Нуждаюсь в тебе

POV Хосок Наша мелодия отзвучала, И я изо всех сил стараюсь Пережить это в одиночестве. Скажи мне прямо сейчас. Дай мне знать, что всё кончено… Я не слышал, как хлопнула входная дверь, и остался один наедине со своим разбитым сердцем. По правде говоря, я ничего не слышал. Слёз уже не было, остался только холод в душе и боль. За окном уже стемнело, и мне показалось, что я сижу так уже несколько часов. И просижу всю ночь. С трудом поднявшись и пошатываясь, хотел выйти на улицу. Внезапно мне стало трудно дышать, словно организм сам отказывался дальше жить. — Акуми, вернись. — почти ничего не видя в полумраке, я сделал пару шагов и наткнулся на столик. Нетронутый чай уже давно остыл. Недолго думая, я оттолкнул его в сторону, не обращая внимания на звон разбитой посуды. Мне было плевать сейчас абсолютно на всё. Добравшись до лестницы, кое-как спустился вниз, борясь со странным чувством удушья. И вышел на улицу. Фонари слабо освещали пустынную улочку, где-то вдали слышался шум машин, голоса людей. А я словно был оторван от этой реальности. Мне было страшно. Впервые в своей жизни я был так напуган одиночеством, своей никчёмностью. Кому я теперь нужен? Неудачник. Пошарив по карманам, выудил телефон и собравшись с силами, набрал номер Чимина. Только он мог мне сейчас хоть как-нибудь помочь. Помочь забыться. — Хоби, привет! — Чимин. — с трудом прошептал я и рухнул на асфальт. Тьма окутала мой измождённый разум, и я покинул реальность. POV Чимин — ЧимЧим, а давай завтра сходим в боулинг, и ребят с собой возьмём? — после секса Шугу всегда тянуло на подвиги, но к завтраку это как обычно проходило. Мне оставалось лишь соглашаться с его желаниями, и в итоге брать инициативу в свои руки. — Давай, я тогда ребятам сейчас позвоню, — чмокнув любимого в губы, я сел на кровати и не глядя, нажал на кнопку телефона, — Хоби, привет! В этот миг меня словно холодом обдало. Безжизненный голос друга не предвещал ничего хорошего. — Хоби! Хоби, ответь! — но в ответ лишь услышал шорохи улицы, — Братишка. — Что-то случилось? — оживился уже успевший задремать Мин, поспешно одевая футболку и толстовку, — Что-то с Хосоком? — Звони в службу спасения, — только и смог выдавить из себя я, и, прихватив куртку, покинул квартиру. Случилось то, чего я боялся больше всего на свете. И это что-то было хуже смерти. До нужной улицы я добрался за пару минут, показавшихся мне бесконечными. Предположения, одно хуже другого, не покидали мою голову. Но лишь до того мгновенья, пока я не свернул к дому друга. Парень лежал без сознания на асфальте, всё ещё сжимая телефон в руке. — Братишка, очнись! — подхватив парня на руки, я осмотрелся и завидев неподалёку скамейку, направился к ней, — Родной наш, держись! — Акуми. — всхлипнул Хоби, приоткрыв глаза, и слабо улыбнулся, — Мы. мы. расстались. — парень повис на моих руках безвольной куклой. Я был бесконечно благодарен своему любимому и медику, что приехали так быстро. Хосока быстро уложили на каталку и увезли в отделение. На наши вопросы медсестры лишь руками разводили, пытались помочь нам немного успокоиться, выпить горячего чая в буфете и подождать. И мы ждали. Всю ночь мы провели в коридоре. Под утро я отправил Юнги домой и попросил пока не звонить друзьям и не говорить ничего до моего возвращения. — С ним всё будет хорошо, — Мин слабо улыбнулся, и, чмокнув меня в губы напоследок, оставил меня одного в коридоре. Мерно гудели лампы дневного света, тихо шептались медсестры, шуршали листы заполняемых карт. А я всё сидел и ждал, мысленно молясь о друге. И мои молитвы были услышаны. Я уже засыпал, закутавшись в куртку, как вдруг услышал чей-то голос, позвавший меня. — Молодой человек, проснитесь. Врач уже пришёл, — медсестра мило улыбнулась и вновь вернулась к своему посту. — Вы друг Хосока? — увидев мужчину в белом халате, я встал и кивнул. С надеждой на лучшее я ждал, что он скажет мне. — Да. — Пройдёмте в мой кабинет, — врач развернулся и направился по коридору к дальней двери. Я послушно шёл за ним. Сгорая от нетерпения и страха. — Скажите, пожалуйста, как он? — спросил я, уже находясь в кабинете. — Его состояние на данную минуту стабильное. И физически он вполне здоров. — Это радует, — я слегка улыбнулся, взглянув на мужчину. Только он, похоже, не разделял моей радости. — Расскажите мне, что произошло. — Я и сам толком не знаю. Я был дома, когда Хосок мне позвонил. У него был такой убитый голос. Поспешно собравшись, я поехал к нему, — я судорожно сглотнул, вспомнив вчерашний вечер, — Хоби лежал на асфальте без сознания. — А что могло послужить приступу? — Приступу? — У вашего друга нарколепсия. Врождённая. Вчерашний приступ лишь усугубил болезнь, — врач с сочувствием посмотрел на меня. — Болезнь. А как она проявляется? — я пребывал в крайнем недоумении от услышанного. Нарколепсия, ещё и врождённая. И Хоби всё это время скрывал это от нас. Ну да ладно, это его личное дело. — Нарушения сна, галлюцинации, чувство усталости, отсутствие стремления к чему либо. — Я не знал о его болезни. — Ладно, сами поговорите с ним. А скажите мне, кто такая Акуми? — Это его подруга. И, кажется, вчера Хоби расстался с ней. — Или она с ним. Сиделка мне сказала, что ночью парень бредил и звал Акуми, просил вернуться. — Вот как. А я могу увидеться с ним? — Конечно, — мужчина улыбнулся и когда мы подошли к двери в палату, похлопал меня по плечу, — Крепитесь. Сейчас ему очень нужна поддержка друзей. — Спасибо, — проводив взглядом врача, я украдкой стёр выступившие слёзы и открыл дверь. — Чимин. — я вздрогнул, услышав голос друга. Осипший и безжизненный. Но его глаза говорили лучше всяких слов. Почти чёрные и опухшие от слёз.