Моя Мэри

Увиденное и услышанное поразило Марлин настолько, что она ещё несколько минут стояла за шторой в гостиной Гриффиндора, боясь пошевелиться. Лили действительно спит сразу с двумя... Неужели она не понимает, что ей уже не стать полноценной женой чистокровного волшебника, а лишь остается довольствоваться ролью любовницы? Шалава. Нужно предупредить Северуса и Мэри о готовящихся для ник неприятностях. Девушка решила отправить письмо утром, перед завтраком, чтобы не попасться на глаза дежурным преподавателям или Филчу. - И как тебе зрелище, Мар? - такой вопрос МакКинон услышала от ухмыляющейся соседки по комнате, Алисы Стоун, как только вошла в спальню. - Понравилось? - Не неси чепухи! - Ещё одна грязнокровка... Но эта хоть делит постель с одним Лонгботтомом. - Я не интересуюсь такими вещами... - Ханжа! - Марлин бы обиделась на это, но ей было выгодно, что её считают таковой. А вот если узнают, что я ещё невинна, то мне конец... Волшебница ждала окончания экзаменов за пятый курс, чтобы покинуть магический мир, так как не хотела быть чьей-то постельной игрушкой. - Ты себе так никогда мужа не найдёшь!.. МакКинон не была сторонницей ранних браков, но допускала такую возможность, если была безвыходныя ситуация. Девушка планировала получить сначала образование, а потом уже устраивать свою личную жизнь, в наличие которой в будущем она не слишком-то верила. Марлин можно было назвать красавицей, но не такой как Эванс, что обладала яркостью и контрастом, скорее она имела холодную красоту, так как являлась пепельной блондинкой с синими глазами. Волшебницу многие относили к потомку сквибов рода Малфой, но лишь она знала правду о своём происхождении, ведь наведалась после первого курса в Гринготтс и заказала ритуал проверки крови. МакКинон могла бы себя дорого продать, ведь являлась Новой Кровью, но у неё имелся опекун в лице директора Хогвартса, что не добавляло девушке настроения, ведь лишь он может дать разрешение на помолвку. Нужно поменять опекуна, что практически невозможно... Именно поэтому гриффиндорка решила покинуть магический мир. - Я и не собираюсь замуж, Стоун. - Ладно-ладно, я поняла, - брюнетка с короткой стрижкой подняла руки в знак капитуляции, так как МакКинон одарила её одним из самых своих свирепых взглядов. - Кстати, что ты думаешь о Макдональд? Я тоже считаю, что нужно наказать предательницу. - Еще в поезде она была для тебя Мэри, Алиса. Неужели её выбор жениха отвернул тебя от неё? - Жениха?! - брюнетка залилась смехом, а потом её лицо исказилось от злости. Да что с ней такое?! - Не верю я в это! Она просто продалась! Чем её не устраивают наши парни?! Член везде один!.. МакКинон слушала свою соседку по комнате и поражалась тому, какая грязь вылетает из её рта. Она до этого года не была так категорична насчёт слизеринцев и общения с ними. Или я просто не замечала этой нетерпимости? Может Стоун чем-то опоили? Нужно и себя будет проверить на выходных. Блондинка задернула балдахин своей кровати под монолог Алисы о мерзких змеях и провалилась в сон, наложив заглушающее. Утро следующего дня началось как и всегда, за исключением того, что с Марлин гриффиндорцы держались холодно и отстраненно. Не трудно было догадаться о причинах такого поведения львов, на что МакКинон лишь мысленно фырнула. Отчужденность сохранилась и во время завтрака за общим столом - девушку сместили на самый край. Неужели Мэри знала, что так будет и поэтому перевелась на Слизерин? Ведьма кинула взгляд на стол змей, и ей стало завидно, ведь Макдональд не игнорировали, а вели с ней полноценную беседу. Когда завтрак уже подходил к концу, то в Большой Зал влетели почтовые совы, что кидали письма и посылки адресатам. Марлин хоть и рано утром отправило послание Северусу, но не ждала ответа на него, так как понимала, как он может это воспринять, учитывая его отношения с гриффиндорцами за все четыре года учебы. А больше ей никто не мог написать. Однако перед девушкой приземлился чёрный ворон, что напоминал ей Снейпа, в массивном ошейнике, и подал лапку, к которой был прицеплен конверт. Краем глаза МакКинон заметила прожигающие её взгляды своих одногруппников, а Блэк вообще был готов рвать и метать. И чего он бесится? Я не его собственность, тем более он во всю трахает Эванс. Отвязав пергамент и развернув его, волшебница увидела лишь пару строк: Сегодня останься в кабинете после зельеварения. Принц. Как только послание было прочитано, пергамент тут же вспыхнул, осыпаясь пеплом на стол. - Кто это тебе написывает?! Марлин повернула голову в сторону Сириуса, что был в бешенстве, и невозмутимо выгнула бровь, будто не понимает, о чем спрашивает парень. - Какие-то проблемы? - Да он просто попользуется тобой и бросит! А потом ты прибежишь ко мне! - за этой сценой наблюдали преподаватели и студенты, затаив дыхание, а при следующих словах гриффиндорца ахнули. - Шлюха! Девушка не стала терпеть оскорбления, поэтому подошла к Блэку и плеснула ему в лицо кубок тыквенного сока. - Минус пятьдесят баллов с Гриффиндора, мисс МакКинон! Я в вас очень разочарована! Про неадекватность декана волшебница была наслышана, а теперь почувствовала это на своей шкуре. Самое отвратительное, что невоспитанного, но чистокровного идиота никто не остановил и не наказал. Поскорее бы уже свалить отсюда... Блондинка, одолеваемая такими мыслями, сорвала с себя галстук и подошла к столу преподавателей. - Я не желаю больше учиться на Гриффиндоре, факультете шакалов и гиен! - Вы не можете... - Подожди, Минерва, - добрым голосом директора Марлин не обманывалась, она знала, что в его власти сделать её жизнь невыносимой, - и куда же вы пойдёте, мисс МакКинон? Не думаю, что вас примут другие факультеты и тем более чистокровные волшебники... - Я, Регулус Арктурус Блэк, второй наследник рода, принимаю под свою защиту магглорожденную Марлин МакКинон! Да будет Магия мне свидетелем! - Я, Роберт Элинор Гринграсс, наследник рода, принимаю на факультет Слизерина магглорожденную мисс МакКинон! Да будет Магия мне свидетелем! - Я, Гораций Юджин Флакк Слизнорт, глава рода, декан факультета Слизерин, принимаю в свой дом магглорожденную мисс МакКинон! Да будет Магия мне свидетелем! Тройная вспышка подтвердила намерения, и на девушке, что была растерянна и поражена до глубины души словами тех, кого недолюбливала несколько лет, форма уже сменила цвет с ало-золотого на серебрянно-зелёный. Марлин не видела, как исказилось от злобы на мгновение лицо старика, не слышала оскорбительных окриков гриффиндорцев, так как смотрела лишь в серые глаза младшего Блэка, что шёл к ней навстречу. - Мисс МакКинон, прошу, - он предложил ей свою согнутую в локте руку, которую она с опаской, но приняла, - не бойтесь меня, я не мой брат и не собираюсь вас как-то оскорблять или компрометировать, а с моей защитой вас не тронут на факультете, если только те, что желают побыстрее оказаться покалеченными... Марлин поверила этому юноше и одарила его несмелой улыбкой.