Танцуй, Время, танцуй...

Трудно сдерживать гнев, когда видишь в отражении лицо, которое всё ещё хочешь забыть. Но ещё забавнее сознавать, что являешься второй личностью этого болвана, безуспешно пытающегося избавиться от невидимого преследователя. Судьба полна сюрпризов, однако… А что же Время? На этот раз оно танцует медленный вальс с взвинченными нервами. Восемь дней кажутся вечностью, но всё же любопытно наблюдать за этим человеком. Испытываю огромное удовольствие, когда уродую его руками дорогую машину, за которую ему ещё платить и платить. Скачу по капоту с дикими воплями, выбиваю битой боковое стекло, оставляю безобразные царапины на белоснежной дверце. Подумываю разбить лобовое стекло в завершении банкета, да жалко становится придурка. Всё-таки на работу ехать. А потому тащу пьяную тушу и буквально бросаю в наполненную ледяной водой ванну. Благо, тело в отключке. Не забуду окрыляющее чувство безнаказанности. Гляжу в раскрытые от ужаса глаза и гаденько хихикаю, когда дурень начинает истошно орать на всю парковку: — Кто это сделал?! — Ты! — с готовностью отвечаю. Кажется, не замечает голос в собственной башке, настолько поглощён переживаниями о своей драгоценной малышке. Мчится к хозяину парковки, требуя найти видеозаписи с камер и выяснить загадочного хулигана. Вытянувшееся от шока лицо — бесценно. Так и хочется побить головой об капот. — Это… это…я?! — не верит, пристально всматривается в тусклое изображение, со стыдом пытается закрыть потными ладонями след преступления. — Похоже, Вы сами испортили машину. В чём же моя вина? — недоумённый голос хозяина — последний гвоздь в крышку гроба адекватности. На это и расчёт, ха-ха. *** Су Ёль — плохой коп. Причины преступлений, поиски истинных виновных, честное правосудие волнуют его в последнюю очередь. Основная цель — выслужиться перед начальством и получить повышение. Неважно, каким способом. Вылизать жопу продажного депутата, закрывая глаза на то, что он — убийца и наркоман? Обвинить бывшего полковника в том, что он упустил преступника, толком не просмотрев его дело до конца? Легко, непринуждённо, без капли сожаления. Кажется, пора что-то менять. Весело смотреть, как Су Ёль сам себя избивает, при этом видя перед собой коренастого качка в костюме мотоциклиста. Почему именно так выгляжу, без понятия. Но избивать красивое личико — одно удовольствие. А уж слушать очередные негодующие речи персоналу сауны о том, что они впускают всяких мудаков — просто песня. И всё же… пора знакомиться… *** Су Ёль зря надеется на таблетки. После них ненадолго исчезаю, но триумфально возвращаюсь, поднимая ещё больший шум. — Привет, — он подскакивает, как ужаленный, несётся к стене, глядя на пустую кровать бешеными глазами. Видит разлёгшегося звёздочкой чувака в красном халате и сильно жмурится. — Хватит бегать, Лапуль, — смеюсь, оказываясь за его спиной. — Давай побеседуем. — Кто ты? — Су Ёль трёт глаза, порывается схватить банку с пилюлями, чтобы проглотить десять за раз, и валится на скомканное одеяло, обхватывая себя руками. Заставляю сдавить горло, замереть в усилившейся хватке, задыхаясь и кашляя. — Как кто?! — тем временем глумлюсь у него в голове. — Кэй. — Гей? — невпопад хрипит Су Ёль. Бедняга ничего не соображает. Таблетки туманят разум, а кислорода становится всё меньше. Поэтому с лёгким раздражением выпускаю измученное тело, помогая уронить тяжёлую голову на подушку. — Ты ведь от меня не отстанешь, да? — бормочет в полудреме Су Ёль. — Пока не вправлю мозги — не надейся, — ответ звучит грубо, но он достал. Наплевательски относиться к главному делу жизни — поиску и осуществлению справедливости. Образумить Су Ёля — спасти от разочарования в себе, которое непременно настигнет. *** Су Ёль учится использовать боевые навыки. Старается запомнить моменты, когда тело принадлежит не ему и делает вещи, ранее непостижимые. В одиночку расправляется с кучкой обдолбанных мудаков, кидающихся голодными волками и совершенно игнорирующих инстинкт самосохранения. Молотит кулаками, разбивает об асфальт, рассекает попавшимся под руку камнем череп, не обращая внимания на пятна крови на белой рубашке. Ощущаю, как болят израненные костяшки. Ломит непривыкшее к тяжёлым ударам тело. Но продолжаю раскидывать негодяев, действуя на адреналине. Хоть и понимаю, что слишком жесток к Су Ёлю. Одно дело — собственноручно причинять себе вред. Иное — руками других, не рассчитывающих силу удара. Помню. Знаю. Сожалею… Но по-другому никак… *** Постепенно становимся слаженным механизмов. Су Ёль по-прежнему недовольно бурчит о том, что лицо не успевает зажить, и это значительно портит его репутацию. Закатываю глаза: — Портит репутацию твоя бесхребетность, идиот. А шрамы украшают героя, — на что получаю свирепый взгляд и средний палец перед самым носом. Со стороны это выглядит очень смешно. Но, несмотря на мелкие препирательства, уверенно продвигаемся в большом расследование. Разоблачаем полковника, оказавшегося убийцей. Раскрываем связь продажного депутата с русской мафией. Су Ёль вспоминает, ради чего стал полицейским. С каждым днём чувство долга перед людьми, перед законом, жажда навести порядок в городе и позволить справедливости восторжествовать растёт. А ещё чувство непосильной вины за потерянные годы. Ведь, пока он делал карьеру, прикрывая преступников, где-то умирали невинные люди, наркоторговцы наживались, а беззаконье окончательно овладело городом. Смотря на него, признаю, что могу им гордиться. В каком-то смысле заново вылепленный, сильный, храбрый, уверенно вставший на путь исправления, умеющий прямо смотреть в глаза жестокой правде. Немного сумасшедший. Но достоинств данный факт не умаляет. Напротив… — Кэй, — зовёт. Уже скучает без непрекращающегося трёпа. — А? — откликаюсь нарочно громко, Су Ёль морщится и прикладывает ладонь к уху, заглушая противный звон. — Чего тихий такой? Даже подзатыльник не дал за безделье? На тебя не похоже, — звонко хохочу. — Так сегодня выходной. Чего впрягаться-то? Наслаждайся тишиной и покоем, — не улыбается. Грустно мямлит: — У меня такое чувство, что сегодня что-то случится. Глубоко вздыхаю. Сегодня — восьмой день. Совсем скоро… исчезну… Су Ёль… боится. Потерять ориентир, вернуться назад. Думает, что не сможет бороться один против разрушительной системы, пронизанной алчностью и цинизмом. — Су Ёль, — стараюсь звучать твёрдо. — Моя помощь больше тебе не нужна. Постоять за себя сможешь. Благо, дерёшься ты хорошо. Просто надо было напомнить. Вспомнил, для чего стал полицейским. Заруби себе на носу, что справедливость — превыше всего. А остальное — так несущественно, верно? Не нужно повышение, добытое нечестным путём. Никакие безделушки не стоят жизни и безопасности мирных людей. Кривит губы, всё ещё сомневаясь. — Кэй — это ты. Не бойся силы, которую имеешь. Борись, расти выше и двигайся дальше. Не смотри назад. Голос всё тише и тише. Постепенно исчезаю из его ясного сознания. Отпускаю… Су Ёль будет скучать. Иногда пытаться призвать видение. Но теперь он полностью здоров. Урок усвоен… — Чон Джин Ман, выпускай!