Последний день для Долины

Господин Норхама лихо сбежал вниз по ступеням, даже не запыхавшись. Всё-таки, путь вниз всегда легче и быстрее (особенно, если это путь вниз по социальной лестнице). Оглянувшись на крепость, Ал поспешил к свободным лодкам. Уже собирались тучи и резко стало холодно. Передёрнувшись и запахнув куртку, в надежде согреться, мужчина сел в лодку, на которой двое Фениксов приехали ранее. Море начинало чернеть. Быстро добравшись до берега, Алоис забрал коня и помчался к своему выходному дому в холмах. Звонок поступил от одного из стражей, по крайней мере, мужчина на линии представился таковым. Он (совершенно случайно) оказался рядом с домом Господина. Солдат утверждал, что внутри дома кто-то есть, возможно вор или мятежник. На вопрос о личности звонящего и о его, на момент звонка, местонахождении ответа не последовало. Через несколько секунд молчания в трубке послышался шум ветра и скрежет сосен, что могло лишь означать то, что страж, или кем бы он ни был, уже отошёл достаточно далеко от дома. -Вам нужно срочно приехать сюда. Простите за беспокойство- пробубнил хриплый простуженный голос вперемешку с мокрым, мерзким хлюпаньем носа. К остальному шуму на линии прибавились сухие ветки, которые ломались от напора человека. И связь прервалась. Для пущей ясности объясню. Обычно, Держатели живут в своих крепостях. Там есть стража слуги, внутренний двор и, как правило, от крепостей легче добраться до любой точки в Медовой Долины, так как возводились они в основном на ровной земле, что для Долины редкость. Выходные же дома предназначены для того, чтобы в свои «каникулы» Фениксы могли отдохнуть от суеты в своих королевствах. Такие дачи находятся в отдалённых местах Долины, например на холмах, горах и так далее. Так вот, вернёмся к истории… Наверное, любой человек, будь он на месте Ала, не поверил бы странному голосу по ту сторону трубки и остался бы с друзьями в крепости, тем более что гроза уже набирала обороты. Завывал ветер, будто страхом пытаясь предостеречь глупого наездника от страшного и скорого будущего. Начинали плакать тучи и их слёзы, как пули, казалось, проходят сквозь тело, остужая кости и замораживая мысли. Птицы совсем смолкли. Ал передёрнулся. Не то от холода, не то от предчувствия чего-то страшного. Внезапно вспомнились слова Роны. Она чувствовала неладное. Права ли она? За все века их жизни чуйка девушки ни разу не ошиблась. Ну… Наверное я преувеличила. Было пару раз, когда шестое чувство подвело её. Сильно подвело. Сейчас Алоис готов был молиться всем Богам мира, что бы Рона оказалась неправа. Где-то далеко сверкнула молния и через некоторое время донеслись раскаты грома. Дом уже близко. Мужчина слез с коня и привязал мерина у дерева недалеко от холма, на котором стоял дом. Он и сам не понимал смысла от этого действия. Ио стоял смирно, стеклянными глазами провожая хозяина. С каждым новым шагом Ал ощущал, как тяжелеет его тело. Ноги отрывались от земли противно тяжело, будто нечисть хватает его за штанины из-под земли. Рубашка и куртка промокли насквозь и сейчас отвратительно прилипали к телу. Мокрые волосы отяжелели и струились по вискам. Дом, сейчас такой призрачный, приближался мучительно медленно. Мужчина старался перебороть в себе желание оглянуться назад. Но потерпел поражение. Его взору представилась родная Долина, которую сейчас омывал косой ливень. Где-то там внизу судорожно двигались и исчезали в тумане огоньки- люди. Может, надо было чуть помедлить и позвать кого-то с собой? Или хотя бы спросить, что о человеке в доме известно другим стражам? Очень своевременно пришли адекватные рассуждения в голову Ала. В доме нет ничего такого ценного. Почему он вдруг решил, что тут что-то срочное и важное? Но, как решил Ал, отступать и возвращаться уже поздно и глупо. За спиной, своими чёрными окнами, на него высокомерно глядел двухэтажный дом. Скрипнула дверь, а за ней половица. Конечно, в доме было явно суше, но не теплее. Пощёлкав выключателем и не дождавшись абсолютно никакого результата, мужчина сто раз пожалел, что не обустроил свой дом камином или хоть каким-нибудь альтернативным источником тепла. Прислушавшись к гробовой тишине дома, Ал ничего интересного не заметил. Только капли барабанили по железной крыше. Тогда мужнина решил подняться на второй этаж, поискать сухой одежды или одеяла. На втором этаже находились гостевые и его собственная спальни и даже небольшая библиотека. Также там находилась выдвижная лестница, что вела на чердак. Сейчас, пока гремит дождь и нет света, тута лезть опасно, да и бесполезно. Тьма такая, что глаз выколешь. Переодевшись, он внезапно вспомнил, для чего он здесь и что надо бы быть осторожнее. Обойдя весь дом, Ал так никого и не нашёл. Ни подозрительных звуков, ни пропажи вещей. Ничего. Оставшись на втором этаже, он разлёгся в спальне на кровати, пытаясь вспомнить голос звонившего. Он долго копался в памяти, пытаясь восстановить тембр и высоту голоса, какие-то ещё индивидуальные особенности речи. Зарывшись рукой в каштановые волосы, он вдруг понял, что какой бы громадной памятью не обладали Фениксы, но такие для них незначительные вещи как голос, черты лица и манера движений человека они никогда запомнить не смогут. Ал помнил всё: как появился он, а за ним его сестра, как со страхом и великим чувством ответственности он осознавал, что эта часть земли Долины его и только его и все жизни на этом конкретном месте зависят от него и его действий, помнил как впервые понял, что люди умирают, и умирают часто, как впервые выяснил, что привязываться к простому человеку- очень глупая затея. В памяти всплыли фрагменты воспоминаний мятежей и одной единственной войны. Они были окрашены в черный и серый цвета. Вдруг среди этой черноты возникло светло-розовое пятно. Оно стремительно расширялось пока не заполнило собой всё пространство памяти. В этом облаке маячили две фигуры. Ал без труда узнал в первой Рону. Она сидела на поляне, скрестив трясущиеся руки на груди, и внимательно следила за маленькой фигурой, играющей неподалёку. Маленький силуэт бегал за пчёлами, явно не зная, что те могут ужалить. Как бы не старался Ал всмотреться в фигуру и как бы он не хотел вспомнить этого человека, у него не получалось. Силуэт будто ускользал, избегал его взора. Рона тревожно смотрела на горизонт. - Милый, солнце садится! Нам пора домой! - Сейчас, мама! – мальчик помахал пчёлам и вприпрыжку подбежал к матери. Ал всё ещё стоял как будто неподалёку и уже не разбирая разговора. Он знал этого мальчика, безусловно знал, но не мог вспомнить ни одну из его черт лица. Даже голос мальчика звучал неестественно и как будто был не детским. На первом этаже разбилась бутылка. От резкого шума Алоис вскочил с кровати. Розовое облако рассеялось, и он вновь оказался в холодной тёмной комнате. Несколько секунд ему слышался только быстрый стук собственного сердца. Скулил ветер, ударяя крупными каплями о стёкла, будто стараясь их разбить. Мужчина подкрался к двери, стараясь не скрипеть полом. Сейчас или никогда. Ал призвал кристаллы и вытащил оттуда длинную секиру. Лезвие угрожающе блеснуло, отражая свет окна. Взяв оружие за основание двумя руками, Ал немного помедлил, прислушиваясь к посторонним звукам, и, взвесив секиру в руках, будто до этого момента ему ни разу не доводилось держать в руках оружие, медленно начал спускаться по лестнице пока не достиг первого этажа. Прислушавшись, он опять ничего не приметил, но не стал расслабляться. Завернув направо и оказавшись на кухне перед окном, Ал огляделся. Тусклый свет отражался в зелёных осколках, а содержимое банки растеклось непонятной кашей на полу. За окном неожиданно молния осветила Долину. Где-то далеко диким голосом заржал конь. Заревел гром и в доме что-то зашуршало. На миг всё стихло, ожидая нового раската. Сзади что-то стукнуло. Ал не спешил оборачиваться, что было очень зря и не продуманно. Попытавшись набрать в лёгкие больше воздуху, чтобы встретиться с неизвестным лицом к лицу, он понял, что дышать становиться тяжелее, а во рту появился странный вкус. Мужчина опустил взгляд вниз и сердце его пропустило удар, а потом вдруг резко отяжелело и рухнуло вниз, к ядру Земли. Секира прямо в руках растворилась. Через его грудную клетку торчало лезвие, как будто он мясо на шампуре. Оно блестело в тусклом свете окна, точно драгоценный камень с хорошей огранкой. Только вот красный цвет мечу не идёт. Кровь залила рубаху. Для пущей уверенности в том, что это не сон, Ал поднёс дрожащую руку к лезвию, но внезапно оно вернулось назад, оставив после себя сквозное отверстие. Кровь хлестала водопадом. Ал, вслед за мечом, качнулся назад, но чья-то сильная рука крепко схватила его за плечо, облокотив о себя. Ноги подкашивались. Где-то совсем близко гаркнул ворон и послышались шумные взмахи огромных крыльев. -Здравствуй, господин Норхама. Давно не виделись. Этот голос. Ал внезапно вспомнил его. Этот голос такой молодой и такой мягкий… Но это было в прошлом. Мужчина медленно повернул голову, поражённый и не в силах ничего сказать. Предательский блеск в золотых глазах, хитрая и безумная улыбка, и конечно же… белёсые пряди, нечаянно выглядывавшие из-под чёрного капюшона. Он вспомнил их. Те пряди, которые он так сильно любил как родные. Это последнее воспоминание, которое останется в голове Ала надолго. Маленький мальчик стоит перед ним и что-то радостно лопочет. Он всё ещё зовёт мужчину Господином, хотя они договорились, что Ал для него «дядя». Розовое облако вновь окутывает их обоих… - Со спины нападают только трусы. Не помню тебя таким. …Пока не наступает кромешный мрак. А в это время где-то в Лейране девушка, стояла у окна, вновь не в силах уснуть. Ей снова тревожно, но она не понимает, чего боятся. Кажется, что что-то страшное уже у порога. Оно грозиться разделить их жизнь на «до» и «после». Оно уже стучалось в их дверь. Чего им надо опасаться? Разве есть что-то, что может их уничтожить? На другом берегу качались сосны и завывал ветер. Девушка всё вглядывалась в тьму ночи. И стояла она долго. До тех пор, пока не почувствовала слабость во всём теле. Она отошла на ватных ногах к кровати, затем легла. В комнате стало совсем тихо. Кажется, снотворное подействовало. Грядут большие перемены.