Дорогой Уилл, Я оставил тебе завтрак, надеюсь, что твоё настроение улучшится. Искренне твой, Ганнибал Лектер
***
С момента их последней встречи прошло два дня. Уилл пришёл на очередной сеанс во вторник вечером. Сейчас профайлеру было интересно наблюдать за Ганнибалом. Мужчина, сидящий перед ним как обычно аристократично закинул ногу на ногу и глядел в глаза. Уилл не уступал ему. Это выглядело со стороны так, будто они играют в гляделки. — Завтрак в воскресенье был прекрасен, Доктор Лектер. — Как легко вы переходите от статуса «друзей» к статусу «врач-пациент». И все же я благодарен за комплимент, Уилл, — Ганнибал держал в руках записную книгу и ручку. — Я стараюсь не нарушать границы этики, и все же нарушаю, как и вы. — О чем бы ты хотел поговорить сегодня? — не обращая внимания на вышесказанное, продолжил доктор. — О смерти. — Ганнибал поднял брови и одарил Уилла непринуждённой улыбкой, — Мне сегодня снился сон, что я и мой… дорогой человек погибли, упав со скалы в океан, но в следующем сне, я оказался в прошлом после этой смерти, будто меня закрутило во временную воронку. И поэтому я подумал о том, что за этой границей смерти нет ни рая, ни ада, только новая жизнь или изменённая старая, причем старая дана, чтобы иправить ошибки и не допустить смерти. — Вы считаете, что после смерти нас ждёт перерождение? — Я не знаю во что верить. — Судьба как божественное проявление крайне противоречивая штука. А не думали ли вы о том, что своеобразное попаданчество может оказаться вашим личным адом? — Мой личный ад? — Уилл усмехнулся и закусил нижнюю губу, — Что ж, Доктор, мой личный ад я вижу в вас, и если раньше он пугал меня, не давал вздохнуть полной грудью, почувствовать свободу, то теперь все изменилось. Я вижу в вас себя. И кажется, мы начинаем сливаться, — Ганнибал смотрел в глаза Уилла с особым видом любви. Это прельщало его, но больше интриговало. — Les âmes des gens, comme dans les miroirs, se reflètent les unes dans les autres. — Ганнибал снова поймал глаза Уилла, но тот нервно отвел их в сторону, — Полагаю, нам стоило бы выпить. Вы же не против? Уилл был не против и потому расслабился в кресле ещё больше, когда Ганнибал протянул ему бокал с красным вином. — Почему именно этот сон привлёк ваше внимание? — Он был слишком реалистичным… И я убил в нем плохого человека. Моя истинная природа была раскрыта в том сне особенно ярко. Я чувствовал власть. Это было прекрасно, — скрывать, что это была его реальность в прошлом, было единственным способом борьбы с призраками прошлого, которые сейчас выливались в настоящее. — Плохие вещи, которые мы делаем с плохими людьми, заставляют нас чувствовать себя хорошо. Уилл бы не стал задавать вопросы психиатру, если бы это был не Ганнибал Лектер, просто делился бы своими чувствами и мыслями. Сейчас же он лишь наблюдал за ним. Уилл хотел прикоснуться к нему, но не знал, как Ганнибал отреагирует. В этом мире он не был уверен в чувствах психиатра, хотя бы потому, что мужчина держался вдали от него. Однако все эти завтраки, что он привозил, все ужины, что устраивал для них двоих, все его действия указывали на то, что Ганнибал осознавал эту привязанность, ему нравилось заботиться о ком-то, особенно об Уилле. Он видел в нем родственную душу, вот только сам Уилл до последнего момента, до последнего вздоха в прошлом, не замечал этого, не хотел замечать. Они были абсолютно разными людьми, с разными ценностями, но их тянуло друг к другу с первого дня знакомства. Уилл изначально был заинтересован в нем. — Вы правы, доктор, — профайлер отпил вина и продолжил пристально смотреть на Ганнибала, но тот даже не смутился такому грубому разглядыванию и был готов слушать дальше, но Уилл будто не знал, что ответить. Его мысли занимали губы Лектера, их возможный вкус, и именно от этих мыслей он старался сбежать, — Я… кажется немного не в себе. Простите, — Уилл отвёл взгляд в окно и зажал губы. — Вы плохо себя чувствуете? — Да, черт возьми, я плохо себя чувствую! — резко ответил он и поднялся с кресла, направляясь к окну, такое случалось редко, но Ганнибал сохранял спокойствие, несмотря на агрессию Уилла, — Зачем вы это делаете? Все то время, что мы знакомы, вы только и делаете, что проявляете эту заботу… Какую цель вы преследуете в отношении меня? — Уилл сел на кушетку и закрыл голову, пытаясь успокоиться. — Уилл, ваше поведение вызывает у меня спорные чувства. И если я смущаю вас, то без проблем могу посоветовать вам другого специалиста, — он поднялся с кресла и последовал к своему столу, отложив записную книгу, и начал нервно прибираться на столе. Ганнибал прежде не чувствовал подобного. Его эмоции часто были наигранными, но такими естественными для окружающих. Он никогда не отрицал наличия чувств, он испытывал их, как и любой другой человек, но они отличались, были иными. Часто весь гнев и всю боль он скрывал за этой маской любезности и обаяния, но с Уиллом это было сложнее, чем с остальными. Сейчас же он заметил, что человеческий костюм дал трещину. Уилл явно был не равнодушен к нему, но из-за внутренних противоречий причинял боль не только себе, но и ему. С каждым днем Ганнибалу становилось все сложнее понимать Уилла и собственные чувства. — Не нужно. Прости меня за этот эпизод, Ганнибал, — Уилл усмехнулся со своих слов. Официальный и наигранный стиль их общения сошел на нет, он делал это специально, но сдался, понимая, что это выглядит, как помешательство, — С каждым днем я открываю в себе много нового. И то, что прежде казалось недопустимым и удручающим, теперь стало желанным, — его глаза были на мокром месте, но он все равно искренне улыбнулся Ганнибалу, а после продолжил, — Думаю, что на этом этапе стоит закончить сеанс. Увидимся в четверг, да? — став чуть мягче, произнес он, схватил пальто и вышел прочь, не дожидаясь подтверждения. В машине его снова накрыло эмоциями, но на этот раз Уилл был более сосредоточенным и не хотел никого убивать, по крайней мере, сегодня. Он еще раз для себя подтвердил, что влюблен, будто впервые ловил себя на этой мысли, но по итогу лишь снова пытался поверить в то, что знал до этого. Быстрая смена мыслительных процессов мешала ему соображать. Так было всегда, но теперь к постоянным размышлениям об убийствах добавилась влюбленность. Профайлер старался принимать это, но внутренняя неуверенность в происходящем заводила его еще дальше от первоначальной цели.***
Уилл думал о случившемся, после возвращения домой… Выпустив собак, а потом покормив их, Уилл зашел в ванную. Фантазия всегда была частью его жизни и мысли о возможных поцелуях с Ганнибалом, о ночах, которые они могли бы провести вместе, практически сразу вызвали эрекцию. Он зашел в душ, скинул одежду, включил воду, закрыл глаза и просто сделал глубокий вдох, провалившись в сознании. Профайлер представлял их горячие поцелуи, жар тел, нежные касания, стоны удовольствия. Он звал его, желая слиться воедино, его чувства обострились. После душа Уилл упал на кровать и уснул. Все дни до четверга он провел в одиночестве, ни с кем не контактируя. Ему необходимо было принять эту часть себя и потому он долго размышлял, пока создавал новые мушки или перебирал лодочный двигатель в гостиной. Сарай он оборудовал для убийств, поэтому вход туда был строго воспрещен для всех приходящих. В основном Уилл занимался бытом и ему нравилось заботиться о своем доме, о собаках. Джек не донимал его звонками, так как убийств в их округе не происходило больше недели. В среду вечером Уилл сидел перед камином с собаками и с улыбкой на лице чесал за ухом у Уинстона, все остальные хвосты игрались в центре гостиной. Этот вечер казался по-семейному уютным, на секунду Уилл представлял, что рядом с ним в соседнем кресле сидит Ганнибал и они вместе пьют вино и наслаждаются вечером, наблюдая за пламенем в камине. Ему действительно по душе была такая картина. От мечтательных мыслей его отвлек звук уведомления.Уилл, добрый вечер. Должен сообщить вам, что завтрашний сеанс не состоится. Если вы все еще нуждаетесь в психотерапии, позвоните по этому номеру. Мадам Дю Морье примет вас. Спасибо за понимание. Доктор Лектер.
Профайлер лишь усмехнулся и не мог поверить, что Ганнибал все решил за него, видимо, просто решил себя обезопасить, ведь иначе он бы не стал отменять терапию… Но был ли в этом еще какой-то смысл Уилл точно не знал. На секунду ему показалось, что он все испортил недосказанностью и резкостью.***
Следующий вечер прошел далеко не дома. Весь день Уилл просматривал старые дела ФБР и искал в этих документах информацию о не осуждённых за насилие и педофилию преступников. Именно их он мог принять за обезличенных существ. И поэтому выбор сразу же упал на откупившегося священника, который занимался растлением детей, шантажируя их. Это вызвало омерзение и злость. Уилл вышел на охоту. Он вошел в церковь, не церемонясь.***
Утром позвонил Джек и приказал срочно выезжать в Балтимор из-за убийства, совершенного вчера. Уилл безоговорочно решил присутствовать и лишь умывшись и приняв быстрый душ, выехал на место. Он мечтал увидеть там Ганнибала, хотел, чтобы мужчина также консультировал ФБР по этому делу. Уилл не сожалел о том, что сделал, но понимал, что теперь из игры он точно не сможет выйти. Все было ради их яркого воссоединения. Подъехав к скверу напротив церкви, Уилл вышел из машины в уже полюбившемся пальто и проследовал к месту преступления. В его глазах не читались никакие эмоции, он лишь завороженно разглядывал свою работу, а после обратил внимание на Ганнибала. Мужчина стоял чуть дальше и беседовал с Аланой, он обратил внимание на Уилла только после того, как Алана указала на него. Такой безразличный взгляд выбесил Уилла. Он уверенно направился к нему. — Привет, — он обратился к обоим, а потом перевел взгляд только на Лектера, — Ганнибал, можно с тобой поговорить? — Уилл смотрел в его глаза в надежде, что тот согласится. — Конечно, Уилл, — мужчина последовал за ним, снова придерживая за талию, что вызвало улыбку у профайлера. — Почему ты отменил наши встречи? — Я решил, что тебе не комфортно в моей компании и подумал, что так будет лучше для твоего здоровья. — Что? — недоумение на его лице говорило за себя, — Ты просто решил все вместо меня. И странно, что когда у меня был энцефалит, тебя не заботило мое здоровье. Ты играл. И ты снова играешь. Со мной. — Но ведь и ты не проигрываешь в этой игре, Уилл. Пока что. — он крепко сжал руку профайлера, доставляя тому боль, — Очень любопытно наблюдать за твоими метаниями от одного берега к другому, а я очень не люблю неопределённость, дорогой Уилл, она отнимает волю к действию. — Правда? — они стояли так близко, чтобы никто не увидел, как Ганнибал сжимает его запястье до синяков, — Поэтому ты спишь с ней? — Ганнибал лишь улыбнулся ему, не отводя глаз, а после до крови прикусил губу. — Грэм! — Джек окликнул его и заставил подойти к телу, — Мне нужно твое мышление сейчас. Потом поговорите. Ганнибал отпустил его руку и также безразлично отошёл к Алане. Уилл же направился к Джеку и лишь поприветствовал команду. — Стивен Дорв, местный священник, три года назад его осудили за растление несовершеннолетних. Все улики указывали на него, но посадили другого человека, с тех пор он занимался благотворительностью… — начал Зеллер. — Чтобы скрыть еще больше преступлений… — безразлично продолжил Прайс. Уилл стоял перед своим творением и для видимости закрыл глаза, запуская маятник. Я чувствую отвращение, но любезно улыбаюсь ему, чтобы не спугнуть. Я вижу это извращение в его глазах, дожидаюсь подходящего момента, а потом хватаю за шею и начинаю душить. Мне нравится очищать мир от подобных ему… Он брыкается. Я чувствую его конвульсии и отпускаю. Он пытается отдышаться и двигается к выходу, хрипя, но я хватаю его за рясу и тяну на себя, а после бью ножом в грудь. Ему не место среди людей. Таков мой замысел. — Убийца мстил за тех детей? — Не только. Он хотел остановить его и наказать, — Уилл разглядывал, созданную им статую. Священник был подвешен за руки, глаза его были широко открыты, остекленели, а сердце лежало в луже крови перед ним, на поверхности которой были разбросаны белые лепестки. — Есть связь с Потрошителем? — спросил Джек. — Не прямая. Он не подражатель и не последователь. Убийца хочет быть равным Потрошителю, но их отличие в том, что Каратель способен к сочувствию… — Уилл сделал паузу, — хотя к таким как Дорв он испытывает ненависть, к ним нет ни капли сожаления. Джек лишь кивнул, услышав минимальную информацию о профиле убийцы, и хотел было уйти, но резко развернулся. — Ты же помнишь про суд над Потрошителем в понедельник? — Помню.