Сказание о Драконорожденном

20 день месяца Последнего Зерна 201 год. 4 эра. Ривервуд. Владение Вайтран. Империя Тамриэль.

Светившее яркое солнце нисколько не согревало улицы Ривервуда. Проходивший по широким деревянным улицам деревни Мартин, замечал легкую изморозь, касавшуюся ступенек или растущих у реки трав. Между деревянными домами были воздвигнуты небольшие палатки, темная ткань которых едва заметно горела от нанесенных на них рун. У некоторых палаток стояли стражники, протягивающие выглядывающим на улицу беженцам теплые плащи или меховые одежды. Вместе с этим, вдалеке Мартин заметил и закутанную в голубой меховой плащ высокую фигуру. Фигура быстро двигала руками, показывая столпившимся вокруг заинтересованным детям руны школы Изменения, которые бы те смогли использовать в реальной жизни. Под детский гвалт, фигура переходила от палатки к палатке, приветственно склоняя голову перед гостем поселения и рисуя на темной ткани новую защитную руну. Впрочем, иногда фигура замедлялась, отходя вместе с беженцем Хелгена к ближайшему дому и позволяя одному из детей самому наложить защитные чары на палатку. – Это безопасно? – нахмурился Мартин, замечая, как неуверенно дрожат руки рыжеволосой шестилетней имперки. – Щиты школы Изменения слишком часто можно преобразовать в заклинания Разрушения. Хадвар удивленно нахмурился, прослеживая за взглядом бывшего заключенного. Успокаивающая улыбка коснулась его лица, после чего легионер ответил: – Мастер Алдонис учил азам магии еще меня. Поверьте, этот старый альтмер определенно знает, как нужно обучать детей, чтобы они внезапно не подожгли дом. Если же, они ошибутся, то дома защищены рунами, а палатки можно купить в «Ривервудском торговце». Мартин промолчал, смутно вспоминая суровый взгляд прекрасной альтмерки, бившей незадачливых учеников по рукам. Кажется, тогда еще им часто говорили о последствиях неудачного заклинания в красках расписывая о том, что может произойти в случае ошибки в движении, слове или самом намерении. Тогда мастеров не останавливали наложенные на залы защитные руны, а сами они заставляли их сначала учиться формировать намерение, после чего отдельно прорабатывали жесты и слова, постепенно соединяя все элементы в одно. Внезапно Хадвар мягко улыбнулся, поднимая руку и махая ею в направлении худенькой темноволосой девочки, в теплом алом платье. Миловидное лицо восьмилетней нордки стало радостным, а сама она невольно дернулась в направлении легионера, останавливаясь в последней момент и бросая виноватый взгляд в сторону учителя. Закутанная в плащ фигура в ответ осторожно отошла к дороге, выводя из палатки пожилого светловолосого норда и изящно взмахивая рукой, предоставляя девочке возможность проявить себя. Та в ответ, быстро вышла вперед, занимая место имперки и осторожно забирая из ее рук черную кисть и слегка сияющую светло-голубым баночку. – Это Дорти, моя кузина. – сказал внезапно Хадвор, следя за тем как девочка присаживается перед палаткой и уверенно чертит на ткани защитную руну. Даже издалека Мартин видел сосредоточенный взгляд детских глаз и медленно шевелящиеся губы, которые тихо шептали мистические слова, призванные придать заклинанию устойчивость. Холодный порыв ветра внезапно коснулся лица маленькой нордки, поднимая ее длинные темные волосы и заставляю ту покачнуться от неожиданности. Нарисованные ее руны ярко загорелись, впитываясь в ткань и быстро высыхая. Оказавшаяся рядом с ней фигура одобряюще положила руку на плечо кузины Хадвара. – Похоже у нее талант к магии. – заметил имперец, замечая с какой гордостью девочка смотрит в их сторону. – Может быть, однако боюсь она не станет развивать его. – покачал головой легионер, ободряюще кивая заулыбавшейся кузине. – Сколько я ее помню, она всегда хотела стать кузнецом. – Кузнец, способный зачаровать свое творение всегда был на вес золота. – заметил в ответ Мартин, обращая свой взгляд на ближайшую к ним палатку. Его глаза быстро прошлись по впитавшимся в ткань рунам, слабо горящим в отблесках солнечных лучей. Тонкие, изящные линии на взгляд Мартина были не завершены и не смогли бы долго удержать в себе зачарование, которое развеялось бы в худшем случае на следующий день. Впрочем, имперец не мог не признавать свой непрофессионализм в этом вопросе, вспоминая о том, что на процесс влияло множество факторов. Бывший заключенный же не знал, кто именно зачаровывал предмет и какой именно камень душ использовался для зачарования. Не имел он и представления о техниках зачарования Скайрима, помня лишь о том, что маги Ресдайна предпочитали размельчать камни душ, шепча заклинания и высыпая образованную пыль в краску или металлический сплав. С другой стороны, помнил бывший заключенный и о существовании рун, применимых к школе Колдовства или Мистицизма, которые в большинстве своем требовали использование крови самого заклинателя. – Может Вы и правы. – произнес тем временем Хадвар, сворачивая к большому деревянному дому с высокой острой соломенной крышей. Дом, находящийся у мощной каменной стены, с первого взгляда ничем не отличался от остальных домов Ривервуда. Длинный, одноэтажный, выполненный из серых досок ели, с небольшой крытой террасой, под которой можно было заметить грубо сделанное кресло-качалку. Однако при приближении становилась видна небольшая, заворачивающая к реке тропинка, ведущая к небольшой деревянной пристройке. Сама пристройка представляла собой кузню, в которой можно было заметить бегающего от наковальни к горящей плавильне молодого норда. Короткие, медно-рыжие волосы человека были слегка опалены, тогда как на простых серых одеждах были заметны темные следы гари. Могучие, скрытые под плотными перчатками руки, при помощи клещей вытащили из плавильни готовый тонкий кинжал, быстро опуская его в металлическое, заполненное практически до краев водой, корыто. Поднявшийся пар, заставил человека резко отпрянуть, тихо вскрикивая и бросая опасливый взгляд на стоящего у двух мехов широкоплечего норда. Высокий, сложенный будто бы сошедший со страниц древних легенд воитель, широкоплечий норд отпустил меха, скрещивая руки на груди. В зелено-голубых глазах, давно перешагнувшего порог среднего возраста, человека появилось разочарование, а сам он слегка качнул головой. Тонкие пряди длинных, зачесанных назад волос, пшеничного оттенка, упали на его лицо, заставляя того поднять руку, убирая их с лица и оставляя на лбу грязную черную полосу. Густая окладистая борода придавала, поджавшему тонкие губы, человеку сходство с охотником. – Цел? – в сильном спокойном голосе норда послышалось легкое беспокойство. – Д-да, мастер. – дрогнувшим голосом пробормотал молодой человек, опуская голову и внимательно смотря в корыто. – Тогда через некоторое время достанешь и заточешь. – кивнул в ответ светловосый норд, кивая в сторону расположенного у деревянных перил точильного камня. – После жду от тебя к концу дня еще два кинжала. Рыжеволосый юноша кивнул, вздрагивая всем телом. В ответ его собеседник вновь качнул головой, снимая с себя черный фартук кузнеца и оказываясь в простой красной рубашке и черных штанах. Внезапно на лице светловолосого кузнеца появилась теплая улыбка, а сам он остановил свой взгляд на подошедших к кузне Мартине и Хадваре. – Хадвар, кости Шора, когда я услышал слухи… - голос человека прервался, а сам он, сделав несколько быстрых шагов, крепко обнял легионера. – Дядя Алвор, я в порядке. – сказал в ответ Хадвар, застывая и не решаясь отстраниться от родственника. – Я собирался зайти раньше, просто сперва нужно было устроить беженцев, а после не хотел вас рано поднимать. – Глупости какие, мальчик мой! – в голосе светловолосого норда послышалось осуждение, а сам он отстранившись отвесил племяннику легкий подзатыльник. – Этим утром ты успел напугать не только меня, но и Дорти с Сигрид. Дракон, помилуй Шор! В следующий раз, когда попадешь в подобную беду первым делом зайди к нам, вне зависимости от времени суток и свалившихся дел! – Хорошо, дядя. – с успокаивающей улыбкой пообещал в ответ солдат, потирая затылок. – Голоден? – поинтересовался у легионера Алвор, внимательно всматриваясь в лицо племянника и сразу после этого переводя взгляд на молчавшего Мартина. Зелено-голубые глаза нахмурились, задерживая взгляд на стальных глазах бывшего заключенного. Вежливая улыбка коснулась лица Мартина, который чувствовал, что дядя Хадвара подобно генералу Туллию увидел в нем что-то. Кузнец вздрогнул, резко выдыхая и быстро добавляя: – Пройдешь в дом? Сигрид успела сварить похлебку из оленины. Твой…друг тоже может зайти. – Мы успели позавтракать в «Спящем великане». – покачал головой легионер, оглядываясь по сторонам и немного виновато начиная: - Дядя…мы с моим спутником здесь по делу. – Пройдем в мастерскую, все готовое к продаже оружие сейчас там. – быстро произнес Алвор, понимая просьбу племянника. Повернув голову в сторону рыжеволосого юноши, вынимающего из корыта кинжал, норд сказал: - Займись кинжалами, если появится покупатель проведешь ко мне и вернешься. Не сожги здесь ничего. – Хорошо, мастер. – кивнул в ответ подмастерье кузнеца, вытирая кинжал лежащей рядом с корытом тряпкой и делая шаг в сторону точильного камня. Алвор кивнул, поднимая руку и жестом показывая племяннику и Мартину следовать за ним. Светловолосый норд быстро провел их вдоль, ведущей к его дому дорожки. Дойдя до конца дорожки, дядя Хадвара свернул за дом, обходя его слева и оказываясь перед тяжелой, запертой на несколько замков, железной дверью. Сильная рука кузнеца быстро достала из висевшего на поясе кошеля связку ключей, отпирая замки. С легкостью открыв металлическую дверь, Алвор провел двух людей в небольшую, заставленную сундуками комнату. Рука норда дотронулась до вырезанной на стене руны, заставляя ту загореться мягким белым светом. Воздух заискрился, формируя над головами вошедших несколько небольших белых сфер, осветивших помещение. Лишенная окон комната показалась Мартину достаточно мрачной, а сам имперец быстро переводил взгляд с сундуков на длинный верстак, расположенный у стены. Над верстаком на металлических крючках висели различные молотки и клещи. «– Проходи, монашка, чувствуй себя как дома. – насмешливый голос темноволосого данмера заставил Мартина тихо усмехнуться. Серые глаза с интересом рассматривали просторную, скрытую на нижних этажах Храма кузню, отмечая в ней все необходимое для создания или зачарования оружия. Горящая плавильня, согревала комнату, освещая заваленный многочисленными обрывками исписанной бумаги пол. На каменных стенах висели удивительные чертежи, подписи на которых только-толька начинали высыхать. Расставленные по углам ящики и тумбочки были открыты, позволяя глазам имперца зацепиться за прозрачные камни душ и высохшие листы лекарственных цветов. Стоящий у сияющего зачаровательного стола высокий, одетый в темные кожаные доспехи, мер вызывающе улыбнулся, делая видным небольшой, проходящий с левой стороны губы, шрам. Алые, словно пролившаяся недавно кровь, миндалевидные глаза вспыхнули, тогда как голова мера кивнула в сторону стоящей на столе чашки. – Если хочешь, можешь брать. – произнес данмер, зевая и прикрывая рот рукой. На прекрасном лице, правильные черты которого портил только слегка кривой нос с горбинкой, была отчетливо заметна усталость, проявляющаяся через большие темные круги под глазами. Заметив на себе внимательный взгляд, данмер усмехнулся. Потерев переносицу носа, он с насмешкой уточнил: – И нахуя ты приперся в арсенал? Хочешь попросить зачарованную игрушку или может мне заварить пару травок, чтобы кудахтающий старичок ненадолго прилег? Любой каприз, за будущий договор, только побыстрее, мне еще цветочку «хамелеон» варить». Мартин вздрогнул, касаясь рукой ноющего виска. Мелькнувшее перед ним воспоминание было неожиданным, однако все же смогло вызвать на его лице непрошенную улыбку. Как бы данмер из воспоминаний не притворялся, как бы не пытался выставить себя…на тот момент условия договора их волновали уже в последнюю очередь…оставалось лишь вспомнить, что это был за договор и кем был появившийся в видении мер. До плеча, бывшего заключенного осторожно дотронулись, привлекая его внимание. Коснувшийся его рукой Хадвар, осторожно кивнул в сторону верстака на котором светловолосый норд уже выложил различные кинжалы. – Кажется маги называют кинжал последней защитой. – произнес с улыбкой кузнец, стоя перед верстаком. Взгляд его глаз внимательно смотрел на загорелое лицо имперца, словно ожидая пока тот подойдет. Мартин в ответ сделал несколько шагов вперед, рассматривая лежащее на дереве оружие, металл которого варьировался от простой стали и железа, до темного эбонита и зеленого стекла. На некоторых клинках были выгравированы руны, позволяющие парализовать противника или прижечь рану. – Я слышал слухи о том, как оказавшийся в крепости маг спас жителей Хелгена и позволил большей части легиона выбраться из пламени дракона в относительной целости. – произнес тем временем Алвор, позволяя Мартину заметить проскользнувшую в словах норда благодарность. – Не знаю, как в остальных провинциях, но в Скайриме подобное создает долг жизни. Вы спасли моего племянника, и я хочу, чтобы когда-нибудь одно из моих творений помогло Вам спастись из смертельной опасности. Мартин кивнул, понимая, что попытка отказаться от подобного подарка нанесла бы кузнецу оскорбление. Впрочем, если бы у бывшего заключенного оказались бы деньги, попытка заплатить точно также стала бы оскорблением. Пусть имперец и не чувствовал себя достойным подобных подарков, он все же понимал, что без дополнительной защиты в виде оружия он точно не смог бы долго протянуть. Руки Мартина осторожно касались искусно сделанных клинков. Бывший заключенный брал кинжалы в правую руку, поднимая их на уровень глаз и рассматривая острое, изредка зачарованное лезвие. Сталь, сменялась серебром, а серебро менялось стеклом или редким темно-красным металлом, чье происхождение заставляло кровь любого смертного стыть в жилах…с каждым новым кинжалом, Мартин хмурился все сильнее, понимая, что ни одним из них он не смог бы воспользоваться в должной мере. Несмотря на остроту, несмотря на то что они были созданы рукой талантливого мастера своего дела, бывший заключенный чувствовал неправильность. Словно кинжалы не были тем оружием, которым он когда-то владел. Под терпеливыми, ожидающими его выбора, взглядами нордов, Мартин прикусил губу, сосредотачиваясь и пытаясь вспомнить о своем прошлом. Пустота, царившая в разуме имперца, раздражала бывшего заключенного. Правая рука Мартина вновь коснулась виска, надавливая на кожу и несколько раз потирая ее. – Думаю...Вы будет не против если мы рассмотрим другие варианты? – внезапно спросил имперец, признавая наконец бесполезность своих усилий. – Посохи может одолжить Алдонис, который сейчас занимается с детьми. – заметил в ответ Алвор, бросая взгляд в сторону Хадвара. – Я поговорю с ним через два часа. Посмотрим, что я смогу у него выменять. Посохи…второе оружие мага. Кажется, Университет волшебства Имперского города на первом году обучения проводил среди учеников специальные элективы, на которых мастера рассказывали об обращении с боевым, зачарованным посохом. Мартин вновь потер висок, внезапно чувствуя в своем теле ощущение тошноты. Запах роз и привкус крепкого, горького вина коснулся его разума, а сам он услышал отчаянные крики друзей и яростный вой, сгорающей в пламени архимага дреморы. Тела…изуродованные тела, часть которых была скрыта под мраморными развалинами смотрели на него с молчаливым обвинением. Темное фантомное дерево распадалось в его руке, а на землю опадали сгорающие лепестки алой розы… – Никаких посохов… - голос Мартина внезапно стал хриплым, а сам он до крови прикусил нижнюю губу, в попытке взять под контроль свои эмоции. Фантомные ощущения, захватившие его разум, вызывали в нем волны вины, скорби и омерзения к самому себе. Несмотря на то, что воспоминания были для Мартина желаны, несмотря на то, что они сформировали его личность, что благодаря именно тому поступку…он оказался на своем месте…несмотря на все это... лишь Боги знали, как сильно Мартин хотел бы исправить ту ошибку…как хотел бы перечеркнуть омерзительный поступок, от которого сейчас в нем остались лишь ощущения. В глазах кузнеца появилось уважение, а сам он кивнув отошел к расположенному деревянным сундукам, расположенному в левом углу комнаты. Связка ключей громко звенела, когда дядя Хадвара снимал с крышек сундуков тяжелые железные замки. – Что именно, Вы хотите? – уточнил у имперца Алвор, бросая в его сторону внимательный взгляд. – Секира, топор, молот, двуручный меч, обычный меч… – Длинный одноручный меч. – пробормотал Мартин, подчиняясь необьяснимому порыву. Под взглядом стальных глаз кузнец поднял крышку одного из сундуков, начиная доставать из него длинные мечи. Осторожно, при помощи подошедшего Хадвара, светловолосый норд переносил собственные творения на верстак. Мартин же, словно пребывая в каком-то тумане, проводил по рукояткам мечей, отмечая их длину и металл. Вновь перед его глазами мелькало стекло и сталь, которых бывший заключенный будто проклятый избегал. Избегал имперец зачарований, страшился прикоснуться к темному, созданному из даэдрического металла хрупкому на вид клинку…вернул в руки Хадвара протянутый имперцу стеклянный меч. – Я выберу этот. – незадумываясь произнес Мартин, как только пальцы его правой руки сомкнулись на рукоятке длинного серебряного меча. Простое прямое лезвие было лишено каких-либо рун, позволяя имперцу спокойно рассмотреть собственное отражение. Простая, не особо длинная рукоять с крестовиной гардой хорошо подходила к руке Мартина, не мешаясь и не пытаясь за что-нибудь зацепиться. Прекрасно чувствовался и баланс клинка, заставивший бывшего заключенного удовлетворенно улыбнуться. – Я найду подходящие ножны. – не стал спорить с его выбором Алвор, кивая и обращаясь к Хадвару. – Хадвар, убери пожалуйста остальные мечи. Легионер в ответ кивнул, спокойно исполняя просьбу дяди, который открыв новый сундук, вытащил из него простые черные ножны, к которым крепились тонкие ремешки, вбитые в черный боевой пояс. Мартин глубоко вздохнул, обвязывая пояс вокруг своей талии, после чего вставляя меч в оказавшиеся на бедре ножны. – Гильдия изобретателей во главе с Нереварином могут сколько угодно внедрять свои револьверы, однако хороший клинок всегда найдет свое место в сердце настоящего воина. – с некой гордостью произнес Алвор, окидывая взглядом хорошо сложенную фигуру имперца. Услышавший слова кузнеца Хадвар осуждающе качнул головой, неосознанно проводя рукой по рукоятке, висевшего на его правом бедре, револьвера. В глазах молодого солдата виднелось явное несогласие со словами дяди, что, впрочем, не мешало тому использовать, расположенный на левом бедре меч, убранный сейчас в красные ножны с выгравированным на них имперским драконом. Сам Мартин промолчал, прекрасно понимая истинность слов кузнеца. Несмотря на прогресс, несмотря на внедряющиеся в обиход револьверы, оружие ближнего боя вряд ли в ближайшее столетие исчезнет из жизни жителей Империи. Револьверы, сменившие луки и арбалеты, несомненно, были более опасны и смертоносны…однако никто не мешал выдать солдатам зачарованные, покрывающие все тело доспехи и при помощи зелий или артефактов, увеличивающих ловкость и скорость ринуться в ближний бой, игнорируя быстро стреляющего противника. – Я благодарен Вам за дар. – сказал Мартин, слегка склоняя перед кузнецом голову в знак благодарности. –Оставьте, в конце-концов Вы защитили то, что дороже любых денег или клинков. – отмахнулся от него Алвор, переводя взгляд на Хадвара. – У тебя еще остались дела? – Я сопровожу господина Мартина в «Ривервудский торговец», где заплачу за плащ или иные артефакты. - ответил дядя Хадвар, потирая переносицу носа. – После провожу его до старосты Олафа. Только после этого, если не появится новых проблем, я окажусь свободен. Алвор понимающе кивнул, бросая внимательный взгляд на нахмурившегося Мартина. Бывший заключенный видел на лице Хадвара усталость, понимая, что ответственность, свалившаяся внезапно на легионера не позволила тому толком отдохнуть. Разрушение Хелгена и забота о беженцах, оказавшиеся на плечах молодого норда, внезапно ставшего старшим по званию, измотали его, заставляя бросить все имеющиеся силы на обеспечение безопасности как сослуживцев, так и гражданских. Одновременно с этим, он обязался оказать помощь имперцу, который пусть и не помнил многих вещей, однако не был безруким инвалидом, неспособным отличить друг от друга пару домов. – Вы можете просто одолжить мне кошель с септимами и указать местоположение Ривервудского торговца. – произнес внезапно бывший заключенный, заслуживая в ответ удивленный взгляд солдата и благодарную улыбку его дяди. – Думаю, отличить лавку от жилого дома я смогу. Вы же пока немного отдохнете и переведите дух, после всех свалившихся на Вас событий. – Вы уверены? – уточнил у него Хадвар, вынуждая Мартина уверенно кивнуть. – Я ведь не маленький мальчик. – заметил имперец, замечая, как одобрительно кивает кузнец, сильная рука которого опустилась на плечо племянника. Хадвар вздрогнул, глубоко вздыхая. Его рука коснулась кармашка на поясе, раскрывая его и вынимая небольшой кожаный мешочек. Протянув предмет Мартину, легионер сказал: – Здесь около пятидесяти септимов. «Ривервудский торговец» находится на противоположной стороне улицы, если считать от деревенских ворот, то получается четвертый дом. Лавка представляет собой двухэтажное здание с вывеской в виде весов. – Думаю найти его будет не сложно. – улыбнулся в ответ Мартин, забирая из рук солдата мешочек с деньгами. – Как закончите, зайдите за мной, я отведу вас к старосте. – попросил имперца Хадвар, замечая слегка недовольный взгляд стальных глаз и быстро добавляя: - Без меня этот упрямый человек, даже понимая срочной донесения, вряд ли отдаст Вам нужные бумаги. Мартин понимающе кивнул, вежливо улыбаясь и прощаясь с нордами. Покинув мастерскую деревенского кузнеца, бывший заключенный спокойно обошел деревянный дом, оказываясь на главной улице поселения. Стальные глаза быстро коснулись высоких каменных ворот в поселение, над которыми висел белый с выложенной янтарем лошадиной головой щит, способный по словам Хадвара определить наличие у человека даэдрической магии. Мартин невольно сделал шаг в сторону артефакта, прикусывая губу и вспоминая слова темноволосого норда, которые тот сказал в момент прибытия в деревню. По словам солдата, подобные щиты висели в каждом поселении Империи начиная с момента завершения кризиса Обливиона. Щиты, порожденные беспокойством вознесшегося на небеса Защитника Сиродила, при приближении к ним связанного с Обливионом существа или предмета загорались ярким светом, оглашая округу громким, способным привлечь внимание любого смертного, пронзительным воем. Целью же подобного артефакта было не допустить появления проклятого, способного хоть как-то навредить гражданам Империи, предмета, который должна была уничтожить стража поселения. Оказавшийся перед открытыми воротами имперец с любопытством присмотрелся к щиту, признавая полезность подобной идеи. Магия, способная распознать наличие даэдрического артефакта, позволяла не только вовремя ответить на опасность, но и снизить количество жертв, которых, имея дело с порождениями вод Обливиона, никогда нельзя было избежать. Жалко было лишь то, что до подобного додумались только к концу третьей эры…Мартин с болью в сердце подумал о том, скольких жертв Империя могла бы избежать, если бы кто-то выдвинул бы подобную идею в начале правления Тайбера Септима. Настороженные взгляды двух, дежурящих у ворот, стражников заставили Мартина успокаивающе улыбнуться, после чего перевести взгляд на противоположную сторону улицы. Деревянный двухэтажный дом сильно выделялся на фоне остальных зданий Ривервуда, невольно привлекая к себе внимание. Из высокой соломенной крыши выходил дым, свидетельствующий о наличии в здании владельцев, которые скорее всего растапливали помещение или занимались приготовлением пищи. Подойдя поближе имперец заметил описываемую Хадваром стальную табличку, изображающую весы. Над весами на небольшом, немного поцарапанном полукруге было выбито «Ривервудский торговец». Мартин нахмурился, отмечая немного поблекшие буквы, делающие название заведения трудноразличимым и словно бы указывающим на то, что деревенская лавка, подобно схожим заведениям на территории Сиродила, переживала не лучшие дни. Зайдя под навес, бывший заключенный толкнул дверь, оказываясь в узком хорошо освещенной прихожей, разделяющимся на несколько комнат. Горевшие на стенах железные подсвечники освещали путь до единственной открытой комнаты, расположенной слева от входа. Из комнаты слышались голоса, обсуждающие зачарованные плащи, способные защитить от скайримского холода. В глаза зашедшему в просторную, хорошо освещенную комнату Мартину сразу бросился горящий каменный камин, над которым висела трофейная голова бурого медведя. На многочисленных деревянных полках и высоких шкафах, расположенных по периметру комнаты, находились различные товары начиная от простых книг и заканчивая изящно сшитыми меховыми плащами. По комнате были расставлены и небольшие столики, на которых виднелись глиняные кубки и небольшие чугунные котелки. По обеим сторонам от камина стояли изящные каменные витрины, за которыми посреди зачарованных колец и брошек лежал достаточно крупный, старый револьвер. Прикрепленная к оружию табличка с ценой заставила Мартина удивленно расширить глаза, тихо кашляя и раздумывая над тем, что цена была явно завышена. В правом углу комнаты у длинной деревянной стойки стояло три фигуры. Вежливая, наигранно доброжелательная улыбка, стоящего за стойкой молодого загорелого имперца в теплых, хорошо сшитых одеждах выдавала в нем владельца лавки. Темно-карие глаза коротко стриженного черноволосого человека оценивающе смотрели на одетую в легкие тканевые одежды фигуру перед стойкой, в руках которой слегка сиял черный плащ. – Брастити, вы увирины в там, чта цина ни можит быть снижина? – пронесшийся по лавке мягкий бархатный голос заставил имперцев непонимающе переглянуться между собой. Сильный акцент, звучащий в словах покупателя, звучал знакомо для Мартина, который мог поклясться, что слышал когда-то подобное от прибывших из Хаммерфелла редгардов, проживших всю жизнь вдали от крупных городов или же не уделявших должного внимания изучению тамриэлика, являющегося на территории Империи общим. Бывший заключенный сделал шаг вперед, рассматривая удачно повернувшего голову молодого темнокожего человека, который практически ничем не выделялся от остальных жителей жаркой провинции. Черные, коротко стриженые курчавые волосы были зачесаны наверх и подчеркивали невысокое, лишенное шрамов или родимых пятен лицо. Толстые, выступающие губы были заметно обветрены, а в широких черных как уголь глазах плясали искры, отражающиеся от пламени камина. Однако, в глаза бросались не столько внешность, сколько легкие тканевые одежды, темного оттенка, висящий на поясе изогнутый клинок и сверкающая в левом ухе редгарда круглая золотая серьга. Подойдя ближе к стойке, Мартин невольно задержал взгляд на грубом амулете, висевшем на шее редгарда. Амулет, представляющий собой обнаженный двуручный меч, смотрящий лезвием вниз, был хорошо знаком имперцу, который сразу определил в покупателе лавки верного последователя имперского культа, отдающего предпочтение Талосу. – Добро пожаловать в «Ривервудский торговец». – поздоровался с Мартином хозяин лавки, кивая стоящей рядом с ним красивой, схожей с ним чертами лица, девушке. В карих глазах мелькнула теплота, после чего раздавшийся в комнате быстрый тенор уточнил: – Валерия, я оставлю на тебя нашего первого гостя? – Не беспокойся, брат. – ответила ему в ответ девушка, обращая свое внимание на редгарда. Ее певучий, приятный на слух голос звучал уверенно: - Уважаемый господин, поверьте мне цена в тридцать пять септимов за зачарованный плащ достаточно справедлива. – девушка замолчала, слегка склоняя голову и несколько раз моргая глазами. – Однако, принимая во внимание Ваше недавнее появление на землях Скайрима, нам хотелось бы показать Вам гостеприимство этого сурового края. Быть может, Вас устроит цена в тридцать септимов? Пока девушка говорила, хозяин лавки вышел из-за стойки, подходя к Мартину. Его глаза оценивающе прошлись по фигуре бывшего заключенного, отмечая простоту кроя мантии и висящий на поясе серебряный клинок. Мелькнувшее на лице торговца непонимание, быстро сменилось фальшивой доброжелательностью. – Вы ищете что-то конкретное, добрый господин? – Я бы хотел приобрести плащ, зачарованный на сопротивление холодам. – дипломатично ответил Мартин, вежливо улыбаясь имперцу. – Тогда Вы пришли по адресу! – торжественность и энтузиазм в голосе торговца звучали словно перед имперцем был не хозяин торговой лавки, а выступающий в театре актер. Впрочем, бывшего заключенного не слишком сильно волновало отношение к нему первого встречного человека, и он вежливо улыбаясь проследовал за торговцем к небольшому каменному шкафу с семью глубокими полками. Стальные глаза имперца быстро проходились по разноцветным меховым плащам, сложенным на полках. С лежащих друг на друге вещей свисали деревянные таблички, на которых черными чернилами была написана цена и использованная при изготовлении плаща ткань. Достаточно быстро имперец заметил, что чем выше располагалась полка, тем лучше выглядели мех и ткань одежды, цена которой точно также повышалась с каждой новой полкой. – У Вас есть какие-то конкретные предпочтения? – уточнил у него тем временем торговец, бросая невольный взгляд в сторону торгующихся у стойки людей. – Недорогой плащ, зачарования на котором продержатся ближайший год. – спокойно ответил Мартин, невольно бросая взгляд на лежащий на верхней полке белый шелковый плащ, общитый мехом песца. Цена в десять тысяч септимов смутила бы любого, одновременно принося воспоминания о ценах в магазинах Скинграда. Вздрогнув, имперец перевел взгляд на нижние полки, рассматривая суконные, обшитые мехом лисы или медведя, плащи. Под слегка разочарованным взглядом торговца, Мартин с вежливой улыбкой добавил: – Цвет и мех меня не слишком заботит. – Тогда…быть может суконный из лисьего меха… - пробормотал задумчиво хозяин лавки, быстро доставая со второй полки плащ, лицевая сторона которого была обшита рыжим лисьим мехом. Рука Мартина коснулась свисающей с плаща таблички, рассматривая написанную аккуратным, слегка наклоняющимся право, почерков цену в двадцать септимов. Цена казалось ему достаточно разумной, а сам он осторожно проводил рукой по подкладки ткани, не замечая на ней вышитых рун. Впрочем, легкое сияние зачарованной одежды не позволяло имперцу думать об обмане торговца. Увидев, как Мартин накидывает на себя плащ, торговец указал рукой в сторону большого зеркала, стоящего в левом углу от входа. Накинув на себя капюшон, скрывая тем сам свое лицо, имперец посмотрел в зеркало. Мартин хмурился, замечая, как его тело окутывает едва заметное, быстро исчезающие белое сияние, которое говорило о действии рун. – Вы недавно в Скайриме? – спросил внезапно у Мартина торговец, заслуживая в ответ удивленный взгляд. – В Вашем тамриэлике просто очень характерный для нибенейна акцент. У тех, кто прожил в Скайриме по крайней мере полгода слышны более грубые нотки. – У Вас похоже большой опыт. – заметил Мартин, отмечая появившуюся на лице хозяина лавки довольную улыбку. – Через Ривервуд в Вайтран проходит много путешественников. – ответил бывшему заключенному торговец, пожимая плечами. – Круги перемещения и дирижабли — это несомненно прекрасные способы путешествия, однако не у всех граждан Империи есть деньги на подобные забавы. Поэтому, здесь довольно часто можно увидеть останавливающиеся повозки или просто проходящих путников. – Что Вы можете рассказать о Вайтране? – спросил с любопытством Мартин, вспоминая о том, что совсем скоро ему придется доставить ярлу вести о драконе. Неосознанно бывший заключенный потер виски, пытаясь вспомнить все что он мог когда-либо слышать об одном из крупных городов Скайрима. Встретившая имперца пустота, вызвала на его лице разочарованную усмешку. Между тем, торговец внимательно посмотрел на покупателя, начиная быстро говорить: – Вайтран столица земель на которых располагается Ривервуд. Город большой, живущий за счет торговли. Подобно Вэйресту, назвающемуся жемчужиной залива Иллиак, Вайтран считается жемчужиной севера. По последним данным…кажется четвертый город в Скайриме по населению. Можно отметить еще храм Кинарет, являющийся самым большим и прекрасным в провинции…вообще Вайтран известен как место, почитающее Кинарет и Талоса сильнее прочих Богов. Путешественники и поклонники Кинарет обычно говорят о растущем в центре города священном дереве, по слухам благословленным богиней Природы. Говорят, что, если упавшие внезапно в руки паломника листья этого дерева могут исцелить любую хворь. Поклонники Талоса, обычно уделяют внимание его статуе, которую по слухам поставили еще при смертной жизни бога Войны. Что еще можно сказать о Вайтране? Туда обычно отправляются те, кто интересуется архитектурой или торговлей. Училища, открытые еще при жизни деда нынешнего ярла, выпускают каких-то монстров, разрабатывающих проекты расширения Имперского города. Да и нынешний советник по вопросам финансов из Совета Старейшин заканчивал Вайтранскую Финансовую Академию. Ну и есть еще Соратники с Небесной кузней, но об этом кажется знают все приезжие. Торговец замолчал, хмурясь и явно раздумывая над тем, чтобы еще рассказать покупателю. Подняв голову, Мартин краем глаза увидел, как за их разговором с интересом следит молодой редгард, накинувший на себя черный плащ. Черные глаза человека задумчиво смотрели на торговца, словно желая что-то уточнить. Сам бывший заключенный, не теряя времени и не дожидаясь пока хозяин лавки отвлечется на другого покупателя поинтересовался: – А что известно о ярле Вайтрана? – О Балгруфе Старшем? – в голосе имперца послышалось удивление, не продлившеся, впрочем, долго. Через несколько секунд в глазах торговца мелькнуло уважение, тогда как в голосе послышалась искренность: – Ярл человек слова и чести. Для него важней всего Вайтран и земли, которые он получил от предков. Он искренне заботится о своих подданных, из-за чего пользуется в народе огромной популярностью. Наверное, это все, что я могу о нем сказать... – хозяин лавки на секунду замолчал, задумчиво хмурясь и уточняя: - Собираетесь в Вайтран? Мартин не задумываясь кивнул, прекрасно понимая, что ничего страшного не случится если он скажет простому торговцу о том, куда направляется. Заметивший кивок бывшего заключенного торговец покачал головой, замечая: – На Вашем месте я бы дождался повозки, которая прибудет сюда послезавтра или отправился в компании кого-нибудь. – Неужели дороги сейчас настолько опасны? – спросил Мартин, хмурясь и неосознанно прикусывая губу. – Вайтран пока нейтрален в конфликте между Империей и Братьями бури. – ответил ему торговец, потирая подбородок. – Ярл не хочет ошибиться доверевшись слухам, но и не желает оказаться предателем, посмевшим нарушить клятву и подчинится не Императору, а «взявшим его под контроль» мерам. Говорит, что розы и лошади всегда склонялись лишь перед Драконом. Если Император явится лично и прикажет исполнить клятвы, выступая перед предателем, Балгруф починится…а так, как написал «Скайримский вестник»: «Срать я хотел на военного наместника и посла Алинора, чьи рода относятся лишь к началу третьей эры». – Я спрашивал не об этом. – покачал головой Мартин, понимая, что его вопрос был воспринят торговцем как беспокойство о нападении повстанцев или излишне ретивых легионеров, пытающихся выслужиться перед начальством. – Дикие животные в последнее время стали чаще нападать на путников. – произнес хозяин лавки, отвечая на вопрос имперца. – Почувствовали ли они появление дракона или здесь нечто иное…однако путники говорят, что лишь возле курганов или нордских руин можно выдохнуть спокойно, забывая о внезапно напавшем волке или медведе. Их животные почему-то обходят стороной. – темноволосый имперец замолчал, вновь потирая побородок и продолжая: - Да и стоит, наверное, упомянуть об ушедших в пещеры или леса людей, чьи деревни оказались разрушены братьями бури. На этих землях подобных людей не так много, но если отправляться в другие владения, то следует быть внимательным. Ну и, внезапно появившийся дракон, о котором по всему Ривервуду ходят самые разные слухи. Мартин благодарно кивнул, запоминая слова торговца. Имперец понимал, что он не мог дожидаться повозки, которая отвезла бы его в Вайтран...по крайней мере дракон точно не стал бы ждать момента, пока потративший время на ожидание гонец, окажется в городе и расскажет правителю владения о надвигающейся угрозе. В свою очередь это означало, что выдвигаться нужно было сегодня. Пешком или на лошади, но сегодня. Он уже говорил Хадвару о том, что путешествия никогда не были безопасным делом…однако с появлением дракона ситуация действительно ухудшилась. Слова о диких зверях или разбойниках, нападающих на путников также внушали опасение… Бывший заключенный вновь прикусил губу, понимая, что страх на самом деле не тронул его разума. Он ощущал, что когда-то он довольно часто путешествовал по дорогам Империи. Помнил, что его никогда нельзя было назвать бесполезным, не способным ответить на нападение, балластом…однако даже имея возможность оказать сопротивление при нападении, никому не хотелось лезть в пекло, подвергая свою жизнь напрасной опасности. – Брастити… - из мыслей Мартина вырывал голос редгарда, подошедшего к имперцам. Темнокожий человек, почтительно склонил голову в знак приветствия, прикладывая правую руку к груди. – Я случайна услышал ваш разгавар. Исли Вам нужна камбания, та я набравляюс в Вайтран и для миня была бы болшая чист стат вашим сбутникам. На лице Мартина появилась мягкая улыбка. Слова уроженца Хаммерфелла пусть и звучали ужасно, но общий их смысл понять было не сложно. Волей Богов или благодаря счастливой случайности, бывшему заключенному повезло встретить того, кто точно также, как и он двигался в направлении столицы этого владения. Помимо дополнительной защиты в ночи, наличие спутника не позволило бы имперцу, не знакомому с дорогами Скайрима, сбиться с пути. – Не стоит извиняться. – произнес с улыбкой Мартин, внезапно прикладывая правую руку к груди и подобно редгарду слегка склоняя голову. Вместе с этим, словно в тумане имперец сказал: – Для меня большая честь встретить храброго воителя бескрайней пустыни Алик'р, чей клинок поет в унисон с теплыми ветрами. Ваше предложение лестно для меня и, не скрою, для меня было бы честью отправиться вместе с Вами в долгий путь. Виски Мартина знакомо заныли, а сам он невольно почувствовал, словно в его словах звучали ошибки. Бывшему заключенному казалось, будто он забыл о чем-то, что должно было бы выказать большие уважение…которое должно было быть в его словах…ненастощее уважение, а обычная принятая в обществе вежливость и достоинство, которые он обязан был использовать в разговоре с представителем другой провинции. Впрочем, по вздрогнувшему редгарду было видно, что слова Мартина произвели на него впечатление. Черные глаза удивленно расширились, после чего искренняя улыбка коснулась молодого лица. Тонкая, скрытая под перчаткой рука оказалась протянута в направлении бывшего заключенного: – Мая имя Малик из блистатилнага виликага гарада Синтинил. – сказал человек, рукопожатие которого было крепким. – Мартин из Кропсфорда. – представился в ответ Мартин, поворачивая голову в сторону торговца. – Я, пожалуй, приобрету у Вас плащ. Мартин не стал торговаться, платя указанную на табличке цену. Распрощавшись с торговцем, имперец в компании редгарда покинул лавку, отмечая действие рун, надежно защищающих его от холода. Осторожно переговариваясь с неожиданным спутников, Мартин помня о словах Хадвара, двигался в сторону дома кузнеца, расположенному с противоположной стороны улицы. Улицы Ривервуда понемногу наполнялись ходящими жителями и беженцами, которые обменивались новостями, обсуждая дракона и побег Братьев бури. Спасенные имперцем дети с горящими глазами рассказывали любопытным жителям поселения свои впечатления о прошедших событиях, показывая руками размеры чудовища и то как члены легиона выводили беженцев из горящего Хелгена. Проживавшие в Ривервуде дети, слушали беженцев с восхищением, поражаясь смелости и силе, тогда как взрослые бледнели, прикрывая рот рукой. Взгляд Мартина коснулся бледной как смерть светловолосой женщины, обессиленно упавшей на колени. По ее лицу текли слезы, а сама она словно потеряла кого-то дорогого ее сердцу. Отчаянный, болезненный крик вырвался из груди женщины, рядом с которой тут же опустился широкоплечий, слегка полноватый норд с русыми волосами. Сердце Мартина сжалось, а сам он отвел взгляд. Ему слишком хорошо была знакома скорбь, часто видимая им в возвращающихся воспоминаниях..., и он определенно успел увидеть достаточно, чтобы понимать, что плачущая на улицах города женщина потеряла в Хелгене кого-то очень важного. Впрочем, понимал бывший заключенный и то, что подобные отчаянные крики будут продолжаться до тех пор, пока угроза дракона не окажется решена…оставалось лишь надеяться, что Империя и ярлы найдут решение проблемы, тогда как Боги не оставят своих верных последователей без защиты.