По прозвищу Лютый

Ветер свистел в ушах и трепал волосы. Я плотнее закутался в тёплый, вязаный шарф и застегнул куртку под самое горло. Температура наверху, под облаками, была низкой. Холод пробирал до самых костей и ощутимо морозил щёки. Я шмыгнул носом, пригнулся к спине Альтаира — звёздного духа, принадлежавшего к созвездию Орла, — и прокричал, дабы тот меня услышал: — Ал, долго нам ещё лететь? Он не ответил, заложив крутой вираж и начиная заходить на посадку. От неожиданности я вцепился в бурые перья и, только благодаря этому манёвру, удержался на спине звёздного духа. Ал вскрикнул, вскинулся, махнул крыльями и попытался сбросить меня. В последний момент, прежде чем свалиться, я обхватил его шею руками и безвольной куклой повис в воздухе. Удержаться от падения и не сорваться в свободный полёт было тяжело. Рюкзак — увесистый и объёмный — тянул к земле, да и Ал моему спасению нисколько не способствовал, скорее напротив, старался приблизить неизбежное. Он крутил головой, щёлкал клювом и стремительно нёсся к земле. — Хватит, Ал! Успокойся! Прекрати! — кричал я, с ужасом наблюдая, как быстро и неотвратимо приближался лесной пейзаж. Я попытался подтянуться и забраться к духу на шею, но ничего не вышло. В последний момент, когда до моего триумфа оставался один малюсенький рывок, Альтаир взмахнул крыльями, затормозив наше совместное падение и зависнув в воздухе. Меня встряхнуло, руки расцепились, соскользнули с шеи звёздного духа… И я полетел! Падение моё было быстрым и стремительным. Из горла вырвался крик, надрывный и отчаянный. Сердце пропустило удар, грудь ощутимо кольнуло от страха. Я зажмурился, попытавшись сморгнуть выступившие на глазах слёзы. Меня пару раз перевернуло в воздухе. Шарф слетел, рюкзак же, напротив, крепко держался на спине. Я старался не смотреть вниз. Всеми силами пытался не думать о том, что ждёт впереди. Получалось, мягко говоря, не очень! Мысли метались в голове, кружились в диком, неистовом танце. Выцепить хотя бы одну, собраться и сосредоточиться на ней не получалось. По-хорошему, надо было призвать кого-нибудь на помощь. Рыб, или того же Тельца! Но сил на второй призыв совсем не осталось. Путешествие по королевству на спине Альтаира практически до последней капли осушило мой источник. Я остался без сил и всё, что мне оставалось — это молиться и надеяться на благоразумие звёздного духа. Неожиданно, что-то рвануло меня кверху; лямки рюкзака впились в плечи. Падение замедлилось, стало более плавным и лёгким. Огромная тень накрыла меня. Я задрал голову кверху, глянул на своего спасителя и с огромным облегчением узнал в нём Альтаира. С губ сорвался тихий вздох, а за ним — нервный смешок. «Одумался-таки, пернатая скотина!» — мелькнула в голове гневная мысль и вместе с ней пришло осознание, что всё закончилось. Кошмар остался позади! Я широко улыбнулся, наблюдая за тем, как плавно и грациозно Альтаир заходил на посадку. Он снижался медленно, неторопливо. Ал некоторое время кружил над верхушками деревьев, пока, наконец, не приметил маленькую полянку, пригодную для посадки. Дух завис в воздухе, а после взмахнул крыльями и стремительно спикировал к земле. Я коротко вскрикнул от неожиданности. У меня вновь перехватило дыхание, ёкнуло сердце. Это был мой не первый полёт с Альтаиром, но, готов поклясться, — самый запоминающийся! Всего в паре метров от земли Ал замедлился и резко остановился, раскрыв крылья, а я… А я сам с огромным удивлением и с некоторой заминкой заметил, что продолжаю лететь. Альтаир сбросил меня… Снова! Дух расцепил когти и отпустил рюкзак, за который, собственно, и поймал меня в свободном падении. По инерции я пролетел вперёд, а после грохнулся на траву, пропахал землю носом и распорол щёку об неудачно подвернувшийся камушек. Я перекатился на спину и тихо застонал от боли. От столь мягкого и комфортного приземления голова шла кругом, ныли рёбра и саднило колено. Я попытался подняться, но безуспешно. Потребовалось несколько попыток, чтобы принять вертикальное положение. Я выпрямился, расправил плечи и гневно, с плескавшейся во взгляде яростью, зыркнул на звёздного духа. Ал выглядел довольным собой и расслабленным. Он замер точно в центре поляны, с какой-то глупой и совершенно неуместной снисходительностью взирая на меня. — Т-ты… Т-ты… — запинаясь, начал я. — Да, твою-то мать, Альтаир! Какого хрена ты творишь? Убить меня придумал, скотина?.. Золотистые глаза звёздного духа сверкнули недовольством. Альтаир раздражённо хлопнул крыльями, щёлкнул клювом и прогрохотал: — Надеюсь, ты усвоил урок, человек! И после этого, грозно и свирепо взглянув на меня с высоты своего исполинского роста, попытался исчезнуть в звёздном сиянии, но я не позволил. Почувствовав, что врата Орла вот-вот захлопнутся и строптивая птичка растворится в закате, я с силой распахнул метафорические створки. Силушки в сей манёвр я вложил немало, отчего в руках почувствовалась дрожь, а колени стали подкашиваться. — Далеко собрался? — просипел я, насилу выпрямившись и всё-таки удержавшись на ногах. — Я с тобой ещё не закончил, Альтаир! Пространство между нами заискрило. Волшебная сила вырвалась на свободу и пригвоздила духа к земле. Ал сопротивлялся, не желая подчиняться мне, своему заклинателю. И посему пришлось надавить, напомнить ему о том, кто в нашем тандеме главный, кто — ведущий, а кто — ведомый. Помнится, ещё мама моя говорила, что я могу бесконечно восхищаться духами, любить их, принимать за друзей, но ни за что и ни при каких обстоятельствах я не должен забывать о собственной гордости, гордости волшебника. Я — заклинатель. И в нашем дуэте со звёздным духом — главный я! Исключение составлял лишь наш союз с Водолеем, но… Это же Водолей! Кто вообще решится ею командовать?.. Я усилил давление, вложив в него остаток своих сил, и Альтаир совершенно не эстетично распластался на траве. Когтями он вгрызся в грунт, грозно сверкнул глазами, щёлкнул клювом для острастки, а после затих, смиренно покорившись мне. — Это что такое было? — спросил я, поймав на себе злющий взгляд звёздного духа. — Ты что и кому пытался доказать? — Я предупреждал тебя, человек, — прогрохотал он в ответ. — Я говорил тебе перья не трогать, а ты… — Ты на голову больной что ли? — удивился я, ослабив давление волшебной силы и устало осев на землю. Злость, что питала меня сошла на нет, оставив после себя лёгкий налёт раздражения. — И из-за такой ерунды ты нас обоих чуть не угробил? Альтаир же, напротив, поднялся, гордо выпрямив спину. Дух встрепенулся и, отряхнувшись от земли и травы, обиженно выдохнул: — Человек. — Слышь, птенчик, — взвился я, подпрыгнув на месте и вновь поднявшись на ноги. — Ты только что убить меня пытался, за такое и по клюву можно получить! Так что гонор свой поубавь, пока у меня терпение не иссякло. Ал фыркнул и, казалось, совершенно проигнорировал мой порыв, продолжая обиженно взирать на меня с высоты своего немаленького роста. Во взгляде его различался отголосок уязвлённой гордости. — Тебе лучше поторопиться, человек, — нахохлившись, проговорил он. — По ночам в лесах бывает опасно, — он засиял, тело его сделалось полупрозрачным. Дух исчез, возвратившись в свой мир, и лишь коротко бросил вместо прощания: — Тот пройдоха вечно ждать не будет! Альтаир ушёл, оставив меня — обессиленного и разбитого — в одиночестве. Я громко и отчётливо цыкнул, чуть притопнув ногой. А после, прихрамывая и чуть пошатываясь из стороны в сторону, побрёл в сторону города. — Тебе лучше поторопиться, человек, — пробасил я, подражая громоподобному голосу звёздного духа. — Бесит!

* * *

Когда я наконец-таки выбрался из леса и добрался до границ города, солнце уже закатилось за горизонт. Балом правили сумерки и тени. Торэдо — небольшой торговый городок у восточных границ Фиора — встретил меня шумом, гамом, балаганом. Сезонная ярмарка, и как я мог о ней забыть! Торговые караваны окружили городок, взяли в кольцо. Меж повозками свисали цветные гирлянды и весело перемигивались фонарики. Горели костры, отовсюду слышался смех. В воздухе витал запах пряностей и сладостей. Я ловко маневрировал в толпе, по возможности избегая приставучих и до ужаса навязчивых торговцев. Но, к сожалению, ничто не смогло спасти и оградить меня от них, и городскую черту я пересёк с полными карманами маленьких безделиц и сувениров. Несмотря на творившийся за городской чертой бедлам, в самом городе царила тишина. Улицы были пустынны; лавки, ресторанчики, бары — закрыты; свет в окнах жилых домов не горел. Торэдо выглядел вымершим, погружённым в траур. Собственно, отчасти так оно и было! Я прошёл вперёд, пересёк главную улицу и, петляя по городскому лабиринту, наконец, вышел к нужному месту. Лавка магических принадлежностей со скромным названием «У Билли», как и прежде, оставалась серой и невзрачной. Деревянная вывеска покосилась, краска облупилась, окна наглухо закрыты ставнями. Верх гостеприимства! Я потянулся к дверной ручке и несмело распахнул двери. Помнится, когда я в первый раз переступил порог магазинчика, то чуть было не ослеп. Обилие красок ярким светом резануло по глазам и ударило по восприятию. Тогда я и представить не мог, что в одном месте может быть собрано столько самого разнообразного волшебства. И посему замер на входе, наблюдая за его игрой и его переливами. А уж когда пригляделся к ассортименту, так и вовсе раскрыл рот от удивления! Да, товар у Билли был самый разнообразный. С одной стороны — стойки с магическим оружием и манекены, облачённые в диковинные доспехи, с другой — стеллажи с магическими книгами, свитками и картами, а в центре — несколько стеклянных витрин с артефактами, амулетами и оберегами. Куда больший интерес представляли редкие диковинки, выставленные у кассы и находящиеся под бдительным взором торговца — склянки со снадобьями, баночки с сушёными травами и прочими ингредиентами для зелий, старинные свитки и коллекционные гримуары, украшения-накопители и… ключи от звёздных врат. Последнее выбило меня из колеи и вызвало жгучую ярость в сердце. Тогда я чуть было не бросился на старика-торговца с кулаками, обвиняя того в торговле живыми душами, а после, когда мы оба успокоились (Билли также не остался бесстрастным и, как он проговорился многим позже, едва сдержался, чтобы на открутить мне уши за такие наезды), даже посмеялись над всей этой ситуацией. Билли отдал мне тот ключ задаром, сказав, что такие наивные дураки и идеалисты, как я, в нынешние времена большая редкость и ему совсем не хотелось, чтобы моё видение мира разбилось о его прагматизм. — Рано или поздно ты сломаешься и прогнёшься под устоявшийся порядок, — сказал он тогда, — но в этом не будет моей вины. Так, собственно, мне в руки и попался серебряный ключ от врат Орла. Уверен, Альтаир и по сей день проклинает старика Билли за его щедрость! Я переступил порог лавки, поморщившись от слишком громкого и слишком звонкого перелива колокольчиков над головой. Прошёл вперёд, несмело ступая в полумрак помещения, и резко остановился, когда тишину разорвал усталый и хриплый голос хозяина: — А, явился-таки, Лютер!..