выше нас только звезды

      Слышь, уважь старушку, а я тебе, по-братски, скидку на отпевание сделаю.       Саша, с трудом продирая слипшиеся от долгого сна глаза, случайно бьёт лежащего справа от неё Олега прямо по носу, отчего тот подскочил на кровати и застонал от лёгкой боли в пострадавшем месте. Обида в глазах взглянувшего на неё дяди была чуть ли не кровная: светлые глаза смотрели на неё со злобой, раздражением и неким подобием смирения.       Шепс на это лишь легкомысленно закатила глаза. С трудом приняв сидячее положение, притянула чужую голову к себе и чмокнула Олега в нос, совсем по детски протараторив:        — У собаки боли, у кошки боли, у Олежика не боли.       Медиум фыркнул, не особо оценив своеобразной заботы после акта абьюза с её стороны, но все равно не смог подавить в себе улыбку; каким же иногда она, все же, была ещё ребёнком.       Выпустив парня из «плена», Саша немного отодвинулась от неподвижно сидящего тела и зашарила руками по кровати, в поиске телефона, который и стал причиной утреннего одностороннего побоища. Тот обнаружился, надо же, под чужой подушкой на расстоянии вытянутой руки — имел при себе Олег такую дурную привычку, все вещи, которые тем или иным образом оказывались на кровати, запихивать себе под голову.       Саша озорно посмотрела на поджавшего губы Олега, который никак не хотел признавать того, что сам виноват в том, что весьма справедливо получил по носу.       Ну прям оскорбленная невинность, епрст.       И чего тебе надобно, старче, от несчастной золотой рыбки?       Олег, пробурчав что-то невразумительное, — Саша отчётливо услышала слова «душ», «завтрак» и «вишнёвый пирожок», отчего желудок издал полу-торжествующий, полу-мученический стон, сильно позабавивший парня, не преминувшего ткнуть ей пальцем в живот — упёрся приводить себя в порядок.       На сегодня от золотой рыбки требуется превратить своего дядюшку в благородного кучера и забрать несчастного старца от этих жестоких людей.       Лева успел выдрать мне клок волос с утра: теперь я ещё на пару десятых процента облысела.       Саша растянула губы в улыбке.       Череватый-младший был лучшим ребёнком из всех тех, кого Саша успела увидеть за свою не долгую жизнь, — на самом деле, только Карину пару раз и уже тринадцатилетнего двоюродного брата Даниса, который бесконечно краснел, когда Саня, на семейных застолья, напоминала мальцу, что именно она меняла ему памперсы, когда он этого категорически не хотел, а потом, в отместку, дёргал её за мочку уха — и не могла удержать себя от проявления эмоций, когда слышала об этом ангелочке.       Ну или чертенке, если учитывать сущность его папаши, навеки-вечные повязанного с бесовщиной.       Кряхтя, Саша сползает с олеговой кровати и врезаясь в косяк, выходит из комнаты, так и не ответив Певчей на сообщение.       Лично Шепс-младшая и без того знает, что Олег пусть и будет дуться на то, что его используют как бесплатное безотказное такси, все равно, не задавая лишних вопросов, поедет по указанному адресу и подберёт всех желающих и нуждающихся в его помощи.       Нужно только предупредить, что маршрут на сегодня будет несколько длиннее, чем было запланировано и выдержать долгих три часа, пока она, наконец, не окажется на поляне, на безопасном от Олега расстоянии.        — Я заказал нам хэппи-миллс и четыре пирожка с вишней.       Олег вышел из ванной, вытирая мокрую голову полотенцем и не глядя на Сашу, поперся на кухню.        — Я тебя люблю. — промычала она, уже успев засунуть щётку в рот.       Олег одобрительно кивнул высунувшейся из комнаты голове и вернулся к своему увлекательному занятию — бессмысленному втыканию в греющийся на плите чайник.       Все как обычно, даже спустя годы, ничего не меняется и меняться, по всей видимости не планируется.       Как никогда раньше, именно сейчас, Саше неистово захотелось покурить с утра, но она разумно сдерживалась; Олег решил начать новую жизнь, — или как это называла она сама, решил наебать себя и всех вокруг, чтобы потом резко передумать и вернуться к привычном образу жизни — и никто из их друзей или просто знакомых старался не светить табаком в его присутствии.       А если бы это сейчас сделала она сама, то её бы, скорее всего, оставили без сладкого.       Причём в прямом смысле, учитывая готовящийся для них заказ во «Вкусно и точка».        — Надо будет заскочить к Владу и забрать Иру.       В ответ лишь молчание.       Олег мученически застонал, когда примерно через минуту до него, все-таки дошёл смысл сказанных Сашей слов.       С его стороны донеслось приглушенное «за что», но отвечать в привычной язвительной манере не стала, все ещё разумно беспокоясь за свой раздразненный парой заветных слов, — «вишнёвый пирожок» — желудок.       Только похлопала его в утешающем жесте по макушке и умиленно улыбнулась.       Этот дурак так усердно строит вид, что ему совсем не хочется ехать к Череватому, когда она на самом деле знает, что их отношения потерпели значительные изменения после финала битвы и тот каждый раз чуть ли не порхает в преддверии новой встречи с эксцентричным чернокнижником.       … Когда Олег говорил, что поляна является одним из самых сложных испытаний на Битве, она искренне верила, что это все только результат первого впечатления.       Когда Олег заявился домой едва держась на ногах, не имеющий возможности внятно сформулировать свои ответы на многочисленные сашины вопросы, она искренне верила, что это все либо от перенапряжения, из-за того что приложил слишком много сил, либо просто от не привычки.       Когда Олег следующим утром заявил спокойно завтракающим перед тяжёлым днем Александру и Саше, что у него, походу, в пузе клещ поселился, она тогда только посмеялась с того, какой он лох и весь последующий год ему это припоминала.       Она смеялась и подкалывала парня по любому удобному поводу.       Сейчас ей было вообще не до смеха.       Саша впервые на своей шкуре ощутила всю мощь, силу и в целом давящую на плечи энергетику этого места и поняла, что Олег тогда ни капельки с ней не шутил, а отец ему поддакивал отнюдь не из желания поддержать младшего брата, которому предстоит так много работы в грядущие несколько месяцев, а потому что прекрасно понимал, о чем тот говорит.       Честно говоря, больше всего на свете, Шепс хотела развернуться и просто тихо-молча съебаться обратно на стоянку, позвонить дяде и попросить его забрать её отсюда. Вернуться в его квартиру и позвонить папе, попросить прощения за то, что хлопнула вчера дверью и забыть все это, как страшный сон.       Она оказалась неожиданно не готова к такому большому количеству эзотериков вокруг себя, пусть и не каждый из них был достаточно сильным для того, чтобы пройти дальше на багажник, а за тем и на мистера икс.       Крепкая ирина хватка на локте не позволила совершить ошибку.       Молодая ученица Влада Череватого оказалась куда взрослее и куда более разумнее дочери старшего Шепса, во время участия в Битве Сильнейших прослывшего королем среди экстрасенсов, которая была на несколько месяцев её старше.       Её присутствие успокаивало Сашу, как и наличие в кармане брюк маленького осинового колышка, который папа с боем всунул ей в руки несколько месяцев назад, когда этот мем с колом был настолько популярным, насколько только мог и строго на строго запретил расставаться с ним дольше, чем на пару часов, заверив своего ребёнка, что он заговорен на защиту и помощь ей, что в принципе, она чувствовала и сама.        — Не парься, крыса Лариса, уже часа через три от всего этого сброда останется максимум три десятка хотя-бы на что-то способных.        — Ну спасибо; ты бы ещё громче сказала, а то что-то мало народу на нас внимание обратили.       Плотнее укутавшись в ворот меховой опушки пуховика, Саша натянула шапку на глаза.       Не-то чтобы юная медиум была против внимания со стороны к своей персоне — наоборот, ей нравилось когда на неё смотрели, ей нравились исходящая от них зависть, — особенно когда фанатки её отца и дяди забредали в лавку и видели, как она в свободно-шутливой манере общается с обоими — и откровенно желали, только не понятно чего: быть ей, или быть с ней.       Рождённые в тиктоке мемы прекрасно описывали её жизнь.        — Да не ссы ты, Господи помилуй. — закатила глаза Певчая и потащила практически несопротивляющуюся подругу за собой в самую гущу событий.       За это Саша любила и ненавидела Иру одновременно.       Она прекрасно помнит, что для полноценного коннекта им с «родственницей Череватого» потребовалось от силы полчаса тягучего ожидания в общей комнате для участников прошлогодней сенсационной битвы, — как раз тогда коллеги Шепсов, помимо Райдос, узнали о существовании у старшего из братьев собственного ребёнка, а не только Олега — когда сценаристы замутили очередной скандал в готическом зале.       Слово за слово и две магически одарённые девушки уже пересели на один диван, повернулись друг к другу всем корпусом и не могли перестать обсуждать всех и каждого.       К концу съёмок Саша была готова со всей искренностью заявить, что госпожа Певчая стала её новой лучшей подружкой, как и сама Ира признала, что Шепсы могут быть очень даже ничешными ребятами, если правильно выстроить мосты.       Обиженный предательством взгляд Влада ещё долго преследовал новоиспеченный дуэт Певчая-Шепс, на что Олег, внезапно проникнувшийся Череватому, только смеялся и хлопал его по плечу.       С того момента, Саша даже не заметила, как постепенно Ирина проникала в её жизнь так естественно и легко, будто они были знакомы всю жизнь. С ней было просто и свободно, даже очень — не так, как с Олегом, конечно, но все же этот факт приятно грел душу. Они вместе ходили по барам, вместе навязывались Владу, чтобы тот вместе с ними обеими ходил на кладбище и учил всяким крутым штукам: Иру основам чернокнижия, а Сашу тем аспектам медиумизма, о которых не знали или не использовали её отец и дядя.       Как итог, совместное времяпровождение вылилось в то, что вылилось и обе родственницы именитых экстрасенсов страны решили устроить «подарочек» и ведущим, и поклонникам шоу — припёрлись на кастинг вместе, чтобы в финале довести всех до истерики, разделив синюю руку на двоих, хотя-бы просто забавы ради.       Находясь в самом центре толпы, при всем честном народе, среди которых оказалось слишком много фанатов экстрасенсов из Битвы сильнейших, — со всех углов слышались выкрики о том, как кто-то кого-то любит и очень хочет встретиться на финале, сидя в кресле финалиста — Саша чувствовала неизбежно накатывающее раздражение, грозившее перерасти в чистую истерику с элементами неконтролируемого гнева.       Хотя ладно, истерика — это громко сказано.       Просто гнев.       Большая часть её теоретических соперников — это, так называемые, инста-ведьмы, астрологи-тарологи из тиктока и прочая похожая кринжатина.       Нет, она понимала, всем хочется прикоснуться к чему-то такому, от чего так и веет силой, возможностями, перспективами, но стоит ли оно того? Они же прекрасно знают, что сил и знаний у них хватит только на составление неполной натальной карты или на максимально расплывчатый расклад таро и то, слишком высок риск того, что вот такой вот псевдоэзотерик так все наперепутает, что ни один Александр Кинжинов никогда не сможет поправить и правильно истолковать сочетание выпавших карт.       А когда все вскроется, это же будет полный позор! И большая неудача, ко всему прочему. Количество подписчиков в социальных сетях резко упадёт вниз — это минус просмотры, а следственно, и заработок. Люди перестанут переводить деньги для получения консультации по расшифровке астрологических вопросов и прогнозов, перестанут продвигать профиль.       Столько потраченного времени и все смыто в унитаз, лишь из-за глупого желания приблизиться к тому, о чем остаётся только мечтать, особенно не имея за своей спиной никакого опыта.       И нет, Саше их ни капельки не жаль.        — Если закончишь раньше, езжайте без меня. — внезапно подаёт голос Певчая, когда они неспешным шагом направляются к ангару и приходят минута в минуту к моменту запуска внутрь людей.        — А чего так?       Скинув с себя пальто и отдав то улыбчивой девчонке, которая за место вещи вложила в ладонь медиум номерок и настоятельно попросила не терять, указав на висящий сверху листок — «за утерю номерка предусматривается штраф».       О как, какие экономные нынче пошли продюсеры у проекта.       Хмыкнув, она благодарно кивает и равняется с девушкой.        — Меня Владос заберет; там надо в магазин заскочить перед ленкиным возвращением.        — Они уже подали заявление в ЗАГС?        — Да, им дали три месяца на подумать, хотя они и отказывались, просили сразу развести.       Распад такой крепкой семьи, как Череватые, дался Саше с большим трудом.       В прошлом году, после официального знакомства со всеми папиными «коллегами по цеху», Саша не могла перестать умиляться, глядя на таких милых и нежных друг с другом Влада и его Леночку, как всегда её называл первый. Супруга чернокнижника не была частым гостем на съёмочном павильоне, в отличии от той же Шепс, но когда она там присутствовала, все вокруг будто приобретало краски: Череватый смеялся в несколько раз чаще, — хотя казалось бы, куда ещё чаще? — и смех его был куда мягче, куда добрее. Карие глаза сияли от неподдельного счастья, а руки то и дело тянулись к женскому телу, стараясь лишний прижать к себе, будто он хотел удостовериться, что это не сон.       Честно говоря, Саша смотрела на них и завидовала.       По светлому так, по доброму, искренне радуясь тому, что эти двое нашли друг друга.       А месяц назад Певчая пришла к ней в гости, пока отец и Олег конкретно так заебывались в лавке и ошарашила новостью о том, что её сестра вот-вот останется разведенкой, причём инициативу проявила именно Лена, а не Влад.       О причине она так узнать и не смогла, потому что Иру и саму не посвятили во все тонкости данного решения.        — Жесть какая-то, до сих пор поверить не могу. — пробормотала Саша, опустив взгляд вниз. Ира согласно покачала головой.        — Самая жесть в том, что они ведут себя так, словно ничего не произошло: будто не будет никакого развода и все останется, как прежде, просто больше трахаться не будут и целоваться перестанут.       Певчая всегда была особой эмоциональной — подстать своему наставнику, которого, если честно, обожала и сама Шепс. Для неё что не разговор, так обязательно повод помахать руками в разные стороны, повысить голос и в типичной манере Череватого разбрасываться дурацкими шуточками, о которых нормальные люди даже не думают, особенно в разговорах о чем-то таком несмешном, как разрушение семьи.       Вот и сейчас, не сдержав своих эмоций при себе, слишком громко высказалась, особенно выделив «трахаться», из-за чего несколько человек обернулась к источнику звука, а Саша и не подумала строить милое личико, да рассыпаться в извинениях — кому не нравится, пусть не слушают, а ради такой мелочи затыкать или хотя-бы держать в узде Иру она не собирается. И так сама с трудом сохраняла спокойствие, вместо того чтобы с боем прорваться к Владу и привязав к стулу, жестоко пытать.       Парень, стоящий у стены слева, находящийся буквально в полуметре от них, позабавлено усмехнулся и отчего-то решил, что наблюдать за двумя юными и симпатичным экстрасенсами куда интереснее, чем продолжать рассматривать свои свечи или готовиться к ширме.       Столь пристальное внимание на своей персоне Саша долго сдерживать не могла — пусть этот парень вообще спасибо скажет, что она не сразу на него рявкать начала.        — Вам что-то нужно? — максимально вежливо спросила она, повернув голову в чужом направлении.       Он же, будто только этого вопроса и ждал, оттолкнулся от стены и вышел из тени, заставив брови Шепс чуть дернуться в удивлении — честно признаться, это не совсем то, что она ожидала увидеть. Симпатичный и молодой, со стройной фигурой и гладкой бритостью головы и лица, что делало скулы и бледность кожи более выразительными. Красивые переплетения чёрных линий — последними экстрасенсами на её пути, кто имел при себе татуировки, были Матвеев и Джебисашвили, с которой сколько бы отец с Олегом не старались, а отношения наладить не удалось.       Такая близость от неизвестного ей человека напрягала — ещё чуть-чуть и он нарушит границы её личного пространства, что точно плохо скажется на его симпатичной мордашке.       Тот факт, что она давным давно завязала с приводами в полицию из-за участия в драках, — причём исключительно из большой любви к отцу и данного ему общения — не значит, что она забыла все уроки Олежи и его самарских друзей, которые в свое время и поставили ей приличный удар.        — Ты очень вкусно пахнешь. — с зубастой, чуть более угрожающей, чем у Череватого, улыбкой, заявляет он, чуть наклонившись вперёд, чтобы лучше принюхаться, чем заставляет её немало смутиться — слава богу, что румянец не выступил на щеках.       Саша чувствовала, что ещё немного и колени начнут постыдно дрожать — он выбил её из колеи и не дав даже минуты на подумать, продолжает добивать, а Певчая, гадина, даже не пытается помочь попавшей в затруднительное положение подруге, продолжая наблюдать за разворачивающимся спектаклем.        — Так сильно и сладко, что голова кружится. Так бы тебя и съел.        — И часто ты кого-то ешь? — Певчей, стоящей сбоку от Шепс, с трудом удаётся подавить смех.        — Ну я же все-таки вампир, так что частенько. — с поразительной лёгкостью отвечает он и подмигивает.       Подмигивает, блять.       Прав был папа, что Битва для неё, это слишком рано. Она на первое, вступительное, испытание придти не успела, а её тут уже сожрать хотят, а что дальше будет? Не предупреждая затащат в тёмный уголок Стахеевского особняка и расчленят, чтобы супчик сварить?       Вампир, значит.       Шепс собирает себя в кулак, показательно-безразлично хмыкает на это заявление и стоит только этому странноватому парню отдалиться от них с Ириной на несколько шагов, как она молниеносно достаёт пока ещё не сданный персоналу телефон и находит нужный контакт в быстром наборе.       Гудок. Второй. Третий.       С той стороны довольно быстро принимают вызов.        — Да?        — Димуль, привет.       Нежный щебечущий голос Саши заставляет Певчую злиться смехом, а и без того подозрительного с той стороны Матвеева замолкнуть на несколько добрых секунд.        — Что тебе нужно? — устало выдыхает чернокнижник и медиум буквально видит, как тот прикладывает пальцы к переносице, сжимая.       Не то чтобы она и вправду была такой занозой в заднице Матвеева, что тот был готов исполнить тридцать три её желания, — из которых, к слову, в её распоряжении осталось всего десять — лишь бы та забыла о его существовании и, наконец, оставила в полном покое в Тольятти, куда Дима сбежал после финала и закрылся на триста шестьдесят шесть замков, чтобы отдохнуть от всех и вся, и от младшей Шепс в первую очередь.        — Ты слишком плохо обо мне думаешь, сладенький. — на том конце чем-то подавились, заставляя Сашу усмехнуться. — Ну да ладно, ты прав.        — Удивительно.        — Мне нужен топор.       На этот раз замолкает не только чернокнижник, но и Певчая, переставшая надрывать живот, удивлённо уставившись на нее, а также стоящая в нескольких шагах от них рыжеволосая короткостриженая женщина, общающаяся с интервьюером и точно также ошарашенная странной просьбой своей будущей коллеги.       Ну ничего-ничего, она им ещё покажет кузькину мать.       Будут все у неё тут как в армии, по струночке ходить и честь ей отдавать при встрече.       А то ишь, распустились.