История Божества

      Они все ещё размышляли, как достать восемьсот восемьдесят восемь тысяч заслуг, когда на следующий день получили приглашение от Линвэнь посетить её дворец.       Линвэнь занимала должность управляющей в божественном отделе кадров, где обеспечивала благополучие личного состава и способствовала быстрому продвижению небожителей по служебной лестнице. Ее дворец представлял собой впечатляющее зрелище, которое заставляло наблюдателя потрясенно задержать дыхание: от пола до потолка здесь было усыпано официальными документами и свитками. По пути сюда Се Лянь и Хуа Ши наткнулись на множество небожителей, выходивших из дворца Линвэнь, каждый из которых нес в руках горы бумаг, превышающие их самих в высоту. Побледневшие лица небожителей выражали либо полнейший крах надежд, либо абсолютное непонимание.       Когда Се Лянь и Хуа вошли в главный зал, Линвэнь обернулась и без предисловий произнесла: «Ваше Высочество, Ваше Высочество, Императору требуется помощь в одном деле, не желаете ли вызваться добровольцами?»       В Небесных чертогах сплошь и рядом попадались всяческие Совершенные Владыки и Прекрасные Владычицы, но Императором мог называться лишь один. И ему никогда не приходилось просить о помощи в каком-либо деле. Поэтому Се Лянь и Хуа Ши ошеломленно замерли, но всё же спросили одновременно: «Что это за дело такое? Всë на столько серьёзно?»       Линвэнь протянула им свиток со словами: «С севера начали доноситься беспрерывные стенания верующих, возносящих мольбы Небесам. Очевидно, там не все спокойно».       Так называемые верующие обыкновенно разделялись на три группы. Первая — состоятельные люди, на деньги которых возжигались благовония, проводились богослужения, строились храмы и монастыри. Вторая — проповедники, которые могли наставлять простых людей на истинный путь. Третья категория — это те, чьи сердца пронизаны верой вдоль и поперек. Первая группа всегда считалась самой многочисленной: чем больше денег у человека, тем сильнее он преклоняется перед божественными и демоническими силами, к тому же богачей в миру — как рыбы в реке. Третья группа же — самая малочисленная, ведь тот, кому удалось достичь столь высокого уровня веры, наверняка скоро и сам вознесется на Небеса. Очевидно, в данном случае Линвэнь имела в виду первую группу верующих.       Линвэнь произнесла: «В настоящее время Владыка не может отправиться на Север лично и если вы сможете сделать это вместо него, абсолютно все молитвы, которые верующие вознесут в благодарность за решение их проблемы, превратятся в ваши добродетели. Что вы об этом думаете?»       Се Лянь и Хуа Ши приняли свиток и произнесли: «Благодарим вас».       Линвэнь ответила: «Я всего лишь выполняю свою работу, если хотите выразить благодарность, лучше дождитесь, когда Владыка вернется, и лично поблагодарите его. К слову, я могу позаимствовать вам кое-какие магические артефакты, если пожелаете».       Хуа Ши на заявление чиновницы лишь закусила губы, будто что то обдумывала после проговорила: «Нет надобности. . .»       Се Лянь объявил: «Не стоит. Все равно, спустившись в мир смертных, мы потеряем духовные силы, поэтому не сможем использовать никакие артефакты».       Изгнанные дважды, Се Лянь и Хуа Ши растеряли свои духовные силы. В Небесных чертогах подобной проблемы не возникало, ведь здесь повсюду стояли дворцы небожителей, духовная сила непрерывно заполняла все пространство и каждый мог воспользоваться ею, стоило только протянуть руку. Но по возвращении в мир людей, они становились беспомощными дурачками: даже чтобы сразиться с кем-нибудь, им пришлось бы заимствовать духовные силы у другого небожителя на время, что приносило множество неудобств.       Линвэнь, призадумавшись, изрекла: «Что ж, тогда я призову вам в помощь нескольких духов войны из дворцов Богов Войны».       Нынешние Боги Войны, если даже были знакомы с ними, то явно не испытывали глубокую симпатию, это было им прекрасно известно, поэтому принц ответил: «Всего лишь пустая трата времени. Никто не откликнется на призыв», принцесса лишь кивнула в знак согласия.       Однако у Линвэнь имелись свои размышления на этот счет, она выговарила: «Все-таки позвольте мне попробовать».       Пробуй, не пробуй — результат будет один, Се Лянь и Хуа Ши не поддерживали ее настроя, но и возражать не стали — пусть делает, что пожелает. Поэтому Линвэнь немедленно присоединилась к духовной сети и громко произнесла: «Уважаемые Боги Войны, в помощь Владыке требуется посланник на Север. Может ли кто-нибудь выделить двоих духов войны из своего дворца для этой цели?»       Не успела она замолчать, как послышался голос Му Цина: «Я слышал, что сейчас Владыке некогда заниматься делами Севера, значит ли это, что помощники требуются не ему, а Его Высочеству наследному принцу и Её Высочеству принцессе?»       Се Лянь подумал: «Ты что, весь день до поздней ночи проводишь на посту в сети духовного общения?»       Хуа Ши, разделяя те же эмоции, что и принц, проговорила : «Генерал Сюаньчжэнь, а у вас не очень много работы, что вы так хорошо осведомлены?»       У Линвэнь пришла в голову та же самый мысль, и в её душе возникло желание отомстить Му Цину за то, что он помешал ей воплотить коварный план, она хотела отдать ему звонкую пощечину, да так, чтобы его вышибло из духовной сети. Но вместо этого она улыбнулась и произнесла: «Сюаньчжэнь, позвольте узнать, почему за последние пару дней я так часто встречаю вас в духовной сети? Неужели вам удалось-таки выделить минутку на отдых среди множества хлопот? Примите поздравления».       Му Цин бесстрастно ответил: «Ваше Высочество, в настоящее время все небесные чертоги знают, что у Владыки нет времени на дела севера, так что в моей осведомленности нет ничего сверхъестественного. Я ранил руку и теперь вынужден залечивать рану».       Каждый небожитель в духовной сети про себя подумал: «В прошлом ты мог той же самой рукой расколоть надвое гору и разбить пучину морскую, что с ней мог сделать какой-то обыкновенный колокол?»       Линвэнь намеревалась обманом выманить двоих подручных, не вдаваясь в подробности, но вышло так, что Му Цин, разгадав ее замысел, немедленно озвучил догадку вслух. Теперь им точно не удастся найти помощников. В самом деле, никто так и не откликнулся на просьбу, что для Се Ляня, что для Хуа Ши не стало сюрпризом. Он обратился к Линвэнь: «Видите, как я и думал, никто не станет нам помогать».       Линвэнь возразила: «Если бы Сюаньчжэнь не вмешался, у нас бы получилось».       Хуа Ши, покачав головой, слегка улыбнулась и ответила: «Вы скрыли половину правды в своих словах, разумеется, у Богов Войны сложилось бы неверное представление о ситуации. Решив, что вы просите их посодействовать самому Владыке, кто-нибудь непременно отозвался бы, вот только явившись на место и увидев, что придется действовать в паре с ними, они наверняка устроили бы скандал. Все равно мы привыкли действовать в двоëм. Благодарим вас за старания, мы должны отправляться в путь.», Се Лянь, разделяя это мнение, лишь улыбнулся.       Линвэнь, не в силах больше ничем ему помочь, сложила руки перед грудью в малом поклоне и произнесла: «Так и быть. Желаю Вашим Высочествам, чтобы все обошлось гладко, без приключений. Небеса даруют вам свое благословение».       Се Лянь и Хуа Ши в унисон на это ответили: «В таком случае, с благословением небожителей никакие запреты мне не ведомы!».       Махнув на прощание рукой, они беззаботно вышли из дворца.

***

Спустя три дня, мир людей, где-то на севере.

      На обочине широкой дороги возвышалась чайная: здание не было слишком велико, а её работники составлялись из простых людей. Главной же её ценностью был окружающий пейзаж. Из окон чайной виднелись горы, был слышен шум реки, мимо сновали прохожие, а вдали можно было разглядеть городские стены. Всего понемногу, но в самый раз. Встречи в таком прекрасном месте непременно становились изумительными воспоминаниями. Хозяин чайной проводил время в праздной беззаботности: пока к нему не заглядывали гости, он ставил у порога табурет и сидел на нем, услаждая взор пейзажем, которым так славился вид из окон чайной. Как вдруг он увидел вдали странствующих монахов в белых одеждах. Путники были в дорожной пыли, словно и шли довольно долго.       Приблизившись к чайной, монахи сначала прошли мимо, но затем медленно вернулись назад. Один из них, приподняв край своей бамбуковой шляпы, взглянул на табличку с названием, а затем с улыбкой сказал: «Лавка встреч», многообещающее название».       Путники явно сильно утомились в пути, но при этом их глаза сияли улыбкой, едва взгляни на него — и сам не сможешь сдержать уголки губ, приподнимающиеся вверх. Он спросил: «Не затруднит ли вас поведать нам, далеко ли еще до горы Юйцзюнь?». Его спутница предпочла промолчать.       Хозяин лавки, указывая направление, ответил: «Уже совсем близко».       Монахи облегченно выдохнули, едва не испустив дух вместе с воздухом. Путникам оказались Се Лянь и Хуа ши. Покинув столицу бессмертных, они заранее определили точное место недалеко от горы Юйцзюнь, куда собирались приземлиться. Однако что-то пошло не так, и когда принц, легко покинув Небесные чертоги, непринужденно спрыгнул вниз, он оказался в таком же непринужденном положении, вися на облаке за рукав. Хуа Ши, пытаясь помочь ему освободиться, лишь запутала их ещё больше в облаке. В конечном итоге, они сорвались вниз с огромной высоты, полностью потеряв ориентацию. Только спустя три дня им, наконец, удалось добраться пешком до места назначения.       Се Лянь и Хуа Ши вошли в чайную, заказали по чашке чаю, выбрали дальний стол у окна и, наконец, уселись после стольких дней в пути. Внезапно снаружи раздались горькие рыдания и звуки барабана. Они выглянули из окна и увидели, как по дороге мимо чайной лавки проходит группа людей. Среди них были мужчины и женщины, старики и дети, все они толпились вокруг ярко-красного свадебного паланкина.       Процессия являла собой весьма необычное зрелище. С первого взгляда могло показаться, что все эти люди совершают обряд проводов невесты в дом жениха, однако если присмотреться получше, на лицах участников процессии можно было увидеть серьезные, убитые горем, негодующие и напуганные выражения, без единого намека на счастье. Как ни посмотри, они меньше всего напоминали тех, в чьем доме случилось радостное событие, но при этом нарядились в красное и надели цветочные венки, да еще трубили в трубы и били в барабаны. Представление действительно выглядело крайне необычно. Хозяин лавки принес медный чайник с длинным носиком и приподнял его повыше, чтобы налить Се Ляню и Хуа Ши чай. Заметив происходящее снаружи, хозяин лишь покачал головой, а затем спокойно отошёл.       Се Лянь и Хуа Ши, наблюдали, как необычная процессия удаляется из поля зрения. Се Лянь привел мысли в порядок и решил снова взглянуть на свиток, который передала им Линвэнь. Хуа Ши лишь поглядывала на свиток, как вдруг перед глазами что-то ярко сверкнуло. Она перевела взгляд со свитка и узрела мимо пролетающую серебристую бабочку. Сверкающая полупрозрачная бабочка порхала по воздуху, оставляя за собой искрящийся след. Не удержавшись от мимолётного порыва, Хуа Ши протянула руку к бабочке. Та, проявляя чудеса доверия, нисколько не испугалась, а даже, наоборот, присела на кончик её пальца. Ее непостижимо прекрасные сверкающие крылышки на свету казались иллюзией, коснись ее — и она исчезнет. Принц заметил рядом с ними необычный свет и, приподняв взгляд от свитка, увидел, как на пальце его спутницы сидит существо, излучающее странный свет. Слетев с пальца принцессы, бабочка подлетела к Се Лянь. Задержавшись на миг, она улетела. Прощаясь, он помахал ей рукой, а когда повернулся, то увидел, что людей за его столом стало больше. Хуа Ши, углублëнная в свои размышления, не заметила бы происшествия, если бы принц легонько не коснулся её руки. Взгляд Хуа прояснился, и она заметила, что слева и справа от них, теперь сидели двое юношей, на вид не старше девятнадцати лет. Юноша слева был чуть выше ростом, на его лице отражалась глубина и мудрость, однако взгляд сквозил дерзостью. Его спутник, изящный и бледный юноша, выглядел более воспитанным и утонченным, лишь в его взгляде было видно холодное безразличие, словно он был чем-то расстроен. В действительности, оба юноши выглядели не очень-то приветливо.       Се Лянь, поморгав, обратился к ним: «Вы двое…»       Юноша слева назвал себя: «Нань Фэн».       То же самое сделал и юноша справа: «Фу Яо».       Внезапно в их головах раздался голос Линвэнь: «Ваше Высочество, двое младших духов войны из Средних Небес добровольно вызвались помочь, они уже отправились в мир смертных, чтобы присоединиться к вам, и сейчас уже должны быть где-то поблизости».       Средние Небеса, о которых упомянула Линвэнь, разумеется, отличались от Верхних Небес. Проще говоря, всех небожителей в Небесных чертогах можно разделить на две категории: достигшие вознесения и не достигшие вознесения. К пантеону Верхних Небес принадлежали исключительно те, кто вознесся благодаря собственным усилиям, — в Небесных чертогах таких небожителей всего не больше сотни и каждый из них чрезвычайно редкий самородок. Пантеон Средних Небес включает небожителей, которые были «назначены» на эти должности бессмертными более высокого ранга, строго говоря, их статус полностью звучит как «приравненный к небожителю», вот только при обращении всегда опускается «приравненный к». Означает ли это, что помимо Верхних и Средних Небес существуют также и Нижние? Вовсе нет.       По правде говоря, во времена первого вознесения Се Ляня и Хуа Ши все еще существовало разделение на Верхние и Нижние Небеса. Однако в итоге обнаружилось следующее недоразумение — когда небожитель представлялся кому-то, говоря: «Посланник Нижних Небес, такой-то», звучало это крайне некрасиво, ведь слово «нижний» придавало ощущение неполноценности говорящему.       Стоит заметить, что среди выходцев из Средних Небес также немало выдающихся талантов, чья волшебная сила бьет ключом. От истинных небожителей и Верхних Небес их отделяла лишь Небесная кара, но кто знает, возможно, она уже была не за горами? Поэтому было предложено изменить одно слово, чтобы фраза звучала «Посланник Средних Небес, такой-то», так ведь звучит намного лучше. По своей сути, смысл остался прежним.       Они оглядели обоих духов войны, но так и не смогли решить, кто из них выглядит менее раздосадованным. Было совершенно непохоже, что они «добровольно вызвались помочь».       Ничего не поделаешь, Се Ляню и Хуа Ши пришлось улыбнуться двум духам войны.       Се Лянь: «Нань Фэн и Фу Яо, верно? Для начала, позвольте поблагодарить вас обоих за желание оказать помощь».       Юноши кивнули в ответ, но надменность в их манерах говорила о том, что каждый из них наверняка находился в подчинении у Бога Войны с довольно громким именем. Тогда принц попросил хозяина чайной принести еще две чашки. Хуа Ши которая до этого молчала подняла свою чарку, сдула с поверхности чаинки, и как бы между прочим спросила: «К дворцам чьих генералов вы принадлежите?»       Нань Фэн: «Дворец Наньяна».       Фу Яо: «Дворец Сюаньчжэня».       Се Лянь: «…»       Хуа Ши: «…»       Отпив глоток чаю, принц уточнил: «Это ваши генералы послали вас к нам?»       Оба духа разом ответили: «Мой генерал не знает, что я здесь».       Се Лянь, задумавшись на миг, задал следующий вопрос: «Так вам… известно, кто я?»       Вопреки ожиданиям, Нань Фэн ответил: «Ты — Его Высочество наследный принц».       Фу Яо продолжил: «Ты — истина всего человечества, ты — центр всего мира».       Се Лянь поперхнулся и повернулся, чтобы кое-что уточнить: «Он что, закатил глаза?»       Хуа Ши кивнула в согласии.       Нань Фэн ответил: «Да. Скажи ему, чтобы проваливал».       Ни для кого не секрет, что между Наньяном и Сюаньчжэнем отношения складывались не самые теплые. Они узнав об этом, почти совсем не удивились, ведь этих двоих и раньше нельзя было назвать закадычными друзьями. Даже когда терпение было на исходе, они могли ограничиться словесными насмешками в адрес друг друга. Вот только теперь, когда никаких ограничений не осталось, для притворства не было причин, поэтому даже последователи обоих небожителей в миру с юго-востока и с юго-запада относились друг к друг с презрением. А между дворцами Наньяна и Сюаньчжэня так и вовсе шла многолетняя вражда. Ярчайшим примером тому являлись эти двое духов войны. Фу Яо с холодной усмешкой ответил на замечание Нань Фэна: «По словам Линвэнь участие в данном предприятии — дело добровольное. С чего вдруг мне проваливать?».       То выражение лица, с которым он произнес «дело добровольное», не добавляло его словам убедительности. Се Лянь произнес: «Хотелось бы уточнить. Вы действительно вызвались добровольно? Нет нужды заставлять себя, если вы на самом деле не желаете нам помогать».       Юноши вновь ответили хором: «Я вызвался добровольно».       Хуа Ши: «Если всë действительно так как вы говорите , то мы может приступим к делу?»       Се Лянь: «Спасибо. Вас наверняка уже посвятили в детали происшествия на Севере, поэтому не вижу смысла объяснять еще раз…»       Хуа Ши, улыбнувшись, произнесла: «Не стоит благодарности, Ваше Высочество "       И снова слаженный ответ: «Не посвятили».              Ничего другого Се Ляню и Хуа Ши не оставалось, как снова взяться за свиток из дворца Линвэнь и начать объяснения с самого начала. По рассказам местных, много лет назад под горой Юйцзюнь двое влюбленных собирались пожениться. Жених и невеста безгранично любили друг друга, настало время провести обряд проводов невесты в дом жениха, но спустя долгое время процессия с невестой так и не явилась. Жених, охваченный волнением, направился на поиски возлюбленной в дом родителей невесты, но и там от тестя и тещи узнал, что процессия давно в пути. Семьи донесли о случившемся местным властям, собрали людей на поиски, но так ничего и не обнаружили. Но ведь даже если на процессию в горах напали дикие звери, во всяком случае, остались бы хоть какие-нибудь следы, вроде недоеденных рук или ног, где это видано, чтобы люди вот так растворялись в воздухе? Поэтому кое-кто неизбежно заподозрил, что невеста, не желая выходить замуж, подкупила сопровождающую процессию и сбежала. К всеобщей неожиданности, спустя несколько лет, когда другая пара влюбленных захотела пожениться, кошмар повторился. Невеста вновь пропала. Но все же не без следа. Поиски привели людей на узкую тропинку, где обнаружилась недоеденная неизвестным чудищем ступня.