Потерянные крылья

Кагура развалилась на диване в гостиной Ёродзуи. Клиентов с самого утра не было, за окном моросил небольшой дождь, и девочка с каждой минутой все больше и больше погружалась в дремоту. Но когда она доедала пятнадцатую миску риса с суконбу, во сне послышался разъяренный голос Гинтоки, которого уж точно не должно было быть в ее голове в такую приятную минуту. — Где эта девчонка и ее гадкая псина! — Гинтоки выбежал из своей комнаты: волосы растрепаны, кимоно вот-вот норовило свалиться на пол, в руках черные сапоги, которые мужчина по пьяни побросал в разных комнатах, когда ночью вернулся из пачинко. Сапоги были явно чем-то наполнены, и это что-то издавало не самый пристойный запах. Шинпачи, наблюдавший за всей этой сценой из кухни, тяжело вздохнул и вернулся к готовке обеда. — Твой ненаглядный Садахару, — Гинтоки прожигал глазами Кагуру, которая все еще не понимала, что происходит, — насрал в мои ботинки! В мои! Почему нельзя было выбрать для такого дела сандалии Шинпачи? — Меня в это не впутывайте! Сестра мне голову свернет, если я испорчу купленные ею вещи. Шинпачи, выйдя из кухни, усталым взглядом прошелся по своим товарищам. Садахару, который спал на противоположном диване, сонно разлепил глаза, негромко тявкнул и снова заснул. — Я не виновата, Гин-чан! — Кагура сложила руки на груди. — На улице дождь, а Садахару не хочет вывозить в грязи свои лапы. Вот и решил воспользоваться твоими сапогами. Как будто я в этом виновата-ару! Гинтоки, не говоря ни слова, схватил Кагуру, открыл седзи, ведущие на улицу, и буквально выкинул девочку из теплой комнаты. За ней же полетел ничего толком не понимающий пёс. — Чтобы я сегодня вас в своем доме не видел, понятно! Обдумайте свое поведение! — напоследок крикнул Гинтоки. Кагура, потирая ушибленный бок, гневно встала и начала стучаться в седзе, которое теперь было наглухо закрыто. — Эй, так нечестно! Ты знаешь, что за такое отношение с несовершеннолетними могут посадить в тюрьму, а, Гин-чан! Ты же не хочешь, чтобы твои родители плакали на глазах надзирателя, прося тебя выпустить? Не хочешь же, да? А ну открой-ару! — и Кагура постаралась силой открыть седзе, но было видно, что Гинтоки крепко держал оборону, дверь никак не поддавалась. Кагура яростно ударила ногой в стену, отчего на ней осталась глубокая трещина. А потом гордо вздернула подбородок и прокричала так громко, что ее слышал, наверное, весь квартал Кабукичо: — Ну и пожалуйста! Я с тобой больше не общаюсь! Потерял такую помощницу-ару! Без меня вашу конторку быстро прикроют! И она, схватив за ошейник Садахару, спустилась по лестнице на покрытую неглубокими лужами улицу. Пёс, который наконец-то окончательно проснулся, недовольно посмотрел на свою хозяйку. Было видно, что он уж точно не хочет идти куда-либо, особенно под дождем. Вины за содеянное он тоже не выражал. Упираясь лапами в мокрую от дождя землю, он пытался не идти за разъяренной Кагурой, которая себе под нос проклинала всё на свете. — Пойдем, Садахару, им без нас будет только лучше-ару! Но пес мотнул головой, отчего рука Кагуры соскользнула с ошейника. Он недовольно гавкнул ей в лицо, выражая все свое недовольство, и подошел к дверям в бар Отосэ, в которых приветливо горел свет. Распахнув седзе лапой, он вошел внутрь, оставив Кагуру совсем одну. — Предатель! Настоящий предатель! Как будто я во всем виновата-ару! — выкрикнула девушка и с силой толкнула табличку с названием бара, отчего та с грохотом упала. Тяжело вздохнув, Кагура направилась в сторону детской площадки. Ничего, переждет дождь там и как раз подумает, что делать дальше. Гин-чан и очкарик точно без нее не протянут, она была в этом уверена. Поэтому уже через несколько часов придут к ней и будут слезно умолять вернуться. Кагура представила себе, как Гинтоки и Шинпачи на коленях уговаривают ее, а она со вздохом и словами: «Чтобы вы без меня делали-ару?» — возвращается обратно. От этого у нее на губах возникла ухмылка, и она, напевая себе под нос, побежала в сторону своего временного укрытия.

***

Кагура уже час бродила по улицам Эдо, совершенно не зная, куда ей идти. В детском домике на площадке мирно посапывал Мадао, который наотрез отказался делить свое ложе с Кагурой. Прогонять его не хотелось, настроение и так было не самое лучшее. Весь энтузиазм девочки испарился после того, как она насквозь промокла под дождем, который, как назло, совсем не собирался кончаться. Денег с собой не было, а зонтик она даже не удосужилась взять с собой. Поэтому приходилось блуждать по округе, иногда пережидая плохую погоду под козырьками ближайших домов. Дождь Кагура не любила — слишком много плохих воспоминаний было с ним связано. Детство на Ракуе, ее родной планете, уход старшего брата, смерть матери, отъезд Кагуры на Землю — все это сопровождалось нескончаемыми проливными дождями, которые еще больше ранили ее сердце. А ведь брата она видела. Совсем недавно в Йошиваре, когда они с Гинтоки и Шинпачи сражались против Хосена. Камуи ничуть не изменился, оставался все таким же дураком с раздражающей улыбочкой. Но почему он вернулся? Где был все это время? Почему не навещал сестру и даже не попросил прощения? Она так и не успела его расспросить, ведь Камуи сбежал, как последний трус. Даже не ответил на ее оклики. Назвал ее окрепшей, но все еще слабой. Кагура с силой пнула ближайший камень. А ведь раньше он постоянно защищал ее, был опорой и поддержкой. Что же произошло с этим ублюдком, что он стал таким? Она не знала. Но обещала себе стать сильнее, чтобы снова встретиться с ним лицом к лицу. Дождь потихоньку уменьшался, а из-за туч выглянуло солнце, освещая своими лучами город. Кагура глазами начала искать, куда ей спрятаться от солнечного света, но тут ее резко обдало холодной водой. Потом послышался рев мотора, и рядом с Кагурой остановилась полицейская машина. — Выглядишь отвратительно, чайна. Где же ты извозилась, что теперь выглядишь как грязная свинья? Кагура повернула голову в сторону машины и закатила глаза. Из нее вышел садист собственной персоной. Девочка отжала мокрые края платья, а потом сняла с головы украшения, чтобы просушить волосы. — Не слышу ответа, неужели язык проглотила? Какое счастье, не услышу больше твоего невероятного голоса! — с явным сарказмом произнес Окита, наслаждаясь видом грязной мокрой Кагуры. — А где же Данна и очкарик? Неужели тебя наконец-то выгнали с твоей «работы»? — Не дождешься-ару, — процедила Кагура, одарив парня гневным взглядом. — Ах, как жаль. Я-то надеялся немного размяться, но, видимо, кое-кто не в настроении сегодня, не так ли? — Неужели у тебя в кои-то веки заработал мозг-ару? — пробурчала Кагура. Настроение и вправду было паршивым. И драться с Сого она уж точно была не намерена. Окита развел руками, как бы показывая ей, что разочарован, но взгляд темно-красных глаз продолжал следить за Кагурой. И девочка невольно разглядела в них… беспокойство? Волнение, желание поддержать и защитить. Но Кагура помотала головой. Добрый садист? Такого даже самый дрянной мангака не придумает. И тут прямо над головой Кагуры пролетел какой-то предмет, отчего та инстинктивно прижала руки к голове и нагнулась. Через несколько секунд она осмотрелась, подняла взгляд наверх и увидела ястреба. Он примостился на верхушке одного из кленов и рассматривал местность своими большими ярко-желтыми глазами. До этого Кагура видела ястребов только в программах по телевизору, поэтому невольно засмотрелась на птицу. У него было коричнево-серое оперение и белая грудка, вся усеянная черными пятнышками, изогнутый клюв и крепкие лапы, а в каждом его движении чувствовалась какая-то грациозность и изящность. Но то, что привлекло Кагуру больше всего, так это странный знак прямо на лбу птицы — шесть желтых капель, расположенных по кругу. У ястребов в программах о дикой природе таких символов не было, поэтому девочка даже подошла на несколько шагов вперед, чтобы внимательнее все рассмотреть. И тут ястреб резко повернул голову и посмотрел прямо на нее, и от этого взгляда у Кагуры аж сердце замерло, настолько он был пронизывающим. Девочка сглотнула, но тут услышала шаги и хлопок двери полицейской машины. Она уже и забыла, что садист все это время был рядом с ней. Сого застегнул ремень и достал из кармана рацию. Поднеся ее ко рту, он четко сказал: — Приём. Кондо-сан? Да, это Окита. Только что рядом с кварталом Кабукичо видел ястреба Маюнара. — Он замолчал, видимо, слушал ответ от своего командира. — Да, знаю, что это срочно и связано с Сегуном. Понял, скоро буду. Маюнара? Срочно? Сегун? Что это еще означает? Кагура опять взглянула на клен, но ястреба уже и след простыл. Девочка рванула с места и уже через несколько секунд стояла рядом с машиной, смотря прямо на Сого. — И что тебе сказал горилла? А ну отвечай-ару! Это связано с птицей? Сого раздраженно закатил глаза. — Мне не до тебя, чайна. Я, в отличие от некоторых, работаю, не покладая рук. Поэтому придется попрощаться. Не скучай без меня! И парень, надавив ногой на педаль газа, скрылся за ближайшем поворотом, оставив Кагуру в одиночестве. Вот, значит, как… Ястреб, да еще и связанный с Сегунатом? У Кагуры аж глаза заблестели от интереса. Садист думает, что она оставит это дело в покое? Ну уж нет. У нее есть свои источники информации. И Кагура, напевая себе под нос, направилась в сторону дворца.

***

Кагура уже полчаса стояла около комнаты Соё. Принцесса куда-то ушла, поэтому Майзо попросил Кагуру подождать её в коридоре. И вот наконец послышался звук шагов, и девочка обернулась на их звук. Сегодня Соё была в ярко-красном кимоно и радостно улыбалась подруге. — Кагура-чан! — девочки обнялись. — Как же давно я тебя не видела! Будем снова играть в пни банку? — Вообще-то я пришла кое-что спросить-ару, — Соё в ответ на слова Кагуры удивленно подняла бровь, но затем кивнула и первая вошла в комнату. Кагура закрыла дверь и плюхнулась на диван, стоявший у окна. Соё села рядом и воззрилась на подругу. — Так что ты хотела ? — Ты знаешь что-то о Маюнара? Соё, услышав вопрос, улыбнулась и с интересом взглянула на Кагуру. — Я думала, это нужно спрашивать у тебя. Они же извечные соперники Ятодзоку. Кагура недоуменно подняла бровь. — Они и как вы, аманто. Очень сильные, я слышала, что у них есть волшебные стрелы, которые могут пронзить соперника, который находится в нескольких километрах от них. Даже твой отец, Умибозу, сражался с главой их клана, правда, очень давно и в ничью. Но Маюнара очень скрытные, почти не показываются на общих собраниях сегуната. Они очень ценные разведчики, поэтому в сражениях с другими странами без них никуда. Старший брат и глава Маюнара общаются с помощью писем, их приносят ястребы, которые принадлежат клану. Кагура кивнула, ястреба она уже сегодня видела. И она рассказала Соё о Сого и его докладе Кондо. — Странно… Маюнара уже очень давно не выходили на связь. Может, что-то случилось… — Соё нахмурилась. — Говоришь-ару, они сильные? — спросила Кагура. Принцесса кивнула. — И давние соперники Ято? — снова кивок. Кагура устрашающе улыбнулась. Если она сможет победить кого-то из клана Маюнара, на нее точно свалится неслыханная доселе известность. Она станет героиней, самой сильной аманто в истории! И заработает кучу денег, снимаясь в программах и давая интервью. А про Гин-чана, очкарика и предателя Садахару она даже не вспомнит. Больше никакой просрочки зарплаты и риса с суконбу. Только слава и еще раз слава! Она точно сможет победить этих аманто, кем бы они ни были. Ведь великая Кагура-сама не бросает слов на ветер.