выше нас только звезды

      Когда Саша только подавала заявку на участие в новом сезоне легендарного проекта за всю историю российского телевидения, то искренне считала, что когда придёт тот самый день, когда ей придётся переступить порог Стахеевского, будет одним из самых запоминающихся и лучшим из дней в её жизни.       Считала, что будет в нетерпении носиться из угла в угол, нервируя и отца, который несмотря на все свои слова, все ещё был не шибко доволен её выбором, и Олега, с которым она все чувства делила на двоих, потому что так было всегда, да и он никогда не высказывал своего «фи».       Считала, что не будет спать всю ночь, без конца фанатазируя о том, что будет, кем окажутся её реальные конкуренты, кроме, разумеется, Певчей, как они сработаются с ними на съемочной площадке и как скоро ей надоест видеть рожу Башарова.       Что-ж, как оказалось, права Шепс была только в последнем.       Всю ночь ворочаясь с бока на бок, и то и дело без конца тяжело вздыхая, она довела Олега до той самой крайней точки кипения, что он просто рыкнул на неё лаконичное «заебала», схватил подушку и умчался спать в гостиную, оставив в распоряжении племянницы отдельную комнату и двуспальную кровать.       Лучше от этого не стало.       Саша продолжала крутиться и думать.       Думатьдуматьдумать.       Да святые угодники, она ещё никогда за всю свою жизнь так много не думала! Даже о и на физике, которая запорола ей весь аттестат в девятом классе.       Ощущая несвойственное себе волнение, она изнывала от снующих в голове безрадостных мыслей и задумчиво смотрела на стену. Авось, если побьётся об неё, то отпустит и она поспит хотя-бы пару часов, потому что день обещал быть просто нереально сложным.       Останавливало лишь нахождение бедного Олега в соседней комнате, которому и так сначала пришлось первую половину ночи провести бок о бок с электровеником, а потом ещё и ютиться на слишком маленьком для него диване.       А у него завтра тоже дел по горло, от мужественного терпения сашиных закидонов, до записанных до глубокого вечера на приём людей и оговорённый ночной ритуал с Череватым, который тот себе выбил ещё на финале Битвы, когда Олег прыгал вокруг него и прикладывал все силы, чтобы хоть как-то привести чернокнижника в себя. Даже, помнится, пытался отковырять свое имя от награды, да получил по шапке от Влада.       Он тогда рыкнул на него, забрал из рук охреневшего медиума золотую руку, а потом просто обнял и пробормотал, что так теперь гораздо лучше и спокойнее.       Поэтому Саша и отвернулась от назойливой стены, начав сверлить взглядом шкаф, который долгожданное чувства сонливости ей так и не принес.       Более-менее успокоиться и немного отдохнуть удалось лишь ближе к утру, когда солнце начало потихоньку подниматься. Лишь тогда Саше удалось заснуть, скинув с себя весь морок.       По всем канонам и договорённостям, Саша должна быть разбужена заботливым дядей где-то в районе девяти часов, чтобы точно все успеть: и подобрать тот самый истинно экстрасенсорный наряд, в котором большинство зрителей её и запомнят как дочь того самого Александра Шепса, и добраться до особняка, и даже наладить хоть какие-то мосты со своими коллегами.       Слава богу, хоть Ира с Артюшей этого к себе не требовали — впервые в жизни медиум была рада образовавшейся на Битве Сильнейших троице, единогласно решившей, что Гецати слишком хорошо живётся.       Если бы не они, то ей пришлось бы мучиться не с девятью, а десятью своими коллегами.       Хотя, если брать во внимание ту ситуацию, произошедшую между ней и вторым Артёмом, то восьмью.       Прошло от силы три дня с того злополучного испытания с приглашенной звездой, а Саша все ещё не знала, что ей делать с этим несносным вампиром, как его и с чем есть, и надо ли вообще думать, если сожрать, вроде как, хотели её.       Она все ещё была смущена и не один час провела в тупом залипании на его профиль в инстаграмм, борясь с желанием написать, так и не зная, зачем.       Ещё раз спросить, на кой хуй он лапал её ноги? Так вроде ответил, причём не как многие, увиливая от ответа, а с максимальной честностью, на какую только был способен. Поговорить о проекте и их дальнейших взаимоотношениях? А какие у них могут быть точки пересечения, если по большей части, видиться они будут только на съёмках готического зала и в автобусе, когда придёт время ехать на испытания.       Тем для разговоров с ним у Саши не было, а искать их слишком нудное и нахрен ей не нужное занятие.       Ещё не хватало позориться перед этим извращенцем.       Он ведь, наверняка, только этого и ждёт — больно говорящий у вампира был взгляд в последнюю их встречу. Ожидающий такой, глубоко самоуверенный и полный собственного превосходства. Знал, гаденыш, что она спать спокойно не сможет, пока не услышит ответов на все свои вопросы.       А вот хуй ему за воротник!       Если ему так понравилась её сила, то пусть сам, первый ищет нормальный подход к младшей Шепс, без всяких вот этих вот его «сожру», «понравилась» и прочего, включая глупые шутки.       Они были одного толку с поеботиной, которую периодами нёс Влад, но, почему-то, у чернокнижника она ощущалась беззлобной и забавной, в то время как вампир внушал собой чувство опасности и вызывал стойкое желание оказаться как можно дальше от него.       Возможно, даже, на другом конец планеты.       Но это мало осуществимо, особенно в ближайшие четыре месяца, если, конечно, его не выкинут раньше.       А в том, что его могут выкинуть, она сильно сомневалась.        — Мышь, просыпаемся.       Шепс ворчит что-то мало вразумительное, вяло машет рукой в сторону пытающего дозваться до неё дяди и переворачивается на другой бог, с головой накрывшись одеялом.        — Мышь, я тебе и так позволил дольше положенного поспать, а сейчас уже почти половина одиннадцатого.       Из пол одеяла донеслось краткое, но емкое «да мне похуй».       Но вот самому Олегу было не похуй, хоть он и прекрасно понимал её чувства — сам также мучился в первый месяц от начала двадцать первого сезона.       Но вот только Олег знал, как это было важно для Саши, и несмотря на всю его безграничную любовь, не мог позволить плюнуть на все, когда она была буквально в шаге от финала.        — Саша, мозги не еби. Быстро встала.       Приоткрыв один глаз, она мученически застонала от боли в голове и с трудом перевернулась на спину, скинув с себя одеяло.       Она уже ненавидит битву и все с нею связанное. Кто только вложил в её дурную голову мысль о том, что добавить собственную синюю руку на полочке в их с папой квартире, это такая ахуенная идея?        — Давай, я оставил таблетку на кухне.       А чего далеко ходить, вот он, виновник новой главной трагедии в жизни Саши.       Это же Олег без конца подкалывал племянницу с тех самых пор, как впервые оказался внутри Готического зала Стахеевского особняка и буквально не оставил ей другого выбора, кроме как сцепить зубы, когда она прикладывала все усилия для того, чтобы стать на порядок сильнее, чем был он в свое время и, быть может, даже сильнее отца в две тысячи тринадцатом году.       У неё была цель — не стать очередным Шепсом на телевидении, который только и умеет что разговаривать с призраками прошлого и эмоционально давить на людей, но и показать изнанку их работы, ту самую, которую Гецати назвал «неэкологичной», всячески презирая тёмный медиумизм, из-за чего Влад развивался на проекте исключительно как чернокнижник, редко прибегая к душам.       Цель достигнута — один Шепс уже поисковик, а вот с гадалкой придётся повременить, пока у кого-нибудь из многочисленных двоюродный братьев и сестёр не проснутся те же способности, что и у неё, чтобы собрать полный комплект.       А что, даже если кто-то из дядь будет против участия своих отпрысков, у Саши есть неоценимый опыт в помощи желающим самостоятельности подросткам — спасибо за это Олегу.       И все-таки, одно осталось неизменным.       Ей все ещё было глубоко похуй.       … — Тебя забирать после съёмок?       Казалось бы, такой простой вопрос, а сколько скрытого подтекста Саша умудрилась в нем услышать, что невольно сжалось сердце.       Она, как никто другой на этом свете, прекрасно знала, что с переездом Олег начинал потихоньку погружаться в пучину самобичевания и полного одиночества, отказываясь от любой помощи извне, считая, что это только его проблемы и только она сама, на пару с наглым языкастым чернокнижником, более менее держали несчастного медиума на плаву.       Но надолго-ли?       Ни один из них ведь не может находиться рядом двадцать четыре на семь. У Влада семья, пусть и почти разрушенная до основания, куча работы и своих заморочек с собственным шоу. У Саши есть свой дом, из которого её никто за неверно принятое решение выгонять не собирался, а тут ещё и в авантюру с Битвой ввязалась.        — Нет, за мной папа заедет.       Олег на это только хмыкнул, отчего сердце Шепс задрожало, а сама она была готова разреветься.       И ведь не попросишь его плюнуть на свои принципы и перебраться обратно в квартиру над «Мастерской магии», чтобы зажить как раньше, когда в мире существовало только три медиума, связанных между собой куда более крепкими ниятми, чем если бы они были обычными кровными родственниками. Он её просто пошлёт. В непреднамеренно грубой форме, о чем будет потом жалеть, но мнения своего не изменит.        — Если хочешь, могу остаться ещё на пару дней. — выпаливает Саша, когда машина останавливается через дорогу от Стахеевского и поворачивается к дяде, сверля его внимательным взглядом, чтобы не упустить ни одной эмоции.       Но их просто, блять, не было, от чего стало ещё хуже.       И как ей теперь с таким настроем идти на съёмки?        — Да перестань, мышь.       Да он ведь её без ножа режет!       Саша тяжело вздыхает, сжимает ладони в кулаки и откидывается на сидение, прикрыв глаза.       С Олегом было сложно, но без него невозможно.        — Ладно. — она послушно кивает, поправляет съехавшую на бок шапку и резко подаётся вперёд, привычно смыкая руки за чужой спиной и чувствует, как её обнимают в ответ. — Не расслабляйся, я как-нибудь к тебе ещё заявлюсь.        — Ты бы взяла уже просто дубликаты и не заставляла мучиться чувством вины, когда тебе приходится стоять по дверью и ждать.       Олег закатывает глаза.        — Не, так не интересно.       И этот ответ был олицетворением стабильности, потому что так она отвечала каждый раз, когда он предлагал ей если не переехать, то хотя-бы оформить уже официальное ВМЖ.       Саша кратко касается колючей щеки губами, оставляя после себя яркий розовый цвет и хохочет, когда его лицо кривится, а ладонь взметается вверх, стремясь стереть помаду со своей кожи, а после, по привычке, дать племяннице подзатыльник. Младшая Шепс оказывается быстрее: продолжая смеяться, она выскакивает из машины и даже не оглядываясь по сторонам, перебегает через дорогу.       Ох и получит она в следующую их встречу за эту выходку, а после будет вынуждена слушать лекцию о правилах дорожного движения.       Как будто сам так никогда не делает, пиздабол.       Медиум заваливается в комнату отдыха запыханная, с растрепанными волосами и миловидно раскрасневшимися щеками. Полусапожки оставляют за собой следы талой воды и она искренне радуется, что в Стахеевского, как таковых, техничек нет и никто не будет на неё орать за разносящуюся грязь.        — Саня! — сидящая в компании скованного молодого человека Ира машет ей рукой, намекая присоединиться.       Шепс кивает и широко, привычно улыбается, как делает это всегда, хотя сама внутри едва сдерживает желание скосить взгляд в сторону её соперника, слишком близко находящегося к подруге. От него из дали несёт смертью, кладбищем, за спиной вырастают тени душ, отказываюшихся покидать мужчину, хотя и взгляд голубых глаз из-под стёкол очков кажется весьма добродушным.       Она этим глазам не верит. Вообще никаким глазами не верит. Всегда смотрит на то, что скрыто там, глубоко внутри, где душа.        — Саня, прикинь, какой прикол! — взбудораженно повышает голос Певчая, чуть подпрыгивая на месте. Медиум садится рядом с ней и кивает в сторону мужчины, получая в ответ такой же кивок и чуть смущенную улыбку.       Странный он какой-то.        — У нас тут, оказывается, не только даббл-Темы, но ещё и даббл-Сани!       Ну нихрена себе.       Продюсеры решили собрать полный комплект из имён?       Им что, двух Саш Шепсов не хватает?        — Александр Саков. — мужчина, Саша, протягивает руку ей на встречу и она видит, как мелко дрожит его ладонь.       Как мило.       Она улыбается, на этот раз искренне и более чем дружелюбно, чем первый раз, с нетерпением, слишком резко хватает чужую ладонь и сжимает в своей.       Он вздрагивает от неожиданности и едва не отшатывается, но с трудом удерживает себя на месте.        — Тоже Александра. — она прикусывает губу, раздумывая, стоит ли говорить больше прежде, чем об этом узнают остальные. — Только Шепс.       Александр-который-новый-коллега не скрывает своего удивления — высоко поднимает брови, строя их домиком, приоткрывает рот и как-то по странному неверяще смотрит на неё.       Она хмыкает, продолжая держать руку на весу, чувствуя, как конечность постепенно начинает неметь.        — Охренеть.        — Ага, дед приколист. — хохотнув, отзывается Саша и вынимает ладонь из чужой усилившейся хватки. Александр, словно очнувшись, сам резко опускает руки на колени и мотает головой, отчего очки чуть-ли не падают.       Надо же как — стоит только узнать, что человек является твоим теской, как становится абсолютно не важно, какой он там магией занимается, с кем работает и как сильно подозрителен.       Главное, что он Саша, а дальше уже все равно.       Он определённо должен стать не новым лучшим другом. А лучше вообще братом.       Вот папа охренеет, когда она ему скажет о том, что один из её соперников их теска.       А уж как охренеет Башаров, когда во второй сезон Битвы сильнейших придут сразу три Сани, так вообще словами не описать.        — Тогда понятно, почему от тебя буквально волной уносит. — Александр хмыкает и потирает раскрасневшиеся щеки.       Ну какой милашка: Саша готова накинуться на него с объятиями, крепко-крепко сжать и буквально расцеловать. То, как он мило смущался в присутвии чужих людей, но при этом старался перебороть себя, заставляло её сердце трепетать и держать себя в ежовых руковицах, чтобы не начать визжать от восторга.       Отпугнет ведь.       Она таких людей ещё никогда за всю свою жизнь не встречала. Они казались чем-то давно ушедшим во времени назад, но это чудо вот оно, сидит перед ней и нервно поправляет очки.        — Всмысле? — подавшая голос Ира разрушила ту установившуюся уютную атмосферу.       Вот же череватого влияние!       Правду говорят — с кем поведешься, того и наберешься.       А значит, придётся ждать ответной реакции на взаимодействие, только уже от Шепс.       Интересно, с какой скоростью съёмочная группа и ведущие начнут получать один за одним инфаркт, когда станет предельно ясно, что Саша — это гремучая смесь из своего собственного отца, не менее скандального чернокнижника и затесавшегося где-то на заднем плане Олега?       Шепс ставит ставку на четвёртый выпуск, когда маски начнут слетать одна за одной, а ей на голову упадёт передавшаяся по наследству корона и шанс сесть на эзотерический трон.        — Ну медиумы сами по себе являются очень сильными экстрасенсами, потому что практически не выходят из контакта с миром мёртвых. — пожав плечами, поясняет Саков и смущённо проводит рукой по волосам, натыкаясь на горящий взгляд медиум. — А Вы… Ты ещё и Шепс — это уже говорит о многом. Я очень удивлён, что немногие заметили в тебе серьёзного конкурента.       Он был прав — практически никто из участников новой двадцать четвёртой битвы не воспринимал присутствие девушки как что-то само собой разумеещееся, скидывай все на слишком молодой возраст, при этом к самой Певчей и Арти относясь с должным опасение, потому что те и не скрывали того факта, что находятся в близких отношениях со своими наставниками, которые ещё совсем недавно были на самых верхах всевозможных «топов».       И в этом была их главная ошибка.       Они не стесняясь демонстрировали перед ней и ещё одной участницей, — правда девочкой! Маленькой тринадцатилетней девочкой, которая вообще неизвестно что тут забыла, потому что детям Битва не игрушки, раз уж даже она, двадцатидвухлетняя девица с большим уровнем подготовки, все ещё готова свалить отсюда в первый же удобный момент — свои способности, рассказывали о своих практиках.       Никто не замечал притаившейся в симпатичной шелухе чернухи, которая пусть только и набирала свои силы, была потрясающей.       Никто, кроме одного особенно любопытного вампира, даже сейчас не отрывающего от неё взгляда.