Крикнуть, что есть сил
Вдруг мы всё же спим
Мимо пусть летят
Стрелы-слёзы, дни
Всё равно они
Нас не ранят
Придумай мне день
Где нет ни людей, ни стен, ни ран
Во мне уже ничего не осталось
Глупый сон и усталость
Глупый сон и усталость
Хочу, чтоб ты одна была рядом
И смеяться, смеяться
На пути к водопадам
Я забуду дом
Украду твоё имя
Мы же не вернёмся
Здесь мы победим время
Мимо пусть летят
Стрелы-слёзы, дни
Всё равно они
Нас не ранят
©К водопадам
Сироткин
***
Стоя у двери в кабинку Алекс держится на самой грани. Она не позволит этому повторится, даже если придется не спускать с нее глаз. Ей не нужно пытаться собраться, когда это необходимо - это рефлекс. Человеку плохо - ты помогаешь. Но открыв эту дверь, Алекс на секунду замерла, просто потому что мозг на мгновение нарисовал картинку, где Кларк сидит в крови, и только прогнав ее, она берет себя в руки и действует, старательно отодвигая факт того, кто именно сидит на этом полу и задыхается. Алекс не понимает реакции Кларк на случившееся. Они с Костией никак не связаны, но как бы там ни было, из-за ее решение два дорогих ей человека страдают и не понятно, как это остановить. И она не чувствует облегчения, когда получается помочь. Возвращаясь к койке, Алекс не могла забыть голубые глаза утопающие в боли, настолько, что казалось она собственными руками опускает Кларк под воду, и не дает всплыть. Как бы старательно она не выкладывала в своей голове стену, собираясь оттолкнуть девушку, чтобы не стало еще хуже, теперь внутри разрастался животный ужас, что история может повториться. Костия потеряла много крови и долго спала, но когда Алекс вернулась из туалета, она увидела, что девушка повернулась на койке и теперь лежит спиной к ней. – Ты проснулась? - Она не стала садиться, стояла рядом и сверлила взглядом спину. Костия вздрогнула, но не повернулась и этого было достаточно чтобы понять, что ее слышат, - о чем ты думала? Как можно быть настолько эгоистичной? Внутри было слишком много гнева и боли, чтобы держать себя в руках так, как стоило бы. Алекс ощущала это, как месть и предательство. Мол, если я не могу быть с тобой, то не буду и вовсе, ты отвергла меня, получи что хотела. Это последнее чего она хотела, так много времени и сил потратив, чтобы Костия смогла справится и отпустить ее, а теперь это все просто обесценилось. – Прости меня, - Костия повернулась, смотря на нее с искренним сожалением, - я не думала, что так выйдет, - голос слегка хрипел, и ее потрясывало. Сжав кусок простыни, она опустила глаза, - ты всегда меня восхищала, Алекс, ты сильная. У меня не получается быть такой как ты. Когда я услышала твои слова, то поняла насколько дерьмово с тобой поступала, а ты все равно каждый раз прощала и оставалась, - подбородок задрожал и она тяжело сглотнула, - может было бы лучше, если бы меня не было, тебе бы не пришлось терпеть меня и волноваться. Я не хотела делать тебе больно, просто хотела исчезнуть, потому что больше не выношу себя. – Костия…- Алекс присела на кровать, она не могла вспомнить, когда в последний раз девушка говорила так честно и это выбило ее из ярости, ведь это не месть и не попытка сделать больно. – Я знаю, что ты любишь меня, но я видела как ты смотрела на нее. Девушка из зоны отдыха, ты никогда не смотрела так на меня. Мне было страшно, что если я дам тебе время, ты больше не вернешься. Я так хочу остаться с тобой, не могу сопротивляться, даже чувствуя и причиняя боль. Алекс смотрела в печальные темные глаза и просто закрыла ладонями лицо, понимая, каждое сказанное слово, чувствуя эту боль. Рука Костии была холодной и слегка влажной, она слегка поглаживала костяшки, тихо шепнув. – Я буду рядом, пока нужна тебе. Казалось они вернулись в первые пол года отношений, когда Костия еще была открыта с ней, когда она вызывала чувство заботы и потребность дать ей лучшую жизнь. Алекс почти каждую неделю успокаивала девушку, когда та возвращалась от родителей в истерике. Ее брата убили в тюрьме, когда мальчику было всего двенадцать. Он был вторым ребенком, и родители легко прятали его, всегда заранее зная о проверках. Но в один из дней, когда отец был на работе, а мать отошла всего на тридцать минут, чтобы купить еды, Костия прыгая на кровати, ударилась бровью об металлически угол. И хотя рана была неглубокая, кровь заливала все лицо, тогда то Стайк и выбежал в коридор в поисках помощи. Отец винил Костию в его смерти, винил мать, он всегда хотел сына и начал вымещать всю боль и агрессию на семье. Костии было пятнадцать, когда все случилось и брат просидел в тюрьме всего полгода, тогда то и начался полный ад в жизни девушки. С самого детства она была менее любима, недостойна отцовского внимания и встретив Алекс, впервые почувствовала надежность и безопасность, начиная упиваться каждой каплей любви и внимания. Это вызывало зависимость, и чем больше времени проходило, тем больше любви было нужно. Костия стала для Алекс семьей, так же как и наоборот, и хоть она не может дать ту любовь, которая ей нужна, она хотя бы попытается помочь полюбить себя и избавится от внушенного чувства вины за смерть брата. А Кларк…она будет любить ее, но выбор сделан. Она бы сделала все, чтобы девушка была в ее жизни, но не ценой Костии. Алекс не смогла обнять ее, лишь держала за руку, пока не поняла, что нужно вернуться домой и хотя бы переодеться, а лучше помыться снимая пару слоев кожи, чтобы точно отмыть запах крови. Несмотря на то, что она действительно ее поняла, это не означало прощение. Собираясь подойти и уточнить у врача сколько Костии необходимо будет оставаться в лазарете, Алекс направилась к стойке регистрации, когда вдруг замерла, услышав разговор. – Маркус, я не знаю, что с ней происходит, но мне правда страшно, она даже после смерти Джейка не была такой, она просто ушла посреди дня, оставив рабочую карточку - женщина стояла на пороге подсобки, и прикрытая не до конца дверь позволяла слышать ее. Собеседник же говорил слишком тихо, - очень в этом сомневаюсь, я даже не уверена, что она спит… Я ничего не могу сделать, не запирать же ее дома…Нет, она не согласится, Кларк всегда тяжело было просить о помощи, а психолог... Она только сильнее замкнется, если решит, что я считаю ее сумасшедшей. Я просто не знаю, что делать. Алекс моментально забыла с какой целью пришла. В голове будто эхо отдавалось “Я даже не уверена, что она спит,”, она резко поняла, что паническая атака вполне могла быть не ситуативной, это мог быть постоянный симптом. В голове орала сирена. – Вы что-то хотели? - врач сделала шаг из подсобки, сразу натыкаясь на Алекс, которая стояла совсем рядом. Она пару раз моргнула и немного с запозданием вернулась в реальность. – Да, я по поводу Костии Морей, когда ей можно будет домой? - женщина слегка нахмурилась, взглянув в сторону неотложки. – Мы наложили ей швы и она быстро восстанавливается, - она сделала паузу, задумываясь, - но ей нужна помощь соответствующего специалиста, опасно оставлять ее одной – Она не одна, - довольно резко обрубила девушка, вызывая более хмурый взгляд. – Конечно, но я не могу выписать человека, который опасен для себя. Сегодня с ней погорит психиатр, с ней все будет хорошо, не волнуйтесь. Мы позаботимся о ней. Алекс же лишь кивнула, и отправилась прочь из лазарета, беспокоясь вовсе не о Костии, которая теперь была под присмотром. – Ты знаешь, где живет Кларк? - парень удивленно вскинул голову, держа садовые кусачки в руке, он слегка нахмурился внимательно осматривая ее. – Когда люди разучились здороваться…- он пробормотал это под нос, тяжело вздыхая и поджимая губы, - если она тебе не сказала, почему ты думаешь, что мне стоит? – Ты знаешь или нет? Ей было плевать, что он думает о ней, плевать что Кларк ему рассказывала о ней. – Комната 1382, я не знаю, что у вас произошло, но… – Спасибо, - она резко развернулась, не собираясь дослушивать его размышления об их отношениях, и может в любой другой ситуации ей было бы не плевать на мнение друга Кларк о ней, но не сейчас. Уже подойдя к двери, Алекс старательно сдерживала растущую в геометрической прогрессии тревогу и не долго думая, постучала в дверь, молясь, что Кларк дома. И вот паника нашла основания в виде кровавых разводов на теле девушки. Хотелось разбить себе голову об стену или вырвать глаза, лишь бы не видеть ее такой. Перед глазами стояли ее счастливые глаза, которые теперь перекрывала кровавая картинка. – Блядь. Других слов не было, эмоции сменяются одна за другой. Все границы полетели к чертям. Какая разница приглашали ли тебя, хотели ли тебя видеть, если Кларк стоит вся в крови. Несерьезность ран слегка успокаивала, но все равно хотелось кричать. Почему этот мрак преследует ее? В смерти нет ничего романтичного, и Алекс прекрасно это поняла за два года непрекращаемых смертей в голове. И почему то даже до того, как она увидела разбитое зеркало и услышала, что это вовсе не попытка самоубийства, она не испытывала тех же чувств, что и к Костии. Одну хотелось обвинить, сказать, что она дура. Не смотря на мотивы, кричать, что она не имела право так поступать. А Кларк хотелось обнять, сказать, что все будет хорошо и узнать отчего ее сердце так быстро стучит. Алекс искренне верила в обещание. Она доверяла ей не задумываясь, просто не допуская, что девушка может соврать. Хотелось стать шкафом в ее комнате, чтобы просто наблюдать, узнать какая она, когда одна. Никогда не уходить. Но она ушла и не знала нужно ли возвращаться, что-то не позволяло сказать себе,- "Все, она пообещала, а значит тебе нужно оставить ее и больше не впускать в свой мрак." Алекс лежала на кресле, просто скинув с себя одежду, не найдя в себе силы пойти в душ. И только когда запах собственного пота и остатков крови стал невыносим, девушка все же встала. Душ не дарил ни капли облегчения, она просто бросила одежду прямо на дно душевой кабины, надеясь что вода заберет всю кровь. А потом стояла у раковины, яростно отмывая пятна в ледяной воде, и когда уже не чувствовала пальцев, рыкнула, кидая вещи в мусорное ведро, даже не выжимая. Она не могла решить, возвращаться ли в лазарет или все же попробовать поспать. Девушка вытащила первую попавшуюся футболку из шкафа, даже не вытерев нормально волосы и ровно в тот момент, когда она замерла перед кроватью, боясь, что же ждет ее за границей сна сегодня, в дверь постучали. Алекс молча вышла из комнаты, прикрывая за собой дверь и смотрела в ожидании, не собираясь ничего спрашивать первой. – Я хочу поговорить о Кларк, - она не захлопнула перед парнем дверь, только потому что он помог с поиском комнаты. И сейчас закрыв дверь до конца, оперлась об нее, спокойно смотря на него. Он явно не боялся ее, и даже если хотел сбежать от пронзительного взгляда, не сдавался. И Алекс была отвратительна зарождающаяся ревность, на которую у нее не было никакого права. – Говори, - она слегка наклонила голову. Кто он? – Она не рассказывает о тебе, но и дураку понятно, что именно ты причина ее состояния, - Алекс напряглась, собираясь защищаться от обвинений и угроз, - я лишь хотел сказать, что она чудесная девушка и заслуживает счастья. Поэтому если ты можешь сделать хоть что-то, самое время. Как бы не хотел, я не могу помочь. Но почему то я уверен, что ты можешь, Алекс. Поэтому я прошу, помоги ей. Она потеряла все мысли формирующие возможные ответы, а парень выжидающе смотрел. – Хорошо. И он кивнув, ушел, оставляя Алекс в понимании, что Кларк окружают хорошие люди, которые о ней заботятся и она очень хочет быть частью этой жизни но не знает как. Попытки уснуть настолько бесполезны, что она даже не выключает музыку, тихо играющую с ноутбука. Стук в дверь вызывает тревогу, мало хорошего ждет за дверью в час ночи, когда твоя девушка в лазарете. Голубые глаза смотрящие на нее через порог, кажутся сном, она пришла и вырвала из головы все мысли помимо того, что Алекс нуждается в ней. Кларк приносит с собой тепло, она дарит освобождение, взамен забирая способность дышать, и думать о чем нибудь кроме нее. Нет сил принимать решения, она с головой ныряет в океан, не беспокоясь куда это течение несется, и даже если в следующую секунду на пути ее ждет скала, эта неизвестность не пугает. Кларк пахнет облегчением. Теплые прикосновения даруют безопасность, а стук ее сердца звучит как колыбельная, которую ты будешь помнить всю жизнь. Алекс больше не думает, она полностью отдается этой девушке. Может утром она пожалеет, но это проблема той Алекс, которая будет завтра, а сейчас проблем нет, есть только абсолютное спокойствие тихого дыхания. Оно затрагивает каждую клеточку тела, и хочется слиться воедино, только бы завтра не наступило.***
В воздухе витает дым от затухших свечей и лишь некоторые догорают. Комната окрашивается в красный от первых лучей солнца и весь стол покрыт темными разводами. Лекса сидит на диване, выливая остатки вина в бокал, когда в дверь стучат, она слегка вздыхает, потирая лицо. – Войдите. Алекс чувствует тяжесть в груди, когда Кларк заходит хмуро оглядывая девушку. Напряжение витает в воздухе, и такая атмосфера в этой комнате ощущается непривычно и неестественно. – Пьешь с утра? - она садится на диван напротив, замечая еще одну бутылку у ножки стола. – Я не ложилась, - Лекса слегка пожимает плечами, даже не смотря на девушку. – Что с тобой? Она молчит и берет бокал, смотря на красное отражение. Делает несколько глотков и серьезно смотрит на Кларк. – Тебе нельзя быть со мной, - она говорит это четко и уверенно, пытаясь отрезать все пути отступления. – Лекса, что происходит? - Кларк встает с дивана, намереваясь сесть поближе, но девушка быстро встает, отходя в сторону. – Нет, я серьезно. Все кто близки со мной умирают. Меня окружает тьма и боль и я не позволю, чтобы твоя жизнь была такой. Кларк тяжело вздыхает не прекращая подходить, она продолжает пятиться пока не упирается в кровать, слегка теряя равновесие. – Титус мертв, - она вздыхает, опуская голову. И ее заключают в теплые объятия. Кларк прижимает ее с силой, тихо шепча. – Прошу не решай за меня. Не отталкивай, я хочу быть рядом. Мы не знаем, что будет завтра. Есть только сейчас и ты нужна мне, просто позволь мне быть рядом, это все чего я прошу. Лекса обмякает, начиная слегка дрожать и хватается за нее, будто все равно боится, что останется одна. Кларк не отпускает. Аккуратно начиная снимать резинки с ее волос и расплетать косы, зарывается в волосы пальцами, слегка массируя кожу головы. Девушка медленно расслабляется, отдаваясь заботе сквозящей в каждом прикосновении. Алекс же плачет, чувствуя каждую частичку этого тепла, и сейчас оно не только внутри, оно везде. Ведь этот самый запах и эти самые пальцы успокаивают ее в реальном мире.***
Алекс даже не сразу понимает, что проснулась, когда первое что приходит это манящий запах. А потом она резко осознает, что больше не чувствует тепла и распахивает глаза, понимая, что лежит в кровати одна. Девушка тяжело сглатывает, обнимая подушку на которой совсем недавно спала Кларк. Или ей и это приснилось? Тогда в нос ударяет другой яркий запах и она вскакивает, смотря на чашку кофе на столе. Кларк сидит в кресле, расслабленно разглядывая найденную на столе книгу, когда поднимает глаза и слегка смущенно улыбается, смотря в широко распахнутые зеленые глаза. – Доброе утро, - они кажется целую вечность просто смотрят, пока облегчение не накрывает ее с головой и Алекс дарит улыбку в ответ, расслабляясь с каждой секундой все больше. Она осталась. - Я принесла тебе кофе, ты довольно долго спала, он наверное уже остыл. Плевать. Даже если это самый поганый кофе на свете. Она тихо шепчет, - “Спасибо” и берет кружку делая глоток. Кларк не отводит взгляда. И это оно, да кофе остыл, но он молочный и очень сладкий и Алекс прикрывает глаза, издавая тихий стон. И не понятно от вкуса кофе или же от того факта, что девушка запомнила, что она пьет увидев лишь раз в столовой. Кларк улыбается шире, с необъятной нежностью смотря на нее, сонную и потрепанную. – Я взяла без спроса, прости, - она слегка приподняла книгу. Плевать. Бери что хочешь, только не уходи. – Ничего страшного. Алекс встает, неожиданно понимая, что вообще-то она в одной футболке и трусах, а Кларк сидит в футболке, которую она разрезала. Она подходит к шкафу и начинает рыться, в поисках чего нибудь приемлемого. Бинго. Это довольно широкая мягкая рубашка зелено-коричневого цвета, она разворачивается, протягивая ее и слова застревают в горле, потому что Кларк сидит и смотрит на нее вся красная. На губах расплывается улыбка, ведь даже после всего Алекс все равно заставляет ее краснеть. Может с кем нибудь другим она бы смутилась, поняв, что румянец связан с тем, что девушка стоя в одних трусах наклонилась перед шкафом, будучи максимум в двух метрах от Кларк, но она словно откатывается в прошлое, снова чувствуя растекающееся удовлетворение. – Кларк, - девушка отмирает и смотрит ей в глаза почти не двигаясь, - возьми. И как только она забирает рубашку, Алекс вытаскивает свободные штаны и обычную черную футболку из шкафа скрываясь в ванной. Стоя под струями воды, она пытается вернуться в реальность. Ведь несмотря на возможно лучшее утро в ее жизни, нужно вернуться в лазарет, а еще нужно поговорить с Кларк о том, что же будет дальше. И вот только настроившись на разговор, Алекс надевает вещи, и выходит, смотря, как девушка застегивает последнюю пуговицу стоя в ее рубашке. Боже пусть заберет весь гардероб. – Слегка великовата, - Кларк смущенно осматривает себя, заметив ее взгляд. – Прекрасно, - Алекс старается держать дыхание ровным, а в голове пульсирует. Ты прекрасна. Но все же берет себя в руки, - нам надо поговорить, - она берет стул, ставя его спинкой к креслу и садится обхватив его руками, девушка кивает, опускаясь напротив, - я не могу сейчас оставить Костию. – Я и не прошу, - Кларк слегка пожимает плечами, подбирая под себя ноги, - я уже сказала вчера, я просто хочу быть рядом. Тебе решать как именно. И Алекс пропадает в этих понимающих голубых глазах, заслужила ли она это? Плевать. – Хорошо…- она задумывается, слегка прикусывая внутреннюю сторону щеки, - мне нужно вернуться в лазарет,- Кларк кивает, начиная вставать, - но ты можешь остаться, - девушка замирает так и не поднявшись, - если хочешь. Улыбка, вот что она получает в награду за смелое предложение. Алекс встает и кивает, и получив молчаливый ответ, бросает последний наполненный надеждой взгляд, покидая комнату. Надеюсь она останется. В лазарете ей говорят, что Костию переводят в психиатрическое крыло, где она пролежит не меньше двух недель. Ее можно навещать, но лишь по записи, и Алекс стоит перед стойкой, смотря на регистрационный лист. Она кусает губу, и записывает себя на посещение раз в три дня, решив, что не сможет видеть ее каждый день. – Тебе помогут, - она держит Костию за руку, та плачет и мотает головой. – Я хочу домой, здесь паршиво, - Алекс аккуратно проводит рукой по ее волосам. – Это не надолго, я буду приходить к тебе, все будет хорошо. Костия дергается, пытаясь обнять ее, но девушка перехватывает ее ладонь и сжимает. – Пожалуйста, позволь им помочь тебе, - она всхлипывает опуская голову, - ради меня, - Алекс видя кивок, отпускает руку, оставляя на тумбочке лимонный пирог и банку газировки, - я вернусь. Девушка не поворачивается, слыша как Костия плачет все сильнее, но сейчас ей не помочь. Она не может остаться, не может забрать ее и не знает хочет ли. Тяжесть в груди не уходит, когда Алекс идет в сторону столовой. Больно видеть Костию такой, но сейчас ее мысли о ней удаляются вместе с входом в психиатрическое крыло. А когда она стоит в столовой, тяжесть сменяется растерянностью. Нужно взять что-нибудь поесть, но неизвестно что ест Кларк, и это вводит в ступор. И тогда она берет всего понемногу, проклиная сломавшийся холодильник. Дно крафтового пакета угрожающе прогибается от количества еды, а вторая рука занята двумя стаканчиками кофе на подставке и она не спеша идет, стараясь не уронить свою добычу. Стоя перед дверью Алекс понимает, что руки заняты и не понятно как зайти, поэтому слегка стучит носком ботинка и ждет. Тишина. Она ушла. Девушка вздыхает и начинает наклоняться, чтобы поставить продукты на пол. – Хей, - она замирает и оборачивается, видя, как Кларк поднимается с пола. Она сидела в коридоре ведущим в противоположное направление от столовой, и Алекс вопросительно сводит брови не понимая, почему она снаружи, - я пошла в свою комнату за блокнотом, - она приподнимает его в подтверждение, - а потом поняла, что у меня нет ключа. Дверь закрылась. Кларк снова слегка розовеет, смотря прямо в глаза. Она ушла, но вернулась. Важно только это. – Да, прости, я не подумала оставить ключ. Боже, она сидела и ждала в коридоре. Хочется ударить себя по лбу. Алекс волнуется, когда они заходят внутрь, она ставит на стол продукты, и поворачивается к Кларк, начиная говорить, может чуть чуть быстрее обычного. – Я не знала, что ты ешь, поэтому … - она начинает вытаскивать еду, контейнеры с десертами, пару гарниров, чипсы, батончики, какой-то непонятный суп, сок, и что-то неопределенного происхождение, напоминающее водоросли. Ну вдруг. И если забегать вперед этой истории, водоросли полетят в мусорку, когда Алекс с отвращением поглядывая на них, предложит Кларк, и с облегчением выбросит, когда ответом будет отрицательное мотание головой. Слава богу. А сейчас, Кларк шокировано смотрит на количество еды, и начинает смеяться, заставив Алекс замереть с батончиком в руке. Пусть это длиться вечно. – Алекс, спасибо, но не стоило я не привередлива в еде, - и она улыбается, будто знает, что Кларк еще как привередлива, но съела бы все что девушка ей могла дать. – Мы можем что-нибудь посмотреть. И получив согласие Алекс двигает стол к кровати, ставя ноутбук на него. Кларк забирается на кровать, прихватив с собой пюре и банку сока. Обоим на самом деле плевать, что смотреть, но Алекс листает фильмотеку, периодически останавливаясь на фильме и оглядываясь. Девушка в ответ слегка морщит нос в ответ, уплетая пюре. Спустя какое-то время они наконец-то выбирают фильм, и она опускается на кровать рядом с Кларк, но не касается ее, не считая, что вчерашняя ночь автоматически дает разрешение на тактильный контакт. Алекс не смотрит фильм, она смотрит на обнаженное колено Кларк, которая переоделась дома в шорты. Смотрит на пальцы, когда она трясет ложкой, зажимая ее между указательной и средней фалангами. Смотрит на губы, когда девушка облизывает эту самую ложку. И это тоже пытка, но она не хочет ее останавливать, эти мелочи дергают каждый нерв и не понятно, что именно дает силы держаться. – Алекс? - она резко отрывает взгляд от от линии живота, которая открылась, когда футболка Кларк задралась и еще пару миллиметров, и открылся бы пупок, - тебе не нравится фильм? Плевать на фильм. И она уже открыла рот, чтобы оправдаться, но увидела хитрую ухмылку. Поняв, что Кларк дразнит, потому что видит ее взгляд, Алекс решает вступить в эту игру. – Очень нравится, - выдыхает она совсем тихо, смотря в голубые глаза. – Да? - девушка наклоняет голову, прикусив губу, взгляд бегает. - И что ты думаешь об увиденном? Чертовка. Играет с огнем и даже не запасается водой. – Маняще, - она почти шепчет, когда Кларк тихо посмеивается, и указывает на нее ложкой с пюре. – И что же это значит? – Заманчиво, - Алекс обрубает тормоза, смотря в голубые глаза. И не собираясь проигрывать в этой игре, слегка наклонившись, говорит уже увереннее, - привлекательно, - она приоткрывает губы и обхватывает ложку, языком слизывая остатки пюре. Победа. Девушка распахивает глаза и краснеет, но продолжает смотреть. – А что насчет тебя? Кларк наклоняет голову и явно не считает, что проигранный раунд означает поражение, поэтому подносит ложку к губам и просто отправляет в рот, не разрывая зрительный контакт, а получив в ответ громкий выдох улыбается, возвращая столовый прибор в пюре. – Я бы сказала завораживающе, - и снова зачерпнув пюре, медленно тянет ложку к девушке, а когда та послушно приоткрывает губы, меняет направление и оставляет половину содержимого на ее носу, прыская от смеха. И Алекс не теряя улыбку, собирает часть пюре большим пальцем отправляя в рот, а потом вернув внимание Кларк на себя, начинает медленно наклоняться, прикусив губу, та замирает и ждет. И чтобы там она не планировала - этого не случается, потому что Кларк упирается рукой в кровать и банка сока, стоящая на ней, переворачивается, начиная образовывать лужу. – Вот черт, прости, пожалуйста, - она подскакивает с кровати испуганно оглядывая происшествие, - я случайно. – Кларк, все в порядке. Алекс утешительно улыбается, и отставляя банку и встает и начинает снимать постельное белье, пока девушка смущенно стоит в стороне и расстроено теребит в руках ложку. Промокнув матрас, она кладет поверх пятна несколько полотенец, и вновь застилает кровать уже чистым бельем. Заметив состояние Кларк, она подходит нежно проводя рукой по плечу. – Не произошло ничего страшного, не расстраивайся, - она кивает не поднимая голову, тогда Алекс притягивает ее к себе аккуратно обнимая, - останешься? И Кларк облегченно расслабляясь в объятиях, выдыхает, соглашаясь. Они ложатся на кровать, но в этот раз Алекс притягивает ее к себе, обнимая и думая о том, что завтра нужно идти на работу, а значит снова покинуть этот маленький мирок, возвращаясь в реальность. Но она позволяет себе надеяться, что прожив день, вновь сможет обнять ее и это все что ей нужно. Они так и засыпают, пока на фоне играет фильм.