….
Гарри застонал, всё его тело болело. Ему потребовалось мгновение, чтобы собраться с мыслями, даже думать было больно. Вдруг он резко поднялся на ноги, и его сознание ухватилось за произошедшие события. Пожиратели смерти! Стоп, не пожиратели смерти. Школьники, притворяющиеся пожирателями смерти. Гарри стало немного легче дышать, но не намного. Его язык был как наждачная бумага, а тело сковано. Он не мог пошевелиться, и было видно, что у него нет с собой палочки. Впрочем, палочка ему и не требовалась. Он попытался вызвать свою магию, но вызывать было нечего. Он пробовал снова и снова, но все безуспешно. Он начал паниковать. Где он был? Если у него не было магии, он не мог защитить себя. Он был один, в... он не знал, где находится. Похоже, это было большое промышленное помещение. Он сидел посреди него на металлическом стуле со связанными за спиной руками. Что за черт, подумал он. Узы! Он мог связаться с остальными. Он пытался ухватиться за любую из их связей, пытался послать мысли или чувства по общим линиям, но ничего не происходило. Он не мог их почувствовать. Просто... ничего. Ему становилось плохо. Что они с ним сделали? Он боролся с путами, пытаясь освободить руки, но это было бесполезно. Они были связаны магически, и без его собственной магии освободиться было невозможно. Дверь в левой части большой комнаты со скрипом открылась, и вошел тот самый человек в маске, а за ним еще двое. — Какого черта вы со мной сделали? — Гарри сплюнул. Во рту у него было такое ощущение, будто в него засунули ватные шарики, но ему все равно удалось вымолвить слова. — О, ты очнулся, — сказал тот, что в маске. На двух других не было ничего, что могло бы скрыть их личности, и Гарри узнал в них семикурсников Слизерина. Два Слизеринца, которые жили в одном общежитии с Гарри. Гарри вздохнул. Он не знал их имен, но мог догадаться, о чем идет речь. — Вы серьезно похитили меня? — спросил он недоверчиво. Насколько же они были глупы? Тот, что сидел посередине, сузил глаза сквозь маску и скрестил руки. — Да. Ты урод, Певерелл. Мы слышали твои крики. Мечтаешь о маме, папе и Сириусе, — насмехался он. — Такой жалкий. Сердце Гарри остановилось, дыхание застряло в горле. Его зрение затуманилось, когда имя Сириуса прозвучало из уст мальчишки. — Не смей говорить о них. — Или что? У тебя нет магии. Нет силы. Ты в нашей власти. Гарри не хотел думать об этом. Он найдет выход из положения. — Что вы использовали против меня? — спросил он. — Забавная штука. Оказывается, существуют такие вещи, как подавители магии. Очень незаконные, используются только Аврорами в крайних случаях, но у моего отца есть... связи. Мне не составило труда раздобыть кое-что из этого, чтобы дать тебе". — Что ты задумал, просто держать меня здесь в ловушке вечно? Твои запасы закончатся. Я верну свою магию. — Нет, не думаю, что вернешь. Я изучал тебя, Певерелл. Интересно, что о тебе ничего не известно до начала учебы в Хогвартсе. Я решил, что ты просто учился за границей, как ты утверждал, но Певереллов не было уже несколько десятилетий ни в одном волшебном сообществе. — Гарри запаниковал. Почему этот сумасшедший так заинтересовался им? Неужели он обладал безумным магнитом? Вот почему все эти психопаты продолжают преследовать его? Он должен выяснить это позже. — Какова конечная цель? Что я сделал? Человек в маске сорвал с лица памятные вещи Пожирателя смерти, открыв взору чертова Лайонела Эйвери. Гарри не стоило удивляться. — Я не знаю, что ты сделал с Томом и другими слизеринцами, но как только ты отстранишься от них на некоторое время, они придут в себя. Ты никто, Певерелл. Им просто нужно немного подтолкнуть их к этому. В животе у Гарри завязались узлы. В действительности он понимал, что то, что говорит Эйвери, неправда. Он ничего им не сделал. Они все приняли эту связь, пусть и нетрадиционным способом. Он не был никем. И все же... маленькая, юная версия Гарри пыталась вырваться наружу, утверждая, что все, что говорил Эйвери, - правда. Что Гарри - ничтожество. Все, на что он годился, - это вещи, которые ему навязали. Гарри никому не нужен. Он пытался остановить этот мыслительный процесс, но чем больше он старался, тем сильнее он пробивался наружу, пока его не начало трясти и он не попытался успокоить свои мысли и разум. — Они придут за мной, — задыхался он, глядя Эйвери прямо в глаза. Другой мальчик фыркнул, скрестив руки. — Нет, не придут. Им все равно. Они не придут. Гарри не хотел ему верить, но эти слова засели в его подсознании. Они не придут. Гарри снова был один.….
— Я в порядке, просто немного испугался. Не о чем беспокоиться. Том определенно волновался. Он не чувствовал такой паники со стороны Гарри с тех пор, как пару недель назад ему приснился кошмар. Но Гарри не спал. И не кошмар вызвал такую реакцию. — Где ты? — Том не смог сдержать гнев, прозвучавший в его голосе. Ему не нравилось, что Гарри был один и чувствовал себя так. Не после всего, что Гарри ему рассказал. И не после того, как Том узнал, что Гарри может сорваться в любой момент. Он проклинал себя за то, что не был с ним. Он подумал, что Гарри захочет побыть несколько дней один. Только поэтому Том не проводил с ним все свободное время. — Ничего важного. Просто делал покупки к праздникам. Том знал ложь, когда слышал ее. Ему хотелось отругать Гарри за то, что он посмел солгать им о своем местонахождении, особенно когда он так откровенно выказывал свое беспокойство через связь. — Почему такое ужасное чувство, если ты просто делаешь покупки на каникулы? — спросил Алистер. Том тоже хотел знать. Гарри потребовалась минута, чтобы ответить. Очень долгая минута, в течение которой Том то и дело дергал коленом. Наконец он сказал, — Просто напоминание из моего прошлого, не о чем беспокоиться. Тому хотелось кричать. Не о чем беспокоиться? Нет. Было о чем беспокоиться. Прошлое Гарри не сулило ничего хорошего. Когда он слишком много думал об этом, то часто впадал в депрессию и тревогу. Если что-то физически напоминало ему об этом... Том хотел пойти к нему. — Хочешь, я приду за тобой? — Он хотел оказаться с Гарри до того, как тот ответит, но подождал. — Нет, правда, я в порядке. Я ухожу. Остальные, казалось, приняли это за правду, но в животе Тома поселилось что-то тревожное. Он почувствовал, как связь снова затихает, и решил, что чашка чая поможет ему успокоить нервы. Как раз в тот момент, когда он наливал чай, ледяной страх, не похожий ни на что, что Том когда-либо испытывал раньше, охватил его. Он мгновенно перешел в состояние повышенной готовности. Он тут же устремился на их с Гарри связь, ощутив такую глубокую панику, пронизывающую их, что Тому показалось, будто это он сам ее проецирует. — Гарри! — услышал он мысленный крик Уолли, и остальные хором закричали, пытаясь связаться со своим товарищем. Они все выкрикивали его имя, пытаясь получить ответ, как вдруг связь потемнела. Чайная чашка грохнулась на пол, и Том пошатнулся.….
Прошло два дня. Два дня, в течение которых не было даже намека на связь с Гарри. Он и остальные шесть Слизеринцев сидели за обеденным столом и с тревогой ждали... чего-то. Они искали с тех пор, как связь оборвалась, пытаясь понять, что произошло. Они искали на Диагон-аллее, куда, по словам домовых эльфов, отправился Гарри. Том, бармен из Дырявого котла, сказал, что Гарри отправился в Лютый переулок. Том был в ярости. Почему, во имя Мерлина, он решил отправиться в это злосчастное место один? Он знал, что Гарри - вполне способный волшебник, но даже он не рискнул бы отправиться в Лютый в одиночку, а Том причислял себя к темным волшебникам! Но люди там были нехорошие, слишком много теневых сделок происходило на каждом углу, чтобы кто-то, особенно с такой яркой аурой, как у Гарри, мог оставаться один. Они немедленно связались с Дамблдором. У старого волшебника были связи повсюду, далеко за пределами их возможностей, а это о многом говорит. Им пришлось рассказать ему всю историю, включая связь, которой Дамблдор был очарован и хотел узнать подробности позже, но старец пока ничего не слышал. Том понемногу сходил с ума. Гарри пропал. Его Гарри. Человека, которого, как он был уверен, он любил. Не то чтобы Том когда-нибудь испытывал любовь. Он был уверен, что это невозможно. Но то, что он чувствовал к Гарри, было так близко, как только может быть. Камин в гостиной Тома загорелся, и Дамблдор шагнул через него. Семь подростков мгновенно оказались на ногах. — Есть новости? — спросила Друэлла, сжимая руки в кулаки. Дамиан держал руку сестры в своей правой, Алистер - в левой. Том хотел посплетничать с Гарри, как школьница, об этом новом событии, но этот гаденыш сам себя похитил! Тому захотелось заплакать. Или разрушить город. Он еще не решил, что именно. Лучше сначала выслушать Дамблдора. — Полагаю, вы все знакомы с Лайонелом Эйвери? — спросил Дамблдор. Судя по ответному ворчанию, он воспринял это как "да". — Судя по всему, мальчик просил некоторые... не очень законные подавители. Подавители магии. В обычной ситуации это не вызвало бы тревоги. Их покупал его отец, и с его влиянием в Министерстве это, скорее всего, не вызвало подозрений. Однако теперь, когда мы ищем пропавшего студента, да еще и Певерелла, Министерство было в состоянии повышенной готовности. Когда Эйвери-старший заказал еще одну крупную партию подавляющих веществ, это вызвало тревогу. — Вы думаете, он знает, что делает его сын? — Думаю, да. Отцу Лайонела было неприятно слышать жалобы сына на мистера Певерелла. Скорее всего, он потворствует такому поведению. — Куда, черт возьми, он мог его спрятать? — Алистер почти кричал, его тело вибрировало от накопившейся энергии. Все они были беспокойны последние два дня. Том не мог винить его за эту вспышку. — Мы сейчас проверяем все их владения. Я уверен, что скоро мы найдем мистера Певерелла. Все дружно вздохнули. Спустя мгновение Том услышал, как его мать кричит из парадной их дома. — Том! Выйди!….
Гарри пробыл здесь очень долго. Его руки официально были мертвым грузом, потому что их так долго связывали вместе, а тело было настолько жестким, что он чувствовал себя, как чертова статуя. Горло болело от отсутствия воды, а в желудке было пусто. Прошло много времени с тех пор, как он не ел каждый день. Гарри намеренно и, честно говоря, довольно невротично относился к своим пищевым привычкам, зная, каково это - голодать. Честно говоря, он был в ярости от того, что ему пришлось испытать это снова. Чертов Эйвери. Гарри уже давно выбросил из головы мысли о "горе мне", осознав, что это смешно, а его товарищи по несчастью, конечно же, ищут его. Он выберется отсюда. Он просто не знал, сколько времени это займет. Лайонел приходил каждый час (или то, что Гарри считал часом), обычно для того, чтобы поиздеваться и проклясть Гарри. Вчера он набрался храбрости (опять же, как считал Гарри, вчера, он не мог определить, это чертово время) и наложил на Гарри Круциатус. Урод не обладал магическим даром, поэтому проклятие длилось всего тридцать секунд, но этого времени хватило, чтобы у Гарри начались мучительные воспоминания о прошлой жизни. Однако он не закричал, что только еще больше разозлило Эйвери. Но он не мог снова совершить непростительное. Для этого действительно нужно было серьезно желать, а некоторые люди, какими бы ужасающе страшными они ни были, просто не могли этого сделать. Хорошей новостью было то, что этот глупый мальчишка использовал непростительное. Это означало, что, когда Гарри выйдет оттуда, его отправят на суд. Не то чтобы Гарри думал, что Эйвери не отдадут под суд за его похищение, но... с Министерством никогда не знаешь, особенно когда речь идет о ком-то вроде Эйвери, за спиной которого стоит его чистокровная семья. Дверь со скрипом отворилась, и Эйвери снова появился в этой жуткой маске. Гарри вздрогнул. Мальчик подошел к Гарри, все ближе и ближе, пока не оказался прямо перед ним. А потом он взмахнул рукой, и его кулак соприкоснулся с челюстью Гарри, раздался тошнотворный хруст. Гарри показалось, что его голову раздавили тысячей кирпичей, напряжение было таким сильным, что он подумал, что оно убьёт его прямо на месте. Его челюсть определенно была сломана. Глаза слезились, боль была ужасной. Не такая сильная, как от Круциатуса, но чертовски близкая. Другой мальчик начал избивать Гарри, нанося удары ногами и руками, пока Гарри не закашлялся кровью. Или пытался. В основном она вытекала из его сломанной челюсти. — Я должен был стать частью их группы. А потом ты приходишь и просто легко встраиваешься на место, и все они тебя любят, а ты обхватываешь их своими маленькими уродливыми пальчиками, — бормотал Эйвери. Гарри почти пожалел его. Он явно страдал от ужасного приступа ревности. Гарри мог его понять. Отчасти. Он определенно не мог понять, каким безумием должно быть похищение человека из-за ревности. Честно говоря, это было довольно жалко. Мальчик продолжал избивать его, и Гарри снова и снова слышал хруст костей, пока он не оказался на полу в бессознательном состоянии. — Ты такой слабый, Певерелл, — засмеялся Эйвери. — Я не собираюсь больше держать тебя у себя. Моего отца допрашивали в министерстве за подавляющие вещества, и он не очень-то жаловал меня за то, что я их употребляю. — Мальчик невесело усмехнулся. — Так что я отправлю тебя домой. Посмотри на меня! — Он огрызнулся, и глаза Гарри метнулись к его глазам. — Обливиэйт, — прошептал он, направляя свою палочку на голову Гарри. Гарри не позволил заклинанию подействовать. Он поставил столько ментальных щитов, сколько мог, тренируясь с Томом в течение последних нескольких недель. Заклинание стирания памяти легко отскочило от щитов, и Эйвери ничего не заметил. Гарри потерял сознание.….
— Том! Иди отсюда! — На крик матери в парадной мгновенно устремилась толпа ног. Его мать распахнула дверь и стояла на коленях перед окровавленным телом. — Блядь, блядь, блядь, — изменился Орион. — Это Гарри. Том остановился и упал на колени, положив голову Гарри себе на колени. — Позовите целителя, — сказал он, не удосужившись посмотреть, кто из них это сделает. — Орион, помоги мне, — приказал он. Двое парней подхватили бессознательное тело Гарри и внесли его в гостиную, где они сидели. Они осторожно положили Гарри на диван, не забывая о его ранах. — Что за хрень творится с Эйвери? Почему он так с ним поступил? — спросил Дамиан, опускаясь на колени рядом с бессознательным мальчиком. Том сидел у его головы, его пальцы легонько обводили каждый порез и синяк на теле Гарри. Он не хотел пытаться лечить Гарри, не зная, что именно нужно лечить. В итоге он мог причинить больше вреда, чем пользы. Они так и стояли, с нетерпением ожидая целителя, когда глаза Гарри распахнулись. — О, — мягко сказал он, его голос был просто хриплым. — Я знал, что ты придешь за мной. Сердце Тома сжалось от боли, когда Гарри снова потерял сознание.