Потерянные крылья

Капитан первого отряда Шинсенгуми Окита Сого широко зевнул, ведя полицейскую машину к сегодняшнему месту дежурства. Сзади послышался тихий щелчок — Хиджиката Тоширо поднес сигарету к яркому огоньку зажигалки, прикуривая, а потом выпустил изо рта небольшое колечко дыма. — Не курите в моей машине, Хиджиката-сан, — Сого, хмурясь, взглянул на мужчину. — Моя базука как раз лежит без дела, не сомневаюсь, что ей найдется применение, если вы сделаете ещё одну затяжку. — Замолчи, Сого, — Хиджиката потушил сигарету. — Лучше сосредоточься на дороге, а то наша смерть наступит намного раньше. Окита закатил глаза и свернул в нужный переулок. Сегодня Кондо-сан назначил его и Хиджикату на дежурство около квартала Кабукичо. Сого всей душой не любил это место: в квартале за каждым вторым числились преступления, а арестовывать и потом заниматься бумажной волокитой он уж точно не хотел. К тому же в Кабукичо располагалась Ёродзуя — место странное, но в тоже время безумно притягательное. Данна, которого Сого в принципе уважал: мужчина не раз проявлял себя как хороший боец, и Оките очень хотелось как-нибудь с ним сразиться. Очкарик, который с первого взгляда мог показаться слабым трусом, но в тоже время довольно часто показывал свой стальной характер. Ну и она, то чье существование Сого с одной стороны хотел выкинуть из головы, а с другой — приблизиться к ней хотя бы на сантиметр ближе. Чайна и её псина. Она была хорошим соперником, сильной, непоколебимой, Оките нравилось с ней сражаться, ведь он наконец-то нашёл сильного и достойного противника. Но в тоже время она была обычной девчонкой, несмотря на нечеловеческое происхождение и бездонный желудок. С большими синющими глазами, в которые Сого хотелось провалиться. Но, конечно, он никому об этом не скажет. А особенно самой Чайне. Рановато ей ещё об этом знать. А вчера он вообще был выбит из колеи. Он сглотнул, вспомнив мокрые рыжие волосы и злобные глаза, смотрящие как будто в самую душу. И в тот момент она была такой маленькой и беззащитной, что Сого хотелось не бросить очередную колкость, а наоборот, притянуть к себе и утешить. А потом появился этот чертов ястреб Маюнара! Пришлось быстро докладывать о ситуации Кондо-сану и мчаться в штаб. А Сого уж очень хотелось остаться с Чайной подольше хоть на несколько секунд. — И сколько ты еще будешь ехать? Мы уже давно проехали нужное место! — раздался сзади голос Хиджикаты. Окита резко остановился, вынул ключи из замка зажигания и положил себе в передний карман. Хиджиката, бормоча себе под нос ругательства, вышел из машины, и Сого, нехотя, двинулся за ним следом. — О чем ты вообще думаешь? Неужто о вчерашнем разговоре с Кондо-саном? — Хиджиката покосился на Окиту, который вырвался чуть вперед. — Вы о Маюнара? Может, и об этом, кто знает, — Сого закинул себе в рот клубничную жвачку и надул пузырь. — Давненько о них ничего не было слышно. Аж два года. Хиджиката кивнул. За всю свою службу на посту заместителя командующего он ни разу не видел членов клана Маюнара. А вот слухов слышал настолько много, что аж уши вянут. Например, Ямазаки рассказывал, что точно уверен — один из его товарищей по команде бадминтона — давний друг Субару Маюнара. Он много рассказывал о том, что пьёт с ним чай воскресными вечерами и беседует о судьбе Эдо. Да уж, этот человек тот ещё выдумщик. Но, скорее всего, всё придумал сам Ямазаки, чтобы повыделываться перед замкомом или Кондо-саном. — И всё-таки, что их ястребу понадобилось вне резиденции, — пробормотал Хиджиката, выуживая новую сигарету. — Неужели надвигается война? — Что вы там говорите, Хиджиката-сан? Я не слышу! Может, мне подойти поближе и заодно потренироваться с моей новой катаной? — Окита повернул к нему лицо, на губах его вырисовывалась садистская ухмылка. — Вы же знаете, я всегда готов к спаррингу. Перебрасываясь колкостями, они прошли по нескольким улицам, иногда делая замечания прохожим и пьяницам. В это время на улице уже потемнело, солнце закатилось за горизонт, а на его смену пришла луна, близящаяся к своему полнолунию. Спустя полтора часа Окита и Хиджиката направлялись обратно к машине, уже было довольно поздно. Вдалеке раздавалась веселая музыка и хохот, в Кабуки как раз начинали открываться многочисленные бары и казино. Проходя около двух высоких офисных зданий, Сого напоследок заглянул в небольшой проулок между ними, который вел прямиком в квартал, и замер. Небольшая фигура в черном плаще медленными шагами направлялась вдоль проулка, ощущение было, что этот кто-то выслеживает жертву. Сого бесшумно достал катану, встав в место, куда не попадал свет фонаря. В это время фигура резко дернулась и повалилась на землю, а потом раздались судорожные вздохи, как будто кого-то душили. Сого рывком сорвался с места и побежал прямиком в проулок, он был совсем близко, но нападающий явно услышал его издалека, повернул на него голову, скрытую капюшоном, и бросился наутек. Окита помчался за ним, но его противник был настолько быстрым, что уже через пару секунд выбежал из проулка и скрылся за поворотом. Сого цыкнул, хотел побежать следом, но тут увидел ту, о которой думал буквально несколько часов назад. Чайна, белая как полотно, неподвижно лежала на земле, вся в грязи, на шее след от удушья. Сого подбежал к ней и нащупал пульс, слава богу, он был, хоть и очень слабый. — Чайна! Эй, Чайна, ты меня слышишь? Давай же, открой глаза! Кагура! — Сого провел рукой по её щеке, надеясь, что та сейчас очнется. Но ничего так и не произошло. Окита быстро подхватил Чайну на руки и побежал в сторону Хиджикаты, который патрулировал неподалеку. Мужчина повернулся на шаги и, увидев Сого с Кагурой на руках, удивленно поднял бровь. — Всё расскажу по дороге, — бросил Окита. — Сейчас нужно срочно отвезти её в больницу. Похоже, на неё напали. Хиджиката кивнул и, взяв Чайну, аккуратно положил её на заднее сидение машины. Сого сел спереди, достал ключи и, заведя машину, надавил на педаль газа. А в голове крутилась только одна мысль. Только бы успеть!

***

Кагура резко поднялась и тут же почувствовала боль в области правого виска. В глазах потемнело, поэтому ей пришлось немного поморгать, чтобы картинка перед глазами не была такой размытой. Знакомый диван напротив, столик, телевизор. Она была в гостиной Ёродзуи. И тут в голове начали пролетать события минувшего дня — библиотека, пропажа Садахару, проулок в Кабукичо и странная фигура в черном, напавшая на ничего не подозревающую Кагуру. Девочка поднесла руку к шее — скорее всего, останется синяк. Она поднялась с дивана, чтобы пройти в ванную к зеркалу и осмотреть масштаб бедствия, глянула на часы — восемь утра. Неужели она была без сознания так долго? Но тут взгляд Кагуры наткнулся на кресло Гин-чана, в котором сидел совсем не тот, кого она ожидала увидеть. Там, сложив руки на груди, спал Садист. Девочка удивленно подняла бровь: а он что здесь забыл? Пришел докопаться из-за того, что Кагура не приняла предложение о спарринге? Кагура тихонько подошла к парню. Она первый раз видела, чтобы он спал, и эта картина заставила её зловеще ухмыльнуться. На столе как раз лежал маркер, и Кагура уже взяла его, чтобы написать на лбу Окиты парочку нелестных слов, как тут её руку перехватили. Темно-красные глаза Садиста воззрились на Кагуру, немного обеспокоенный взгляд прошелся по её лицу, потом спустился к шее и в конце концов оказался на переплетении их рук. — Очнулась наконец? — Сого отпустил руку Кагуры и перевел взгляд на часы. — Могла бы поваляться без сознания еще немного, а я бы в кои-то веки выспался. Кагура скривилась, а потом задала крутящийся на языке вопрос. — Что произошло-ару? И что ты делаешь в Ёродзуе? — На тебя напали, Чайна, пытались задушить. Тебе крупно повезло, что я и Хиджиката-сан оказались рядом и отвезли тебя в больницу. Там сказали, что помощь тебе особо не нужна, поэтому я отвез тебя сюда. Ещё вопросы? Кагура в замешательстве покачала головой. Перед глазами возникла фигура в черном плаще. Кто это был? И почему его жертвой стала именно она? Вроде врагов в последнее время она себе не наживала, да и кто мог обозлиться на такую добропорядочную гражданку Эдо, как Кагура? Тут за соседней дверью послышалась возня, и из комнаты чуть ли не вывалились Шинпачи и Гинтоки, не поделившие узкий проход седзи. — Кагура! — к удивлению девочки, первым к ней бросился Гинтоки. Прошелся по ней взглядом, а потом резко обхватил её лицо руками. — Ты где шлялась так поздно вечером? Я чуть с ума не сошел от беспокойства, тебя всё не было и не было! А потом приезжает Соичиро-кун и вносит тебя на руках, потерявшую сознание, да еще и с огромным синяком на шее! Чтобы такого больше не было, ясно? Шинпачи, у которого потекли слезы из глаз, кивал на каждое слово Гинтоки. Он достал из кармана штанов носовой платок и шумно высморкался. — Я… Простите-ару… — Кагура опустила голову, ей было немного стыдно смотреть на лица товарищей. Но потом она резко вскрикнула. — А Садахару? Где он? Он же здесь? — Не ори так, Чайна, сейчас из ушей кровь польется, — подал голос Сого. — Твоя псина мирно спит в соседней комнате. Когда я приехал, она уже была здесь. Кагура облегченно выдохнула. Слава богу, с Садахару ничего не произошло. Но как объяснить его странное поведение? Девочка поняла, что вопросов становится всё больше и больше, а вот ответов хотя бы на один из них так и не появилось. — А что насчет нападающего, Окита-сан? — серьёзно спросил Шинпачи, наконец-то переставший лить слезы. — Вы поймали его? — Это сложнее, чем мы думали. Хиджиката-сан направил вооруженный отряд на его поиски, но мы пока не нашли ни одной зацепки, куда он мог деться, — ответил Сого и нахмурился. По нему было видно, что он сам не прочь как можно быстрее заняться этим делом. — Ну, я, пожалуй, пойду. Ах да, Чайна, на пару минут. Один на один, — тут же добавил он, когда увидел уже намеревающегося пойти за ними Гинтоки. — Не беспокойтесь, Данна, это всего лишь дружеский разговор. И он, схватив Кагуру за руку, вышел на улицу, закрыв за собой дверь. А потом резко повернулся к девочке, да так неожиданно, что та врезалась спиной в стену, смотря прямиком на Садиста. Сого навис над ней, ему позволяло это явное преимущество в росте, и произнес глухим, совсем не похожим на его обычный тон голосом. — В следующий раз думай головой, прежде чем соваться в такие места, понятно? — Его глаза полыхали огнем, Кагура даже сглотнула, она никогда не видела Садиста таким злым. Но она гордо подняла голову и смело посмотрела ему в глаза. — А тебе-то какая разница-ару? Это моя жизнь, и я делаю, что захочу! — Ты могла умереть! Совсем себя не ценишь, дура!? — Сого резко ударил в стену кулаком прямо над головой Кагуры. — А если бы я опоздал? Кагура отвернула голову в сторону. Он был прав, она поступила необдуманно. Но это был не повод для того, чтобы зажимать её у стены Ёродзуи! Кагура уже хотела сказать это Садисту в лицо, а ещё лучше — дать ему хорошего пинка, но взгляд остановился на его глазах. В них было беспокойство и страх?.. Они плескались в глубине его тёмных, сейчас почти чёрных от злости радужек, и Кагура несколько секунд не могла оторвать взгляда. Садист боялся? Переживал? За неё? Но тут Сого оторвал руку от стены и засунул её в карман брюк. В глазах исчезли все такие не свойственные ему эмоции, Окита опять стал тем самым Садистом, которого Кагура знала всё это время. — Если увидишь этого психа снова, ты знаешь, к кому обратиться, — напоследок сказал он. — Бывай, Чайна. И он, спустившись по лестнице, исчез. Кагура же, ещё несколько секунд смотря ему вслед, опустилась на корточки и закрыла руками голову. Еë лицо так и полыхало. — Ну и дурак, — прошептала она.

***

На следующий день Кагура сидела в баре Отосе и доедала четвертую миску риса. Гинтоки строго-настрого запретил ей выходить одной на улицу ближайшие пару дней, поэтому девочка коротала свои часы за просмотром телевизора и едой. — Кагура-чан, ты здесь? — на пороге бара появился Шинпачи. — Срочно поднимайся наверх, у нас новый клиент! Простите, Отосе-сан. — обратился он к хозяйке бара. — Кагура-чан, наверное, изрядно поднадоела вам за эти дни. Женщина, закуривая, лишь помахала рукой. — Ты главное передай этому белобрысому, что если он в скором времени не принесёт мне деньги за аренду, то я вышвырну его как пробку из бутылки! Шинпачи смущённо почесал затылок и, сказав Кагуре поспешить, вышел. Девочка нехотя убрала от себя миску с недоеденным рисом. Идти на работу совсем не хотелось. Скорее всего, опять пришли люди с посредственными просьбами по типу найти сбежавшую кошку или последить за ребенком. А так хотелось чего-нибудь по-настоящему интересного, например какого-нибудь расследования! Но куда им... Они же не полиция или вооруженный отряд, чтобы им дали задание расследовать какое-нибудь убийство. Кагура встала из-за стойки и пошла следом за Шинпачи. Когда она вышла на улицу, то обвела взглядом близлежащие дома, вдруг увидит ту самую фигуру в чёрном плаще, напавшую на неё в переулке? Но на улице не было ни одной подозрительной личности и Кагура быстрее направилась на второй этаж. Поднявшись наверх, она глянула в небольшое зеркало в прихожей. Огромный синяк от удушья покрывал всю еë шею, но девочка, сетуя на довольно быструю регенерацию Ято, надеялась, что он скоро исчезнет. Тяжело вздохнув, Кагура прошла в гостиную и села на диван между Гинтоки и Шинпачи, сложив ноги по-турецки. Достала из кармана суконбу, засунула его в рот и подняла голову, чтобы посмотреть на новоиспечённого клиента. И обомлела. Перед ними, сложив руки на коленях, сидела невысокого роста девушка. Её наряд был как зебра черно-белым: белоснежная куртка с запахом на правую сторону с золотыми пуговицами, черные облегающие лосины до колен и высокие сапоги со шнуровкой на небольшой платформе. Все открытые участки кожи были покрыты бинтами, разглядеть что-либо под ними было просто нереально. Но то, что Кагуру удивило больше всего, так это капюшон и белоснежная маска с прорезями для глаз. Всё это полностью скрывало лицо и голову девушки, отчего та казалась еще более таинственной. Рядом с ней лежала небольшая сумка, которая судя по выпирающем краям, была полностью забита вещами. Видно незнакомка очень сильно спешила и побросала внутрь всё, что попалось под руку. — Меня зовут Нарусе Юки, — звонким голосом сказал она и подняла голову наверх, чтобы через маску были лучше видны её собеседники. — И у меня есть для вас задание. Меня хотят убить. И я хочу, чтобы вы с этим разобрались.