По прозвищу Лютый

Порт Харгеона погрузился в хаос, на берегу творилась полная неразбериха. Яхту вынесло на пляж и аккуратно опрокинуло на бочок. В днище зияла огромная пробоина, а на песок высыпало с десяток лиц крайне бандитской наружности. Все они пребывали в отключке. Девицы, очнувшиеся в трюме, громко рыдали и визжали, нередко срываясь на ультразвук. Те бандиты, коим не посчастливилось очнуться, пытались успокоить пленниц, заткнуть и удержать их, но получалось у них, мягко говоря, не очень. Девушки вырвались и, не прекращая рыданий и криков, бросились прочь, подальше от своих пленителей. Я спустился к берегу и немедленно оказался втянутым в самую гущу событий. Из пробоины в днище выскочил Саламандр, а следом за ним вылетел голубой кот. Последним на сцене развернувшегося в округе театра абсурда показался высокий мужчина с лошадиной физиономией, петушиной причёской и татушкой над правой бровью. — А вот и ты, — проговорил я, недобро усмехнувшись и отчётливо почувствовав, как в кармане нагрелась листовка с карикатурным ликом незадачливого работорговца. — Великолепный Бора, изгнанный волшебник гильдии «Нос Титана». Названный Борой мужчина что-то коротко рыкнул, выпрямился, отряхнулся, театрально оправил ворот плаща и только после этого огляделся по сторонам. Лицо его сделалось красным от злости и раздражения, руки сжались в кулаки, а пространство вокруг едва различимо накалилось. «Ещё один огненный волшебник,» — сделал мысленную пометку и направился к своей «добыче». — Хе-хе-хех, — тем временем, отдышавшись и утерев испарину со лба, рассмеялся Саламандр. — Не знаю, кто нам так удружил, но, при случае, нужно будет сказать ему «спасибо»! — Ай-я! — поддакнул кот, державшийся поближе к хозяину. — А теперь приготовься, — разминая кулаки и хрустя костяшками, продолжил Саламандр, — я спалю тебя к чертям, лошадиная морда! Саламандр рванулся было к к Боре, но я остановил его, схватив за шарф и отбросив назад. — Извини — усмехнулся я, встав на пути волшебника, — но он — моя добыча! Он зарычал, грозно, по-звериному, и я почувствовал, как раскалился воздух и давление чужого волшебства опустилось на плечи. Саламандр распалился, руки и ноги его объяло пламенем, чистым и разрушительным. Бора со своим посредственным огненным волшебством и рядом не валялся с таким талантом. Сила Саламандра поражала и ужасала одновременно. И я всерьёз задумался о том, каким чудовищем он станет, когда полностью раскроет свой потенциал. — Слышь, — рыкнул он, рывком поднимаясь на ноги, — ты ещё кто такой? И какого хрена лезешь в мою драку? Я взглянул на него исподлобья, угрожающе и гневно. Саламандр проникся. Запал его исчез в мгновение ока и сам он немного остыл. Пламя на руках парня погасло, а огонь, отражавшийся в серо-зелёных глазах, обратился едва различимой искоркой, тусклой и блеклой. Волшебник сдулся неожиданно быстро, без сопротивлений. А я лишь коротко цыкнул и произнёс: — Тебя это не касается, Саламандр. — Я — Нацу, — проговорил он, упрямо вздёрнув подбородок и расправив плечи. — Мне плевать, — фыркнул я и тут же добавил: — Уходи и не путайся под ногами. Я круто развернулся и направился к притихшему и насторожившемуся работорговцу. Бора старался держаться свободно и расслабленно, стоя на борту накренившейся яхты. Глаза его сверкали, а сам он недобро скалился от предвкушения. Уж не знаю, чего он там собирался вкусить, но, как мне виделось, в ближайшее время светили ему только пара хорошеньких лещей и оплеух! — Ты назвал пацана Саламандром? — спросил Бора, стоило мне приблизиться к его «пьедесталу». — Да уж, кого только не встретишь на жизненном пути, — он развёл руки в стороны, театрально выдохнул и продолжил: — Пожалуй, мне стоит поблагодарить тебя, мальчишка! Сражаться с настоящим Саламандром было бы тяжко… По слухам он настоящее чудовище. А вот ты — совсем другое дело! — А с чего это ты взял, — ухватившись за рукояти висевших на поясе клинков, начал я, — что я слабее Саламандра? А?! Я сорвался с места и бросился вперёд. Активировал печати на кроссовках, ускорился и в два коротких прыжка преодолел разделявшее нас с Борой расстояние. Мужик сбледнул с лица и попятился назад. Он вытянул перед собой руку и жалобно пискнул, от страха запнувшись на первом слоге заклинания: — К-красный ковёр! Яркий, сверкающий магический круг разделил нас. Огненная плеть, материализовавшая в воздухе, заставила меня отпрыгнуть и уйти в сторону. Я замер, балансируя на краю борта. Плеть последовала за мной. Пришлось подпрыгнуть, чтобы не попасться, а после и вовсе соскочить на песок. Огненный, мать его, волшебник, каким бы посредственным он ни был, прекрасно контролировал пространство вокруг себя! Стоило мне только ступить на песок, как я почувствовал приближающуюся опасность. Резко развернулся, выставив перед собой короткий клинок — танто. Его лезвие — угольно-чёрное с маленькими вкраплениями драгоценных камней — грозно сверкнуло в холодном свете полной луны. Я крепко сжал рукоять, сощурился и замер в ожидании, когда огненный снаряд, запущенный Борой, наконец, достигнет своей цели. Файербол, разросшийся до размеров огромного булыжника, стремительно приближался. Моя кожа горела, глаза слезились, а дыхание перехватывало от недостатка кислорода. Я позволил снаряду подобраться к себе на максимально близкое расстояние, а после, сосредоточив волшебную силу на кончике танто, прошептал, едва шевеля губами: — Развейся!.. С громким шипением огненная магия обратилась в пар. Меня заволокло белой дымкой и скрыло от глаз противника. Драгоценные камни на лезвии засветились, поглощая и подавляя энергию чужого волшебства. Да, подумалось мне, оружие из мира звёздных духов это, конечно, вещь! Поднялся ветер, дымка развеялась и я предстал перед ошеломлённым и шокированным Борой целым и невредимым. Мужик подпрыгнул на месте и, указав на меня пальцем, запинаясь спросил: — Ты… Ты… Как это?.. — его голос сорвался на тонкий фальцет, когда он прокричал: — Что это за магия такая?! — Звёздная, придурок, — оскалился я в ответ. Да, даже в нашем современном и достаточно просвещённом мире для многих волшебников звёздная магия так и осталась чем-то редким, чем-то диковинным и абстрактным. Наверное, дело было в том, что её носители — заклинатели звёздных духов — вырождались. Кроме матери, я не встречал ни одного обладателя звёздного… истинно-звёздного волшебства. Конечно, встречались с аналоги с красивыми названиями и возможностями, но причислить их к истинно-звёздному волшебству было бы в корне неверным. Всё-таки магии звёзд могли обучить только её носители! Как убийцы драконов обучались своему волшебству непосредственно у драконов, так и заклинатели духов перенимали мастерство у звёздных духов. Правда, не все держатели истинно-звёздного волшебства желали делиться знаниями и силами… Не все и не со всеми! Заслужить доверие и расположение звёздных духов было непросто и я, к собственному удивлению, оказался в числе достойных. Дедуля Крест частенько называл меня «избранным звёздами». Что это значило и какой тайный смысл вкладывал в эти слова старик, оставалось мне неизвестным. Но звучало красиво! Дед таскал мне книги и карты из звёздной библиотеки, учил премудростям волшебства и прокачивал в теории магии. Благодаря его урокам, я смог разобраться в природе собственных сил и на один малюсенький шажочек приблизился к исполнению своей глупой мечты. Лира, Часы, Альтаир, Гончие и даже Далим, контракт с которым у меня был недолгим, но очень продуктивным, — все они вносили свою лепту в моё обучение. Только духи «Зодиака» оставались в стороне, наблюдали за моим ростом и взрослением, следили за тем, каким заклинателем, волшебником и человеком я становился. Водолей, Рыбы и Рак оставались крайне категоричными в своих суждениях, считая меня недостойным для изучения второй ступени звёздного волшебства. Телец же, напротив, мнения товарищей не разделял. Он стал первым из духов «Зодиака», кто признал меня, как равного и достойного, и открыл секрет своих настоящих сил. Телец поверил в меня и тем самым укрепил узы, навеки связавшие наши души. А вместе с самым могучим духом «Зодиака» к этой самой вере подключились и остальные звёздные духи, состоявшие со мной в договоре. — Б-Бора-сан!.. Я встрепенулся, выныривая из глубины собственных мыслей, и взглядом нашёл источник постороннего шума. Низенький толстячок в тельняшке и забавном красном колпаке, опасливо озираясь по сторонам, подполз к своему боссу и, совершенно неприлично тыча в меня пальцем, запричитал: — Бора-сан, этот парень… Взгляните на него… Светлые, колючие волосы… Глаза, отливающие алым… А его оружие… Два клинка — вакидзаси и танто!.. Он же… Это же… Неужели вы не узнаёте его, Бора-сан?.. Голос у толстячка безнадёжно дрожал. Он был не в состоянии выдать что-то связное и разборчивое, и посему продолжал блеять, как маленькая овечка, и в ужасе трястись от одного только взгляда на меня. Кажется, моя репутация, созданная дешёвыми статейками еженедельника «Волшебник» — спасибо, Майклу Плюмажу и его треклятому соперничеству с Джейсоном!.. — бежала впереди меня. Пожалуй, во всём королевстве не осталось тёмных волшебников, не знавших имени… — Лютый, — выдохнул Бора, оседая на задницу и отчего-то становясь мертвенно-бледным. Я тяжело выдохнул и лёгкой, пружинящей походкой направился к поверженному противнику. Бора был разбит, морально подавлен и продолжать сражение не мог. Ему предстояло присоединиться к внушительному списку поверженных тёмных волшебников, что приписывал мне Майкл Плюмаж в своих статейках. Вообще, этот прохвост сделал себе карьеру, освещая мои приключения, половина из которых была откровенной выдумкой и небылицей. — Ну, — опустившись на корточки перед незадачливым работорговцем, начал я, — и что с тобой делать? — П-понять и п-простить, — неуверенно прошептал Бора. — Не, братец, — усмехнулся я, — так не пойдёт. Как насчёт сделки? — К-какой ещё сделки? — насторожился мужчина. — Взаимовыгодной, — фыркнул я. — Ты мне — «метку», а я отмажу тебя перед рунными рыцарями. Бора настороженно сощурился. Его горе-напарник давно свалил, тихо упорхнув с борта яхты, и мы остались вдвоём, тет-а-тет. Волшебник дрожал, а я терпеливо ждал его решения. «Метка» — пропуск на теневой рынок, местечко не самое благопристойное и не самое светлое. На рынке этом торговали оружием, запрещёнными книгами и артефактами, а ещё — людьми. Бора, как работорговец, был вхожим в тамошнюю тусовку, и отчасти именно поэтому стал моей целью. Интерес к волшебнику подогревал и заказ от мастера «Носа Титана» — поймать беглеца и сдать властям. Заказ в заказе, получается! — А ты не врёшь? — наконец, подал голос Бора. — Правда отмажешь? — Конечно, — совершенно по-детски скрестив пальцы за спиной, кивнул я. — Я никогда не лгу. — Ладно, — выдохнул он, протянув мне чёрную, игральную карту с изображением весело отплясывающего Джокера. — Вот, действует десять дней. Не знаю, зачем тебе это, но, когда срок выйдет, портал закроется и на теневой рынок ты точно не попадёшь. Бора оскалился, лицо его перекосилось в отвратительной гримасе. Наблюдая за этой стремительной переменой в настроении волшебника, мне отчаянно захотелось ему врезать и подправить его лошадиную физиономию. Что, собственно, я и сделал! Мой кулак встретился с его носом, послышался хруст, Бора заскулил и завалился на спину. Я пнул мужика по рёбрам и связал заклинанием, а после, помахав перед его глазами игральной картой, проговорил: — Спасибо за сотрудничество, — я коротко фыркнул и, заприметив вдали стремительный марш рунных рыцарей, добавил: — Кажется, это за тобой! — Чего?.. — вскинулся Бора. — Как это понимать?.. Ты же пообещал! — Извини, — я пожал плечами и отвернулся, — я солгал. Бора разразился крепкой, непечатной тирадой. Я огляделся по сторонам, оценивая масштабы разрушений. От порта почти ничего не осталось. Волна, вызванная звёздным духом, смела большую часть строений в околобереговой зоне. Водолей знатно оторвалась… и очень затратно! Награды мне теперь точно не видать! Всё, до последнего драгоценного, уйдёт на ремонт и компенсации местным чиновникам. А, при самом худшем раскладе, я ещё и должен останусь! Спасибо, Водолей, удружила!..