༄ ༄ ༄
В первой же поездке до реки она уже вела себя иначе, беспрекословно подчиняясь командам и ступая туда, куда ей было велено. Добравшись до реки, Лю Синь осторожно спешился и, поравнявшись с Сяо Вэнем и Тан Цзэмином, подошел к берегу, держа на руках большую зелёную черепаху. Опустив её в воду, он слегка подтолкнул её вперёд и встал рядом с мальчиком. – Почему она не уплывает? – спросил Тан Цзэмин, вскидывая брови и склоняя голову к плечу. Большая черепаха смотрела на них, зависнув в воде и не поддаваясь хоть и слабому вблизи от берега, но всё же течению. – Давай, ну же, – подбодрил её плыть Лю Синь, размахивая руками. Черепаха выползла на берег и медленно двинулась в их сторону. Лю Синь несколько раз опускал её в воду, и каждый раз она возвращалась обратно, упорно ползя к их маленькой компании. Не выдержав, Байлинь протопал к ней и, взмахнув крыльями, обхватил её за панцирь и отнёс на средину реки. Подождав немного, все решили, что черепаха наконец уплыла. Запрыгнув на свою лошадь и собравшись отъезжать, Лю Синь обернулся на берег в последний раз, тут же распахивая глаза – большая черепаха упорно ползла в их сторону. – Приелась к нашей капустке, не иначе, – сложив руки на груди и прикрыв глаза, покачал головой Сяо Вэнь. Решив всё же оставить упорного зверя, все двинулись в сторону дома. Только теперь большую рептилию нёс Байлинь, мирно паря над ними, держа в лапах панцирь черепахи, которая медленно перебирала лапами, словно плыла по воздуху.༄ ༄ ༄
Ещё через несколько дней Сяо Вэнь снова ушел на срочный вызов одного из взволнованных прислужников – какому-то там господину вдруг стало плохо. Лю Синь несколько часов провозился с разбором мышьяка, олова, буры и морской соли для подготовки к созданию лекарства от чесотки, попутно заглядывая в один из фармакопей, написанных Сяо Вэнем. Он удивился, узнав, что в доме существовал целый стеллаж книг, написанных рукой Сяо Вэня. Выбрав «Трактат о болезнях, связанных с синдромом холода» Лю Синь увлечённо штудировал его, так как близились холода, и вскоре им нужно было заготавливать лекарства из собранных трав. Потеряв счет времени, юноша выглянул в окно, подмечая, что уже перевалило за обед, а Сяо Вэнь всё ещё не вернулся. Обычно они обедали втроём: он, Сяо Вэнь и молчаливый Цзин, который за весь приём пищи мог сказать только одну фразу «спасибо» в конце. Сяо Вэнь казалось не обращал особого внимания на отрешенность мужчины, болтая без умолку, а вот Лю Синя такая холодность Цзина не то чтобы напрягала, но заставляла чувствовать себя не в своей тарелке. Захлопнув трактат на очередном ворчании пустого желудка, юноша уверенным шагом прошел на кухню и принялся готовить обед. Расставив блюда на столе, он некоторое время просидел в ожидании Цзина, но, так и не дождавшись того, подхватил поднос с мисками и поднялся на второй этаж. Вероятно, мужчина не спустился к обеду впервые потому что решил избежать неловкого молчания между ними. Потоптавшись у дверей Цзина с минуту, Лю Синь уверенно постучал в дверь. – Заходи, – послышался приглушенный голос. Пройдя внутрь, Лю Синь увидел скромную обстановку комнаты, которая ничем не отличалась от убранства их с Тан Цзэмином спальни. Мужчина сидел прямо на полу в позе для медитации, обращенный лицом к большому окну. Лю Синь спросил: – Ты не спустишься к обеду? – Нет, я не голоден. Выдохнув, юноша подошел к низкому столику и сгрузил на него поднос. – Не стоило, – сухо сказал Цзин, всё ещё не поворачиваясь. Парень медленно подошел к двери, намереваясь выйти, но в последнюю секунду передумал и развернулся: – Ты впервые не спустился к обеду. Совпадение ли то, что как раз сегодня Вэнь-гэ отсутствует? – Я просто не голоден. – Брехня! – воскликнул Лю Синь. Помолчав некоторое время и не дождавшись ответной реакции от мужчины, он прикрыл глаза, говоря: – Слушай, ты любишь быть в одиночестве? Ладно, но это не повод избегать меня как чумного. Цзин повернул голову, небрежно бросая: – Люблю быть в одиночестве? Лю Синь замешкался: – Ты почти всегда молчишь. На протяжении всего нашего пути ты не сказал ни слова, я думал, ты немой! Как я узнаю, что ты любишь, а что нет? Цзин вдруг повернулся, поднимаясь на ноги и смотря на него ничего не выражающими глазами: – Разве ты пытался заговорить со мной хоть раз? Лю Синь моргнул пару раз, вперившись взглядом в пол. – Или может хоть единожды сказал «спасибо»? За весь наш путь я не услышал от тебя ни слова. Стыд царапнул нутро. Поджав губы, Лю Синь дернул уголком губ, и поднял глаза, чуть отводя их в сторону. Прокручивая в голове моменты, в которых Цзин не раз спасал ему и Тан Цзэмину жизнь, он, сглотнув тяжелый ком, вдруг понял, мужчина был абсолютно прав – он ни разу не поблагодарил его, принимая его помощь как данность. Он всегда распинался в благодарностях перед Гу Юшэнгом, но ни разу не обмолвился с Цзином и словом. И сейчас это осознание было словно ударом по лицу. Всё это время Цзин смотрел на него. В его словах не было упрёка или насмешки. Он спрашивал по обыкновению спокойным голосом, и от этого было ещё тяжелее на сердце. Словно он и впрямь не понимал такого отношения к нему от Лю Синя. Юноша видел, что между Гу Юшэнгом и Цзином сквозит холодом и неприятием. Он кожей чувствовал это напряжение и не хотел лезть в их склоки, но у него самого не было никаких причин относиться к мужчине так отрешенно. Просто видя, как сторонится его Гу Юшэнг, Лю Синь невольно поддался его влиянию, только сейчас осознавая, как был неправ. – Цзин, я... – Не нужно. Уходи, я должен медитировать, – выдохнул мужчина, вновь поворачиваясь к нему спиной и усаживаясь на пол. Лю Синь поджал губы и развернулся к двери. У него действительно не было никакого права, что-то требовать от него сейчас, да и оправдания своему поведению он считал излишними и стыдными. Решив впредь исправить ситуацию не словами, а действиями, юноша глубоко втянул воздух. – Спасибо... за обед, – тихо сказал Цзин ему в спину. Лю Синь поднял голову и вскинул уголок губ, уже открыв дверь. – И тебе спасибо, Цзин.༄ ༄ ༄
Звуки ударов металла о металл разносились по большому заднему двору. Тан Цзэмин, оттолкнувшись от стены, взлетел над головой Гу Юшэнга и, не успев обрадоваться удаче – уловив брешь в защите мужчины – был схвачен за лодыжку и опрокинут на землю. Раскинув руки на земле, он переводил дыхание некоторое время, глядя на плывущие по небу белые облака. – Вставай. Выгнувшись в дугу, в следующее мгновение Тан Цзэмин был уже на ногах, прокручивая в руках тренировочный меч. – Когда я буду сражаться настоящим оружием? Мне надоел тренировочный меч! – Когда будешь готов, – ответил Гу Юшэнг, занося удар. – Вы всегда так говорите! – просипел Тан Цзэмин, упираясь в землю ногами и проезжаясь по ней, оставляя борозды под тяжестью меча Гу Юшэнга, который он блокировал своим изо всех сил. – И буду говорить так ещё долго. – Если бы я мог использовать духовную силу, то давно был бы готов! – Но ты не можешь. – Мне что, до двадцати лет тренировочным мечом махать? – воскликнул Тан Цзэмин, уходя наконец из-под атаки и бросаясь на мужчину с боку. – Если я скажу, будешь и до тридцати махать! – вновь занёс свой тренировочный меч Гу Юшэнг. – Не будь с ним таким строгим, – ухмыльнулся Сяо Вэнь, лениво листая книгу, сидя на крыльце. Тан Цзэмин бросил взгляд на великий меч генерала, что стоял у стены. Гу Юшэнг всегда брал его с собой, обвязывая рукоять плотной черной тканью, чтобы меч был менее узнаваем и не бросался в глаза. – У него есть имя? – Есть. – Какое? – любопытно спросил мальчик, утирая пот и еле успевая отскочить от стремительной атаки. – Не болтай! – гаркнул Гу Юшэнг. Тан Цзэмин усмехнулся: – Какое странное имя для великого меча! Сяо Вэнь от души расхохотался, переводя взгляд с побагровевшего Гу Юшэнга на веселящегося Тан Цзэмина. Обычно мальчик был более сосредоточен на тренировках, но с появлением Сяо Вэня он не мог не болтать без умолку, подхватив эту привычку от лекаря. Слыша лязганье клинков и ворчание старшего мужчины, Сяо Вэнь, посмеиваясь, встал и скрылся внутри дома. Это имение Гу Юшэнг купил совсем недавно. Небольшой одноэтажный дом состоял всего из нескольких комнат, главного зала, кухни и крыльца. Самым важным, пожалуй, был двор – обустроенный теперь под тренировочную площадку. С новыми обязанностями Лю Синя им стало невозможным тренироваться в стенах дома, где они жили, поэтому Гу Юшэнг решил приобрести небольшое имение, оборудовав его всем, чем нужно. Самому юноше они решили не говорить по просьбе-приказу Гу Юшэнга. Что было на уме у этого мужчины – не мог понять даже Сяо Вэнь, иногда и вовсе подозревая, что и сам Гу Юшэнг был не в курсе. Однако не став спорить и решив поверить, что мужчина сам обо всём расскажет Лю Синю уже на востоке, лекарь не стал спорить, а Цзину и вовсе были до потолка их решения. Сяо Вэнь прошел на кухню, где на столе были разложены яды и парализующие травы. Бросив горсть в металлическую плошку на огне, подняв тем самым клубы сизого дыма, лекарь не отстранился от едкого запаха, дыша как и прежде полной грудью – все известные ему яды на него уже не действовали, как и на остальных генералов. Повернув голову к окну, он заметил, что уже вечереет – сегодняшнее время подходило к концу, а ему ещё нужно было объяснить Тан Цзэмину принципы воздействия туманящих сознание ядов и их классификацию.༄ ༄ ༄
– Отдай! – Лю Синь тянул длинную серую ленту, которой обычно перевязывал волосы во время работы. Байлинь, весело клёкоча, скакал на столе, таща полоску ткани на себя. – Ты собака или птица?! Большая зелёная черепаха лежала рядом на столе, пожевывая длинный росток фасоли и следя за их борьбой. Гарпия оказалась на удивление сильной – даже приложив все свои силы, Лю Синь не мог вырвать ленту из её клюва, упираясь ногами в пол. Сдув прядь челки, он повернулся к птице спиной и, перекинув ленту через плечо, принялся тащить её на себя. Байлинь на это развеселился пуще прежнего, упираясь когтистыми лапами в край стола и перетягивая ленту на себя. Неизвестно сколько они так провозились, но прервал их стук в дверь. Резко отпустив ленту и не обращая внимания на рухнувшую с грохотом со стола от натяжения птицу, Лю Синь вскинулся и выбежал из комнаты Оттряхнув халат, он открыл дверь, полагая, что пришел очередной посетитель Сяо Вэня и он должен будет принять новый заказ. – Добрый день, – произнёс молодой парень, склоняясь перед Лю Синем в поклоне. Судя по расшитой добротной одежде, то был прислужник знатного дома – такие часто захаживали в их лавку, передавая заказы от своих господ. – Здравствуйте, – поздоровался в ответ Лю Синь, открывая дверь шире, чтобы пропустить парня. В ответ на что тот улыбнулся и покачал головой. Вновь чуть склонившись, он протянул байте¹ Лю Синю. Машинально взяв плоскую табличку, юноша непонимающе нахмурился, поднимая от неё взгляд на посыльного. – Господин Дун желает нанести визит, – ответил посыльный на его молчаливый вопрос. «Господин Дун? Дун Чжунши?» Лю Синь вновь уставился на табличку, рассматривая её. Всё верно – резной каллиграфией это имя было выведено золотыми иероглифами. «Почему глава гильдии купцов хочет лично нанести визит?» Покрутив табличку в руках, Лю Синь спросил, чуть замешкавшись: – И когда же нам ожидать господина Дуна? Посыльный всё также с учтивой улыбкой моргнул и ответил: – Прямо сейчас. – Чт... Лю Синь не успел договорить, как посыльный вдруг отошел чуть в сторону, указывая рукой. В следующую секунду из-за угла показалась большая свита прислужников и придворных дам в расшитых дорогих одеждах, что шли по бокам от большого золотого паланкина. Лю Синь во все глаза смотрел на это шествие до тех пор, пока оно не остановилось аккурат перед лавкой. Из паланкина высунулась мужская рука с длинными ровными пальцами, изящным жестом молчаливо приказывая опустить седалище на землю. Придворные дамы шушукались и кокетливо улыбались, оглядывая растрепанного Лю Синя с распущенными волосами. Цокот когтистых лап раздался по полу. Байлинь, с лентой в клюве, важно встал рядом с Лю Синем, который тут же выхватил полоску ткани и спешно подвязал высокий хвост. Пока он возился с волосами, поглядывая на уставившихся на него людей, занавеска паланкина колыхнулась, выпуская наружу высокого широкоплечего мужчину, который был одет в золотые одежды со струящимся позади него подолом, расшитым огненными карпами. И который теперь возвышался над Лю Синем, приветливо растягивая губы в улыбку. Отступив на шаг, юноша неловко выставил руки перед собой, склоняясь в поклоне и приветствуя гостя. – Господин Дун, – выпрямившись, Лю Синь внимательней рассмотрел мужчину. Ему было немного за тридцать, он был высоким и статным, и совсем не вязался с образом главного купца, которого представлял себе Лю Синь. Вся знать этого города, которую успел повстречать юноша, носила золотые одежды и была сплошь и рядом как на подбор не в меру упитанна. Этот же мужчина производил впечатление человека ежедневно подвергавшегося уходу за собой с помощью физических нагрузок. Лю Синь опустил глаза на его талию. Решив, что меч в бело-золотых ножнах висит там не только для вида. Неловкая тишина опустилась на двор и даже трепыхание вееров придворных дам замерло. «В самом деле, кто наносит визит так внезапно, предупреждая об этом лишь за минуту», – раздумывал Лю Синь. Даже он, мало сведущий в этикете и порядках этого мира, понимал, что байте отправляются минимум за день в кругах таких высокопоставленных людей, как глава гильдии. Однако Дун Чжунши напротив, казалось, совершенно не испытывал какой-либо неловкости из-за своего внезапного появления и того, что сейчас смущал юношу, разглядывая его во все глаза. Неловко кашлянув, Лю Синь прервал тишину: – Господин Дун, моё имя Лю Синь, – он вновь чуть поклонился. – Я помощник господина Сяо. К сожалению, самого лекаря сейчас нет. Дун Чжунши продолжал улыбаться и рассматривать юношу. «Твою мать я тебе что, жаба на разделочном столе?» – вспыхнул Лю Синь. Он ненавидел быть в центре внимания, а сейчас, когда толпа ряженой знати рассматривала его, как забавную зверушку, и вовсе начал выходить из себя. – Вот оно как, – прозвучал спокойный размеренный голос мужчины. – Если в следующий раз вы уведомите нас о своём визите заранее, то непременно встретитесь с господином Сяо, – Лю Синь вновь поклонился и собрался было скрыться внутри, как был остановлен словами Дун Чжунши: – Могу я подождать господина Сяо внутри? Глаз Лю Синя дёрнулся. – В...все? – обернулся он, оглядывая толпу. Дун Чжунши в ответ на это усмехнулся и сделал жест рукой. Все прислужники тут же рассыпались по всему двору, находя временное пристанище в винных и чайных неподалёку. Не мешкая, Дун Чжунши прошел внутрь. «Вообще-то, я ещё не сказал «можно»!» Растерянно простояв возле распахнутой двери ещё несколько мгновений и осматривая пустой двор, Лю Синь спешно прикрыл дверь и развернулся. Мужчина остановился посреди зала, любопытно оглядываясь по сторонам. Решив, что не выгонять же его, юноша прошел внутрь и быстро поставил на низенький столик чайничек и тарелку с освежающими закусками, рукой предлагая гостю присаживаться. Улыбнувшись, Дун Чжунши изящно опустился на подушки, расправляя свою золотую мантию по полу, и вновь уставился на Лю Синя. – Честно говоря, я не знаю, когда именно вернётся господин Сяо, – начал парень. – Не лучше ли будет... – Присаживайтесь, – Дун Чжунши по-хозяйски указал на место напротив себя. Лю Синь чуть нахмурился. С чего бы ему сидеть за одним столом со знатью и о чем вообще говорить? Он не имел права расспрашивать пришлого главу гильдии о цели его визита – вопросами снадобий и целительством занимался непосредственно сам Сяо Вэнь за закрытыми дверями, наедине со своими клиентами, а он был просто «принеси-подай-давай чаю выпьем». «Чай! Наверное, он хочет, чтобы я налил ему чай!» – тут же нашёлся Лю Синь. Ну, разумеется, такой человек как Дун Чжунши не привык сам себя обслуживать. Выдохнув от догадки, Лю Синь опустился на колени и потянулся к глиняному чайничку, но так и замер с протянутой рукой. Сняв с подставки небольшую пиалу, Дун Чжунши, придерживая широкий рукав своих одеяний, налил чай и пододвинул чашу юноше, после этого наполняя свою. Лю Синь растерянно моргнул, опуская глаза в стол и пододвигая к себе чай. Решив, что не станет первым заводить разговор, юноша сделал глоток ароматного белого чая. Он представить не мог, о чем беседовать с этим человеком, а светская болтовня ни о чем была по большей части особенностью Сяо Вэня. Пожалуй, это его искусство затуманивать разум словами стояло на одном уровне с его целительскими способностями. Лю Синь сам не раз видел, как тот забалтывал знатных господ, которые пришли с указами приготовить им очередное снадобье, призванное развеять скуку, по типу удушения для шестикрылых мух. Лекарь вводил их в ступор до такой степени, что те в итоге терялись в словах и вихрях его жестов, после чего уходили, позабыв, зачем приходили вообще. После этого лекарь обычно разворачивался к Лю Синю и на его вскинутую бровь лишь разводил руками: – Что? Мне просто было лень. Лю Синь усмехнулся, вспоминая выражение лица Сяо Вэня и тут же осёкся под внимательным взглядом Дун Чжунши, вспомнив, что вообще-то не один. Байлинь нахохлившись сидел рядом с юношей, внимательно глядя на мужчину. – Чудная птица, – сказал Дун Чжунши, отпивая чай и скрывая улыбку. – Это Байлинь. – А это? – кивнул Дун Чжунши, указывая на медленно ползущую в их сторону черепаху. – Это... У неё ещё нет имени. – В самом деле? – вскинул бровь глава гильдии. Лю Синь только недавно чуть не сломал голову, придумывая имя для своей лошади, сумев выдавить из себя слишком очевидное и простое. Над именем для черепахи ему нужно было потратить времени не меньше, а он хотел спать по ночам. Отстаньте от этого юноши, ладно? У него и так плохо с фантазией. – Это просто большая зелёная черепаха. Дун Чжунши поднял брови, глядя на демонстративно ползущую мимо него рептилию. – Мы зовём её пока так. – Действительно, чем не имя для большой зелёной черепахи? – рассмеялся Дун Чжунши. Лю Синь усмехнулся, отпивая чай и в следующее мгновение чуть не выплёвывая его от вопроса: – Вы женаты? Лю Синь отставил чашу на стол и поднял взгляд на мужчину, пытаясь понять, в чём связь и как вообще можно было скакать так с темы на тему. – Почему вы спрашиваете? – Я видел вас с мальчиком, – Дун Чжунши провел пальцами по краю своей чаши, не отрывая взгляда от юноши. – Когда? – чуть нахмурил брови Лю Синь. – На фестивале Цисицзе. А после вы прошли мимо меня, даже не заметив. Подумав, Лю Синь припомнил, что спешно прошел сквозь компанию людей, не став обходить их стороной и тратить время, когда спешил на голос зазывалы. – Да, точно. Простите, в тот день я очень спешил. – Я знаю. Мы последовали за вами и видели, как вы выкупили вашу большую зелёную черепаху, – вновь рассмеялся Дун Чжунши. Лю Синь кивнул, отпивая чай. – Так вы женаты? Лю Синь вновь поднял взгляд на Дун Чжунши. – Почему вы спрашиваете? – повторил он свой вопрос. Глава гильдии растянул губы в улыбке и юноша вдруг задумался, а не свело ли ему лицо, раз улыбка так и не сходит с его лица? Возможно, за этим он и пришел к Сяо Вэню. Дун Чжунши спросил: – Вы были со своим подопечным, верно? – Господин Дун, я искренне не понимаю, чем вызвано ваше любопытство, но считаю этот вопрос слишком личным для первой встречи, – ответил Лю Синь ровным тоном. – Но это не первая встреча. – Даже для второй подобные разговоры неуместны. – Но это и не вторая встреча. Лю Синь напрягся, отводя глаза в сторону и вознося мольбы Цзину, чтобы тот спустился вниз. Мужчина хоть и молчал по большей части, однако мог метнуть такой острый взгляд, что любая улыбка сойдёт с лица. – Я слышал, как этот мальчик зовёт вас «ифу», – увидев, что юноша начинает нервничать, Дун Чжунши миролюбиво поднял раскрытую ладонь. – Не волнуйтесь, я не преследую вас. По крайней мере, намеренно. Просто несколько случайных встреч. Лю Синь кивнул, подливая им чай. – Значит, этот мальчик... – Его подопечный, – произнёс ровный голос со стороны двери. Лю Синь резко развернулся, встречаясь взглядом с Тан Цзэмином, за которым стояли Сяо Вэнь и Гу Юшэнг. От автора: если кто забыл, Дун Чжунши – основатель и глава гильдии вольных городов; один из тех, кто поднял восстание, требуя политическую независимость и свободу от княжеской подати. Он очень влиятелен не только в Яотине, но и во всей империи. ____________________ 1. 拜帖 (Байте) – именная карточка (или визитная карточка), написанная на бумаге или дереве, используемая должностными лицами, дворянами или выдающимися людьми для уведомления другой стороны о своем визите. Обычно там указывалось имя, должность и так далее. Это как визитная карточка в современном мире.