You'll be mine

      Прошло около часа, или двух часов. Или трех, или даже больше, Армин сам толком не понимал, он уснул прямо на полу в туалете после того, как заблевал, а позднее обкончал сидушку унитаза. Он вышел из ванной комнаты и прислушался, в доме царила мёртвая тишина, на мгновение Армину даже показалось, что это был просто сон, и что на самом деле он не похищал никого, однако в его комнате раздался какой-то приглушённый звук. В голове тут же всплыли все воспоминания: доклад по философии, снотворное, белая чашка, сухой поцелуй, что он оставил на виске девушки, её вещи, лежащие сейчас в коридоре. У Арлерта вновь срабатывает рвотный рефлекс, однако в желудке уже не осталось ничего кроме желудочного сока. Он садится на корточки, закрывает голову руками, в мыслях пронося лишь один вопрос: «Зачем я это сделал, зачем я это сделал». Сейчас ему хотелось расшибить голову о плитку в туалете, однако ему всё же удаётся успокоиться и подняться на ноги. Пусть и с большим трудом, но он всё же подходит к раковине, умывает лицо холодной водой и чистит зубы, это помогает ему немного прийти в себя и осознать всю ситуацию более-менее трезво. Раздумывая над тем, что делать дальше, Армин вытирает унитаз и наконец-то выходит из ванной комнаты. Его взгляд устремлён на настенные часы в коридоре: прошло 5 часов. В жилах Армина стынет кровь, когда он осознаёт, что действие снотворного уже давно прекратилось, он вновь прислушивается, но больше ничего не слышит. Гадать о том, проснулась ли Энни или до сих пор спит, парню не хотелось, ему вообще не хотелось думать сейчас, однако оставлять всё так, как есть, тоже было нельзя. Стоило хотя бы принести своей заложнице еду и воду, чтобы от этого похищения был хоть какой-то смысл, но перед этим, он всё же решает зайти к ней с пустыми руками и, если она не спит, поговорить.       Девушка в это время понятия не имела о том, где находится, её голова раскалывалась от сильной боли, надёжно связанные за спиной руки затекли, а сердцебиение так и учащалось с каждой минутой. Её внезапно охватил страх, такой дикий и чуждый ей, что даже сам факт того, что он вдруг подступил, пугал Энни до слёз, что жгучими ручейками скатывались по её лицу. «Нет… нет, он же не мог так поступить…» в голове Леонхарт вертелось целое множество мыслей, и ни за одну из них она не могла ухватиться. В один миг она возненавидела себя за то, что вновь доверилась кому-то, вместе с этим ей до последнего хотелось верить, что это не Арлерт, а лишь нелепая случайность — было бы не так паршиво на душе. Пытаясь встать, блондинка поняла, что она еще и привязана к кровати, взгляд Энни забегал по комнате в поисках её сумки, однако ни её, ни любой другой вещи Энни здесь не было. «Ну конечно, он же не дурак» — ощупывая собственные пальцы, Леонхарт попыталась найти и снять свое кольцо с небольшим спрятанным в нём лезвием, сейчас оно бы её очень выручило, однако Армин позаботился и о нём. Тихо выругавшись, девушка села на кровати и принялась ждать хоть чего-то — вскоре послышались шаги.       Армин подошёл к двери своей спальни и на какое-то время замер, все мысли слились в один ком: «Что он будет говорить? Как он посмотрит ей в глаза? Что она сделает?». Наконец, сделав глубокий вдох он открыл дверь. — Привеет, — протянул блондин, пытаясь выдавить из себя улыбку, что, к слову, получалось из рук вон плохо. — Не переживай, всё хорошо. Мы же с тобой неплохо ладим, так ведь? — блондин медленно, почти крадучись приближался к кровати, на которой сидела девушка с завязанными за спиной руками, и пытался заглянуть ей в глаза. — Сейчас я принесу тебе ужин и мы с тобой сможем ещё поговорить, только не о докладе, если позволишь, — он издал тихий смешок, то ли от собственного нервного напряжения, то ли это была такая неудачная попытка разбавить обстановку. Девушка же молча слушала всё, что он говорит. — Я попрошу тебя только об одном, и тогда всё точно будет в порядке: веди себя хорошо, пока меня не будет дома… Армин произнёс это с пугающей смесью нежности и одержимости, его рука потянулась к лицу Леонхарт и тыльной стороной своей ладони он мягко провёл по её щеке, не оставляя попытки заглянуть девушке в глаза. В этот же миг терпение Энни иссякло, стоило только парню коснуться ее лица, как она тут же укусила его за палец и сильно ударила его ногой в живот. — Не смей меня трогать! Иначе челюсть сломаю, чертов ты придурок! -крикнула девушка, почувствовав, как в ней резко появилось желание вмазать Арлерту прямо а челюсть. — И никакого ужина не будет. По-хорошему меня сейчас отпусти, и я никому не скажу, что ты устроил. Я не буду плясать под твою дудку, — ярость росла внутри Энни с каждой секундой и больше ей сдерживаться не хотелось.       Она попыталась осуществить свою задумку с всё-таки пнуть парня, пока тот сидел у кровати на коленях, но он в моменте перехватил её ногу довольно сильной хваткой и тут же другой рукой взялся за её вторую ногу. — Прости, — начал он, немного хриплым голосом, — мне придётся доставить тебе ещё немного дискомфорта… Под кроватью Армина ещё валялись остатки верёвок, так что связать Энни ещё и ноги отказалось не так сложно, в процессе блондин то и дело спрашивал, не слишком ли сильно ей жмут верёвки. Пока он это делал голову Леонхарт не покидала мысль о том, что нужно было с самого начала бить его в лицо. Несмотря на ту заботу, которую он проявлял, Энни не могла простить ему того, что он сделал. Внутри неё все горело от злости и безысходности. — Ну вот, готово, — с лёгкой улыбкой произнёс он, а затем посмотрел на свой след от укуса, отмечая про себя, что ему это понравилось. — Но тебе, должно быть, будет неудобно так сидеть, позволь мне… — Он не договорил и начал сразу поправлять подушки, а затем пододвинул к ним Леонхарт, чтобы ей было на что облокотиться. Удовлетворённый своей работой он взглянул на девушку и снова поднёс руку к её лицу, на сей раз просто убирая её волосы. — Мне жаль, что тебе так неприятно, когда я тебя трогаю… — Не без сожаления в голосе произнёс он. — В таком случае, на сегодня прикосновений хватит. Я понимаю, сейчас ты нервничаешь, но не отказывайся от еды, не волнуйся, я умею готовить.       Сказав это, Армин покинул комнату и пошёл на кухню, где принялся готовить что-то вроде ужина. Когда же Энни осталась одна, её голову стали посещать мысли лишь о том, как было бы хорошо сейчас у себя дома приготовить себе легкий ужин с горячим чаем и просто расслабиться. На улице уже было темно. Хотелось лечь в свою теплую кровать, укутавшись в одеяло, и смотреть фильм, ни о чём не думая. От таких мыслей у девушки вновь потекли слезы.       На кухне в это же время Армин занимался готовкой, как только в его руках оказался нож, он подловил себя на мысли о том, что хотел бы всадить его себе в артерию, но вместо этого он, как завороженный стал водить лезвием по своему запястью. Несколько капель крови упали на чистую столешницу, на какое-то время он даже забыл о болевых ощущениях, но стоило ему надавить ножом чуть сильнее, и сработал инстинкт самосохранения. Арлерт тут же отдернул руку и попытался перевязать порез первой попавшейся тряпкой, вышло не очень и ему всё же пришлось идти за бинтами, в процессе перевязки он никак не мог собраться с мыслями и ответить самому себе на вопрос: «Зачем всё это?» Наконец ему удалось закончить с ужином, и он понёс в свою спальню две тарелки с карбонарой где, поставив их на прикроватную тумбочку, присел на край кровати. — Ну как ты? Успокоилась? Мне кажется, тебе уже стоит поесть, — произнес он ласковым тоном и вновь заулыбался. Энни же от всех этой обстановки чуть ли не выворачивало наизнанку. От запаха и вида еды у Энни возникали лишь опасения и страх того, что блюдо отправлено. — Отвали от меня, сумасшедший — сухо ответила девушка на расспросы парня, отвернувшись от него и пытаясь уползти. — Меня найдут и тогда будешь проживать свои оставшиеся дни в психушке, придурок, — агрессивно ответив, Энни уже хотела спрыгнуть с кровати, но веревка, из-за которой она была привязана к ней, помешала ей. — Блять… Тихо сказала блондинка и в этот же момент боковым взглядом заметила Арлерта, который уже тянулся к ней.