Возрождение из пепла

      Эрид направлялась в корчму, что указал ранее Седрик. Запах города раздражал обонятельные рецепторы девушки, однако нужно было быть dhoine, чтобы жить среди этих pavienes.       Придя в корчму, девушка сразу подошла к трактирщику по поводу комнаты.       — Мне нужно снять комнату. Есть свободные?       — Гык, для такой красавицы всегда всё найдется! — от таких слов Эрид поморщилась, видел бы, кто она, не сказал бы это. Нет. Первый стал бы унижать, а то и драку поднял.       — Сколько?       — Думаю мы договоримся…       — Мужик, девушка у тебя спросила, сколько стоит комната. Тебе клиенты не нужны? — рядом с Эрид присел на заляпанный жиром стул мужчина с двумя мечами, белыми волосами и жёлтыми глазами с вертикальным зрачком.       «Ведьмак! Да, я не могла ошибиться — характерные признаки на лицо. Что он забыл в этой глуши? С ним надо быть настороже! Очень он похож на Мясника из Блавикена, а тот любит вмешиваться в политические игры!»       — Хорошо-хорошо, комната над борделем стоит 150 оренов.       — Мужик, я повторять не буду, либо ты сдаёшь ей комнату, как всем, либо, скажем так, твои яйца пойдут на корм твоим же свиньям. Выбирай!       — 80, нет, 70 оренов!       — Спасибо, — обратилась девушка к ведьмаку.       — Не за что, это мелочь, будьте просто аккуратнее, иначе останетесь без единого орена в кармане.       — Для Вас может быть и так, но не для меня.       — Геральт, — и протянул широкую ладонь для пожатия. —Хотя более чем уверен, Вы меня знаете.       «A d’yeabl! Это тот самый ведьмак. O Dana!»       Видимо, на минуту Эрид выдали глаза.       — Опережая твой вопрос, скажу честно, ненавижу политику, но завязан в ней по уши. Как же хочется отгородиться от этих дрязг и грязного белья, но, зараза, получается, что я постоянно в дерьме крупного масштаба, — усмехнулся ведьмак.       Но Азуриэль, не будь самой Тёмной, натянула одну из доброжелательных улыбок из своего арсенала, но так, чтобы было правдиво. К тому же, ведьмак не мог прочитать Эрид — ну, не по зубам эльфская богиня простому ведьмаку, пускай и с впечатляющим списком послужного.       — Азура, но можно просто Азу.       — Хм, красивое имя не менее красивой девушки не престало сокращать, Щедрая!       — Ах, Господин оружия, перестаньте, Вы меня смущаете, — Азуриэль, благодаря актерскому мастерству, изобразила смущение в полной красе: красные пятна резво, местами нестройным рядом, как нашествие жалких d'hoine, пошли от глаз до шеи.       Смех Геральта обратил всё внимание находящихся в таверне на них. И тут на горизонте появляется ОН…       Широкий военный шаг, мускулистое тело, голубой шаперон на голове в полосочку, занятная морщинка на переносице, губы узкой ниточки, а глаза… глаза цвета молодой коры дуба. Мечта, а не мужчина, но не для Эридалиэль.       Одним словом, ещё один ублюдок-d'hoine встретился на дороге. Но этот самый отмороженный. Не щадил никого: ни детей, ни женщин, ни стариков Aen Seidhe.       «Что же, Вернон, заочно мы знакомы, сейчас это исправим, а чуть позже я исправлю тебе жизнь».       — Какая мазель в этой дыре? Заблудились? Нет, постойте, не отвечайте. У Вас украли всё до последнего орена, и не можете вернуться под крылышко своей семьи? —насмешливый взгляд из-под шаперона прожигал лицо девушки. Эрид в долгу не осталась:       — Вернон Роше, собственной персоной! Чем могу быть обязана я, простая смертная, что смогла дышать одним воздухом с Вами и завести разговор, такой чести? Простите, что не смогу сделать книксен — поясница с утра болит.       — Позвольте спросить, от чего же? Ночью работать перестарались?       — Ну, что Вы! Я же не Вы — такими вещами ночью не занимаюсь, как сокрытие трупов в клумбе.       — Роше, признай, тебя уели, — сквозь смех произнес Геральт.       — Простите, милсдари, но я предпочла бы удалиться.       И Азу отправилась в свою временную обитель. На лестнице встретив служанку, попросила принести воды и бадью для мытья.       «Негоже появляться перед королём в дорожной пыли и крови его же подданных».       И едко усмехнувшись, принялась принимать лёгкий «душ» местного разлива. Ох, как Эрид скучала по своей обители, эльфам, купальням и даже по кровати, но сначала дело государственной важности, а потом всё остальное.       Недолго эльфка нежилась в огненно—горячей воде, натираясь душистым мылом.       Азуриэль надела изумрудное платье глубоко тона, туфли с обвивающим шпильку бумслангом и, завершив образ небрежным пучком, посмотрела в зеркало. Перед ней была не благородная эльфка из Aen Seidhe, не Тёмная богиня, а чёртова d'hoine с не менее чёртовыми ушами. Но Эрид помнила, что месть — это блюдо, которое подают холодным и без приборов. А после и справедливости уровень поднять.       Девушка расположилась на стуле перед туалетом, раздумывая, какой парфюм нанести: с османтусом, пачули и бергамотом или всё же отдать предпочтение сандалу, белому мускусу и бергамоту?       Одним словом — извечная женская дилемма!       Но Эрид — значение своего имени оправдывая по полной — выбирает второй вариант, но он действует на человеческих мужчин как афродизиак. Да, коварны женщины в своих целях и достижениях, но за это их и уважают.       — Ну, что, Фольтест, пора нам встретиться? — и злой смех с низкой ноткой разлетелся по комнате девушки, не предвещая ничего хорошего для короля Темерии.