал он. — То, что Рейнира сказала ранее, о том, что проекты бабушки Алиссаны не финансируются короной, что она имеет в виду? — Спросил его брат. — Тебе следует поговорить с лордом Бисбери, — сказал он. — Я хочу поговорить об этом с тобой, — к его раздражению настаивал на своем король. — Королева приказала отдать все благотворительные монеты Вере, чтобы та финансировала свои собственные проекты от имени Короны. Корона выделяет им по двадцать тысяч золотых драконов в луну с тех пор, как вы поженились, но единственная благотворительность, которой они занимаются, — это суповая кухня в Блошином Дне. Я сам туда ходил, и они дают еду только два раза в неделю — сомнительные миски с коричневым и черствым хлебом. Они даже не могут накормить всех, когда бы они ни решили дать им еду, обычно она заканчивается в полдень. Вера также владеет детским домом. Это самый жалкий приют из всех, что я видел: одна стена обвалилась, а крыша протекает. Он рассчитан всего на тридцать человек, но сейчас в нем живут пятьдесят детей и персонал. Если ты посетишь его, то увидишь, насколько худы дети, они выглядят не лучше уличных попрошаек. — А как насчет проектов, которые Рейнира финансирует лично? — Спросил король, его лицо было мрачным. — В основном она поддерживает питьевые фонтаны, ведь это одна из самых важных вещей, позволяющих простым людям выжить. Даже если они не могут есть, они не умрут, если у них есть что попить. А еще она держит продовольственный банк, где раз в день бесплатно раздают еду семьям, которые не могут сами себя обеспечить. Я знаю, что Рейнира предлагала создать надлежащие санитарные условия в первые годы, когда она стала наследницей, учитывая, насколько грязной является Королевская Гавань, но это предложение было отклонено. На протяжении многих лет она предлагала построить лечебные дома, наладить правильное управление канализацией, построить общественную баню, но ты отверг все эти предложения. Его брат подавил всхлип. — Я не… я не знал о ее проектах, — прошептал он. — Учитывая, что ты даже не знаешь, что происходит в твоей семье, особенно с женой и детьми, я в этом не сомневаюсь. — Он беззлобно фыркнул. — Ты хоть знаешь, что в Речных Землях назревает гражданская война, потому что Блэквуды и Бракены снова начинают враждовать? Лорд Талли просил о помощи, но ваш Десница просто велел ему обратиться за содействием к своему повелителю. Талли — Верховный лорд, а его повелитель — ты. — Сказал, он не веря в глупость Отто. — Пираты снова появляются в Ступенях, и пройдет немного времени, и они затронут торговлю в Королевской Гавани, Штормовых Землях и Долине. Это не было бы проблемой, если бы только ты приказал возвести укрепления, которые мы с лордом Корлисом советовали построить на этом забытом богами острове. И брат, у меня теперь семья, маленькие дети, и я больше не пойду на неблагодарную войну. — Я даже не санкционировал эту войну! — Но ты извлек из нее выгоду. Теперь ты можешь сам разгребать свои дела или притвориться болен и забыть об этом, как всегда, — сказал он. — Будь осторожен, брат, я уже достаточно натерпелся оскорблений от тебя. — Тогда изгони меня, это ведь твой самый предпочтительный метод, верно? Мы с радостью уйдем из этой дыры, где нас не уважают и даже не любят. Раз уж я и так оскорбил тебя, позволь мне добавить еще одно. — Он встал, собираясь уйти. — Ты уже давно не король, Визерис. Ты всего лишь человек с короной. Истинная власть здесь принадлежит твоему деснице и твоей королеве, если отец позволяет ей. Поздравляю тебя с тем, что ты оказался более бесполезным, чем Эйенис. — Сказав это, он опустошил свой кубок и ушел, оставив брата изрыгать гнев. Он приготовился, ожидая, что королевские гвардейцы прикончат его, но никто не пришел за ним. Спустя месяц вороны о назначении Рейниры принцессой-регентшей были разосланы по всем Семи Королевствам. Указ был написан рукой архимейстера, в котором говорилось, что из-за плохого самочувствия король не может выполнять свои обязанности так часто, как ему хотелось бы, и он хочет наставлять принцессу, которая станет первой правящей королевой, пока он еще может. Он также пригласил их на церемонию, где всем лордам и их наследникам будет предложено подтвердить свою клятву верности ей, а также будет на пир и турнир в ее честь. Он истерически рассмеялся, а Рейнира смотрела на него с открытым ртом.