***
Казалось, что Сынмин умел выбирать места, которые имели неприятные последствия для него. Сначала он бездумно попросил Минхо встретиться с ним в закусочной, а теперь опрометчиво выбрал библиотеку для работы над своим проектом с Хенджином. В его защиту можно сказать, что библиотека в то время казалась самым безопасным выбором. По выходным людей почти не было, поэтому шансы Хенджина столкнуться со своими шумными фанатами были невелики, а в библиотеке также была строгая политика «без ущерба», которая, вероятно, подразумевалась для книг, но Сынмин усвоил это как свою собственную мантру на весь день, чтобы в конце концов не повредить лицо или тело Хенджина в приступе ярости. Все доводы рассыпались в прах, когда руки обвились сзади вокруг шеи Хенджина, едва он начал читать первую строчку проектного предложения, которое Сынмин бросил ему, как только тот появился. Опоздал на тридцать минут. Сынмин сжал ручку в руках, готовый бросить ее в лицо девушке, когда она захихикала и обошла вокруг, чтобы присесть на подлокотник кресла Хенджина. «Без повреждений, без повреждений», мысленно повторил он и снова повернулся к своему ноутбуку. — Ёджин-и, что ты здесь делаешь? — Хенджин обнял девушку за тонкую талию и уткнулся головой ей в живот. — Я думал, мы собирались встретиться вечером? Ёджин взъерошила его волосы, и Хенджин, подняв глаза, увидел, как ее красные губы скривились в гримасе. — Разве ты не рад меня видеть? Чем ты так занят, что у тебя нет времени на меня? — Ёджин наклонился, чтобы поднять стопку бумаг и прочесть ее. — У тебя скоро презентация? — Мг, — Хенджин одарил ее самыми лучшими щенячьими глазами и улыбнулся, когда она наклонилась, чтобы поцеловать его в губы. — О, малыш мой. Ты, должно быть, так устал. Хочешь поговорить об этом? — Ёджин прошептала ему на ухо и вскрикнула, когда руки Хенджина вокруг нее сжались. — Я определенно хочу поговорить об этом, — сказал Хенджин, его голос был немного хриплым. Он знал, что прямо сейчас должен был работать. Это было наименьшее, что Хван мог сделать после того, как опоздал, но Ёджин, девушка, которая так сильно любила его, сидела прямо в его объятиях, выглядя такой великолепной. Было бы преступлением вот так просто отпустить ее. — Сынмин. Я скоро вернусь. Хенджин не стал дожидаться ответа Сынмина и встал, потянув девушку за собой, прежде чем они оба в приступе хихиканья сбежали вниз по лестнице. Ким закатил глаза и вернулся к грубому наброску проекта, который он делал, чернила пузырились на бумаге, когда он в отчаянии сильнее вдавливал перо в бумагу. Сынмин знал, что так будет, в тот момент, когда мистер Бан объявил, что он должен стать партнером Хенджина в проекте. Глупо было думать, что только потому, что Хенджин поклялся в своей искренности делу Сынмина в тот момент, когда Ким согласился на сделку, эта искренность просочится и в другие сферы его жизни. Но Сынмин не просил Хенджина дать пожизненный обет воздержания. Он попросил всего два часа. Два часа серьезности и преданности проекту, которые определят их оценки. Сынмин потратил два часа прекрасным субботним днем на общение с таким невыносимым мудаком, как Хенджин, когда он мог бы потратить их более продуктивно на написание новой главы или хихиканье над плейлистом, который Минхо составил для него. Сынмин оглядел общую зону библиотеки, которая была пуста, если не считать девушки за два столика перед ним. Она сидела одна с большими наушниками на каштановых кудрях и, казалось, была полностью поглощена чем-то, что держала в руках. «По крайней мере, я не единственный, кто работает в субботу вместо того, чтобы веселиться», подумал он, но в следующую секунду, словно желая доказать неправоту Сынмина, девушка выпрямилась на своем месте и схватила свои вещи со стола. Ее шаги легко отдавались по полу, когда она выходила из стеклянных дверей уровня с легкой улыбкой, не отрывая глаз от телефона. «Отлично.» Ким вытащил наушники и вздохнул, нажимая на воспроизведение первой песни в плейлисте под названием «Для Сынмина». Баллада была не его стихией, но в тот момент, под яркими лучами послеполуденного солнца, льющимися через квадратные окна U-образной комнаты, это казалось как раз тем, что ему было нужно, чтобы утихомирить свой гнев и разочарование. Он отодвинул ноутбук и записные книжки и отвернулся от окна, прежде чем опустить голову. Холодный стол прижался к его щекам, пока парень пытался — и безуспешно — крутить ручку в пальцах. Ким мог бы поспорить, что Минхо знал, как это сделать. Он попытался представить, на что было бы похоже, если бы рядом с ним сидел Минхо, даже когда его взгляд скользнул к лестнице, ведущей на нижние уровни. Он даже не осознал, когда его желания и мысли превратились в мечты, и Ким был в муках глубокого сна, когда его разбудил Хенджин, у которого хватило наглости ухмыльнуться и прошептать своим измазанным губной помадой ртом: — Сынмин, проснись. Мы должны работать, почему ты спишь? В тот день Сынмин чуть не нарушил правило «Без ущерба».***
После потраченных впустую выходных, которые только увеличили риск высокого кровяного давления и других расстройств, связанных со стрессом, Сынмин решил, что с него хватит. — Мы встречаемся не в библиотеке. Приходи в мою комнату ровно в 8. — Да, тебе не следует говорить такие вещи вслух на публике. Что бы люди сказали… — Хенджин споткнулся на лестнице, когда Сынмин резко обернулся, его лицо покраснело от раздражения и злости. — Я согласился заключить с тобой сделку, но я не позволю тебе быть халявщиком в этом проекте. Так что приходи в мою комнату в 8, пока я сам не затащил тебя туда, понял? Хенджин медленно кивнул, и Сынмин окинул его беглым взглядом, прежде чем спуститься по оставшейся части лестницы, его тело все еще было напряжено. Хенджин знал, что это, вероятно, из-за проблемы с библиотекой, но не его вина, что людей, казалось, тянуло к нему как магнитом. Он так и сказал Сынмину. Ким только усмехнулся в ответ. — Да, и это не твоя вина, что ты тащишь их в литературный отдел и часами целуешься. Совсем не твоя вина. — Эй, эй. Я целуюсь только со своей Ёджин-и, ясно? Я даже не смотрел ни на кого из других девушек. Гордое заявление Хенджина никак не успокоило раздражение Сынмина, несмотря на то, что это было правдой. Вопреки стереотипам, которые Ким тайно вынашивал о нем, Хенджин действительно смотрел только на свою девушку. За последние два дня Сынмин был в значительной степени раздражен и немного ошеломлен количеством людей, которые подходили к Хенджину, пока они работали — или пытались работать — в библиотеке. Некоторые из них робко совали письма — которые, вероятно, были любовными, учитывая, что все они были розовыми и с маленькими сердечками по всей поверхности — в руки Хенджина, прежде чем убежать, в то время как другие смело совали свои телефоны ему в лицо, чтобы узнать его номер. Небольшое меньшинство было достаточно смелым, чтобы попытаться соблазнить Хвана своими физическими достоинствами, наблюдать за которыми было чрезвычайно тревожно. Но Хенджин отказал им всем в одной и той же реплике. «Нет, у меня есть девушка.» — Тогда почему ты преследуешь меня? Где сейчас твоя «Ёджин-и»? — спросил Сынмин, взглянув на Хенджина, когда они свернули на обсаженную деревьями дорожку, ведущую к столовой. — Во-первых, я тебя не понимаю, — Хван возмущенно фыркнул и указал на всех остальных студентов вокруг, которые шли тем же путем. — И, во-вторых, моя «Ёджин-и» занята со своим классом. — Ну, по крайней мере, у одного из вас есть мозг, который не питается от постоянной потребности во внимании. Хенджин усмехнулся, игнорируя насмешку, и заложил руки за голову, следуя за Сынмином. Если бы это зависело от него, он предпочел бы пойти на свидание за ланчем со своей девушкой в какое-нибудь шикарное место. Хван даже предложил эту идею Ёджин прошлой ночью, но она отвергла его, сославшись на работу и занятия. Возможно, Сынмин был прав. Возможно, он был немного нуждающимся в своих отношениях, но его беспокоило, что даже после недели знакомства они не сходили ни на одно свидание. Его девушка, казалось, была больше заинтересована в общении с ним на физическом, а не эмоциональном уровне, но это было прекрасно. По крайней мере, она сказала ему, что любит его. «Все они говорили одно и то же, не так ли?» Нежеланный голос зазвучал в его голове, и Хенджин покачал головой, чтобы подавить его. Вместо этого он решил сосредоточить свое внимание на Сынмине, который шел перед ним, и, не задумываясь об этом, Хенджин немного наклонился, чтобы незаметно понюхать каштановые волосы парня. До него донесся тот же цветочный аромат, что и в закусочной, и Хенджин сморщил нос. «Что он делает? Купается в цветах каждое утро?» — От тебя странно пахнет, — вместо этого сказал Хван и ухмыльнулся, увидев, как дрогнула челюсть Сынмина. — Я не хочу слышать, что от меня плохо пахнет от того, кто обильно обливает себя… — Я не говорил, что это плохо. Шаги Сынмина замедлились, почти как физическое проявление скачка в его сердцебиении, прежде чем он снова начал идти. Было ли это новой боевой стратегией? Чтобы сбить врага с толку сбивающими с толку замечаниями, чтобы Ким не смог напасть? Потому что, если бы это было так, это не сработало. Потому что Сынмин не потерял равновесие. Он также не был взволнован. От ответа Хенджину его спас звонок телефона, и когда он увидел, что звонит его мать, вся путаница и возбуждение в его мозгу слились в одно чувство. О счастье. — Привет, мам. Как дела? Веселый голос матери приветствовал его с другой стороны. «Минни! Ты поел? Как дела?» Сынмин улыбнулся и пинком убрал ветку со своего пути. — Я иду перекусить, а ты… — он нахмурил брови и одними губами произнес «Что?», когда увидел, что Хенджин наклонился ближе к нему. Он прочистил горло, прежде чем продолжить. — Ты поела, мам? С другой стороны раздался тихий смех, и он услышал, как его мать шикнула на кого-то, прежде чем ответить: «Я ничего не ела. Не хочешь поужинать со мной, Минни?» — Да, мам, как я могу… — глаза Сынмина расширились, и он крепче сжал телефон. — …Мам! Ни за что! Ты здесь?! Сейчас? Хенджин знал, что подслушивать разговоры людей неправильно. Его мать сказала ему об этом. Но было трудно контролировать себя, когда Сынмин так широко улыбался, так внезапно, когда он выглядел готовым убить Хенджина несколько минут назад. У него было безумное желание узнать, почему Ким был так счастлив. Он полностью винил в своем безумии отсутствие Ёджин, которую он не видел со вчерашнего вечера. — Я иду! Просто подожди меня на парковке, хорошо? Я буду там через пять минут! — Сынмин повесил трубку и ускорил шаг, как будто новостей о том, что его семья ждет его, было достаточно, чтобы вся усталость, накопившаяся после утренних занятий, исчезла. Ким знал, что сейчас учится в колледже и должен перестать тосковать по своей семье, должен быть готов встретиться лицом к лицу с большим плохим миром, но для своей семьи он все еще был маленьким ребенком, который отправился на поиски приключений и вернулся с мешком червей. Несмотря на то, что Сынмин повзрослел, ответственность за то, чтобы быть старшим братом или сестрой, наконец, легла на его плечи, он хотел снова быть тем ребенком. Поэтому побежал быстрее. — Что? Что случилось? — Хенджин последовал за ним, пробираясь сквозь рассеянную шеренгу студентов. Сынмин был намного быстрее его, и ноги горели, когда он пытался догнать. — Подожди! Подожди меня! Что случилось? — Почему ты преследуешь меня? Возвращайся! — Ким бросил растерянный взгляд через плечо, прежде чем взвалить сумку на плечи и повернуться к дороге, которая вела к общежитиям. Несмотря на то, что на всех факультетах были свои парковки, которые в основном использовались преподавателями для парковки своих машин, родители обычно останавливались на парковке сбоку от зданий общежитий. Именно там студенты также парковали свои машины и велосипеды, и было намного легче тащить тяжелую мебель и коробки с фруктами, которые купила для них семья. Сумка снова угрожала соскользнуть с его плеч, и Сынмин застонал, затягивая ремешок. Его руки коснулись другой пары пальцев, и он обернулся через плечо, чтобы увидеть, как Хенджин снимает его сумку. — Отдай это мне и уходи! Я не знаю, зачем ты бежишь, но это определенно кажется важным, — сказал Хван между короткими вдохами, его лицо уже было красным и потным. Сынмин колебался, его ноги замедлились, пальцы сжались на ремне, но он сдался. Хенджин выхватил сумку у него из рук только для того, чтобы закряхтеть, когда весь вес сумки пришелся прямо на его бледные запястья. — Ты на самом деле хранишь здесь кирпичи? — Хван взвалил сумку на плечо, ремень больно врезался ему в плечи, и поплелся за Сынмином, который снова ускорился. — Я на самом деле убью тебя, если ты уронишь мою сумку! В ней мой ноутбук! — крикнул Сынмин через плечо, но Хенджин отмахнулся от него. — Твоя сумка убьет меня раньше, чем ты это сделаешь, — пробормотал Хенджин и последовал за ним. Физическая нагрузка первым делом с утра была не тем, к чему его тело привыкло или создано для этого, и Хенджин мог винить только свой откровенно любопытный ум в своем нынешнем затруднительном положении. Как только Сынмин завернул за угол, ведущий к парковке, его взгляд на мгновение блуждал по сторонам, прежде чем остановиться на потрепанной Honda, его семейной машине, которую сразу можно было узнать по дурацкой гитарной наклейке на заднем стекле, на установке которой в прошлом году настоял его брат Чонин. И там была его семья, ожидающая в тени небольшой березы. — Мама! Папа! — Сынмин не потрудился воспользоваться главным входом на парковку. Вместо этого он перепрыгнул через цепи, окружающие территорию, и обнял своих отца и мать, как только добрался до них. — Я так сильно по вам скучал, — пробормотал он, уткнувшись лицом в плечи матери, когда почувствовал успокаивающие похлопывания по спине. — Вау, посмотри на это, Михи. Это твой старший брат, который учится в колледже. Твой старший брат, который все еще оплакивает свою семью, — Чонин прищелкнул языком и покачал головой Сынмину, держа на одной руке их младшую сестру Михи. Ким усмехнулся и забрал у него девочку. — Михи! Моя милашка, как ты? — Сынмин потерся лицом о круглые щеки Михи, которая только хихикнула от радости и потянула его за щеки. Михи родилась на последнем курсе средней школы Сынмина, всего за несколько месяцев до его окончания, и он плакал больше всех, когда понял, что его не будет рядом с первыми словами или шагами Михи. Сестренка была самой большой радостью в его жизни, и он прижал ее ближе, вдыхая успокаивающий детский аромат. — Эй, а как же я? Ты не скучал по мне? — его брат, Чонин, пискнул сбоку, и Сынмин закатил глаза. В чем-то Чонин был таким же, как Хенджин. Они оба обладали сверхъестественной способностью раздражать Сынмина всего одним словом или иногда даже одним взглядом, и оба, возможно, съежились бы, если бы не получали свою ежедневную дозу внимания. Но они также были другими. Чонин обычно закрывает рот после одного взгляда Сынмина. В отличие от Хенджина. Грохот цепей прервал бессвязную болтовню Михи, и Сынмин, обернувшись, увидел потного и покрасневшего Хенджина, спотыкающегося на парковке, сумка почти спадала с его плеча. Он остановился перед Сынмином, тяжело дыша, и протянул ремень в его сторону. — Вот… твоя сумка. — Спасибо, — пробормотал Сынмин и легко надел сумку на свои плечи, пот, стекающий с челки Хвана, делал его немного виноватым. Ладно, более чем немного виноватым. Когда он передавал свою сумку Хенджину, его мысли были сосредоточены только на том, чтобы связаться со своей семьей, он был уверен, что никогда больше не увидит эту сумку. Или Хенджин злорадствовал и хихикал, прежде чем, наконец, бросить ему остатки пакета. Но теперь, когда его сумка была в безопасности на плечах благодаря Хвану, который выглядел на грани обморока, Сынмин не знал, что делать с этим чуждым чувством благодарности и вины, охватившим его разум. Хенджин поднял голову, провел рукой по своим мокрым волосам и немного вздрогнул, когда увидел, что все новые лица уставились на него. Женщина была поразительно похожа на Сынмина, за исключением того, что на ее лице была странная улыбка, а не хмурый вид, который всегда украшал лицо Сынмина, а у мужчины рядом с ней, на голову выше, было обветренное улыбающееся лицо человека, который слишком много видел, но все же умудрялся каждое утро вставать, чтобы начать все с чистого листа. — Минни, кто это? Твой друг? — женщина, которая, несомненно, была матерью Сынмина, посмотрела на своего сына. — Или твой парень? Хах, а? — парень примерно возраста Хенджина с копной вьющихся волос несколько раз с ухмылкой толкнул Кима локтем в плечо. Сынмин закатил глаза и резко ткнул Чонина локтем в живот. — Мама, папа. Это… Глаза Хенджина расширились, когда он понял, что его собираются представить. Бог знает, что Сынмин рассказал о нем своей семье, и мог только надеяться, что они не будут бросать дротики в его фотографию каждый вечер в отчаянии. Хван мягко подтолкнул Сынмина в сторону, готовый произвести впечатление, которое превзойдет все злобные слова парня. Хенджин поклонился и откашлялся. — Здравствуйте, мистер Ким. Миссис Ким. Я Хван Хен…ааа, — внезапно он вздрогнул, когда почувствовал резкий рывок за голову, и посмотрел прямо в большие карие глаза. Хенджин не знал, что у ребенка могут быть такие большие глаза. — Михи! — Сынмин попытался оттащить сестру от Хвана, но ее пухлые пальцы вцепились в длинные волосы, падающие с головы Хенджина. По тому, как она смотрела на Хенджина немигающими глазами и пыталась выпрыгнуть из рук Сынмина, было очевидно, что у Хенджина появился новый поклонник. — Михи, детка, отпусти его, — миссис Ким подбежала вперед и бросила извиняющуюся улыбку Хенджину, прежде чем попытаться разжать руки дочери. — Все в порядке, миссис Ким, — Хенджин выпрямился и поморщился, когда его волосы дернули за корни. — Можно мне? — Хван вытянул руки вперед, и Михи, должно быть, поняла, что он делает, потому что ее попытки вырваться из рук Сынмина усилились в десять раз. У Кима не было выбора, кроме как неохотно отдать свою младшую сестру. Хенджин медленно поднял ее, прежде чем осторожно посадить в свои объятия, и улыбнулся, когда она моргнула, глядя на него, как зачарованная. — Привет, Михи-я, — прошептал он и щелкнул ее по носу один раз, и был вознагражден за свои усилия беззубой улыбкой, за которой последовала цепочка бессвязной болтовни. Хван ухмыльнулся Сынмину, который смотрел на него так, словно полностью ожидал, что Михи в любую секунду упадет из неуклюжих рук Хенджина. В ответ он только переместил ее в более безопасное положение вместе с самодовольной ухмылкой. — Мама, папа. Это Хван Хенджин. Он мой одноклассник, — Сынмин вздохнул, сказав это, как будто отчаянно желал, чтобы это было не так. — Приятно познакомиться, Хенджин-а, — отец Сынмина подошел, чтобы пожать свободную руку Хвана, прежде чем нежно погладить голову своей дочери. — Я надеюсь, Сынмин не доставляет слишком много хлопот своим одноклассникам. Иногда он может быть немного вспыльчивым. Хенджин рассмеялся, отводя пальцы Михи от своих щек, чтобы мог ответить. — Он немного вспыльчивый, но… — он понизил голос до заговорщического шепота, — …но нет ничего такого, с чем я не мог бы справиться. Сынмин усмехнулся и одними губами произнес «Кто с кем справляется?», прежде чем повернуться к своей матери. — Мам, вы остаетесь на ночь, верно? Ты хочешь, чтобы я поискал комнаты в пансионе кампуса? Его мать начала качать головой еще до того, как он закончил. — Нет, нет. На самом деле мы были здесь, чтобы отвезти твоего отца к врачу, и мы просто зашли пообедать с тобой… — Папа, что случилось? У тебя опять проблемы со спиной? — спросил Сынмин, его глаза скользнули по отцу в поисках травм, прежде чем он повернулся к Чонину с сердитым взглядом. — Я же говорил тебе помогать папе в магазине! — Эй! Я помогаю! — сказал Чонин оскорбленным голосом. — Я рядом каждый день, когда звонит папа… — Ты должен быть там, даже когда он не звонит, идиот… — Дети, дети, — мистер Ким улыбнулся и попытался разнять двух своих сыновей. — Йени помогает мне каждый день, Минни. Не беспокойся обо мне. Я просто потянул мышцу несколько дней назад, и мистер Джон сказал мне проверить это. Ничего страшного. — Папа, — Сынмин вздохнул и прикусил губу, пытаясь подавить чувство вины и беспокойства, подступающее к горлу. Как старший сын, он должен был помогать отцу в магазине. Ким знал, что его отец был слишком упрям, чтобы нанять прислугу в мебельный магазин, которым он руководил последние пятнадцать лет, совсем один, после смерти брата. — Папа, тебе следует нанять кого-нибудь, — сказал он, и его отец кивнул, но Сынмин знал, что этого никогда не произойдет. — Кажется, тебе нужно многое наверстать. Я оставляю вас наедине, — сказал Хенджин рядом с Сынмином, который вздрогнул, на мгновение забыв о Хване, и осторожно забрал Михи у него. — Скоро увидимся, Михи-я, — ответил Хенджин, шлепнув малышку по носу, что мгновенно превратило ее хмурый взгляд в улыбку. — Не забудь прийти ко мне в комнату в 8 вечера, — сказал Сынмин, и Хенджин закатил глаза. — Да, да… — В твою комнату? — спросила миссис Ким, в ее голосе слышалось едва сдерживаемое любопытство. Хенджин ухмыльнулся и откашлялся, прежде чем оттолкнуть Сынмина в сторону. Он застенчиво потер рукой затылок для пущего эффекта. — Миссис Ким, я… я продолжаю повторять ему не говорить об этом публично, но он… Обычно я не тороплюсь с подобными вещами, но он настаивает на том, чтобы сделать это сегодня вечером… я действительно не знаю… Глаза Сынмина расширились от ужаса и смущения, и он наступил Хенджину на пятки, прежде чем оттолкнуть его в сторону. — Мама! Мы вместе работаем над проектом, вот почему я позвал его к себе в комнату сегодня вечером. Не слушай ни слова из того, что он говорит! Хенджин вздохнул, вся усталость мира содержалась в одном этом звуке. — Я знаю, он не дает мне говорить, но просто знайте, что я буду дорожить вашим сыном до… — Ты когда уже уйдешь?! — Сынмин уставился на Хенджина, который только ухмыльнулся в ответ. Было так забавно видеть, как Ким пытается сдержать смущение перед своей семьей. И румянец, заливший его шею и уши, был намного лучше, чем его фирменная хмурость. — Как скажешь, — Хенджин наклонился и прошептал. — Встретимся в твоей комнате сегодня вечером, — и поскольку семья Сынмина была рядом, и Ким, вероятно, не совершил бы убийство у них на глазах, Хенджин легонько чмокнул Сынмина в разгоряченные щеки. Он почувствовал, что Ким совсем замер рядом с ним, но он не собирался испытывать свою удачу, поэтому побежал по парковке, прежде чем Сынмин смог схватить его за горло. — Эта маленькая сук… — Сынмин остановил себя, прежде чем испачкать невинные уши Михи, и вытер рукой щеку, кипя от гнева. — Он действительно не твой парень, Минни? — Чонин снова толкнул его в плечо, очевидно наслаждаясь унижением своего брата. — Он не мой парень, — сказал Сынмин сквозь стиснутые зубы. Он переместил Михи в своих объятиях, и она посмотрела на него широко раскрытыми растерянными глазами. Ему было интересно, чувствует ли она его учащенное сердцебиение своими пухлыми руками. — Тогда почему у тебя красные уши? — Заткнись, Йени.***
— Та-дам! Джисон вытащил наушники и повернулся к двери, губы его тут же растянулись в улыбке, когда он увидел Сынмина, входящего в комнату с руками, нагруженными контейнерами. Контейнеры, от запаха которых просто слюнки текли. — Мне так жаль, что я не смог познакомиться с твоими родителями! Меня задержали в студии, — Джисон нахмурился, на его лице появились морщинки сожаления, когда он взял несколько контейнеров из рук Сынмина. — Я хотел познакомиться с Михи. — О, ты познакомишься, — сказал Ким и последовал за Джисоном в направлении мини-холодильника в углу. — Мои родители хотят, чтобы ты приехал на семестровые каникулы. Рука Джисона замерла на ручке при словах Сынмина, и из его тела сразу вышло все дыхание. В его горле образовался комок — ощутимый признак того, что его тело, как и разум, изо всех сил пытались поверить в то, что он слышал. Что кто-то хотел, чтобы Хан был дома на семестровых каникулах. Сынмин поставил контейнеры на стол, ошибочно приняв неподвижность Джисона за отказ. — Я имею в виду, только если ты хочешь — у тебя есть полное право отказаться… — Я хочу, — Джисон выдохнул, прежде чем посмотреть на своего друга с широкой улыбкой. — Я действительно хочу. Сынмин улыбнулся и крепко обнял Джисона, глубоко вздохнув с облегчением. Прошло всего два месяца с тех пор, как он встретил Хана, с тех пор, как увидел Джисона, одиноко стоящего посреди их комнаты с единственной коробкой в руках, но теперь он чувствовал, что знал его всю свою жизнь. Колледж оказался не таким, как Ким себе представлял, но он дал ему друга на всю жизнь, и за это Сынмин будет вечно благодарен. Он крепче обнял Джисона. — Ладно, ладно. Этого достаточно, — Джисон со смехом оттолкнул его. — Ты душишь меня. Используй хотя бы половину силы рук, чтобы знать, что ты обнимаешь меня, а не душишь. Сынмин усмехнулся и напряг бицепсы. — Прости, малыш. Я не хотел этого делать. Джисон рассмеялся и оттолкнул его, прежде чем поставить последний контейнер и закрыть холодильник. — Итак, какую сцену ты пишешь сегодня? Сынмин поджал губы с едва сдерживаемой улыбкой и отошел, чтобы достать свой ноутбук. Он оглянулся и прошептал через плечо. — Сцена поцелуя. Глаза Джисона расширились, и он подошел, недоверчиво качая головой. — В тридцать первой главе? Вау, твоим читателям чертовски повезло. Сынмин игриво закатил глаза в ответ на сарказм и открыл свой ноутбук. Его последнее обновление было о том ужасном дне в закусочной, когда он, во всех смыслах этого слова, сцепился с Хенджином. Что ж, по крайней мере, Сынмин получил забавный комментарий в качестве компенсации. @Sam143 оставил следующий комментарий к вашей работе «Дневники первой любви» (глава 26): Я буквально упал от неожиданности, когда увидел уведомление. Спасибо за обновление. — Какие у тебя планы? — Сынмин спросил Джисона, который уже начал собирать свои принадлежности для рисования в свою маленькую сумку. — В студию, как обычно. Сынмин оставил свой ноутбук на кровати, не в силах скрыть беспокойство в голосе, когда сказал: — Ты не перестараешься? Отдохни немного, ты всегда поздно ложишься. — Я вернусь до полуночи, мам, — Джисон усмехнулся, листая свой альбом для рисования, и остановился, увидев набросок Минхо на последней странице. Он еще не сказал об этом Сынмину, несмотря на то, что сделал этот набросок на память для него. Хан спрятал его в свою сумку. Он скажет Сынмину позже. Не то чтобы это было что-то особенное. И его рисунок был даже не настолько хорош. Джисон, выходя, прихватил из холодильника кусочек кимбапа и помахал Сынмину, прежде чем дверь за ним окончательно закрылась. Ким вздохнул и опустился на кровать, чувствуя себя немного беспомощным. Если бы только у него было какое-то художественное видение или навыки, он мог бы помочь Джисону с его проектом точно так же, как Хан помог ему с его романом. Сынмин вздохнул, взял свой ноутбук, готовый попробовать свои силы в написании приличной сцены поцелуя, когда услышал резкий стук в дверь. Было ровно 8:00 вечера, и на мгновение он задумался, стоит ли… Нет. Логическая часть мозга немедленно выдвинула оптимистичную мысль. Это не может быть Хенджин. Он встал и направился к двери, гадая, не соседский ли это ученик, который снова просит одолжить зарядное устройство. Студентов с его этажа тянуло в его комнату, как мотыльков на свет, что было понятно, поскольку его комната была одной из редких, которые не запирались на ночь, а ее обитатели где-то тусовались. Ему нравилась ночная тишина, которая идеально подходила для того, чтобы дать волю своим фантазиям, но оставаться дома также означало частые помехи в виде запросов на зарядные устройства, жидкие моющие средства и мыло. В одном случае даже презерватив. Сынмин открыл дверь, отказ с его губ мгновенно слетел. Это был Хенджин. — Привет, хмурый Сынмин, — Хван шагнул вперед с ухмылкой, прежде чем остановиться в шоке. — Что за черт? Здесь взорвался лес? Сынмин откашлялся и закрыл за собой дверь, восстанавливая самообладание. — Не трогай растения. Прикосновения были последним, о чем он думал, когда его тело все еще боролось со зрением. Хенджин шел, разглядывая растения и виноградные лозы с легким оттенком нервозности, как будто ожидал, что хамелеон выползет из-за горшков, расставленных по всей комнате. Или змея, которую можно спустить с переплетения виноградных лоз, свисающих с потолка. — Это ненастоящее, верно? — спросил он, не в силах понять, как кто-то может спать, когда над ним и вокруг него лес. Сынмин вздохнул, привыкший к такой реакции каждый раз, когда кто-то новый заходил в их комнату. В то время как Ким был одержим Минхо в течение последних двух месяцев, Джисон был одержим растениями, и доказательства этого теперь присутствовали в виде горшков, переполненных зелеными листьями и плющом. По какой-то причине Хан не интересовался выращиванием цветов и умудрялся выслеживать самые странные и опасные на вид растения, которые только мог найти. Джисон иногда мрачно шутил, что, возможно, запутаться и задохнуться в плюще — неплохой выход. В те ночи Сынмин ни на минуту не отходил от своего друга и обнимал его крепче. Хенджин оглядел комнату, слегка улыбаясь при виде подушек и плюшевых игрушек, разложенных на коврике в пространстве между двумя кроватями. Это было похоже на хорошее место, чтобы вздремнуть после обеда или посмотреть фильмы вместе. Он взглянул на Сынмина, задаваясь вопросом, делает ли тот то или другое. Или и то, и другое. Судя по тому, как Ким начал доставать блокноты и бумаги из своей сумки, Хенджин был уверен, что Сынмин использовал это милое маленькое пространство для выполнения своего задания. Хван посмотрел на кровати, пытаясь решить, какая из них принадлежит Сынмину. На той, что слева, у окна, была серая простыня в комплекте с парой темных подушек, в то время как на той, что справа, у стены, была пурпурно-розовая простыня с множеством маленьких белых подушек и плюшевой собачкой, сдвинутой в сторону. Первое соответствовало мрачной атмосфере Сынмина, в то время как второе соответствовало цветочному аромату парня. Он напряженно думал с минуту, пока не почувствовал легкую пульсацию в виске, прежде чем сдаться. — Которая из них твоя? — Вон та, — Сынмин указал на кровать справа с плюшевой собачкой, и Хенджин сжал губы в тонкую линию, не в силах смириться с тем, что он так быстро сдался. Конечно, это должен была быть та, у которой плюшевая собака. Точно. Хенджин сел на ковер, рассматривая одного из плюшевых зайчиков на полу, когда Сынмин сел напротив него. — Зачем ты это сделал? Хенджин поднял глаза и заколебался. Сынмин спрашивал его, почему он взял плюшевого кролика? — Мне просто показалось это интересным… Сынмин вздохнул с едва сдерживаемым раздражением. — Не это. Почему ты всю дорогу нес мою сумку и… Хенджин пожал плечами. — Я уже говорил тебе, что понесу ее для тебя. — Но ты же… — Что? Долбоеб? — спросил Хенджин и откинулся на ладони. — Есть ли правило, согласно которому долбоебу нельзя носить сумки? — Но зачем тебе делать это для меня? Хенджин пожал плечами. — Твоя семья была там. И тебе нужно было добраться до них. Другой причины нет, — он наклонился вперед, ухмыляясь. — А что? Ты ожидал, что я скажу, что ты своими постоянными угрозами и кислым выражением лица околдовал меня душой и телом? — О, заткнись, — Сынмин усмехнулся и бросил ручку в Хенджина, которую тот поймал одной рукой. — Я не так плох, как ты думаешь. — Продолжай говорить себе это. А теперь… — Сынмин начал вытаскивать газету из стопки, когда зазвонил его телефон, мелодичная мелодия эхом разнеслась по комнате. Он обернулся, чтобы взять телефон со стола, и увидел, что это его мать. Вероятно, чтобы сообщить ему, что они благополучно добрались домой. — Минутку. Я сейчас вернусь, — Сынмин взял телефон и направился к двери, и ушел только после того, как бросил через плечо «Ничего не трогать». Как только дверь за Сынмином закрылась, Хенджин повернулся, чтобы взять ноутбук Сынмина с кровати. Он знал, что это было неправильно во многих отношениях, но в свою защиту могу сказать, что он полностью ожидал, что ноутбук Сынмина будет заполнен файлами с заданиями и классными заметками. Хван не ожидал, что его встретит домашняя страница сайта фанфиков, как только он включит экран. Глаза Хенджина расширились, пальцы замерли на коврике для мыши, и он оглянулся на закрытую дверь, прежде чем снова развернуться. Экран все еще был там, голубые и серые цвета отражались в его глазах, пока он размышлял… «Что, черт возьми, хмурый Сынмин делал на сайте фанфиков?» Хенджин откинулся назад, пытаясь вспомнить тот момент, когда Сынмин взял трубку его телефона. В этих карих глазах определенно было узнавание, когда они смотрели на веб-страницу, и Хван не мог поверить, что не понял это раньше. «Сынмин тоже читал фанфики. В этом не было никаких сомнений». — Этот маленький ублюдок, — пробормотал Хенджин себе под нос, нажимая на вкладку «Закладки», готовый раскрыть все маленькие извращенные секреты, которые скрывал Сынмин. Он из кожи вон лез, пытаясь удержать рот Кима на замке, когда на самом деле никакой реальной угрозы вообще не было. Вкладка «Закладки» была на удивление пуста, и Хенджин прикусил губу, как только его взгляд упал на информацию об учетной записи в правом верхнем углу. @Seungsung? @Seungsung? @Seungsung! Это щелкнуло в мозгу Хенджина почти мгновенно, как будто Бог на секунду наделил его дополнительным интеллектом, и он достал свой телефон, чтобы перепроверить. Хенджин был прав. @SeungSung был автором оригинального художественного произведения «Дневники первой любви», которым он был одержим в последнее время, и глубокий смешок вырвался из его горла, когда фрагменты встали на свои места. @Seungsung был автором «Дневников первой любви». Имя пользователя Сынмина на веб-сайте было @Seungsung. Сынмин был автором «Дневников первой любви». Хенджин смеялся и смеялся, не в силах осознать абсурдность всего этого. И его собственная удача. О, как все изменилось.