***
К тому времени, как помятый и сонный Роберт успел одеться, Кью отправился к шлюзу. Там, прикрывая ладонью отчаянный зевок, его уже ждала Манипенни. — Как он? Кью ожидал этого вопроса, а потому с готовностью улыбнулся. — Неплохо для того, кто чуть не сгинул в геенне огненной. Принесла? — Да. Манипенни положила несколько блестящих блистеров с таблетками в контейнер для передачи вещей. Загудел воздух, горячим наэлектризованным паром обрабатывая посылку — вчерашнее решение, конструкцию которого Кью создал буквально на коленке. Наноботы что снаружи, что внутри бункера не смогли бы остаться неповреждёнными после такой обработки. После смерти Люцифера Сафина предосторожность была немного лишней, но Кью не считал, что он один умел пользоваться возможностями наноботов. Кью выгреб таблетки после обработки и благодарно кивнул Манипенни. — Спасибо. Кстати, как там мои мальчики? Та улыбнулась — она любила котов Кью. — Цветут и пахнут. Правда, второе не слишком приятно, но я переживу. Если ты задержишься тут надолго, я заберу их к себе, но пока что, думаю, пусть бегают дома. Кью усмехнулся. — Главное, чтобы они были в порядке. Разбитые вещи и порванные от скуки шторы я переживу. Сзади раздались шаги, и он обернулся. — Полагаю, добрая волшебница Глинда? Роберт помахал Манипенни сквозь стекло, и та рассмеялась. — Скорее, Гермиона. Окружена мальчиками в беде. Они улыбнулись друг другу, как старые друзья, и на один короткий миг Кью пожалел, что его сердце прикипело к совсем другому человеку. Роберт отлично поладил бы со всем его окружением. Только ведь сердцу не прикажешь. Кью передал Роберту таблетки, и тот направился к стоящему неподалёку кулеру. Манипенни сделала большие глаза и кивнула в сторону Роберта, но Кью покачал головой. Манипенни вздохнула и показала два раза ноль, затем семь пальцев и беззвучно произнесла «засранец». Кью улыбнулся и пожал плечами. Как помогать Джеймсу вваливаться в его жизнь незваным гостем в любой непонятной ситуации, так Манипенни всегда в деле, а как одобрять любовь Кью к нему… — Я пойду, — сказал он, отступая к кулеру, — сейчас наверняка будут обсуждать, как прошла ночь… Снова кивнув в сторону Роберта, Манипенни изобразила обморок. Кью исподтишка погрозил ей кулаком. — Удачи тебе, — Манипенни прижала ладонь к стеклу и улыбнулась. — Если что — я буду поглядывать на телефон при любом удобном случае. Звони, пиши, проси всё, что необходимо. Я постараюсь сделать это или выпросить у Мэллори. — Спасибо, — искренне отозвался Кью. Дружбу с Манипенни он ценил едва ли не больше всех отношений в своей жизни. Роберт ждал его, прислонившись спиной к стене. — Это твоя подружка, которая вечно приглядывает за котами? — спросил он, кивая в сторону опустевшего шлюза. — Да. — Кью набрал воду в стакан и выдавил себе таблетку из блистера. — В переговорной все уже собрались? — Ждут нас с тобой, вероятно, — Роберт пожал плечом и оттолкнулся от стены, идя по коридору. Кью выровнял шаг так, чтобы идти в ногу с ним. Стало легче — наверное, поэтому врачи много времени проводят в движении. Во всяком случае, Роберт рассказывал, что во время дифференциальной диагностики они с командой много ходили по коридорам, ища вдохновение на ходу. В переговорной сидели врачи. Кто-то прикрывал зевок рукой, кто-то меланхолично потягивал кофе. Кью бросил взгляд в сторону палаты Джеймса, но остался, понимая, что основная информация прозвучит здесь — визуально он её не получит. — Итак, утренние анализы? Роберт протянул руку, и ему подали папку. Стив Хендерсон, врач, дежуривший ночью, прокомментировал вслух: — Пациент оставался стабильным. Уровень обезболивания поддерживали на одной планке, усыпляющий состав всё ещё вводим во избежание возвращения пациента в сознание. Плазмозаменители продолжаем вливать… — Всё ясно, — Роберт, досмотрев, видимо, анализы, кинул папку обратно на стол. — Но это ещё не всё, дамы и господа. Кью? Подумалось: «Сейчас бы проектор». — Есть ещё одна проблема, которую мы до сих пор не рассматривали, потому что не было понятно, выживет ли Бонд. Наноботы. Он кратко изложил историю с Сафиным, Обручевым и проектом по убийству всех членов «Спектра». — Вот же больной ублюдок, — выдохнул кто-то. Кью в душе был с ним согласен. Роберт молчал — переваривал, наверное. Вчера Кью отделался несколькими общими фразами, но генетически детерминированные наноботы, которые изготавливались в промышленных масштабах… Тут поневоле задумаешься о том, что угрожало миру. Один из врачей задумчиво протянул: — М-да… Наноботов антибиотиками не убьёшь. Кью смотрел на Роберта. Он сам не был сведущ в медицине настолько, насколько ему хотелось, но Роберт-то был. Правда, имелся у него в запасе ещё один человек… Но Кью не хотел, чтобы этот факт всплыл раньше времени. — Есть у меня одна теория, — медленно сказал Роберт, глядя на собственные руки, — но пока я хочу кое-что понять. Почему нельзя убить одних наноботов другими? Кью снял очки и потёр переносицу — в последнее время этот нервный жест повторялся всё чаще и чаще, но сил винить себя не было — лишь бы с Джеймсом всё было в порядке. — Потому что, во-первых, неизвестно, что заложено в составе этих механизмов Сафиным. Если там внутри любое нервно-паралитическое вещество, всё, что только было придумано человечеством в качестве яда… Мы потеряем Бонда. Кроме того, как мы уберём из его организма отходы этих сражений? — Ну да, — Роберт вздохнул и поднялся, — они сами по себе могут повлиять на реологический состав крови и повысить риск тромбообразования. Но всё-таки — уязвимости у них быть должны? Кью покачал головой: — Нет. Слишком мелкие размеры. Я смогу проанализировать их, когда получу образцы, но вряд ли найду что-то. Все не отловить и не перепрограммировать. Делать своих для драки — тоже не вариант… Пока что я в тупике. Мне нужны материалы для изучения, чтобы разобраться, есть ли возможность нейтрализовать наноботов каким-то образом. — Материалов у тебя полно, — Роберт оперся ладонями на стол и проникновенно поглядел на коллег: — Куда вы дели вчерашние операционные отходы? Утилизировали? — Я отдал приказ сохранить их ещё до твоего приезда, — остановил его Кью, — и я возьму их на изучение. Но они теперь есть и в нас всех. Мы прикасались к нему. Поэтому нам нельзя выходить. — Весь мир всё равно на карантине, — усмехнулся Роберт, — вы тут, в МИ-6, вообще слышали про коронавирус? Пересидим! И разгадаем эту загадку, я уверен. А вы, ребятки, проанализируйте состояние пациента и составьте мне график операций. Нам ещё предстоит чертовски много дел: остеосинтез надо проводить уже сейчас, иначе на выходе мы получим избавленного от наноботов, но глубоко несчастного инвалида. Всем ясно? Свистнете, когда будете готовы. — Конечно, доктор Чейз, — заверил его Стив, — мы вас позовём.***
Лабораторию Кью собрал на коленке, ещё пока ждал Роберта, но сейчас, сидя за микроскопом, впервые осознал, что они теперь работают вместе. Роберт всегда казался ему не менее гениальным, чем Хаус, в том, что касалось медицины — Кью прочёл и просмотрел все материалы, которые только смог найти, чтобы больше понимать, о ком рассказывает Роберт. Но в том, что касалось жизни, Роберт всухую проигрывал своему бывшему боссу. Кью обнаружил Хауса, когда вернулся из первого совместного с Робертом отпуска. История с бесславной смертью такого гордого человека показалась ему подозрительной и, как выяснилось, не зря. Вполне себе живой Грегори Хаус и Джеймс Уилсон останавливались в мотелях по всей Америке, не особенно-то и скрываясь. Они успели исколесить довольно много штатов с достопримечательностями, после чего внезапно остановились в Калифорнии. Через какое-то время на сайте местного кладбища в списке появилось имя Джеймса Уилсона, а Грегори Хаус устроился на работу в бар. Он мог бы, конечно, быть врачом или читать лекции в университетах, но если для Роберта медицина в последние годы обретала смысл или как работа с Хаусом, или как его наследие, то для Хауса наверняка без Джеймса Уилсона уже не существовало никакой карьеры. Да и воскресать из мёртвых, чтобы сесть в тюрьму, он наверняка не рвался. Этот факт так и пылился бы в копилке тех, о которых Кью просто знал, если бы не одно щекотливое дельце с Феликсом Лейтером, в которое Джеймс Бонд ввязался из великой дружбы и, разумеется, не вышел совсем уж сухим из воды. Кью он позвонил глубокой ночью — по калифорнийскому времени, конечно. И Кью, активировав очередной суперсекретный маячок, без которых он вообще Джеймса в отпуск не выпускал (их обычно бывало больше одного, потому как Джеймс имел привычку пытаться все их из себя вычистить перед залезанием в особенно глубокую задницу), обнаружил, что совсем рядом живёт Хаус. План был прост, как швейцарские часы: окровавленный Джеймс ввалился в форточку к Хаусу и, путано объяснив, что с ним произошло, хлопнулся в обморок от потери крови. Кью нашёл номер Хауса и позвонил, пытаясь предупредить о том, что в больницу Джеймсу нельзя, но ему в ответ рявкнули: — Я уже понял. Не мог бы ты, бесплотный голос в трубке, случайно организовать своему приятелю ещё и пару литров крови, пока я буду его шить? Кью «случайно» смог, чем заработал определённый кредит доверия. Хаус включил мобильный на громкую связь и, костеря на чём свет стоит британцев и австралийцев, зашивал бесчувственного Джеймса, пока кровь не остановилась и та, что Хаус вливал через капельницу, осталась в организме. А потом раздался тихий голос: — Он отключился, так что время задать вопрос. Твой приятель похож на Чейза и явно тебе дорог. Вы знакомы. Ты ведь через него на меня вышел, парень? Абсолютно ничто, кроме цвета глаз, смутного сходства в чертах лица и манере общения, не могло привести Хауса к такому заключению. Но Кью всё равно призался: — Да. Он скучает по вам, знаете ли. — Не смейся над стариком, — укорил его Хаус. Кью не стал его переубеждать. В конце концов, на тот момент он всё ещё не знал, готов ли поставить на кон всё, чтобы быть с Джеймсом, или же выберет Роберта в качестве спутника жизни, и не хотел жечь свои карты. Он просто договорился с Хаусом, что в проблемные моменты может позвонить ему, если вдруг рядом случится агент с ранением, а Хаус не отказался, выпросив, впрочем, солидную денежную компенсацию и ещё кое-что. — Не говори ему, — попросил он. — Я и так достаточно сломал его, переделывая по своему образу и подобию. Хреновый из меня вышел бог. Кью иногда проверял — ни цента из компенсации не было потрачено. Видимо, просто принцип. А обещание… Приходилось исполнять. И вот теперь он с Робертом в одной лаборатории работает над вопросом наноботов, а тени Хауса и Джеймса кружат между ними. Роберт стоял у доски с маркером в руке и, то и дело выходя из задумчивости, записывал свои сырые теории на белую поверхность. Чёрный стержень слегка поскрипывал. Нанобот под микроскопом оказался алмазоидным, и Кью, выругавшись, откинулся на спинку кресла. Роберт обернулся. — Что случилось? Кью в раздражении сдёрнул с носа очки и бросил их на стол. — Материал, из которого созданы наноботы, практически неубиваемый. Алмазоид. Это конец. Роберт сел рядом, оперся щекой на ладонь. — Расскажешь мне, из чего они вообще бывают? Выпрямившись, Кью вздохнул. — Практически из всех материалов, но самые эффективные и мало подверженные разрушению — алмазоидные. Плюс биоинженеры периодически делают попытки создавать наноботов из клеточных органелл. Фактически — это будет живая клетка с заданными свойствами. Их планируют использовать для решения медицинских задач. Роберт ещё какое-то мгновение смотрел на него, а затем внезапно схватился за телефон. — Отсюда можно позвонить? Связь берёт? — Кому ты собрался звонить? Кью видел, что в глазах Роберта горит огонь догадки. Кажется, решение было найдено, просто он пока не понимал, какое именно. — Моей бывшей жене, она иммунолог. Эллисон Кэмерон — ты же, наверное, всё моё окружение проверил? — Да, — не стал отпираться Кью, — но зачем ей? — Если я правильно понимаю механизм, мы сумеем избавиться от наноботов, — улыбнулся Роберт. — И это не будет грозить Джеймсу риском умереть. Надежда сверкнула в сердце Кью, и он взволнованно кивнул. — Звони.***
Роберт набрал номер. Гудки шли недолго — Эллисон быстро взяла трубку. — Алло? Чейз, что стряслось? — Привет, Элис. Он звал её так только наедине. Иногда, когда очередная девушка-на-одну-ночь засыпала рядом, он смотрел на неё и думал об Эллисон. О её волосах, о чудесном смехе, о знакомом до последней родинки теле. Он всё ещё немного любил её, несмотря на прошедшие в разлуке годы. — Роб? Ты меня пугаешь. У Роберта от нежности слегка сдавило в груди. — Я по делу, Элис. У меня тут вопрос жизни и смерти, это абсолютно серьёзно, и наш с тобой разговор защищён правительством Великобритании. Ты не сможешь никому ничего рассказать, понимаешь? Эту формулировку ему подсказала девушка в самолёте, когда он на минутку вынул наушники и спросил, что будет, если ему понадобится посовещаться с коллегами, которым он доверяет. — Роб, куда ты ввязался? — Если я расскажу тебе, ты всё равно не поверишь. Эллисон тяжело вздохнула. — Ладно. Я на смене, но у меня есть немного времени. Выкладывай. — Смотри, Элис. Представь, что наноботы могут использоваться в качестве оружия. Их же надо будет спрятать от иммунитета, верно? — Верно, — осторожно ответила Эллисон — на её месте он бы и сам себя так вёл. Такие странные вопросы во время внезапных звонков — хоть бригаду скорой психиатрической помощи вызывай на адрес бывшего супруга! — А как бы ты убрала их из организма, не убивая носителя? Повисло недолгое молчание. — Что ж, аутоиммунный механизм не подойдёт — он вызовет появление продуктов распада, которые неизвестно как воздействуют на организм носителя, — Эллисон зашуршала волосами, и Роберт с грустью подумал, что она сейчас трёт пряди между пальцев, пытаясь навести себя на нужную мысль. Старая её привычка. — Ты ведь уже думал об этом? — Да. И так же, как ты, отбросил эту идею. Что ещё? — Это всего лишь теория, Роб. Ты опять начитался научной фантастики на ночь? Кью, слушавший этот разговор, хихикнул. Ауч. — Мне нужен твой ответ, Элис. Пожалуйста. На том конце провода вновь раздался вздох. Но Роберту нужна была её консультация. — Если бы было можно использовать что-то вроде хелатирующей терапии… Чтобы связывать наноботов и выводить их из организма безопасным путём и в небольших количествах за один раз… Но это только теория. Роберт оглянулся — Кью выглядел достаточно воодушевлённым услышанным. — Это твоя лучшая теория, милая. Ты блестящий иммунолог, самый умный из тех, кого я знаю. Эллисон рассмеялась. — Много ты знаешь иммунологов, Роб. Я бы вообще не взяла трубку в такой поздний час, если бы Форман накануне битых полчаса не убеждал меня, что у тебя там какие-то проблемы транснациональных масштабов и, если ты позвонишь, я должна как можно меньше задавать вопросов, но давать как можно больше ответов на твои. Не расскажешь, что там у тебя происходит? — Это под грифом «секретно», Элис. Но я клянусь тебе — ты спасла не одну и не две жизни, ответив мне. Кью уже схватился за ноутбук, так что Роберт сказал: — До свидания, родная. — Береги себя, Роберт. Вот и всё — момент единения иссяк. Дальше она звала бы его или полной формой имени, или по фамилии. Но Роберт больше не волновался об этом — он знал, что победа близка. Оставалось полагаться на технический гений Кью, в котором сомневаться не приходилось. Правда, в конце концов, Джеймс Бонд мог оценить вклад Кью в свою жизнь… Однако об этом Роберт старался не думать. Лишь бы Кью был счастлив, а он — он как-нибудь переживёт, если выберут не его. Не в первый раз.***
Кью с головой ушёл в изучение материалов по построению наноботов на основе клеточных органелл. Роберт обложился распечатками статей по проведению хелатирующей терапии и — на всякий случай, как он сам сказал, — лечению аутоиммунных заболеваний. — Надо найти способ адаптировать клеточных наноботов так, чтобы иммунитет Джеймса на них не среагировал, — заметил Кью. Роберт, не отрываясь от бумаг, предложил: — У тебя его клеточного материала — завались. Отпечатай на 3D-принтере, когда определишься с конструкцией, за основу возьми родные клетки организма. Просто и гениально. Но Кью засомневался: — А ничего не будет из-за несоответствия функции клеток и их местонахождения? Роберт встал, пошуршал распечатками и, достав какую-то таблицу, показал её Кью. — Вот, смотри. Это — лейкоциты, охотники на чужаков в организме хозяина, если утрировать. Если ты возьмёшь их за основу, сможешь сделать наноботов, которые будут действовать как Т-киллеры — поглощать алмазоидных пришельцев. — И если запрограммировать выведение, а не уничтожение, чтобы предотвратить появление продуктов распада, вопрос решается! Воскликнув это, Кью в порыве чувств поцеловал Роберта в щёку. Тот улыбнулся, и Кью моментально стало легче. — Ты сможешь, я в тебя верю, — сказал Роберт, кладя ему руку на плечо. В тот момент Кью и сам в себя верил.