Приёмыш

— Давай разведёмся, Гарри. Так будет лучше для нас. Слова мужа омега прокручивал в голове бесчисленное множество раз. С момента тяжёлого разговора, разделения имущества и до окончательного переезда в свою старую двухкомнатную квартиру: одинокую, пустую, с побитым жизнью ремонтом и мебелью. Он и сам ощущал себя подстать ей. Развод дался крайне тяжело, и куда сильнее раздавила его причина. Драко следовало отдать должное: он не стал судиться и пытаться обобрать до нитки. Даже юрист отметил, что их развод оказался самым тихим и спокойным на его практике. Громкими были последующие крики Гарри, когда он окончательно осознал, что его жизнь разбилась вдребезги. Бесплодие. Он оказался дефектным. А его бывший муж, который хотел создать свою семью, иметь наследника, не мог и дальше оставаться рядом: дома через раз проходили крики и ссоры, а на работе принимал постоянные звонки от беснующихся родителей, требующих развод. Люциус и Нарцисса изначально были против Гарри. Но если раньше любовь Драко к нему заставляла держать язык на поводке, то теперь они ярко, без стеснения, говорили о нём всё, что думали. Особенно любя повторять, что их сынок святой, раз так много времени на него потратил. После большого количества озвученного мата, Гарри заблокировал всех. Там, где горе и боль, обязательно есть и алкоголь. Омега напивался, чтобы без слёз заснуть и поспать. Иначе мысли задушили бы его. Дни растянулись и смазались. Сначала забываясь за выпивкой, Гарри ещё мог выбираться на улицу. Когда пришла апатия — ушли силы и желание что-либо делать. Гарри почти не вставал с постели. Дать хоть какого-то осмысленного пинка он смог, когда получил звонок от шефа, где тот велел или приводить себя в порядок и выходить на работу с понедельника или писать заявление на увольнение. Антонин Долохов — золотой мужик, пусть и выглядел горой-вышибалой для криминального авторитета! Долго, даже слишком долго, терпел его загул. И пусть с кровати вставать по-прежнему не хотелось, здравый смысл очнулся. Да, жизнь казалась конченой, но не закончилась. Он всё ещё живой физически. И его физическому элементарно надо есть. Что-то посущественнее, чем банка консервов раз в день. За коммуналку тоже требовалось чем-то платить, чтобы в один из поганых дней внезапно не перекрыли воду в толчке, и не обрубили свет. Так что в следующий понедельник, с долей благодарности в адрес шефа и кружкой прогорклого кофе, Гарри поплёлся на работу. Приемка товара на склад. Движение товара по складу. Отгрузка товара со склада. Инвентаризация. Просчет товара. Раскачиваясь медленно, постепенно, уже вскоре Гарри открыл в себе второе дыхание. Чем больше шла нагрузка тем лучше. Работа помогала не думать о жизни, которая превратилась в беспросветный мрак. График два на два он готов был сделать семь на ноль. Водоворот бумаг, цифр и букв в складских программах перестал вызывать отвращение и рябь в глазах. Он позволил себя полностью поглотить. Результат дал о себе знать, оборачиваясь эффективностью. А та, в свою очередь, стала привлекать к нему стажёров из новеньких, которых набирали на работу. Кто-то уходил, когда понимал, что весь этот бедлам — не для них. Но те, кто решался остаться и учиться — получали от Гарри полную поддержку в обучении, а также общение за обедом. — Спасибо за яблоко, Джинни, — поблагодарил омега за угощение, которым с ним поделились. Родители девушки выращивали яблоки сами. Вкус — закономерен. — На здоровье, — кивнула та. Они закончили обедать и сейчас, в качестве десерта, оба грызли яблоки. — Как ты вообще? — Да нормально. Хотя месяца три назад думал, что так и скончаюсь в образе буррито в одеяле, — немного мрачно усмехнулся Гарри. Несмотря на существенные успехи в моральном состоянии, чёрные шутки, как побочный эффект, остались. — Работа неожиданно оказалась спасением. — Только это спасение не подкинет тебе очки к здоровью, — вздохнула Джинни, после очередного смачно откушенного куска. Следующее говорила с набитым ртом. — Но знаешь, есть неплохая идея. — М? Предлагаешь уйти на больняк? — Нет. От этого лучше не станет. Сам ведь сказал, что работа спасает. Я говорю о полном изменении. О том, что может тебе помочь вернуться в строй. Снова начать жить, а не существовать, как сейчас. Но ты должен быть готов. — Начать с кем-то встречаться? Точно не готов. От одной мысли Гарри поёжился. Он уже разучился. Да и не умел толком. После Драко он и смотреть в сторону альф не мог. — Снова нет, — дожевав остатки, девушка бросила огрызок на поднос, где уже стояла грязная посуда. — Послушай. Моя ситуация не сравнится с твоей, окей? Но всё-таки тоже есть огромные проблемы с пополнением. У меня узкий таз. Если я решусь на ребёнка, роды будут тяжёлыми. Возможно, мне придётся лечь под нож. Не говоря уж о родовых травмах: и моих, и, не дай Бог, ребёнка. Я не готова становиться матерью естественным путём, — Джинни вздохнула, рассказывая о своём наболевшем. — Я разговаривала на эту тему с Блейзом. Поначалу он и слушать ничего не хотел. Мне пришлось записаться к гинекологу и потащить его за собой, чтобы там, уже от специалиста, он услышал, что мои слова — не прихоть. Речь идёт о моём здоровье, и здоровье нашего сына-дочери, если уж он решится. Тогда он успокоился. И выслушал. А теперь мы готовимся к тому, чтобы забрать ребёнка из приюта. Омега внимательно слушал, потому и не пытался вставить ни слова о сочувствии с толикой мрачности. Послали же им небеса проблем с исполнением «плодитесь и размножайтесь». Но услышав её последнюю фразу, Гарри призадумался. На несколько секунд. Пока ему не хватало данных. — И кого хотите взять? Насколько он помнил, молодой человек Джинни — темнокожий. Наверняка мог возникнуть спор. Не говоря уже про пол. — Пол не так важен, ни первичный, ни вторичный. Блейз согласен и на сына, и на дочку, и на альфочку, и на омежку. Я его мнение разделяю. Но если говорить о внешности, он хочет рыженького ребёнка. Говорит, что будет рад, если в нашей семье появится ещё одно солнышко, — тепло улыбнулась Джинни. Гарри был искренне рад. Далеко не каждый альфа согласится растить чужого ребёнка, и скорее найдёт того, кто родит ему своего. Но тут другое — и это радовало. — Лишь бы здоровенький был. — Да. Но что ты думаешь на этот счёт? — перешла к главному девушка, с серьёзным видом смотря на Поттера. — В мире так много детей-сирот, которые мечтают о семье. Сможешь ли ты стать папой для одного из них? — Не знаю. Но одно скажу точно - огромное спасибо за пищу для размышлений. Сам я бы не додумался, наверное, ещё несколько месяцев, если не лет. Так и бегал бы от хандры неизвестно сколько. — Обращайся, — ласково похлопав Гарри по руке, с наполовину съеденным яблоком, Джинни поднялась. — Пойдём. Обеденное время уже к концу подходит. — Да, пойдём. Наверное, там с двух магазинов запросы уже пришли — они обещали как раз скинуть. Теперь он не просто плёлся к знакомой работе со знакомыми вещами, он думал над предложенной идеей. Поскольку ребёнок — очень серьёзная тема, требовалось обдумать всё до мельчайших деталей.

***

Несколько плюсов Гарри отметил: у него неплохой доход, есть своя квартира, машина и огромная сумма денег, оставшаяся после развода. По желанию, он мог приобрести себе квартиру побольше. А то и вовсе дом. Со своей территорией. Возможно, где-нибудь за пределами города. Где тишина, а вокруг природа. Растить ребёнка в таких условиях прекрасно. Но фантазии потускнели, когда он поспрашивал коллег, уже имеющих детей разных возрастов. Все они сошлись на том, что даже один ребёнок требует для себя очень много денег, начиная от расходников по типу памперсов и игрушек, заканчивая дорогущими лекарствами. А уж когда начинает ходить в школу... Начало учебного года заставляло взрослых содрогаться не хуже детей от одной мысли о том, как похудеют кошельки, которые с таким трудом наполнялись деньгами. Потому Гарри позволил подойти к ситуации более прагматично. Одна комната для него, другая для ребёнка. Притом, что долгое время они постоянно будут в одной комнате. Лучший выбор сейчас — сделать хороший ремонт. Беря ребёнка из приюта, он сделает себя мишенью для прихода работников опеки, а значит условия должны быть соответствующие. На косметический ремонт ушло около месяца. И ещё две недели на замену слишком уж старой мебели новой, а также приобретения кроватки, коляски и других вещей, необходимых для маленького ребёнка. Именно малыша Гарри хотел взять. Чтобы самому растить его характер, привить хорошие привычки и избежать стресса перевозки и знакомства. Ребёнок будет думать, что был с ним всегда и никогда не задумается о том, родной ли ему папа. Мысли и сомнения будут только по отношению ко второму родителю. Но уж это они переживут.