Очередной день и очередная смена...

Т- Ну и денёк... - от мгновенной эйфории и, пусть и мерзкого, но долгожданного сигнала об окончании ночной смены, Томаш невольно расплылся в улыбке. Усталыми и прищуренными глазами смотря на свои грязные и запачканные в каком-то машинном масле руки, он задумался: Т- Если первая смена такая напряженная, то что будет... Блять, еще ж и завтра сюда топать, ну твою же мать... Ох-х. - он, все еще не вставая с кресла, подтянул к себе пакет, о котором забывал всю эту нелегкую ночь. Чуть надорванное возле ручек тканевое изделие с маркой одной из знаменитых пивоварен Атланты быстро попало к парню в руки, после чего последний начал в нем копаться. Зажмурив обезвоженный рот, тот дрожащей рукой начал разбирать бардак, выбрасывая наружу разный мусор, обертки из-под фастфуда и целофановые пакеты, пока, наконец, не отыскал заветную вещицу и торжественно ее вытащил. Радостно размахивая добычей, будто Артур Экскалибуром, Янек, облизываясь и причмокивая губами, гордо поставил жестянку с надписью "Beans" на холодный стол. Парень, не в силах сдержать эмоций впервые поесть за 12 часов, громко провозгласил: Т- Обе-е-ед! - выхватив из кармана своих штанов перочинный нож, он зафиксировал лезвие аккурат над жестяной крышкой и слегка вдарил по клинку. Услышав гнущееся железо, тот продолжил свою "перфорацию", эхом распространяя характерный звон по всему комплексу. Краем глаза взглянув на планшет, он точно заметил, как одна из девчонок со сцены закрывает уши руками и стискивает от напряжения зубы. По-садистки улыбнувшись от своей безнаказанности, тот продолжал, пока полностью не отделил крышку от общей конструкции и швырнул ее подальше на стол. Запах томатной фасоли, сейчас подобный утренним василькам, погрузил Янека в Нирвану, от которой чуть прикрыл глаза и выпустил горячий воздух. Схватив из того же пакета алюминиевую ложку, тот начал хлебать хлебать холодные консервы. С таким, однако, удовольствием, которого не ощутишь даже от чёрной икры. Неспешно касаясь языком каждой фасолинки и ощущая нежный томатный вкус, Томаш, не замечая этого, размахивал руками, показывая тот знаменитый итальянский жест со сложенными пальцами к большому: Т- *чавк* М-м-м... Белиссимо! Еще б ее подогреть да с ржаным хлебушком... Ну нет, Том, уже слишком по-буржуйски. Давай, прекращай, тебе еще неделю питаться на водичке с хлебом, а ты тут нажираешься как сволочь... Хоть как-то скрасив свое "доброе" утро, Янек отряхнул со стола крошки и принялся собираться домой. Аккуратно сложив свои новенькие вещички в пакет, тот, немного похрустев спиной и размяв шею после ебейших шести часов на самом удобном в мире стуле, немного потерял равновесие и чуть не впечатался в закрытую еще полчаса назад правую дверь. Иронизируя над собственной криворукостью, тот, уставившись в темный потолок и раздвинув в стороны свои руки, тихонько посмеялся Т- Хе-хе-хе. Дурак ты, конечно, Янек, полный. Но чего поделать, горбатого, как говорится, только могила исправит! С довольной улыбкой наводя марафет у себя на столе, тот снял свою мокрую от пота фуражку и покрутил в руках. Улыбнувшись, тот игриво ехидно произнес: Т- Не видать тебе моей кровушки, хе-хе! Сколько, интересно, охранников тебя носило здесь до меня? - он отвел взгляд в сторону. Т- Думаю, спрашивать об этом Блэкберна бесполезно, а что насчет Бонни с... как она назвалась? Чикой? Так выходит, она и не утка, а курица. Только курицей я бы тот добрейшей души, если она у них есть, механизм, я бы не посмел. Томаш внезапно остановился от уборки. Тщательнее обдумывая последнее, сказанное им, у парня начали появляться многочисленные вопросы насчет, собственно, тех машин. Есть ли у них эта самая "душа"? Даже если и есть, то насколько она развращена всей этой не совсем пристойной атмосферой? Походя взад-вперед еще около двух минут, он подпер нижнюю челюсть своей правой рукой. Немного просчитывая вероятность, с которой его, ВОЗМОЖНО, пошлют куда подальше, он, практически шепотом, произнес: Т- Решено. Надо бы получше осмотреть эти "охотничьи угодья" и понять с чем именно я буду иметь дело... - он взглянул на часы и увидел заветные 6.24. -... Да и ноги размять не помешает... Схватив под руку свой тканевый пакет-мешок-рюкзак, тот, стараясь не выдавать все еще тлеющие угли недоверия и страха, медленно пошел по освещаемому пробивающимися лучами солнца левому коридору. Пять метров - туда, пять метров - сюда, и парень наконец оказался близ тех высоких фиолетовых занавесок. Не в силах сдержать своего интереса, тот немного замедлил шаг и, пытаясь вслушаться во что-то, что может дать хоть малейшее понятие о происходящем внутри, медленно подошел к ним на расстояние вытянутой руки. Он оглянул конструкцию снизу-вверх и, осмотрев главный зал на наличие "глаз", способных доложить об этом его странному начальству, подобрался еще ближе, встав на небольшую горку из деревянных поддонов, заботливо уложенную в своеобразные ступени. Т- Надеюсь, никто не будет против? - он произнес вслух. Не наблюдая на лицах "Трио", находящего на сцене ни единого возражения или, хотя-бы, подмигивания, Томаш встал к занавескам почти вплотную. - Так, поехали... - он протянул свою ладонь внутрь, раздвигая тяжелые шторы, подобно Моисею. И тут глупый Янек совершил уже вторую по счету ошибку новичка... Лишь только его рука вошла по локоть в темное ничто, он вздрогнул и чуть не закричал - что-то тяжелое и металлическое вцепилось мертвой хваткой в его кисть! ?- Попался! - слегка вибрирующий звонкий женский голос бодро вдарил уже успевшему привыкнуть к тишине парню по ушам, ненашутку напугав последнего. Т- УХ ТЫ, БЛЯТЬ! Грозная сила, сравнимая с танком, резко притянула парня, заставив того выронить из рук сумку и сильно ушибиться головой о бетонный пол. По ушам Томаша прошел оглушающий звон, однако тот, находясь в ЛЕТЯЩЕМ, МАТЬ ЕГО, положении, не слишком обратил на такую мелочь внимания. Янек успел заметить лишь мелькнувшие в абсолютной темноте, создаваемой плотными шторами, два ярких желтых глаза, светившиеся подобно топазам. ?- Посмотрим, что тут у нас... Впавшего в ступор парня подняли за ту же искалеченную руку над землей. В пролетевшем потоке света ему краем глаза удалось разглядеть "нарушителя своего личного пространства" получше: Если то были не глюки, то парню выпала великая честь познакомиться с, судя по всему, местным криминальным элементом, промышляющим похищениями людей. Краснокожая особа, казалось, не стеснялась собственных угодий, соответственно, о большей части ее верхней одежды не могло быть и речи: небольшая черная майка с, укороченная в области талии, превращалась в грубый топ и чуть ли не разрывалась от, так сказать, объемов груди. Мешковатые коричневые брюки, за которыми хитро выглядывали на бёдрах черные стринги, служили будто приманкой для всех неосторожных путников(по типу дурака, которого она держала), посмевших как-либо её беспокоить. Чуть подняв свою голову Янек теперь уже четко видел два яркие глаза, казалось, пожирающих изнутри его драгоценную душу. Дополняла эту картину доминации ехидная клыкастая улыбка, готовая в любой момент впиться в его плечо из-за жажды крови, легко читаемой в ее безумном взгляде. А венчала всю эту красоту черная пиратская треуголка, немного сползающая на бок и готовая вот-вот свалиться с прекрасных бордовых волос, из которых торчала пара то ли собачьих, то ли лисих ушей. Бандитка, приблизилась к лицу парня Янека на расстояние десяти сантиметров. Небритое, немощное и, казалось, готовое сойти с бедного парня щенячье лицо весьма забавляло машину, упивающуюся своей гордыней. Она провела своим теплым влажным языком по щеке и, причмокивая, хотела уж было приблизиться ближе. Занеся свою левую руку с блестящим крюком, за которым она, судя по всему, сильно ухаживала, к его горлу, она слегка наклонила голову набок. Не в силах остановить свою нарастающую панику, Томаш запаниковал и, казалось, начал читать молитву: Т- Ojcze nasz, któryś jest w niebie. Święć się imię Twoje... - парень буквально закрыл сложил оставшуюся свободной руку к груди и принялся шептать. Лисица же, в ответ на такой сверхагрессивный выпад, сменилась в лице. От того похотливого взгляда, которым дева буравила Янека уже несколько минут, не осталось и следа. С глубоким недоумением, она спросила у парня: ?- Подожди-ка... Мне послышалось или... А ну-ка, повтори еще раз! Т- Ч-чего тебе от меня надо?! Смена уже закончилась! - взяв себя в руки, уже отчаявшийся просить хоть кого-то о помощи, Томаш решил сыграть на полную. - Если уж схватила - так режь! От такой наглости ушастую перекосило: ?- Отвечай, пёс, что это был за язык?! Или... - внезапно её осенило. Если сравнить примерную тональность, произношение и тембр языка, то складывается совпадение. Неизвестная тарабарщина, которую машина сумела обработать очень похоже, а значит, практически полностью является...Некие микросхемы, похоже, зафиксировали одно, ЛИШЬ ОДНО слово, подходящее к этой ситуации, по ее мнению, здраво. ?- Не-ет... Быть того не может! - она сжала руку парня сильнее, слыша небольшой хруст суставов. Ее глаза наполнились чистой яростью. Тонкие брови нахмурились, и уже не такая милая как прежде, лисица начала давить на парня, будто плеская на него кислотой. Она во весь динамик заорала: ?- АХ ТЫ БЛЯДСКИЙ СЫН КОММУНИСТИЧЕСКОЙ ШЛЮХИ! ПРОЧЬ ИЗ МОЕЙ БУХТЫ!! - последнее что услышал измученный парень перед тем, как со свистом вылететь тем же путем из "таинственной комнаты с занавесками". Словно корабельное ядро, Томаш, заботливо подброшенный доброй лисичкой, со скоростью ядра прилетел прямо в один из обеденных столов. Успевший вовремя среагировать, Янек, благодаря солдатским рефлексам, полученным еще в 87, когда тот был еще в армии, смог сгруппироваться. С громким треском врезавшись в деревянную конструкцию, тот совершил быстрый кувырок в сторону, отделавшись лишь ушибом лодыжки, на которую пришлось неудачно опереться, дабы не подставить голову. Прокатившись спиной по гладкому черно-белому кафелю, парень, запыхавшись и тяжело дыша, отряхнулся от собранной пыли. Он пощупал правую руку на наличие перелома и, с облегчением выдохнув, резко выкрикнул: Т- Ох... Поехавшая сука! За что?! Еще полыхающая от злости голова лисы высунулась из-за занавесок. ?- Попробуй подойти к моей прекрасной демократической бухте хоть на пару шагов, и твоя мерзкая шея окажется перерезанной! Полностью раздвинув шторы, машина, наконец выйдя из тьмы, дала взглянуть на себя в своей полной красе. Блестящая на солнце глянцевая кожа, острые зубы и острый крюк - она была готова разорвать кое-как уклонившегося от ее броска парня. Т- Pieprzona kurwa! Мне нет дела до тараканов в твоей пустой механической башке! - будто выплескивая желчь, Томаш, мягко говоря, подустав за прошлую ночь, говорил о наглой лисе все, что думал. Немного дергающийся левый глаз, дрожащие ноги и раскрасневшееся лицо выдавали явное раздражение Янека, заставляя лисицу немного поумерить свой пыл. - Оставь меня, блять, в покое! Яростное лицо механической лицы, которое она старательно пыталась сохранить, начало, казалось, трещать по швам. Уголки губ опустились, а ее глаза, прежде горящие адским пламенем, начали тускнеть, заполняясь влагой. Голос некогда грозной лисицы начал дрожать: ?- В-вообщето-то ты первым полез ко мне своей коммунистической рукой!.. *всхлип* - по ее румяным щекам начали катиться небольшие слезинки, оставляя немного поблескивающую дорожку, а она сама начала откровенно срываться на отчаянный крик. Впавший в ступор от этой неожиданной смены настроения, Янек немного приблизился к ней, видя, что она не выдерживает этого давления, к которому, почему-то, сама и привела. Т- П-подожди-ка... Только не нужно пла... Из ее глаз вырвался настоящий водопад, сопровождавшийся громким рыданием. Она зажала лицо рукой без крюка и отвернулась от Томаша, как будто позволяя подойти к себе. Т- Твою мать... Этого еще не хватало. - он быстро обернулся по сторонам, надеясь увидеть хоть кого-то, кто сможет ему помочь. Безуспешно. Парень понял, что разбираться с ней придется в одиночку. Т- К-как тебя зовут? Через громкий всхлип от расстроенного автомата глухо донеслось, казалось, через силу: ?- Фокси... Подойдя к той еще ближе, Томаш, одолеваемый резко наступившим чувством вины, подсел вплотную, положив Фокси руку на плечо. Фо- П-прости меня, пожалуйста... Я.. Это все на рефлексах. Я не хотела этого! - она заплаканным лицом уперлась парню в грудь, словно его самая близкая подруга, которую он знает уже очень долго времени. Небольшой плачь отражался в стенах утреннего пустынного комплекса, заставляя совесть Янека грызть его за то, чего он даже не делал. Рефлекторно, он прижал ее к себе, немного поглаживая голову между ушками. Тепло расплывалось по телу поляка, заставляя его прежде напряженное тело полностью расслабиться. Т- Простить за что? Это я виноват в случивш... Внезапно на лице Фокси сверкнула еле заметная улыбка. От удовольствия у той пробежали мурашки по коже. Резким движением та перехватила инициативу на себя, выбравшись из объятий парня и обхватив его спину обеими руками, попутно сильно ударяя того по лодыжке, заставляя упасть на землю. Падая, лисица успела ловким движением своих бедер охватить шею парня и сильно ее сжав. Ошеломленный очередным трюком, Томаш попытался расслабить напряжение, но в безуспешной попытке вырваться из "треугольника смерти", лишь прищемил себе пальцы. Вся эта буквально захватывающая дух картина выглядела так: Фокси с чувством победы и ебанцой во взгляде одновременно, спокойно сидела на платформе с раздвинутыми шторами, зажав в своих мощных металлических ляшках собиравшуюся лопнуть от напряжения шею бедняги Томаша, слепо доверившегося хитрюге. Лиса торжественно произнесла: Фо- Ну, коммунист?! Как тебе на вкус чистая американская сталь, м?! Нравится?? - она сжала ноги еще сильнее, заставив выпучившего от ужаса глаза парня беспомощно прохрипеть. Т- Я-я-я не *хрип* к-комм...мунист!.. Ф- Пиздишь как дышишь, шпион! Признавайся на кого работаешь, или я сомкну ноги еще сильнее! Все вы, коммунисты, на одно лицо! Всю эту пыточную идиллию нарушил один лишь приказ, донесшийся, судя по всему, где-то из зала. Женский, строгий и похожий по своей тональности на командирский: ?- Фокси, пусти его. Дай бедняге отдохнуть. Та недовольно подняв мордочку вверх и скривив недовольное лицо, ответила: Фо- Да брось, Фредди! Ты же сама хотела его словить. Вот он, на блюдечке, прямо перед тобой! ?- Фокси... - медведица положила руки на пояс и склонилась, подобно строгому вожатому в лагере. Фо- Да что?! Агх-х... - она разомкнула захват, позволив парню сделать глубокий вдох. Немного отдышавшись, парень задернул голову наверх, видя, как его спасительницу аккуратно сходила со сцены. Аккуратная, начищенная и строгая, какой и подобает быть настоящему лидеру, Фредди голубыми, подобно небу, глазами, посмотрела на Томаша, не проявляя почти никаких эмоций. Аристократичной походкой расхаживая по комплексу, та, сложив руки на пояс, начала отчитывать вышедшую из-под контроля красную морду: Ф- Ты же знаешь, что пока Отца нету в здании, за главного здесь я. И Фокси... Перестань до чертиков пугать всех, кто тебе хоть немного понравился, прошу тебя. Фо- Ч-чего?! Этот коммунист не достоин моих ласок! Ф- Ты пять минут назад чуть ли не сосалась с бедных парнем... Фо- Я... Блять, Фредди, иди обратно на сцену! Нечего тебе батарею тратить... Ошеломленный парень следил за диалогом двух машин, определенно болея за бурую особу, тот, хлопаю глазами, наблюдал за "прожаркой", пока самому не прилетело. Медведица бросила свой строгий взгляд и на парня: Ф- А что насчет тебя, Томаш, так ты уже как час должен находиться в кровати и пускать слюни. Да и как у тебя ума хватило сунуться к Фокси в каюту? Т- Э-э-э... - тот, держа руку за головой, опустил взгляд вниз. Он преклонялся перед машиной, поразительно... Ф- Понятно. Чтоб через минуту ноги твоей здесь не было. - Ольга Дмитриевна медведица отвернулась и неспешно зашагала на сцену. Томаш же, немного не соображая, схватил ту за руку. Нервно вздохнув, она устало взглянула ему в глаза и приготовилась, как она уже поняла, к вопросам: Т- Ф-фредди, спасибо тебе за это э-эм... освобождение, да. Подожди, ты назвала мистера Блэкберна "Отец"? Почему? Ф- Не благодари. А, ты про него... Мы друг-другу очень сильно доверяем. Для почти всего коллектива он является верным другом и буквально единственным, что держит это проклятое заведение на плаву. Именно его управление и позволило в принципе создать нас. Т- Как-то ты к этому спокойно относишься... Ф- Мне нечего от тебя скрывать, Янек. Я - машина и я это знаю, в отличие от некоторых сильно позабывших об этом "коллегах". - она мельком взглянула на лица тех двоих на сцене.- Что-нибудь еще? Т- Почему именно твоя э-э-э... банда хочет утащить меня из офиса? Я же ваш охранник, как-никак... Резко, будто не обращая внимания ни на что, она, читая будто по инструкции, заявила: Ф- Не понимаю о чем ты. - и не отвечая, молча удалилась на сцену. Т- Черт... Снова эти загадки во тьме. Так, ладно, сколько у меня? - тот уставился на часы, висящие на стене: Т- 08.07... Отлично. Наконец-то я смогу нормально поесть... Уже по привычке выбивая деревянную дверь с ноги, парень, немного обжегшись от солнечного света, поплелся в сторону остановки. Впереди еще одна ночь...