Полоз и Крапивка

      С ним было довольно интересно просто говорить ни о чём. Лето неожиданно оказался очень внимательным слушателем. Точно таким же, как Высогота, и это подкупало. Цири не рассказала о себе ничего особенного, но в то же время как-то так получилось, что выболтала всё, что накопилось за годы странствий. С Авалакхом особенно не поболтаешь, а Геральт… Это Геральт. О нём тоже можно рассказать много всего интересного и глупого, что Лето выслушает и даже позволит себе беззлобный комментарий. — Ну надо же, кто бы мог подумать, что у безупречного Волчика могут быть недостатки? В следующий раз, если доведётся скрестить с ним клинки, непременно возьму с собой коньки, — Лето пошерудил прутиком в костре, вызвав сноп искр, взметнувшихся в ночное небо. — Я ещё посмотрю, как ты, верзила, держишься на них! — Цири хихикнула, когда до неё дошло, каким именем ведьмак обозвал её названного отца. — Волчик? — Белый Волк говорить слишком долго, да и после всего, что между нами было, называть его столь официально язык не поворачивается. — И что же между вами было? — Цири прищурилась обеспокоенно. Она слышала о похождениях Геральта. Но чтобы он и мужчины? Чтобы он и Лето?! Неужели!.. Змей хитро ухмыльнулся, явно заметив её замешательство, и выждал долгую, очень долгую, слишком долгую, чёрт возьми (!) паузу, прежде чем начать свой рассказ о том, как дорога свела его с собратом по цеху.       Лето оказался умелым рассказчиком. Он говорил размеренно и неторопливо, но в то же время достаточно интригующе, чтобы слушать его байки затаив дыхание. Его речь была простая, лишённая простолюдинского говора. Почему-то Цири была уверена, что у такого бугая должна быть куда более… бессвязная речь. — Так значит, ты позаботился о Йеннифер, когда Геральта схватила Дикая Охота? То-то она так пренебрежительно молчала в твою сторону. — Пока нас не поймали, Йеннифер крайне пренебрежительно говорила в мою сторону. Я предпочту молчание.       Цири фыркнула. Характер у госпожи Йеннифер из Венгерберга был, мягко говоря, не приятный. Юная княжна была уверена, что даже попади в плен, гордая чародейка не стала бы изменять своим принципам. Как оказалось, она не стала изменять себе и при потере памяти, умудрившись даже во время лечения выводить из себя заботящихся о ней ведьмаков. — Что случилось потом?       Ведьмак помолчал, задумавшись о чём-то прежде, чем продолжить свой рассказ, оказавшийся куда менее приятным, чем его начало. Цири была права в своих предположениях. Прозвище Убийца Королей Лето получил не просто так. И именно по его вине половина королевств Севера оказалась обезглавлена. Вернее, по его и её отца, что уже не удивляло. — Неужели оно того стоило? — спросила она в какой-то момент, самым наглым образом перебив мужчину на полуслове. — Обещание восстановить Гортур Гваэд стоило того, чтобы потерять своих друзей и стать самым ненавистным человеком на всём Севере? А так же и самым разыскиваемым. — А ты бы не хотела вернуть свой дом, девочка? — спросил он спустя некоторое время. — О чём ты? У меня давно нет дома. — О Цинтре. Ты бы не хотела вернуть дом, в котором выросла? Не хотела бы вновь перестать скрываться? — Цири напряглась и ощетинилась, готовая в любой момент схватиться за меч или телепортироваться. Она же не рассказывала ему о том, кем является. Как… — Успокойся, Крапивка. Догадаться не сложно. Все знают, что Львёнок из Цинтры был обещан Волчику по праву Неожиданности. И вот забавная шутка судьбы. Цирилла из Цинтры сидит на троне уже много лет, а Геральт и в ус не дует о своём Предназначении, но зато носится как с писанной торбой с особой по имени Цирилла. Нужно быть полным идиотом, чтобы не догадаться. — А Лето, оказывается, идиотом не был. Да, действительно, догадаться не так уж и сложно. И всё это время ведьмак просто разговаривал с ней, защищал и даже помогал искать её. — Так всё же? Ты бы хотела вернуть собственный дом? — Не знаю, — Цири посильнее обняла колени. Она не задумывалась об этом никогда. Цинтра для неё навсегда осталась городом, объятым пламенем, в котором лились реки крови и кричали люди. Её город, её страна умерла в муках для неё в ту роковую ночь. Потом была погоня. Цири гнали то одни, то другие. Она не думала о Цинтре. Лишь однажды позволила себе вспомнить, что является княжной, и пожалела об этом. Стоило держать язык за зубами и дальше. Забыв, отогнав от себя прошлое и своё происхождение. Больше подобных ошибок она не совершала. — Мой дом сгорел давным-давно. Его больше не существует.       Лето молчал. Не стал настаивать на ответе. Только перевёл взгляд на догорающий костёр и подбросил в него ещё немного хвороста. — Когда к власти пришёл Узурпатор, он издал указ, запрещающий пускать ведьмаков в города и любые другие поселения, где есть возможность гнать нашего брата, — Цири удивлённо посмотрела на громилу. Не пускают в города? Она тут же представила всё, чего лишился Лето в таком случае. Еда, одежда, оружие, крыша над головой. И так поступили со всеми? Как они вообще выжили в таком случае? — Ведьмаков не любят, а работы у нас с каждым годом всё меньше. Но после того указа жить стало совсем в тягость. Наша школа спрятана прямо в центре империи. Первые годы мы ещё пытались держаться, приходили на зимовки, а потом тратили несколько месяцев, просто чтобы добраться до Северных Королевств и заработать жалкие грошики. Приходилось рисковать и уходить ещё до того, как сойдёт снег, и возвращаться тогда, когда Волки или Грифоны ещё могли позволить себе зарабатывать. Но мы возвращались домой. Гортур Гваэд действительно был домом для всех нас. Однако, однажды вернувшись на зимовку, я и мои младшие товарищи обнаружили одни руины и трупы. Крепость была разрушена, знания, накопленные за века, уничтожены, а наши братья и наставники убиты. — Это был Нильфгаард? — спросила Цири осторожно. — Да. Хотя изначально мы думали, что это была Дикая Охота. — Дикая Охота? — удивилась девушка. — Но зачем им понадобилось бы уничтожать ваш дом? — Потому что мы изучали их, — Лето скривился. — Мы были теми, кто действительно знал о них достаточно, чтобы выследить, захватить или убить. И как видишь, наши знания даже пригодились Геральту. Мой наставник Ивар Злобоглаз приказал нам собрать всё, что уцелело. Он считал необходимым сохранить все накопленные знания о Дикой Охоте. Ту зиму мы пережили с трудом. Поиск нового убежища занял несколько лет. Жалкая нора, в которой можно было скрываться и не беспокоиться о безопасности наших знаний. Ивар до последнего хранил дело всей своей жизни — трактаты о Дикой Охоте и иных мирах, что видел его злобный Глаз. В итоге так уж вышло, что я остался самым старшим и опытным ведьмаком среди всех. Пришлось научиться принимать взрослые решения и нести ответственность за жизни моих братьев.       Цири знала, что Каэр Морхен тоже подвергался нападению, и ведьмакам пришлось защищаться. Оставшихся взял под свою опеку Весимир, так как остался единственным, кто был достаточно стар и опытен, чтобы воспитать новое поколение. Он даже её умудрился воспитать, хоть и ворчал постоянно.       Когда Геральт забрал её у Златулины и вёз в Каэдвен, он выполнял заказы по пути. Они останавливались выполнить любое задание, насколько бы дешевым оно не было, ведь тогда Геральту приходилось беспокоиться ещё и о юной Цири. О том, во что она одета и насколько сыта. Однажды, ещё будучи в пути, Цири спросила у него, почему он не возьмётся за другую работу? Геральт сказал, что в таком случае перестанет быть ведьмаком. У него были принципы, которые он мог себе позволить. И от которых он отказался, когда отправился искать её после Таннедского бунта.       У ведьмаков школы Змеи не осталось ничего. Ни дома, ни работы, ни наставников, ни принципов. Она задумалась, а как бы поступил в такой ситуации дядюшка Весимир, если бы оказался в той же ситуации, что и Лето? Ламберт часто жаловался, что старый наставник не хочет покидать разрушающуюся прямо на глазах крепость, ведь она была их домом. Постоянно что-то чинил и заставлял ему помогать. С упоением рассказывал о старых временах и практически любовно заботился об обширной, хотя и слегка однообразной библиотеке. Но если бы всего этого не было, как бы он поступил? Как бы поступил Геральт?       Теперь Цири не могла сказать, что попытка вернуть дом для ведьмаков школы Змеи была такой уж абсурдной, как она решила изначально, заклеймив Лето идиотом, поведшимся на обещания её отца.       Она вспомнила о Цинтре. О своём доме, в котором родилась, росла и была вынуждена покинуть. О людях, которые жили там и умирали за неё и бабушку. Думать об этом сейчас, спустя столько лет, было стыдно. — Почему ты согласился помочь Геральту снова? — спросила она спустя какое-то время, когда мысли стали причинять боль и отзываться в её сердце сожалением. Какое право она имела называться княжной, если даже не думала о своих людях? — Только потому, что Был должен? Или потому, что нужно было где-то спрятаться? — Этот Эредин, что охотится за тобой. Он же Король, верно? — Чт… — Цири запнулась и с широко раскрытыми глазами уставилась на ехидно ухмыляющегося верзилу. После чего звонко и от души расхохоталась и ткнула острым локотком ведьмака по широкой и мускулистой руке. — Знала бы, кого просить о помощи, нашла бы тебя раньше, Убийца Королей! — Знал бы, что мне представится возможность защищать такую девушку, не тратил бы время попусту, а сразу направился бы в Каэр Морхен. — Такую — это какую? — решила она всё-таки подковырнуть. Интересно, какой он её видит? После своего срыва Цири не питала иллюзий по поводу того, какой представляется в глазах этого ведьмака, но всё же. — Достаточно неуловимую, чтобы не дать себя схватить. Достаточно храбрую, чтобы не побояться выйти из замка на помощь своим товарищам, хотя это они пришли защищать её. Достаточно волевую, чтобы заткнуть одновременно Знающего, Йеннифер и Геральта — а это и мне не под силу. И достаточно красивую, чтобы осознавать, что все усилия были не напрасными, — Дьявол. Это было приятно слышать. Лето умел правильно подбирать слова. — Люблю сильных женщин. — Ты поэтому не тронул королеву Лирии и Ривии? Говорят она очень сильная. — В том числе, — согласно кивнул Лето. — Я всегда считал, что женщины должны править миром. А Мэва доказала это утверждение достаточно, чтобы император согласился на условие убийства исключительно королей севера и обошёл королевства-близнецы десятой дорогой.       Кто бы мог подумать, что подобной горе мышц может нравиться кто-то подобный. Хотя, справедливости ради, Цири вообще не могла представить, кто бы мог понравиться Лето из Гулеты. Особенно после его шутки над Геральтом. — Наверное, нам следует вернуться. Уже стемнело. И Геральт с Авалак’хом наверняка нас ищут. — Не ищут, — уверенно сказал Лето. Поймав её не понимающий взгляд, пояснил. — В крепости отлично видно зарево от нашего костра. Он горит уже несколько часов, чтобы его можно было посчитать отвлекающим маневром. К тому же мы сидим здесь достаточно давно, чтобы кто-нибудь уже дошёл до нас. А если этого не произошло, значит те, кто остался в крепости, знают, что беспокоиться не о чем. — Ты двуличный змей! — она даже не подумала об этом! — Ты намеренно держал костёр таким ярким всё это время! Ты сделал это нарочно, чтобы сюда никто не пришёл, так? — Nusquam est qui ubique est, как говорится. Нет преступления, если молчат законы.       Цири вновь уставилась на Лето так, словно перед ней находился не громила, а как минимум профессор. Этот ведьмак не переставал её удивлять! Но она быстро взяла себя в руки. Она откинулась чуть назад, посмотрев на чистое ночное небо. Ей всё ещё было слегка грустно на душе, но уже намного легче. Если всё так, как говорит Лето, то они могут сидеть здесь хоть до самого утра. — Хочешь, расскажу тебе забавную историю про Йеннифер и Геральта? И как они спорили о том, кем мне лучше быть: ведьмачкой или чародейкой. Они могут быть такими потешно глупыми, когда дело касается меня. — С интересом послушаю, Крапивка.       Опять это странное прозвище. Ни ласточка, ни снежинка, ни львёнок, ни утёнок. Крапивка. Пожалуй… ей, даже, начинает это нравится.

Так Цириллу точно никто раньше не называл.