За их несвободу

Злой ветер нагнал к Ноэру тучи, и на улицах было темно и мрачно. Вот-вот должен был поддать дождь, так что Лона, как могла, ускорила шаг — даже если ноги подкашивались от долгой ходьбы. Она, чтобы не попасться какой-нибудь из бандитских шаек, от леса шла ночью, прикрыв лампу своей шалью. Промёрзла и устала, да ещё пришлось удирать от выползших оркоидов. Этих, впрочем, Лона боялась куда меньше, чем людей, хотя и насмотрелась на их стоянки за последний год. Она свернула к колодцу. Перед тем, как войти в таверну, ей хотелось хотя бы немного обмыть руки и лицо. Желательно вовсе ополоснуться, но в последнее время Лона остерегалась раздеваться на улице днём — нашлись кретины, считающие, что им можно без спроса и бесплатно. Чтоб их орки драли. Ударила молния. Лона припустилась к таверне — и по ступенькам поскакала как раз в тот момент, когда ударил ливень. Повезло. Она подняла глаза к небу; не то, чтобы Лона серьёзно думала, что там кто-то есть, но на всякий случай она за каждую свою удачу шептала слова благодарности. В Бочке, как всегда, было людно и суетливо. Лона, чуть не запнувшись о местную кошку, прошмыгнула к гильдейской стойке и бросила жетон на стол. — Вот, от Элис, снова сбор травы. — Ага, забирай, — Лона резво сгребла медяки в кошель. — Слушай, Лона, а касательно того приглашения… — Чё такое? — А что за задание такое, что аж награду скрыли? — её распорядитель замешкался. — Интересно — жуть. Лона прикинула, насколько стоит болтать о связях с Мило — выходило, что себе дороже. — Да хуйня, и заплатили не шибко лучше обычного. Опять крыс ловить позва-ааа, чтоб тебя! Сука! — Лона, детка, не кипишуй, — один из бухих постояльцев — она их ёбла не различала — больно ущипнул её за задницу. — У меня сегодня на твою жопу планы, кончай болтать. — Ага, а заплатишь за планы свои сколько? — Обижаешь, детка, когда я тебя обсчитывал? — перед ней раскрыли ладонь с ещё двумя медяками. Не соврал, она и за куда меньшие деньги отдавалась. Её постоянный клиент, что ли — или, наоборот, обычно ебёт какую другую, раз её расценок не знает? Лона прикинула — так и на комнату, может, можно прикопить. Главное вечер в углу не проспать, как раз собирается народ. Но стоило ей руку протянуть — монеты тут же спрятали. Мужик шлёпнул её по заднице и заржал: — Сначала пизда, потом мзда! Лона пискнула от неожиданности — засранец легко, как будто она ничего не весила, поднял её и закинул на плечо. Она что, мать твою, мешок картошки?! — Стой, сука! — рявкнула Лона и хлопнула по спине. Легонько, рука у неё всё же тяжёлая. — Дай сумку хоть сдам, а! — Да кому мешает сумка твоя! — и тогда Лона смирилась. Два медяка от него, да ещё два за задание — это уже можно будет заплатить Мамке долю и пару дней поесть. Или, учитывая две кроличьих тушки в её вещах, она сможет нормально поспать хотя бы ночь. Как бы мужик ни хвалился собой, пытаясь Лону на руках таскать — до толчка они не дошли. Мудак просто не донёс. В коленно-локтевую Лону поставили прямо в коридоре, стянули штаны и присунули — кажется, тут даже ещё и зрители были. Плевать уже. Она прикусила губу и стала считать — два за это, два от гильдии, ещё б парочку и можно будет хотя бы помыться нормально, тёплой водой. А если ещё один подкинут… ладно, чтоб его, она столько мужиков не выдержит. Тот, что в неё сейчас долбился, шлёпнул её по заднице и вышел. — А ты, как всегда, хорош, — пококетничала Лона, хотя, конечно, ничего хорошего или хотя бы запоминающегося в нём не было. Мужик да мужик. Лона даже не знает, в первый ли раз они ебутся. Внутри было неприятно, и когда Лона одевалась, её вещи опять испачкались в сперме. Хер с ним. Ночью почистит. Она спустилась обратно и всё же сначала отдала за стойку гильдии сумку да серп. Потом расстегнула все пуговицы на рубашке — и уселась прямо на первый попавшийся стол. Гильдейский распорядитель, конечно, закатил глаза. Но это не он, а Лона живёт на заработок от заданий. И Лона вам точно скажет — хуй ты на такие деньги проживёшь. — Ну, мальчики, кто сегодня в настроении?.. — Лона осеклась, заметив у лестницы искажённое лицо Сесилии. Та поджала губы и прошла мимо, сделав вид, что они не знакомы — Лона привыкла. Для благородной дамы, которая дорожила своей невинностью, проститутка точно должна была быть неприятной знакомой. А уж Бочка… упорство, с которым Сесилия тут заседала, поражало. Похуй. У Лоны работа. — Могу отсосать, могу дать в любую дырку, налетай, — она соскочила со стола и легко прыгнула на чьи-то колени. — Меня Лона зовут, но тебе можно звать как угодно, дорогуша. «Дорогуша», огромная бородатая махина, обеспечил ей медяк. Не один, правда — вместе с дружком, который пристроился к Лоне спереди. Уж отсосать-то было не трудно, но, честное слово — невкусно. Всё, что Лона хотела — заплатить уже Мамке долг за работу. И помыться. Нормально помыться, в гретой воде, а не обтираться тряпкой у колодца. Вместо этого она позвала до толчка ещё пару мужиков, да вот и второй медяк вышел. По итогу шесть — очень, очень хорошо. Лона села за стол у гильдейской стойки и пересчитала деньги. Три медяка уйдут на возможность работать в таверне. Если Мамка не задрала цену, то будет и комната с гретой водой — можно не покупать еду, она кроликов поймала. В комнате расчленит, в лагере для беженцев сложит костерок на окраине да пожарит. Или лучше высушись, чтобы на подольше хватало?... С другой стороны — ей бы зелье на всякий, а то кто его знает, какие ещё заказы придут, раз уж начали серьёзное давать. Поспать она может и так, полусидя за столом, или на улице. Как будто в первый раз. Тьфу, блять. Ей ужасно хотелось помыться в тёплой воде. Нужно бы ещё обслужить кого, может, найти каких-нибудь извращенцев, которые доплатят за странную херню. Тогда она могла бы и помыться, и купить зелий — как Элис ни объяснял, у неё самостоятельно только сжигать травы получалось. А драли за зелья, чтоб его, дохуя. Целых три монетки за штуку. Это же её право три дня в Бочке ебаться и спать на коврике. Лона прикинула, сможет ли ещё сегодня выдержать — тело слушалось плохо, она устала и хотела спать, ужасно просто хотела мыться и спать, а не терпеть то, как об неё трутся. Нужны деньги. Заказов от Элиса в ближайшие дни ждать нет смысла. Один хер работать телом, а не на гильдию. Не сегодня так завтра, есть каждый день хочется. Ещё и Мамке должна. Пиздец. Но только она решилась окликнуть ещё одного клиента, смутно знакомого — Лона надеялась, что это тот самый, которому нравится, если называешь его отцом — как из своего угла подорвалась Сесилия. — А ну хватит! Застегнись, негоже так ходить. Стыдоба же! — Лона удивлённо подняла бровь. И сжала крепко челюсти — вот от кого бы ей слушать упрёки, как же. Нашлась поборница морали. — Я работаю. — Чем, персями? — Пиздой, блять, — Лона уж не удержалась, огрызнулась, хотя Крыса тоже тут неподалёку маячил. — Или не смотри, или денег дай, чтобы я пожрать могла. Запоздало она подумала — персь, может, это по-вежливому пизда, на языке аристократов. Потом Лоне эта мысль показалась смешной. В Бочке-то говорить так, как в каком-нибудь богатом доме!.. неуместно это. И глупо. Сесилия смотрела на неё непонятным взглядом, поджав губы. Лона знала, что это не было отвращением — на него она насмотрелась, таскаясь по улицам Ноэра, грязная и нищая. Но не было это и обычной брезгливой жалостью толстосумых «благодетелей», таких, как Мило. — Чё? Или говори, что хочешь, или я работать дальше. — Присаживайся, — Сесилия указала на свой столик, где сидел огромный, как скала, Крыс, едва на стуле умещающийся. — У меня к тебе… имеется некоторое важное дело. Важное, мать его, дело. Ноги гудят, когда она падает на стул, и Лона позволяет себе мысль — как же она, блять, устала. Живот сводит, всё чешется, она грязная и заебавшаяся что в прямом, что в переносном смыслах, ей хочется уже спать. Но её скорее ждёт очередное мытьё у колодца и сон полусидя. Лона уже даже не копила на билет. Никому из них, выблядышей Сибариса, не покинуть Ноэр. Единственная причина, почему она садится к Сесилии — в прошлый раз за жопу этой дамочки охуенно заплатили. Как бы эта девка из благородных себя ни вела, Лона готова работать, если она и дальше будет кидаться золотом направо и налево. А дело явно в работе. Иначе к ней бы не подошли. Столько времени смотрели и кривились — не попиздеть же за жизнь она теперь решила. — Возьми нам поесть, — командирски заявляет Сесилия, выкладывая на стол два деканика. Лона хлопает глазами — да на один такой можно пировать неделю и ещё в тёплой постели спать! И, видимо, эта мысль отражается на её лице. — И на… Лону тоже. Чем изволишь отужинать? — Похуй, — всё так же хлопая глазами, выдавливает из себя Лона. — И пиво. — Как вам угодно, миледи, — тихо шелестит Крыс и бесшумно, быстро исчезает. Его огромная фигура, под два метра ростом, движется так плавно и легко, что Лона засматривается. Так двигаются искусные войны. Так двигаются герои из сказок. Она не даёт себе отвлечься. Лона щипает собственную ногу, ёрзает, чувствуя, что ей явно надо постирать вещи будет, и ставит локти на стол под пристальным взглядом Сесилии. Она молчит — Лона не торопится расспрашивать. Изучает прямую спину, расправленные плечи, прижатые к телу локти. Строгое лицо. Сесилия, вся состоящая из мягких, округлых линий, умудрялась как-то выглядеть… даже сурово. Ещё б дурой набитой не была — цены не было бы девке. Лона видела, как она сражается. Сесилия, в отличии от своего защитника, толком брони не носила, один поддоспешник; ей и не надо было, потому что сила у неё вся была в скорости, в плавности выверенных движений. Зачем броня, если ты не позволишь себя коснуться? Чтоб вас всех. Лона болтает ногами, так и не начиная разговор. Не ей надо. Было заметно, что Сесилию это молчание начинает раздражать — она нервно стучала пальцами по столешнице, сверлила Лону взглядом. Поджимала губы. Вздыхала. Хоть аристократка — а хвалёной выдержки благородных дам у Сесилии ни капли. А Крыс задерживался, видать, для хозяйки своей не пустую похлёбку берёт. Так они и сидели в итоге молча. Лоне было всё равно — она мысленно пересчитывала, что у неё есть, и решала, важнее ей всё-таки взять зелье или помыться и поспать в кровати, а не в углу Бочки, прижавшись щекой к ножке стола. Выходило так, что никакой сложной работы в ближайшие дни не предвиделось — никто Лону вроде как лезть в очередную вонючую дыру не просил. Так что она решила, что выберет в зависимости от того, что ей предложит Сесилия. Лоне нахуй не сдалось зелье, если нужно просто прокрасться сквозь очередной склад. Но если до этих ребят дошли слухи про дочурку купца… так же, как до Мило. Чтоб его, до сих пор рука по ночам ныла! Лона хотела бы сказать, что хуй полезет в такую же дыру — но знала, что полезет, если ей пару декаников покажут. — Госпожа, мисс Лона, — перед ней осторожно поставили миску с рагу. Чтоб его, да там же мясо! Даже не морские твари с острова рыболюдов! Лона не то, чтобы прям редко мясо видела — она охотилась, когда не было заданий, а Бочка была пуста. Но одно дело пойти да на кролика ловушку сделать, а совсем другое это несчастное мясо купить. — Спасибо, мужик, — Лона первым делом потянулась всё же к пиву. — И твоей госпоже тоже. На удивление — ей и в этом не отказали. Вот же… аристократка, блять, так и раскидывается деньгами. Лоне же лучше. Она месяца четыре ни капли в рот уже, а хочется пиздец как. Особенно когда у Мамки договоришься, что плясать будешь — Лону не один раз потом прямо у сцены ловили и пялили, даром, что плясала она голая. На нарядные-то костюмчики деньги нужны. А ей на другое надо. И это «другое» — уж точно не пиво. — Так чё за работа-то? — Святой, не разговаривай с набитым ртом!.. — одёрнула её хмурая Сесилия, уныло ковыряющая что-то у себя в тарелке. — Изволь соблюсти хоть какие-то приличия. Зачем так торопиться-то? Крыс, расскажи ей. — Миледи, — Лона запихала в себя ещё одну ложку. — Мисс, нам нужен человек, способный ориентироваться в лесу и… хорошо скрывающийся в темноте. Как мне известно, вы к этому привычны?.. — Ну быть может, — Лона повела плечами и почесала голову. Пиво было превосходно горькое. — А куда вам? Сесилия снова со странным выражением лица рассматривала Лону. Она в ответ усмехнулась — извините, ваша светлость, но Лоне не до манер. Крыс же её попытку нажраться и наесться одновременно переносил спокойно, и если в его глазах это и выглядело убого, то мужик это скрывал отлично. — В паре дней пути должна будет произойти остановка каравана, — начал Крыс прямо, не размениваясь на пляски вокруг да около. Это Лоне в нём нравилось. Он всегда знал, что сказать, и говорил прямо. — Госпожу весьма… интересует груз. Лона присвистнула и запрокинула голову, выпивая последние глотки. Мир уже стал немного ярче и мягче, спокойный, плавный и больше не пытающийся отгрызть тебе лицо за неправильный вздох. — Вы, ребята, чего, — она облокотилась на стол, подавшись вперёд, и понизила голос. — Караваны решили грабить? — Что ты себе позволяешь? — строго и немного надменно проговорила Сесилия. — Разумеется нет! Это намного более благородное и праведное дело, знаешь ли — дать людям свободу дорогого стоит. — Чё?.. — Лона проморгалась. — Какую свободу, вы про караван говорили. Крыс прокашлялся. — Госпожа намерена отпустить людей, которых перевозит барон Рудесинд. — Рабов, что ли? — Сесилия открыла рот. И подавилась воздухом, стоило Лоне продолжить. — А нахер их отпускать? — Мисс… — Не мне решать, конечно, — поспешила пояснить Лона. — Но затея едва ли удачная. Даже если мы, допустим, сможем… мм, решить вопрос с охраной. А дальше что? Какой план? — Освободить жертв эксплуатации от оков, разумеется! Вот дура, а. Сразу видно, что аристократка, даже если просиживает жопу в Бочке. Лона страдальчески посмотрела на Крыса — он, вроде, толковый мужик. Что не намекнёт хозяйке, что херня идея? Или сам не понимает?.. — Оно им не надо? — В смысле — не надо?.. — В прямом, как палка, смысле, — Лона поджала губы. — Едва ли они прям страдают пиздец как. О них сейчас заботятся конвоиры, потом будут хозяева — лучше, чем с голодухи сохнуть. — Ты что!.. — Госпожа не намерена отступаться, — Крыс покачал головой. — Если имеете желание, мисс Лона, то можете примкнуть. В ином случае госпожа наймёт другого человека… однако вы более предпочтительная кандидатура. Я видел вас в деле. Такая оценка от Крыса, конечно, весьма и весьма лестная… Лона покорябала стол пальцем. В деле её видели, а? — Нам, полагаю, нужно будет расправиться с охраной, — тихо и медленно произнесла она. — Я не очень хороша в открытом бою. Говорите, караван встанет в лесу? Крыс кивнул. — Нам нужен человек, способный нас вывести к стоянке, — вмешалась Сесилия. — Мне нужны твои ноги, а не клинок. Я и сама могу дать бой уёбкам Мило. — Госпожа!.. Лона сжалась. Напряжение накатило резко, она чувствовала себя, как натянутая нить. Караван Мило?.. Так вот какая фамилия у этого индюка. Опасная, злая затея, однако. Стоит ли ей действительно в это ввязываться?.. — Нет, не указывай мне, я не найду пристойных слов, чтобы описать этих… это… — Сесилия запнулась. Щёки у неё раскраснелись. — Это варварство!.. Лона! Мы выходим через три дня. Барон Мило фон Рудесинд, значит? Хорош враг для истеричной пигалицы. — С каких ворот? — Восточные, — ответил Крыс. — Путь предстоит около двух дней в одну сторону. Вы сможете собрать припасы, мисс? Лона кивнула в ответ. — Так ты с нами? Воспоминания о Золотом кубке, о Мило и об отрубленной голове, замотанной в какие-то тряпки, отзывались смутным ощущением тошноты. У Лоны перед глазами встала картина — красивая расшитая скатерть, богатые красивые блюда с дорогой едой, нарядные люди. И отрубленная голова. Запах трупа. С другой стороны, не Лону в первую очередь закажут, ведь так?.. если вообще смогут найти. Людям там, конечно, едва ли нужна голодная, нищая свобода — но и на контакт идут неохотно. А каждому свидетелю платить, наверное, разоришься?.. ну и от Сесилии будут деньги, хорошие деньги. Она ими швыряется, но всё же… Блять! — Может быть. С другой стороны, Лоне ли нос воротить? К оркоидам она когда лезла, то не так ссалась. Но их она и боялась меньше людей. — В смысле — может быть?.. — переспросила Сесилия, а потом раскричалась, лицо у неё от возмущения покраснело. — Так ты с нами? Или что? Бросишь этих людей? Там ведь могут оказаться и твои близкие! И чт… — Даже конченые некроёбы не будут откапывать двухлетний труп, — резко оборвала её Лона. — У меня никого нет. А были бы — рабов, знаешь ли, хоть кормят регулярно. — Что?! — Что? Думаешь, они там ебать какие несчастные едут? — Лона растянула губы в ухмылке, хотя в горле у неё что-то вязкое и холодное копилось. Нос зачесался сильно. — Жрать нечего, вот и подались. Сами. Крыс устало вздохнул. Сесилия — не нашлась с ответом. Так и осталась с открытым ртом, красная и хлопающая глазами. — Мисс Лона?.. — Я с вами, — она спрыгнула со стула и подхватила тарелку из-под рагу да пустую кружку. Внутри было как-то гадковато. — Проведу и помогу снять охрану, раз платить решили. Только от людей чуда не ждите. Там большинство сами продались, я серьёзно. — Я уверена, что это было ошибкой, — вдруг на удивление спокойно для своего вспыльчивого характера проговорила Сесилия. — И даже если эти люди, как ты говоришь, сами согласились торговать своей свободой, то сейчас они жалеют о таком опрометчивом решении. Освобождение для них будет благом. Лона устала от этого долбоебизма. Ей ещё нужно отдать посуду, заплатить долг и всё же обслужить ещё кого из клиентов. Так что она просто ответила: — Как угодно, сиятельство. Лона так и не сняла койку. Она не идиотка, чтобы надеяться с охраной каравана мирно договориться. Тем более, если это реально караван Мило. Адам раньше на него работал, и если мудак нанимает только таких бешеных ублюдков... ну, пизда всем типа «освободителям» тогда. Так что нужно и зелья купить, и поохотиться, и сообразить, из чего можно ловушки заготовить будет, а задания брать вряд ли получится, пока она собирается. Не хватит времени. Нужны деньги. Зато если не сдохнет, то затраты на сборы окупятся в десять раз. Лона подняла глаза к небу — но так и не смогла решить, благодарить ли кого-то там, наверху, за такой заказ, или всё же поостеречься. За жопу Сесилии ей дали золотой. За ограбленный караван Лона стрясёт с этой богатой пизды целых три, не меньше.