Певчая птичка клетки не терпит

Свое обычное утро Годжо Сатору начинал с горячего кофе и с созерцания тихой жизни прохожих на улице. К сожалению, что-то действительно интересное попадалось редко: в основном мимо проходила только толпа скучных офисных работников, в жизни которых не происходило ничего криминального. Лучше было по субботам: среди снующих по улицам в выходной всегда можно было отыскать двух-трех забавных наркоманов, а в лучшие дни попадались преступники и даже потенциальные убийцы. И все это Сатору умудрялся подмечать, сидя у окна своей небольшой комнатушки. Звучит, конечно, сродни суперспособности, но сам Годжо утверждал, что это простейшее сочетание логики и внимательности. Хотя не менее вероятно, что у этого двадцатилетнего безработного всего лишь разыгралась фантазия, и он вообразил себя героем книги одного известного писателя, чье имя настолько известно, что не требует отдельного упоминания. Однако это утро началось иначе, чему Сатору в общем-то был рад. Около восьми утра послышался настойчивый стук в дверь. В коридоре у входа топталось по меньшей мере три человека. Сатору лениво разлепил глаза и кряхтя поднялся с кровати, толком еще не соображая, что произошло, и кто осмелился разбудить его в такую рань. Тогда звонок повторился. Голубые глаза, которые еще секунду назад были покрыты сонной пеленой, вмиг прояснились, он подскочил с кровати и подбежал к двери, на ходу набрасывая домашний халат. — Частный детектив Годжо Сатору? — осведомился один из посетителей. — Он самый, – Сатору кивнул и жестом предложил посетителям войти. В это раннее утро небольшую квартиру на Йорк-стрит неожиданно решила посетить компания весьма делового вида джентльменов в дорогих костюмах и до блеска начищенных туфлях. Со стороны это могло выглядеть странно, но здесь такое считалось обыденностью. Четырнадцатый дом с некоторой периодичностью посещали люди совершенно разного вида: начиная от бездомных и заканчивая серьезными дипломатами. И сегодня, кажется, как раз нагрянули последние. — Как вы уже догадались, мы к вам пришли по определенному вопросу, мистер… Г… — Годжо. Японские корни. — Да... Мистер Годжо, — мужчина уверенно зашел в дом, но садиться на предложенное кресло не стал. Пара телохранителей бесшумной тенью последовала за ним. — Мы пришли к вам по поручению от нашего начальника с одной очень необычной просьбой… — И почему же проситель сам не заявился, если просьба такая необычная? — Годжо оглядел посетителей насмешливым взглядом, чем, кажется, вызвал некоторое возмущение. — Понимаете ли, клиент — одно очень влиятельное лицо в этой стране. — И что же, он решил, что его небольшая проблема с шантажом совсем не стоит драгоценного внимания его персоны? Зачем же тогда стоило приходить ко мне? — Откуда вы… — Господи… — Сатору закатил глаза, — вы уже пятые за месяц. Ну хоть какое-то разнообразие должно быть! — Он наигранно поднял руки вверх, словно прося у небес послать ему то самое разнообразие. Стоит, наверное, отметить, что Сатору однако был атеистом и ни в какие другие магические силы тоже не верил. Во всем он предпочитал искать порядок и логику, ища решение любой задаче. — Могу я продолжить? — с явным раздражением спросил мужчина и, не дожидаясь согласия, начал свой рассказ уже в третий раз: — Вы правы, клиент действительно оказался в такой неприятной ситуации. Уже месяц он получает письма от неизвестного с угрозами обнародовать контроверсионную информацию о нем. Взамен он просит передать ему определенную информацию, связанную с системой функционирования нашей… организации. — И кто же это ваше «влиятельное лицо»? — Клиент пожелал бы остаться неизвестным. — Вы предлагаете мне решить проблему «о том, не знаю о чем, того, не знаю о кого»? Дверь прямо за вами… Сатору зевнул и уже было поудобнее устроился в кресле, уютно завернувшись в халат, как к нему подлетел мужчина. Он наклонился к Сатору и уперся руками в кресло по две стороны от него, полностью отрезая любые пути побега. — А теперь слушай сюда, щенок, — пророкотал он, — тебе оказали большую честь, только выбрав для этой работы. Мой босс не просто важный человек, это центр власти всей. Этой. Страны. Никто — ни король, ни премьер-министр, не обладает такими полномочиями. А ты, щенок, смеешь отказывать? Молоко на губах не обсохло. Сатору резко изменился лице и отпихнул мужчину от себя. Не ожидав такого сопротивления, он чуть было не упал на пол, но его вовремя подхватили телохранители. — Если это настолько важный человек, то пусть прикажет кому-нибудь из своих пешек подчистить за собой дерьмо. Вы либо нормально приходите ко мне как клиенты лич-но и предоставляете всю информацию, либо выметаетесь из моей квартиры прямо сейчас, и мы больше никогда не встречаемся. Мужчина лишь надменно смерил Сатору взглядом и поспешил ретироваться. При этом голову он, конечно же, держал высоко, а веки в полузакрытом состоянии, чтобы, видимо, как можно ярче продемонстрировать задетую гордость.

***

Всего в паре метров от дома, в котором Сатору арендовал квартиру, находилась небольшая кофейня. Это было приятное место, где с удовольствием можно было скоротать часик-другой. Раньше у кассы стояла сама владелица заведения — Миссис Уайт — милая старушка лет семидесяти. Она почему-то всегда называла свою кофейню «Рэсторан», выговаривая слово на французский манер. Миссис Уайт была для своих лет крайне энергична и очень любила поболтать. Всего за день она могла собрать все последние новости и сплетни города, даже не открывая свежей газеты. Потому Сатору и наведывался в это место с завидной регулярностью: нередко случалось, что благодаря миссис Уайт он находил новую работу и действительно интересных клиентов. Но вскоре дела у кофейни пошли в гору — еще бы, заведение в центре города недалеко от туристических улиц — и старушка Уайт перестала караулить у кассы, а посетителей теперь обслуживала ее внучка, молодая студентка, куда больше подходящая на роль бариста. Хотя владелицу все еще можно было иногда встретить, только теперь она засиживалась в гостевом зале и подолгу болтала с очередным посетителем. Но сегодня миссис Уайт все никак не показывалась, потому Сатору в одиночестве устроился за барным столиком у окна и стал со скукой рассматривать посетителей. Однако не прошло и минуты, как внимание Сатору привлек мужчина, сидящий за той же барной стойкой всего в паре метров. Он медленно попивал кофе и читал какой-то политический журнал. Только вот дата на обложке никак не сходилась: на дворе совершенно точно было пятое сентября, а номер был датирован десятым. «Журналист», — подумал Сатору, с интересом подмечая все больше деталей. Из небольшой, но явно увесистой сумки торчали какие-то рукописные черновики и пара плакатов, призывающих к голосованию, на столике валялся небольшой блокнот для записей, в который мужчина периодически заглядывал. «Плохо спит в последнее время из-за нагрузки на работе», — снова промелькнуло в мозгу. В стране действительно активно проводились предвыборные кампании, которые в срочном порядке освещали все СМИ. Этакий идеальный журналист: все факты сходятся. Но что-то не сходилось, что-то на уровне интуиции не давало Сатору покоя. По опыту он точно мог сказать, что не существует человека, чей образ был бы соткан настолько правильно. Всегда находились несостыковки или необъяснимые явления — виной всему было лишенное логики человеческое поведение, которое просто невозможно предсказать точно. Мужчина, кажется, заметил такое пристальное внимание со стороны и глянул на Сатору в ответ. Проследив за его взглядом, он лишь усмехнулся. — А вы внимательный, — он заложил страницу, которую читал, и аккуратно спрятал журнал в сумку. — Я журналист, Сугуру Гето, — он зачем-то протянул свою визитку. Сатору лишь рассеянно скомкал полученную бумажку и сунул ее в карман пальто. «Какая дешевая бумага», — отметил он про себя. — Я работаю на этот журнал, — продолжил Гето, словно не замечая безразличия на лице собеседника. — Это еще неизданный номер, до сих пор в редактуре. Потому и дата не сошлась. — Да, я так и думал, — победно заявил Сатору. — Правда? Вы довольно наблюдательны. Кем работаете, если не секрет? — У меня свое частное детективное агентство. Нет ничего удивительного в моей наблюдательности — работа такая. — Интересно… И часто в ваше агентство поступают обращения? Мне казалось, что теперь есть полиция и в частных детективах нет нужды. — Чаще, чем кажется. Полицейским может стать любой дурак. Сдал норматив, пару книжек зазубрил — уже сыщик. Если честно, мне кажется, что в полиции вообще одни кретины работают… — В мире вообще много кретинов, — неожиданно оборвал его Сугуру. — И не меньше просто дураков. Но многие из них в этом не виноваты. Сатору не ожидал такой яркой реакции от собеседника, но эта тема, кажется, задела его за живое. — Но ведь можно как-то поднапрячься, заставить свой мозг работать в конце концов! — Нет, порой они действительно на это не способны. Хотя ничего плохого в этом нет, ведь дурак сам ограничивает себя своей глупостью и запирается в клетке правил и должностей. Совершенно другое дело, когда дураку дают власть, когда его глупые руки получают силу. — А ты? Ты же сам работаешь в газете, — Сатору скептически выгнул бровь, — и живешь обычную жизнь «образцового дурака», запертого в клетке должности. Поверь, твоя зависимость от травки совсем не является офигеть каким большим нарушением правил. Сугуру усмехнулся: у уголков его глаз собрались милые морщинки, плечи его распрямились — былая усталость словно испарилась, только круги под глазами все еще напоминали о недосыпе. Он быстро влил в себя остатки кофе и небрежно сгреб вещи в сумку. — А ты? Ты по-настоящему вольная птица или просто не замечаешь границ своей клетки?

***

Разговор с журналистом оставил после себя неприятный осадок. Сатору никак не мог забыть то удивительно расслабленное выражения лица и последний вопрос, который гулом теперь отдавался в его голове: «Ты по-настоящему вольная птица…?». Стоит признать: Сатору и правда вел себя дерзко и относился к своему собеседнику свысока. Как правило на такое поведение люди отвечали с раздражением, многие бесились и даже переходили на крик. Сугуру же продолжал приветливо улыбаться и расспрашивать детектива. Теперь настала очередь Сатору беситься. Его в принципе от натуры бесило все, что вызывало чувство недосказанности, а Сугуру Гето казался ему одним сплошным вопросительным знаком.

***

Спустя еще полчаса дверь в кофейню распахнулась и по залу пролетел тихий звон дверного колокольчика. Миссис Уайт пронеслась к барной стойке настоящим ураганом, словно ей было не семьдесят с лишним, а максимум пятьдесят. Она что-то быстро шепнула внучке-бариста, та кивнула головой и продолжила работу, а Уайт повернулась лицом к гостевому залу и принялась быстро осматривать посетителей. Ее глаза лихорадочно бегали от одного человека к другому, а иногда останавливались в нерешительности. «Выискивает жертву для сплетен», — только и успел подумать Годжо, а через минуту сам был замечен. Еще бы, его белые как снег волосы сложно было не узнать. Обычно он скорее гордился своей внешностью, ведь характерные обесцвеченные волосы, бледная кожа и яркие выразительные глаза определенно пользовались популярностью среди молодых поклонников, но иногда запоминающееся лицо играло с ним злую шутку: нередко во время расследований ему приходилось незаметно следить за подозреваемыми, и вот тогда яркая, выделяющаяся из толпы макушка оборачивалась проблемой; действительно хорошо затеряться удавалось только темным вечером холодной зимой, и даже так оставалось надеяться, что прохожие будут преимущественно высокими людьми — чтобы укрыть его метр девяносто, нужно было постараться. Вот и сейчас благодаря своей выразительности Сатору был выбран как жертва для краткого изложения последних новостей от миссис Уайт. Оставалось надеяться, что его хотя бы бесплатно угостят имбирным чаем или еще одной чашкой кофе. — Вы сегодня что-то припозднились, — приветливо улыбнулся Сатору. — Дорогуша, ты просто не представляешь! — Она с трудом забралась на высокий барный стул рядом и, поудобнее устроившись, заговорщицки наклонилась вперед. — Ты читал последний выпуск газеты? — Нет еще. — О-о… эта новость была на всех первых полосах! Но сейчас по порядку. Двоюродная сестра моей хорошей подруги, миссис Эванс, жила недалеко от одного иностранного политика. Он занимался там чем-то… ой, — она небрежно махнула рукой, — бразилец он был. — Посол или… — Я уж не помню, да это и не важно. Дело здесь совсем в другом. Представляешь, Саторушка, ох… да он в таких грязных делах был замешан… теперь какое-то большое расследование грядет, шуму будет! Сложно было распознать, с какой конкретно эмоцией говорила Уайт. Вроде она и обхватила голову руками и даже покачалась из стороны в сторону, но все же возбужденной улыбки сдержать ей не удалось. Хотя политические расследования совсем не были действительным ее увлечением, и что-то в этой истории должно было еще случиться… Дальнейший рассказ не заставил себя ждать. — Так вот, миссис Эванс говорила, что сосед ее, политик этот, человеком и правда был неприятным. Никогда ни с кем не здоровался, закатывал всякие вечеринки… но вот пришел к нему, значит, однажды какой-то почтальон, и все напрашивался лично доставить какую-то важную посылку. А тот его не пускал, что-то кричал, прогонял. Ой кошмар! А в конце вообще дерганый стал какой-то. А потом статья эта вышла… — Какая статья? — рассеянно уточнил Сатору, чисто для галочки. — Ай, ты ж совсем не следишь за миром, дорогуша! Разоблачили-то все грязные дела этого политика в статье журнала! Ну, полиция тоже, конечно, отдельно всю информацию получила. И теперь все следят за этим журналом, это прямо настоящий хит. Они там проводят всякие расследования и выводят всех на чистую воду! Кстати, моя подруга вот… Миссис Уайт еще долго рассказывала про уже менее «увлекательную» жизнь своей подруги и ее соседей, а Сатору все обдумывал историю с журналом и скандальным разоблачением. Только утром он отказался от дела о шантаже из-за полного отсутствия зацепок и материалов для него, а теперь совершенно случайно нашел, пожалуй, самую главную нить, ведущую, возможно, прямиком к развязке. Хотя это было бы слишком просто… будь все действительно так, то это «очень влиятельное лицо» едва ли стало бы обращаться за помощью к частному детективу. Все же не настолько все было запущено, чтобы не суметь поймать какого-то простого шантажиста, и уж тем более, ведущего такую активную деятельность. Очередную историю от миссис Уайт прервал даже слишком громкий звонок телефон Сатору. Сделав раздосадованный вид, он быстро извинился и выбежал на улицу. Да, в кофейне часто можно было случайно отыскать нужно информацию или хотя бы зацепку, но вот вырваться потом из цепких рук хозяйки удавалось не всегда. Неожиданный звонок, можно сказать, спас личное время Сатору. Номер был неизвестный, но в трубке раздался уже знакомый мужской голос — утренний клиент. «Добрый день, мистер Годжо, я заходил к вам сегодня утром по поручению, и теперь хотел бы принести вам свои извинения, я погорячился, но, возможно, вы все же согласитесь взяться за это задание: мы готовы предоставить вам все документы, и, кроме того, клиент готов встретиться с вами лично», — мужчина тараторил на одном дыхании, и в интонации его чувствовался некий испуг. Сатору весело прищурился, улыбнулся каким-то своим мыслям, ответил коротким «Хорошо» и тут же сбросил трубку. Кажется, ближайшие пару дней скучать ему не придется. Это радовало.