***
Бесконечно держать меня в шалаше никто вовсе не собирался. В конечном итоге, я либо обязан начать помогать террористам, либо взаправду уйти. Без третьего варианта. И, честно говоря, людям, называющим себя «повстанцы» нужны все без исключения. Хорошо бы, будь я дипломированным врачом, ну хотя бы тем, кто пинал болт на парах по ней, или может электриком, связистом, да поваром или уборщиком, на худой конец! Но нет. Я привык питаться во множестве столичных кафе. Дома кухни просто не было, ведь это слишком дорого. Да и убираться… Подстреленная муха шустрее лапкой вертит! Даже на вылазки меня брать опасно. Я для них хромая бесполезная псина. Однако, что я сказал чуточку ранее? Повстанцам нужны все! — Есть для тебя проблема, чтобы выполнить, что я скажу. — начал мне распоряжаться Слава. — Ты хромой на обе ноги. Они сломаны? Белобрысый подтянутый мужчина. Я не могу сказать его возраст, но крайне примерно ему до сорока и не может быть меньше тридцати. Его манера общаться и двигаться кажется мне слишком зрелой, для пацана. Это не истерик Боря. За время нахождения в лазарете, он сильно пожелтел… То есть перестал выглядеть как приведение, набрал несколько килограмм, словно взаправду готовился к произошедшему. И это самое в нём удивительное. Он ведь не мог знать, что товарищи взаправду за ним придут? Мало того, ещё и смогут его вытащить… Эти ненормальные взаправду разворошили закрытую тюрьму, полную вооружённой охраны! — Алло, вас не слышно, Дмитрий! — ткнул в меня Слава. — На какую думу отвлёкся? — Ум… — замялся. — Вы смогли пробраться и выйти из тюрьмы, а там ведь… — Что там? Вооружённая охрана? — Именно! И не только! — Разумеется она там есть. Только, скажи, для кого? — …Для заключенных, конечно? — Всё верно. Она для тех, кто внутри, молодец. А ребята пришли снаружи. Так что у тебя с ногами? — Они в порядке, — ответил я, удивлённо обдумывая им сказанное. — Я не потому хожу как голубь. Мне как-то повредили нервы в спине. Ноги всегда онемевшие, стоять долго не могу. Но с костылями другое дело! — То есть для тебя придётся достать костыли… Задачка! — нахмурился. — Не нужно! Я сам что-нибудь придумаю! — вот и зачем мой язык шевелится? — Правда? Значит силы храбриться есть. Вот твоё первое задание. Потом поговорим о всём, чём захочешь. Протянув мне небольшую свёрнутую четырёхугольником тряпку, Слава явно стал дожидаться пока я её разверну. Оказалось, что за старой тканью скрывалось пару десятков аккуратно напечатанных цветных бумажных листов. — У вас есть такой принтер?! — я здорово удивился. — Мы же повстанцы! В любом случае, этими бумагами нужно незаметно завесить часть правительственных плакатов. Исключительно там, где редко ходят люди. Не на главных улицах! И не прямо на стенах полицейских участков. Понятно? — Почти? — Да неважно. Но руки-то у тебя работают? Лепишь эти листы угол в угол на правительственные, видишь насколько они похожи? — показывает сорванный с улицы экземпляр. — И никто какое-то время даже не заметит, что на них написано уже не про то, как правительство Романа привело Республику к величию, а правда. — Хитро?! Взаправду, текст оказался подобран такой и на такой бумаге, словно это взаправду писала наша «Госпечать». Глянцевая и упругая, толстая. Точно не дешёвая подделка! И буквы все в строчку. На дешёвом оборудовании такого просто не делают. — Ну а про ноги твои обязательно спросят в городе. Так что это теперь твоя новая медицинская карточка. Будешь показывать полиции, когда подойдут проверить документы. Паспорт вот. Подойди сейчас с ним к складам, сделаете новое фото с печатью. — Ладно, но не понимаю почему «обязательно»?.. — Потому, что вид городской портишь. А если серьёзнее, то все серьёзные травмы обязательно фиксируются документально. Если таких документов не будет, то ты точно партизан и поломался, когда делать незаконщину. Уяснил? — Более чем, — задумчиво выдал ему я. Вот есть чем в этом человеке восхищаться. Может и террорист, но знает то, о чём я и не мыслил никогда.***
Столичный пригород… Я никогда в этих краях не был, но сказали мне подменять листовки именно тут. Остаётся только надеяться, что это не станет самой подозрительной частью моей легенды, ведь инвалиду со сломанными ногами нечего гулять далеко от дома… А я буквально не знаю куда мне идти, так как не местный. В любом случае, само по себе задание не очень сложное. Минимальные перекосы и пузыри из-за плохой поклейки, будут заметны только вплотную, а в стены никто здоровый никогда носом не тычется. Но вот страшное оно — прямо ужасно! Нечто подобное я переживал аж на задержании, из-за последствий которого не могу нормально ходить. Настолько вдруг мне невыносимо. Даже просто осознавать, что у меня под одеждой охапка антиправительственных брошюр, не то что притрагиваться к стенам… Я привык, что в столице часто встречаются патрульные, вот только это никогда не казалось опасным. Их взаправду тьма, незамеченным пройти от точки А, до Б невыполнимая задача. Ходячие камеры прямо-таки! Даже опаснее. Но ладно полиция. Обычные люди на улицах стали казаться подозрительными и пугающими! Я сам со стороны просто обязан выглядеть максимально подозрительно, словно смертник с бомбой под плащом… Я насквозь промок от пота и постоянно останавливаюсь отдохнуть, но не могу успокоиться хоть ненадолго и просто позволить себе сесть на лавку. Ведь мимо ходит много народу! Это действительно проблема! Но и шариться по подворотням же ещё хуже! Так никто не подумает, что я террорист. Люди решат, что я прячу наркотики, прямо как рассказывали на парах и школьных уроках. Сам такого никогда не видел. Да любой уважающий себя гражданин Республики тут же даст мне, хромому, поджопник, предполагая страшное. А у меня листовки! Листовки ведь лучше, чем вещества?! Шило с мылом, правда же… Так, сидя на краю фонтана: — Молодой человек! — раздалось прямо передо мной. — Да-да?! — от неожиданности, я почти подскочил, как вдруг выяснилось, что обратились даже не ко мне! Как же я в это мгновение выругался сам про себя! А ведь уже вскочил с места, не встав по стойке смирно только потому, что не позволяли ноги… Ну а ещё я не служил, так что не умею. Не важно! Важнее, что господин полицейский тут же обернулся на меня с выпученными глазами. Впрочем, они пучились совершенно недолго. Мужик просто хотел получше осмотреть какого-то взбалмошного и подозрительного идиота! — Ожидайте, к вам я тоже подойду, — состроив странную морду, выдал он теперь для меня. А я ещё и как дурак сразу прижал задницу обратно. Вот насколько ещё можно быть более странным?! Ещё и «Да-да?!» — серьёзно? Вот серьёзно?! Я что, хотел ответить на звонок? Или был внезапно разбужен преподом ото сна прямо на лекции? Дебил — есть такой диагноз в медицине. Хотя скорее всё-таки обыкновенный трус... Сбежал ради того, чтобы попасться вот настолько идиотски. Гениально. Исход весьма меня достойный… — Так о чём это вы хотели со мной побеседовать? Чуть полноватый, но высокий мужик. В приглаженной чистой форме. Он ровно держит позвоночник и плечи, постоянно перемещая взгляд по всей улице. Причём делает это со страшным, почти не скрываемым укором. Но в то же время вскользь. Преступники вот так на улице попадаются не часто. К этому быстро привыкаешь и в итоге взаправду ничего не ждёшь. Он лишь минимально пытается исполнять долг, хотя сам порядок ему не очень-то сдался. — Парень, ты выпивал? Или может, принял что-то покрепче? — ухмыльнувшись, предположил мне полицейский. «Да пошёл ты», — хотел бы выпалить, да проглотил. — А в чём, собственно, дело? Я так глубоко задумался, что несусветной глупостью решил, что вы обратились ко мне, господин полицейский. Сразу ответить на такое он не смог. Я видел на лице копа калейдоскопом сменяющиеся эмоции резкого раздражения, вопрошания и смеха. — Вот мои документы. Я разминал ноги, чтобы быстрее восстановиться. Устал очень, — вдруг опередил его я. — Ага? Ну давай тогда посмотрим… — сказал он, чтобы затем зависнуть над бумагами на целую нервную вечность. — В общем, подозреваю, тебя заслали сюда расклеивать? — выдал столь неожиданно и непринуждённо, словно видел меня насквозь. — Невозможно… — попытался попятиться я. Да только уже и так упёрся ногами. — Серьёзно? Да я молодец… Пойдём-ка, наркоман несчастный, — сказав это, он попытался грубо поднять меня под руку. Полицейский уже взглядом ловил нет ли поблизости других таких же собак как он, чтобы позвать на помощь. «Какие ещё наркотики? Он, что, не из-за брошюр?! А-а-а, неважно! Ну всё! Теперь конец!» — подумал я. — Эй! Кто-нибудь, тут силовику сил не хватает инвалида в участок дотащить! — издав громкий скрип зубами, почти не задумываясь выкрикнул я. Реакция последовала сразу же, хотя никто, конечно, помогать никому не кинулся. Лишь уставились. — Похоже, не очень вас уважают, господин полицейский. Никто не помогает… — обратился к нему. В следующее мгновение в обоих глазах что-то больно сверкнуло. Сразу же за тем я целиком очутился в воде — упал внутрь фонтана, после того, как получил по носу. — Ать так… Переборщил! — довольно выдал он себе. — Ну ничего. Без ног из воды ты всё равно не выберешься, — сказав это, полисмен куда-то отошёл. Возможно, действительно за помощью… Но он прав. Встать из воды не получалось. Только останавливать себя от переворота на живот. Так и барахтался на спине, как таракашка в бочке. — По-о-о-лный провал, — спустя некоторое время выдал кто-то, выглянув прямо надо мной. Мутный из-за преломлений воды и удара силуэт невысокой, но и не слишком низкой девушки. Глядя снизу вверх, длинные волосы блондинки отчего-то в глазах сливались со светом солнца, создавая престранное впечатление истинной спасительницы, свалившейся на вот прям с этого самого голубого неба. — Л-Лиза?! — Она самая. Сколько расклеил? — Что? — Ты не услышал? — Только одну брошюру… — Мда. По твоему, зачем нам в группе такой человек? — Да, но я только начал. Переволновался, — в моих интересах было найти оправдание. — То есть если я тебя подниму, ты пойдёшь дальше клеить? — Звучит тупо. Но я же должен стать полезным? — Тебе было бы лучше сбежать, — протянула руку. — Некуда мне. А я ещё жить хочу. Прияв её помощь, мы кое-как вместе вылезли из фонтана и я уже было собрался дальше, пока ещё не вернулся господин полицейский… — Стой, дурачина, проверь брошюры. — В смысле? Зачем? Да мать твою! — Размокли они, столько прямо в воде хлюпаться. Это даже не дождь. Поздравляю. Тройной провал у тебя. Как вдруг со стороны послышался характерный свист. Топча брусчатку, назад стремительно возвращался господин полицейский. — Стоя-я-я-ть-ть-ть! — «Ть-ть», — раздражённо и одновременно напуганно повторил я его чудные звуки. — В рассыпную, Денис! — предложила Лиза, тут же поспешив прочь. И я последовал тому же, как вдруг осознал, что господин полицейский выбрал вовсе не меня. Видать не поверил, что далеко убегу? Он пробежал мимо, проигнорировав меня. Чем сильно шокировал. Даже задел эго. Тогда, не знаю что на меня нашло, я потребовал сумку у зевавшей на наше представление женщины и, использовав ту как гирю, закрутился вокруг себя. С учёбы прошло много времени, но в этом я был неплох. Мы с пацанами ещё со школы часто вот так швырялись сумками! А варианты? Да не было их. Когда не можешь догнать и достать, значит надо бить, не разрывая расстояния. — А-а-а! Убива-а-а-ют! — взревела женщина, не смея сопротивляться моей краже. — Ещё как убивают! Ещё ка-а-а-к! — ну и она полетела… Сумка. Буквально следующим моментом, тяжёлая кожанная хрень точно влетает господину полицейскому по затылку. Он почти что падает, неожиданно потеряв равновесие, но едва выставляя от этого ноги, вдруг запинается за всё ту же самую сумку, чудом запутавшуюся в ногах. — Невозможно! Полная победа, ура… — нервно и саркастично выдаю я. Сам уже не следил за своим трёх очковым, а пытался убедиться, что никто из прохожих или тем более других силовиков не вступится в нашу «схватку». — Ну ничего себе! — вдруг подозвала меня Лиза. — А теперь добей его, он видел наши лица. — Чего?! — Ты не услышал? Она протянула мне раскладной нож, сама поспешив схватить господина полицейского болевым. — В почки по спине или режь его шею. Быстрее! — Пристально выжигая меня взглядом, требовала Лиза. От такого напора я даже приблизился, взаправду развернув нож. Однако было наклонившись над телом страшно напуганного мужика, сам вдруг вгрызаюсь ей в лицо. — Не хочу. Я не террорист, — хотел ей сказать, что не такой, как «они», как их грёбанное «возражение». — Не буду его убивать. — Ты не понял меня?! — раз в десять громче завопила Лиза. — Сейчас же делай это! Не тупи, идиот! — …Нет. — Грёбаный ты трус! Тряпка! Сейчас же отдай мне нож, я сделаю это сама! — Н-ненадо! Ум-м-оляю! Вас умоляю, н-ненадо! — опомнился мужик. — Да пошёл ты! — опережая, выдал я. Зарядив ему по голове ботинком, я затем импульсивно выбрасываю её нож в тот самый фонтан. А поняв, что сделал и лишил нас оружия, ещё сильнее бью господина полицейского ботинком по голове, надеясь, что он потеряет сознание, как в фильмах. — Ты что наделал?! Мой нож!.. Опа, а он уже уснул! — поднялась на ноги. — Не знаю я! Но зачем вот так убивать-то?! И вообще, нам явно надо бежать! — Агрх… Да знаю я. Слышишь? Смотри, — внезапно, она при помощи пальцев растянула на своём лице улыбку. — Проверяла тебя. Ты, конечно, страшный трус, но и не психопат? Больше не жалею, что следила за тобой, хотя мы так никогда раньше не делали. — Я остаюсь с вами? — Да. А теперь убедись, что не выронишь листовки. Улики нам не нужны, — снова протянув руку, Лиза заставляет облокотиться себе на плечо, чтобы помочь уйти отсюда как можно скорее. — Тяжёлый трындец! Шевели ногами! Быстрее!..