Аристократка

– Эй, Гермиона, ты меня вообще слушаешь? – Прости, Джинни, я правда стараюсь слушать, – начала оправдываться Гермиона, но подруга её прервала. – Ну рассказывай, что опять случилось с твоими родителями. Опять разгромили кухню или на этот раз гостиную? — с некой насмешкой спросила Джинни. – Лучше бы они дом подожгли, – прошептала Грейнджер. – Я конечно понимаю, что для тебя это больная тема, но я же твоя лучшая подруга, ты можешь мне довериться, я всегда буду на твоей стороне, Гермиона, – сказала Уизли и обратила взгляд полный нежности на свою подругу. Гермиона не спешила делиться своей проблемой. Конечно, она доверяла Джинни, но вчерашнее поведение родителей ввело её в замешательство. Единственное, что она смогла понять из вчерашнего утра так это то, что все ссоры родителей были из-за этого проклятого письма. – Если говорить в общем и целом, мои родители что-то очень тщательно скрывают от меня. Вчера утром, спустившись на кухню, я застала своих родителей стоящих возле окна и забирающих письмо у совы, а дальше они начали ругаться и говорить, что я их возненавижу и не захочу их больше видеть, – практически на одном дыхании проговорила Грейнджер. Джинни с минуту сидела в полном оцепенении, видимо она пыталась подобрать подходящие слова для данной ситуации, но всё тщетно. Их тишину прервали стук в дверь и голос Джорджа, которой сообщал, что их все заждались и было бы славно, если они спустятся к ужину. Больше всего Гермиона любила вечера в Норе. Когда все собираются вокруг камина и играют в волшебные шахматы или карты. Что-то в этих посиделках ей напоминало далëкое детство, когда она ездила к бабушке, и они также собирались и играли до самой ночи в шашки или те же карты. – Твой ход, Миона, — сказал Рон и кинул на стол два валета. – Дамы и Господа, эта игра обещает быть жаркой, отобьëт ли Гермиона ход моего братца или примет поражение – оставайтесь с нами и узнаете! — Джордж как всегда в своём репертуаре. Было приятно видеть его счастливым, ведь сейчас таких моментов было очень мало. Он был очень подавлен смертью своего брата. – Эх, сегодня точно не мой день, – кидая карты на стол, произнесла Гермиона. – Я пойду подышу свежим воздухом, потом скажете мне кто выиграл, – добавила она и отправилась на задний двор. Гермиона точно не помнила или, возможно, не хотела помнить, когда в её жизни появились сигареты. Она знала, что это вредная привычка, и ты на шаг ближе к смерти, но только сигареты могли унять её беспокойные мысли в голове. Достав портсигар и вытянув оттуда одну сигарету, она прокрутила её между пальцев. Был конец июля, и на улице было достаточно тепло, чтобы стоять в одной футболке и джинсах. – Опять куришь, – послышался голос из-за спины. Не обращая внимание на вопрос, Гермиона подожгла сигарету и сделала первую затяжку. – Ментоловые. Всё так плохо? — спросил Гарри, становясь рядом с Гермионой. За последние 7 лет Поттер стал для неё больше чем друг – он стал её семьёй – она могла рассказать ему абсолютно всё, что её тревожило и не получить в ответ осуждения. – Всё просто херово. Я чувствую себя обманутой и брошенной, а самое обидное то, что я даже не могу узнать причину своих чувств, — сделав ещё две затяжки, проговорила Гермиона, её голос звучал устало и отстранённо. – Не поделишься? – протягивая руку, спросил Гарри. Протягивая Поттеру сигарету, грифиндорка решилась на вопрос который её мучал уже как день. – У тебя никогда не было чувства, что что-то в твоей жизни не так, но как бы не пытался понять, что конкретно не так, ответа всё рано не было? — спросила она переводя взгляд на друга. – Гермиона, я всю свою жизнь это чувствую, но со временем я перестал пытаться искать ответ, я просто смирился с этим, и всё стало налаживаться. Попробуй, вдруг и у тебя получится, — делая затяжку, сказал Гарри. – Возможно ты прав, – прошептала Гермиона, отворачивая голову, чтобы Гарри не видел той боли, которая как два месяца жила в глазах его лучшей подруги.