любить снова

      — Ты просто еблан, Горшенёв!       Андрей не преувеличивал. Многие задавались вопросом, как он, адекватный человек, уживался с порой неуправляемым чудищем. Во-первых, Михе взбрело в голову прямо перед Новым годом подстричься практически налысо. В комбо с уродливым зимним пуховиком парень напоминал зашуганного восьмиклассника, а сам Князев — его несчастную мать, вынужденную терпеть выходки сына.       Во-вторых, Горшенёв, будучи натурой вспыльчивой и легко воспламеняемой, умудрился устроить драку. И ладно бы избил своих четырнадцатилетних ровесников, но нет, блять, надо было ударить стража порядка, пускай не при исполнении и с пузырем водки. Но мент, в смысле полицейский, есть мент: быстренько обидчика упек в обезьянник. Вместе с соучастником Андрея, который на секунду отошел купить себе кофе и не доглядел за своим стихийным бедствием.       — Зато у меня теперь прическа сочетается с локацией, блять! — гордо произнес Миха, взметнув вверх указательный палец и тут же опуская от греха подальше: мало ли, сломают.       — А мое пальто за десять тысяч не сочетается с блевотиной в углу!       Князеву не до шуток. Он находился на грани отчаянии и сто раз пожалел о своем предложении перед застольем сходить на площадь прогуляться. Сидели бы дома на диване перед телевизором, как женатая пятьдесят лет пара, спокойно ели бы оливье и бутербродики с красной икрой. Увы, романтический ужин и в целом весь Новый год были бесповоротно испорчены.       Пьяный майор не понял намеков про взятку и выкуп, закрыл их вместе со спящим бомжом, после чего дал по съебам. Его ждала рюмка, а разбираться и искать виноватых можно завтра. Либо послезавтра. А еще лучше после праздников.       Право на один звонок тоже не сработало, а без него никто про них не вспомнит. Балу тусер, у него очередная вечеринка какая-нибудь, Вахтанг поздравлял детей в костюме Деда Мороза, а Машка с мужем уехали в горы на лыжах кататься. Все встречали праздник по-своему, но одинаково хорошо и с душой. А не с душком от дрыхнувшего человека без определенного места жительства и определенного аромата: микс разной вони из мусорных баков.       Чмырить Горшка сил уже не хватало, горло саднило от криков. У них нет даже воды попить, не говоря уже о шампанском.       — Я твой стаканчик кофе с земли подобрать успел.       Андрей вздохнул, заинтересованно подходя ближе. Пускай больше половины разлилось, но на дне плескалась коричневая жижа. Миха слабо улыбнулся, довольный тем, что смог хоть немного подмазаться к рассерженному возлюбленному.       — Ты, когда злишься, просто секси.       — Я твой рот ебал, заткнись. — улыбка на лице Горшка стала шире. — Чего ты ржешь, я не понимаю? Тебе весело? Всю жизнь мечтал отмечать Новый год в тюрьме, клоун?       — Да похуй где, ты же со мной.       — После выходки с дракой я бы не был в этом так уверен.       — Сука, откуда я знал, что левый хуй невероятным образом окажется ментом и мы застрянем здесь у параши. Не фортануло.       — Если бы ты с кулаками не кидался на всех подряд, то все обошлось бы.       — Да, я виноват, я еблан! Прости, что рядом с таким прекрасным тобой уебище вроде меня!       Они замолчали. Время в камере тянулось мучительно долго, а хохот и гулянка полицейских неподалеку давили на больное. Им весело, у них еда, выпивка, колпачки и приятный запах в помещении. Андрей заебался стоять, но сесть и в принципе прикасаться к чему-либо сильно брезговал.       — На колени сядь ко мне.       Князь за неимением выбора не спорил. Наверное, это стадия принятия. Миха обхватил руками за талию, якобы чтобы тот не соскальзывал, а пальцы с ремнем игрались, наверное, тоже по дурацкой причине. Море шутливых отговорок и нежных прикосновений, теплое дыхание в загривок — и Андрей растаял.       Пусть все плохое раствориться в старом году. Да, они отмечают не на курорте, не на вечеринке, зато вдвоем. Они друг у друга есть, тараканы давно нашли общий язык и соединились частичками пазла в единое целое прекрасоебище.       — Я согласен наполовину. — Андрей погладил разбитые костяшки, опять придется мазать заживляющими кремами.       — В смысле?       — В смысле я прекрасен, а ты не уебище, — обернулся, пытаясь заглянуть в глаза-сердечки. — Я бы не влюбился в уебище, все-таки вкус у меня хороший.       Горшенёв немного смущенно хихикнул, звонко поцеловал в щеку, вскоре ловя губы и устраивая им досмотр с пристрастием. Судя по оглушительному «ура» в полицейском участке, куранты свое отбили, речи были сказаны, а желания загаданы. У Андрея желание вполне очевидное: выбраться отсюда, прийти домой и принять горячий душ. Завалиться в кровать с тарелкой крабового салата и толкаться в борьбе за место под одеялом.       — Я тебя тоже очень люблю, ты у меня такой терпеливый, — Миха ласково потерся кончиком носа о шею. — Даже просить нечего, лучший подарок на коленях сидит.       — Опять подмазываешься. Вину будешь искупать стиркой, глажкой и...       — Супружеским долгом. Ладно, я готов на эту жертву ради тебя, солнышко.       Его хотелось укусить за жопу, потому что подъебов многовато для виновника торжества в обезьяннике. Однако он мудро промолчал, теснее прижимаясь спиной к груди. Неважно где, главное, что Горшок рядом, а вся чушь, вылетающая из его рта ежесекундно, Андрею в глубине души очень нравилась.       А Миха думал, что момент для кольца во внутреннем кармане куртки не самый подходящий. Если он предложение сделает в тюремной камере, то Князь лояльность вряд ли проявит.       Но в положительном ответе сомнений не было ни у одного, ни у второго.