Братство Ворона

      Каттегат — место, которое построено потомком Одина, как говорят многие. Мечта конунга - заниматься земледелием, в принципе была реализована, учитывая, что в городе стало больше тех, кто хотел сложить оружие и заняться возделыванием земли.       Тем не менее, на этой земле оставались те, кто стремился если не ходить в набеги, то сражаться за своих людей и идеи, мечтал покрыть себя славой. Одним из таких был Ивар — самый младший из сыновей Рагнара Лодброка. Несмотря на то, что он редко видел своего отца, истории о нём, рассказанные матерью, Аслауг, помогали ему в какой-то степени не тосковать по нему. Ивар не мог сказать, что его жизнь была полна радостей. Несмотря на то, что у него было трое братьев, крепкой связи с ними он никогда не ощущал. И всё же, он имел тех, кто помогал ему не унывать: свою единственную подругу детства — Ангрбоду, и своего хорошего друга — Эрика. — Ивар, почему ты снова один? — спросила подошедшая Ангрбода. — Когда я хочу подумать, мне нужно это делать в одиночку, к тому же я не совсем один , чайки - неплохая компания, даже не отвлекают, — слегка угрюмо ответил Лодброк, сидя на песке. В свои тринадцать зим он уже имел, как говорил его наставник и друг его отца, Флоки, разум учёного. — А ты почему здесь, неужели уроки мамы стали тебе не по нраву? — Не говори так, ты хорошо знаешь, что я очень хочу понять: мои силы — дар или боги издеваются надо мной, — четко обозначила свою позицию маленькая вёльва. — А на сегодня мы закончили урок, так что и ты заканчивай думать, пойдём лучше поищем Эрика. — Ладно, всё равно я уже забыл, о чём думал, — шутливо обиженным тоном проговорил Ивар. — Но только при условии, что пойдём в лес. — А разве мы ходим в другие места? — оживленно полюбопытствовала девочка. Ни для кого был не секрет, что трое непутёвых ребятишек предпочитали время проведённое с друг с другом, времени со своими семьями. Эрик был старше Ивара всего лишь на одну луну, и в отличие от своих друзей, он не был рождён в Каттегате. Средний из Кьётвиссонов, появился на свет в Хорлаке — поселении расположенном высоко в горах, отец всеми силами старался взрастить в своём сыне свою природу, образ мыслей и амбиции. Но юный Эрик считал себя совсем другим, и в тот день, когда в туманном лесу, он познакомился с Иваром, то начал проводить всё больше времени с фактически сыном врага своего клана. В конце концов юноша выразил желание жить в Каттегате вместе с матерью, на что, удивительно, Кьётви не возразил. Двое ребят в итоге нашли своего друга орудующим топором у своего дома. — Эрик! Ты хоть для приличия и мне бы предложил. — с рвением в голосе сказал Ивар. — Эй, а меня ты вообще не видишь?! — выразила недовольство Ангрбода. — Ты даже стойки правильной не знаешь. — отмахнулся от подруги Лодброк. — А ты прям великий воин! Даже меч поднять не можешь. — подколола друга девочка.       Эрик так бы и продолжил наблюдать за перепалкой друзей, но все-таки не мог позволить этому продолжаться долго. — Хватит! Вы вроде вчера были людьми, а не собаками, — остудил пыл приятелей Эрик, — А насчёт тебя, Ивар, я не тренировался, просто вас ждал. — А почему не искал? — поинтересовалась Ангрбода. — Зачем? Вы же сами ко мне пришли, хе-хе. — подшутил над друзьями мальчик, — А теперь, кто первый в лес, тот конунг! — быстро проговорив, побежал в сторону леса Эрик. — Нечестно! — в один голос проговорили Ивар и Ангрбода, после сразу погнавшись за другом. По пути ребятам чудом удалось никого не задеть. На троих непосед обращали внимание другие сыновья Рагнара, матеря Лодброка и Кьётвиссона, которые уже привыкли видеть такую картину. Троица резво вбежала на лесную местность и совсем скоро добралась до места проведения совместной тренировки. Как обычно, первой оказалась пепельноволосая, не перестающая поражать друзей своей прытью. — Я не понимаю, тебе всего десять зим, а уже бегаешь быстрее ветра. — устало проговорил Ивар. — Ни один из нас не прибегал сюда раньше тебя, — поддержал друга Эрик. — К тому же, я раньше вас обоих побежал. — Быть может, поэтому я и первая, — не удержалась от насмешки Ангрбода. — Я ведь в отличие от вас не стремлюсь быть лучшей. Слова девочки не были пустым звуком, она действительно не пыталась во всём превосходить своих друзей, а всего лишь наслаждалась временем проведенным с мальчиками. — Наверняка моя мама что-то сделала с тобой на ваших занятиях, — высказал свою теорию сероглазый. — Признайся, может она сделала из тебя валькирию? Спустя пару секунд ступора, поляну оглушил девчачий смех: — Ивар, я думала, ты бываешь просто глупым, а оказывается можешь быть и безумцем, — съязвила юная «валькирия» — Была бы я валькирией, уже перенесла бы вас в Вальхаллу. — За что? — слегка удивился Кьётвиссон. — Мы ведь не погибли в бою и с оружием в руках. — Знаю, а для чего друзья нужны? — в ответ полюбопытствовала маленькая вёльва. Двое мальчиков положительно отреагировали на утверждение своей подруги. Минута молчания быстро закончилась, но для троицы она будто длилась долгие часы, до тех пор, пока Лодброк её не нарушил: — Знаете, ребят, я всегда думаю о своей семье: отце, матери и в каком-то смысле братьях, — вдруг, ни с того ни с сего, принялся делиться своими мыслями Ивар, присев на бревно. — Я ценю каждого из них, но ни с кем я не чувствую такой легкости и тесной связи, как с вами. Мальчик с девочкой, не перебивая, слушали своего друга. — С вами я могу делиться многими вещами, о которых не могу говорить с семьёй, — голос юноши постепенно становился грустным. — Как думаете, боги когда-нибудь разделят нас? Первым к Лодброку подошёл и сел рядом Эрик: — Если таков их замысел, богов ждёт разочарование, — твердо сказал Кьётвиссон, положив руку на плечо Ивара. — Я в Каттегате всего лишь одну зиму, но уже не хочу терять то, что не мог обрести в Хорлаке — друзей и, вроде как, второе дыхание. Варинсдоттир также присела между двумя друзьями: — Даже если мне будет сниться наша разлука, я буду проклинать свой дар или даже вырву себе глаза, дабы всего этого никогда не видеть. — с не меньшей твердостью в голосе проговорила Ангрбода, положив руки на каждого из приятелей. Очередное затишье будто продлилось вечность, и его снова нарушил сын Рагнара: — Может сформируем свой отряд, свою дружину? — неожиданно выдал Ивар. — Дружину? Из троих? — с сомнением брякнул Эрик. — Ну, нас же наверняка не всегда будет трое. — пояснил свою позицию сероглазый, обведя друга взглядом, но с добродушной улыбкой на губах. — А почему нет? Будем самым необычным отрядом, — поддержала идею друга пепельноволосая. — Необязательно ведь следовать судьбе и правилам, создадим свои! — Можно попробовать, — согласился с друзьями Кьётвиссон. — Не получится, не страшно, правда? — Это да, но с поддержкой Одина, думаю всё выйдет, — уверенно заявил Лодброк, после чего вскочил. — А чтобы точно вышло, нужно тренироваться. Троица дружно побежала на тренировку.

***

С тех пор как Ивар предложил создать свой отряд, прошло три луны. Каждый день они посвящали себя ещё более усердным тренировкам. Так и проходили дни неразлучных друзей. Родные не могли не гордиться рвением своих детей, даже для других сыновей Лодброка не остались незамеченными успехи младшего брата. Конечно же, Ивар тренировался и с братьями и весьма неплохо себя показывал. Несмотря на то, что у него всегда были напряженные отношения с третьим братом — Сигурдом Змееглазым, он со временем научился не реагировать остро на его подколы и издевательства. А напряжение между ними было по причине того, что в глубине Сигурд, ревновал к их матери, которая, по его мнению, после рождения Ивара перестала его замечать. Однажды, на тренировках, трое друзей заметили приближающегося к ним охотника. — Ивар Лодброк, здравствуй, приятно видеть, что лишь один из сыновей Рагнара пристрастился к лютне, а не к мечу, — высказал мнение о Змееглазом охотник из Каттегата. — Эти слова лучше скажите моему брату, может одумается, — бросил в ответ Ивар. — Хотя я сомневаюсь. — Хе, так я и сделаю, если случай подвернется, — ответил охотник, и уже собирался уйти, как задержал свой взгляд на Эрике. — Ты ведь сын Кьётви? Все трое детей напряглись, ведь им было известно, как немногие в Каттегате, относятся к отпрыску Кьётви Жестокого. Ничего хорошего такие люди не предвещали. — Да, это так. — с ноткой тревоги в голосе сказал Эрик. — Вы его знаете, правда? — О-о, твой отец лишил меня дочери, обесчестил мою жену, — с каждым словом охотник будто постепенно превращался в зверя — дикого и жаждущего крови. — Я сплю и как наяву вижу момент, когда мне удастся заставить его прочувствовать всё то, что пережил я! — Я не виноват в деяниях своего отца! — возразил Кьётвиссон. — Я не такой, как он! Мужчина твердым шагом стал приближаться к мальчику: — Пока может быть нет, — окончательно приблизившись, он вперил в Эрика испытующий взор. — Но, уверен, у богов для всех отродий Кьётви, один замысел. Отказавшись от остатков терпения, норманн схватил мальчика за шею и принялся душить. — Эй, пусти его! — со злостью крикнула Ангрбода, подбежав к мужчине и вонзив в его руку небольшой нож, от чего тот этой же рукой дал девочке сильную пощечину, после которой она буквально отлетела на несколько метров. Кьётвиссон уже было начал терять сознание, глаза его почти ничего не видели, их начала застилать тьма, как неожиданно он вздохнул полной грудью, хватка охотника исчезла. Придя в себя, он увидел, что недруг был на коленях, а на его спину забрался Ивар, который не переставая вонзал тот самый нож в горло негодяю: — Ты не бог, чтобы судить его, — проговаривая, вонзил ещё раз. — Не конунг, чтобы делать ему приговор, — снова блеснуло лезвие ножа. — Никто, чтобы убивать моего друга! — в последний раз юноша воспользовался холодным оружием, когда мертвое тело уже было на земле. Эрик подбежал к Варинсдоттир, которая с горем пополам приходила в себя после удара. — Ты в порядке? — с волнением в голосе спросил мальчик. — Лучше скажи ты как? — с таким же беспокойством спросила девочка. — Неслабо он тебя схватил. — Я в норме, спасибо. — с признательностью сказал Кьётвиссон. После двое ребят подошли к Ивару, всё ещё склоняющегося над телом охотника и сжимающего в руке окровавленный нож. Новость о произошедшем, довольно быстро достигла Каттегата. Конунг в то же мгновение позвал на площадь троицу, где уже собралась большая часть людей. — Кто-нибудь из вас объяснит, что произошло? — с недовольством в голосе обратился Рагнар к ребятам. — Он пытался задушить Эрика, — сразу ответила Ангрбода. Вёльва, на удивление, не испытывала страха перед вождем, особенно после того, что узрела. Она не могла позволить спустить всех собак на себя и своих друзей, — Обвинил его во всех злодеяниях Кьётви. На это Лодброк, не удивился. Он хорошо помнил, как пять зим назад, помешал Жестокому подступить к Каттегату для его последующего захвата. Конунг и сам был поражён, что они двое смогли найти какой-никакой компромисс: Рагнар отдал пару десятков рабов и два сундука с серебром, в то время как Кьётви вернул ему пленных воинов и старшего сына — Уббу. И, таким образом, был заключён пакт о ненападении, но осадок остался. — А кто его… ? — задал очевидный вопрос Лодброк. — Я убил его, отец — в ту же секунду ответил Ивар, не поднимая головы. — У него не было права осуждать и выносить приговор невиновному. Если ты думаешь, что я оставлю кого-то из друзей в беде, то глубоко заблуждаешься. Эрик, стоящий рядом, едва заметно улыбнулся словам друга. Толпа на слова мальчика, начала перешёптываться пораженными возгласами, в которых троица не слышала ни намека на осуждение. Также среди них были и братья маленького палача, которые не могли смотреть на младшего как на убийцу. Скорее наоборот, в глазах каждого из них читалось едва заметное уважение. А конунг, хоть и понимал, что сын не должен был в столь юном возрасте совершать подобное, не мог не признать, что он не побоялся замарать руки ради ближнего, более того — держать ответ за свои действия. — Ивар, ты ещё слишком молод для пути викинга, — произнес отец, глядя на младшего сына. Мужчина понимал, что даже если учитывать его юный возраст он сейчас наблюдал становление нового воина клана, — И всё же, ты молодец, что не поддался страху. Ивар, до этого крайне редко слышавший от Рагнара похвалу, поднял на него удивлённый взгляд. Мальчик начал волноваться, что он сейчас спит, но похлопывание ладонью по плечу со стороны подруги вернули его в трезвое состояние. — Всё, расходитесь! — сказал конунг толпе. Трое друзей, решив немного постоять, дабы переварить всё, что сейчас случилось, синхронно обнялись, образовывая своеобразный треугольник.