Две стороны одной мечты

      Пять лет назад       — Тэхён, проснись, твои родители погибли! — парень, ничего не понимая, разлепляет веки и хмуро оглядывает небольшую гостиную своего друга Минсока. Тот стоит над ним и трясёт изо всех сил, видимо пытаясь привести в чувства. Вчера, судя по всему, Тэхён так и не доехал до дома.       — О чём ты говоришь? — сонно шепчет Тэхён, морщась от головной боли и медленно присаживаясь на белом кожаном диване. До него никак не дойдёт смысл сказанного другом.       — Твои родители вчера ночью ехали сюда, чтобы забрать тебя и разбились на машине. Они погибли, Тэхён, — голос друга пропитан сожалением. Он смотрит на Кима с болью во взгляде и искренне сочувствует. Потерять родителей в пятнадцать лет — это ужасно.       — Не неси чушь, пожалуйста, — нервно усмехается Тэхён, отказываясь верить в это. Они не могли погибнуть. Он ведь только вчера с ними общался. Да, немного повздорил с отцом, как обычно, и ушёл из дома, но всё было хорошо. Нет, они живые, а Минсок просто решил неудачно пошутить. Но посмотрев на него ещё раз, на его тоскливое выражение лица и неприкрытую жалость, понимает — это правда.       Вспоминает вчерашний разговор с одним из друзей, который сказал, что позвонил его родителям и попросил их приехать, чтобы его забрать, так как Тэхён был слишком пьян. Они ехали за ним и разбились…       — Полиция ждёт тебя на улице, — добивает друг и крепко сжимает его плечо, пытаясь поддержать. Ким, передёрнув плечами, скидывает чужую руку и, подскочив на ноги, выбегает на улицу.       Дальше всё как в тумане. Полицейские рассказывают ему подробности аварии, сажают в свой служебный автомобиль и везут в морг. Тэхён словно и не в этом мире находится, когда видит тела отца и матери, бездыханно лежащие на железных столах. На вопрос они ли это, кивает и даже не замечает, как начинает рыдать прося о прощении. Падает на колени, вцепившись в ладонь матери, и буквально воет от боли, разрывающей душу. Он виноват, они ехали за ним и погибли по его вине. Был дождь, дорога скользкая, и отец не справился с управлением. Корит себя и качается из стороны в сторону, покрывая ледяную руку матери поцелуями. Молится всем богам забрать его вслед за ними, но те не внемлют его просьбе. Оставляют на этой земле мучиться и страдать от разъедающего чувства вины. И по какой-то причине ему не дают как следует попрощаться с родными, оттаскивают от бездыханных тел любимых людей и, посадив снова в полицейскую машину, отвозят в приют. Всю ночь он не спит, рыдает корчась от боли в сердце. Хочется повернуть время вспять, не сбегать из дома, послушать маму. Но ничего не изменить. Отныне он один в этом чёртовом мире с многотонным грузом вины на плечах. Не будь он таким упрямым придурком, они были бы живы. Виноват. Ошибка, стоившая ему жизни самых дорогих людей.       Спустя два дня он сидит у свежей могилы на коленях под дождём, уже промокший с ног до головы. Позади стоит множество людей, знакомых с родителями. Все они с зонтами, в чёрной одежде, и смотрят на него с жалостью. Тэхён чувствует все эти взгляды, они будто прожигают в нем дыру. Каждый из присутствующих считает своим долгом сказать, как ему жаль. Вот только Тэхёну плевать на их слова. Пусть они все исчезнут, оставят его одного, о чём он и кричит им, захлёбываясь собственными слезами. Он хочет побыть один, наедине с любимыми, зачем все эти люди здесь? Чёртовы лицемеры. Никто из них не понимает его боли, строят из себя добрых, но стоит им уйти, как тут же забудут о мужчине и женщине, что лежат сейчас под могильной плитой. Только Тэхён будет помнить, страдать и хранить в сердце каждое дорогое воспоминание.       Проходит час, а он всё сидит и плачет навзрыд, вцепившись заледеневшими пальцами в худи. За его спиной остался лишь один человек — директор приюта — которая позволяет Тэхёну пробыть с родителями столько, сколько ему нужно. Она понимает его и не торопит.       Всё тело продрогло, зуб на зуб не попадает, а Тэхён всё смотрит на буквы на мраморной плите, что расплываются перед глазами. Не может заставить себя встать и уйти. Словно если покинет это место — предаст их.       — Простите меня, — дрожащим голосом шепчет Тэхён, — Прошу вас, простите.       Чувство вины настолько сильно, что буквально убивает парня, разрывая его сердце на куски. Как ему теперь жить? Что делать дальше? Он отныне сирота, никому не нужный, брошенный человек. Кажется, жизнь остановилась ещё два дня назад и более в ней нет смысла. Боль захлёстывает с головой, и он даже не понимает, как оказывается в своей новой комнате в приюте, куда уже перевезли его вещи «заботливые» полицейские. Падает на кровать словно без чувств и, уткнувшись лицом в подушку, продолжает рыдать. Он не слышит слова сочувствия, что выражает ему директор приюта, а потом молча уходит. Ничего не слышит и не чувствует. Его душа на время покинула тело, а слёзы медленно опустошают окончательно, позволяя боли найти выход наружу. Он позволит этим удушающим чувствам завладеть собой, не будет сдерживаться, ведь потом должно стать легче, он уверен.       Неделю спустя Тэхён наконец приходит в себя. Боль и вина всё ещё с ним, но уже не такие сильные. Душа ноет, сердце болит за родных людей, но он более не поддаётся истерике. Сдерживает себя, медленно возвращая разум в обычное состояние.       Он постоянно прокручивает в голове лишь одну мысль, что если бы он не стал таким, то родители были бы живы. Ведь это был просто бунт с его стороны, когда отец и мама решили переехать из Сеула в Пусан. Тэхён не хотел этого, искренне желал остаться там. Но всё решили за него. Тогда он попросту начал показывать характер: не ночевать дома, хамить родителям и много пить и гулять с одноклассниками. Вся его жизнь скатилась в пропасть, но он этого не понимал. Думал, что таким образом что-то изменит. Изменил! Только не так, как хотел. Своими глупыми выходками лишил себя самых дорогих для него людей, и жить ему с этой виной до конца жизни.       Однако теперь он не собирается снова становиться пай-мальчиком. Он стал ещё грубее, начал хамить воспитателям, драться с другими парнями в приюте и вечно к кому-то придираться. Терять ему уже нечего, а оставаться в приюте он не хочет.       Когда терпение директора приюта закончилось, она задала ему лишь один вопрос — с кем он хочет жить, если не здесь. И Тэхён, не задумываясь, ответил, сидя напротив неё в кожаном кресле, лишь одно:       — Я хочу жить с Чон Чонгуком. Он друг моего отца.

***

      Центр города Сеул. Офис строительной компании «JJK». Кабинет Господина Чона.       Время близится к обеду, многие сотрудники уже побежали в столовую на первом этаже, стараясь первыми урвать самые вкусные блюда. Никто здесь кажется работать не хочет, кроме Чонгука, что сидит в своём кабинете не вылезая и ни на секунду не отрывается от важных бумаг, связанных с новым тендером.       Рядом лежащий телефон вибрирует. Чон тянется за ним и не глядя принимает звонок.       — Да, — слегка раздражённо и нетерпеливо, потому что сейчас его отвлекают от важных дел.       — Господин Чон? — на том конце раздаётся миловидный женский голос, показавшийся грустным.       — Да, это я, — продолжая бегать взглядом по строчкам, отвечает Чонгук, начиная закипать. Он любит, когда всё быстро и по делу.       — Я Хван Хери, директор детского приюта в Пусане, — представляется женщина, и после этого Чон отрывается от документов, нахмурившись. — Я звоню вам по поводу Ким Тэхёна. Вы его знаете?       — Да, — тут же отвечает Чон, напрягшись и выпрямившись.       Тэхёна он знает давно. Он сын партнёра Чонгука по бизнесу, Ким Дохёна, и можно даже сказать друга. Правда не общался с ним уже около двух месяцев, но раньше, когда Дохён жил в Сеуле, часто проводили время вместе у них дома. Особенно по выходным. Семья Ким переехала совсем недавно, и из-за отсутствия времени у друзей просто не было возможности видеться или общаться полноценно. Лишь редкие звонки. Но почему ему звонят из приюта? Неприятный холодок от ужасающей догадки проходит по телу и заставляет сердце встрепенуться, увеличивая количество ударов.       — Дело в том, что родители Тэхёна две недели назад погибли в автомобильной аварии. Его поместили к нам в приют, но он ведёт себя агрессивно и не хочет здесь находиться. Родственников, кому бы мы могли его передать под опеку у него нет, поэтому он сказал нам, что мы должны позвонить вам. Вы ведь друг его отца?       — Да, мы давно с ним знакомы, — едва шевеля губами, отвечает Чонгук, чувствуя неприятную давящую грусть в душе. Эта новость для него стала неожиданностью. Такие молодые, и так внезапно оборвалась их жизнь.       — Вы сможете оформить опеку над Тэхёном на себя? — интересуется женщина.       Чонгук машинально кивает, но осознав, что его не видят, отвечает:       — Что для этого нужно? — он пытается взять себя в руки, так как вопрос действительно серьёзен.       — Вам нужно будет приехать сюда как можно скорее. Возьмите с собой лишь свои документы. А все документы для опеки мы подготовим. Адрес я вам вышлю по смс.       — Хорошо. Завтра буду у вас, — говорить с каждым словом становится всё труднее от образовавшегося кома в горле.       — Отлично, ждём вас. До свидания, — прощается женщина и первой кладёт трубку.       Чувство грусти вмиг убило какое-либо желание заниматься работой. Чонгук поднимается с места, слегка потерянно смотрит по сторонам, кладёт телефон в карман и идёт на выход. Работать сегодня он вряд ли уже сможет. Поэтому лучше поехать домой, отдохнуть и завтра с утра выдвигаться за Тэхёном. Чон даже ни на секунду не сомневается в своём решении его забрать. Да и отношения у них всегда были хорошие. Когда Чонгук ходил к ним в гости, Тэхён буквально не отлипал от него. Постоянно висел на шее и что-то щебетал. Познакомился Чонгук с Дохёном пять лет назад, когда Тэхёну было десять. Но это не помешало им найти общий язык. Тэхён хороший парень, и Чон уверен, что сложностей в жизни под одной крышей у них не будет. Конечно, Чонгук сомневается в своих способностях воспитания, но будет стараться ради друга. Поставит Тэхёна на ноги и сделает хорошим человеком.       На следующий день чёрная мазератти паркуется около детского приюта «Радость» в Пусане, адрес которого ему скинули ещё вчера, и найти это место не составило труда. Чонгук выходит из машины, на мгновение зажмурившись от яркого утреннего солнца, и, поправив и так идеально сидящий чёрный пиджак, идёт в сторону здания. Обычный, ничем не примечательный коридор и лестница, по которой он сразу же поднимается на второй этаж, в кабинет директора. Стучит для приличия и, получив разрешение войти, проходит в небольшой светлый кабинет с парой книжных стеллажей около стен и большим дубовым столом, за которым сидит на вид средних лет женщина. Увидев гостя, она тут же поднимается и вежливо кланяется с улыбкой на губах. Чонгук делает так же, после проходит ближе к столу.       — Присаживайтесь, — предлагает директор, и Чонгук садится в кресло напротив стола. Закинув ногу на ногу, он сцепляет ладони в замок и смотрит на неё выжидающе.       — Вы вчера мне звонили по поводу Тэхёна. Давайте сразу перейдём к делу, — без лишних предисловий поторапливает Чонгук, не желая задерживаться здесь надолго. Время — деньги, а у него ещё куча работы.       — Хорошо, приступим, — соглашается женщина.       А после следует целый час бессмысленной болтовни, которую Чонгук на дух не переносит. Но приходится терпеть ради Тэхёна и разрешения на опеку, он сидит и слушает бесконечные рекомендации о жизни с подростком. Как нужно себя с ним вести, чтобы смерть родителей не нанесла ему психологическую травму, и тому подобное. Чонгук уже чуть ли зевать не начинает, когда она наконец заканчивает, предлагая пойти к Тэхёну, который по её словам уже ждёт.       В коридоре на лавочке сидит хмурая субстанция, в которой Чон едва узнаёт сына своего друга. Поникший, с тёмными кругами под глазами, будто и не спал вовсе все эти две недели. Бедняга. Чонгуку его искренне жаль. Сам он с таким не сталкивался, близких людей не терял, но всё же представить может, как ему сейчас плохо. От того светлого и улыбчивого мальчика, которым тот был пару месяцев назад, кажется, ничего не осталось. Но ничего, Чон постарается и вернёт ему радость жизни.       — Тэхён? — подойдя ближе, зовёт Чонгук.       Тот поднимается с места, смотрит на мужчину недовольно, с прищуром.       — Наконец-то, — язвительно бросает Ким и, схватив сумку с вещами, выходит на улицу.       Чонгук от растерянности хмурится, смотря ему вслед. Раньше Тэхён не позволял себе так разговаривать с ним, как и ни с кем другим. Неужели в пятнадцать лет он уже стал такой язвой? За два месяца разве можно так измениться? Кажется, будет не так просто наладить контакт, как он думал.       — Вот видите, он очень грубый. Пожалуйста, будьте с ним помягче и не поддавайтесь на провокации с его стороны, — искренний совет от директора приюта был молчаливо принят Чонгуком. Он кивает и, попрощавшись, выходит вслед за подростком, который теперь под его опекой и в полной его ответственности.       Тэхён стоит около машины, дорожная сумка висит на плече, руки сложены на груди, а выражение лица так и кричит о недовольстве. Однако Чонгук на это ничего не говорит. Скорее всего, у парня просто стресс и ему нужно отойти. Дать ему время прийти в себя. Разговоры и выяснение отношений могут лишь усугубить ситуацию. Чон обходит машину, достаёт ключи и, усевшись на водительское сидение, сразу заводит мотор. Тэхён кладёт вещи на заднее сидение и, не забывая за собой громко хлопнуть дверцей автомобиля, идёт к пассажирской двери, сразу забираясь внутрь. Всё такой же хмурый и со сложенными на груди руками. Чонгук вздыхает и, пройдясь по нему взглядом с ног до головы, отворачивается. Пока он даст ему волю и постарается быть лояльным.       — Пристегни ремень, — вежливо просит Чонгук и плавно выезжает с парковки на дорогу.       Вот только просьба его наглым образом проигнорирована. Тэхён лишь цокает и отворачивается к окну. Чонгук на это качает головой, но ничего более не говорит. Если Тэхёну так легче справляться с потерей, так тому и быть. «Терпение, Чонгук», — мысленно обращается к себе, выжимая педаль газа сильнее, искренне желая поскорее оказаться дома.       Всю дорогу до того, как они выехали на загородную трассу, между ними висела давящая тишина. Кажется, каждый из них чувствует себя не в своей тарелке и не знает, как подступиться. Однако, видимо, Тэхёну становится скучно и он всё же решает нарушить тишину:       — Не мог раньше за мной приехать? — продолжая смотреть в окно, недовольно спрашивает Ким.       — Я, по-твоему, знал об этом? Мне только вчера сообщили, — брови Чонгука ползут вверх от искреннего удивления. Претензия явно не обоснована.       — Вы же друзья с отцом, — лёгкий сарказм и усмешка в голосе не скрываются от Чона.       — И что? Мы практически не общались с твоим отцом два месяца, — спокойно отвечает Чонгук, стараясь не поддаваться провокации.       — Оправдания, — бросает Тэхён усмехнувшись.       — Проще общайся, Тэхён, — всё же не выдержав, твёрдо произносит Чон, — я тебе не ровесник. Относись ко мне уважительно. Мне, конечно, жаль, что так случилось и ты теперь сирота, но общаться с собой подобным образом не позволю. Если тебе так претит моя персона, могу вернуть обратно.       — Только не нужно мне угрожать, ок? — глянув на мужчину, Тэхён дёргает уголком губ и подмигивает, затем снова отворачивается к окну.       — Что с тобой стало? Ты же был нормальным? Почему ты себя ведёшь как невоспитанный хам? — шокированно спрашивает Чонгук. Он будто и не знает этого парня вовсе.       — Тебя забыл спросить, как мне себя вести. Давай лучше помолчим, говорить нам больше не о чём, — отвечает Тэхён, показательно повернувшись к Чонгуку спиной и буквально уткнувшись носом в окно.       — Я не желаю тебе зла. Я искренне хочу помочь. Поэтому давай договоримся, если не общаться нормально, то хотя бы уважать друг друга. Я не собираюсь тебя воспитывать, хочу лишь обеспечить нормальную жизнь, — вкрадчиво произносит Чонгук, продолжая внимательно следить за дорогой.       — Ага, — весь ответ, от которого Чона буквально передёргивает.       Он терпеть не может, когда с ним так разговаривают. Ненавидит, когда что-то скрывают, недоговаривают и игнорируют. Это раздражает, и видимо, теперь придётся привыкать. Только вот как себя, тридцатилетнего мужчину, перевоспитать, непонятно. Вежливость с ним с самого юношества, а теперь, видимо, придётся общаться как хам. Какой привет — такой ответ. Просто так грубости Тэхёна он терпеть не будет. Возможно, даст ему время, месяц или два, будет снисходителен, но потом сдерживаться не сможет.       В Сеул они приезжают после обеда. В двухэтажном особняке Чонгука за городом много комнат, и он позволяет Тэхёну выбрать любую, которая понравится. Тот сразу уточняет, где комната самого мужчины, и когда Чон показывает, Ким специально останавливает свой выбор на самой дальней от неё, чем вызывает у Чона лишь усмешку.       Спустя три дня Чонгук устроил его в местную гимназию. Закупил учебники и все необходимые принадлежности, в том числе и школьную форму.       Когда Тэхён начал ходить в школу и более-менее успокоился, то больше не грубил и практически всегда ходил молча. Чонгук же снова погряз в работе. Жизнь вернулась в свой прежний ритм. Чон лишь искренне надеялся в ближайшее время наладить отношения с Тэхёном. Ведь он для него теперь как сын, которого у него никогда не будет.