The Sunshine Court/Солнцекорт

Жан Если бы Жан захотел, он бы больше никогда не ступил на территорию аэропорта. С Воронами это не было проблемой: персонал все решал за них, а Вороны просто должны были заткнуться и идти туда, куда им скажут в длинной веренице пар. Единственный раз он был в аэропорту один, когда ему пришлось забирать Нила из отдела прибытия на рождественские каникулы, так как Рико был занят с мастером. Рико отвез их обратно в канун Нового года, когда Нил бурно отреагировал на жестокую прощальную вечеринку Рико. Жан не смог бы дотащить его до парковки, но, по крайней мере, смог бы оттащить его от обочины до регистрации и очереди в службу контроля качества. Эта поездка была совершенно другой. Он и не подозревал, насколько сложен этот процесс и как много людей может заполнить аэропорт. Когда Ваймак пригласил его с собой на западный рейс, Жан не очень-то сопротивлялся, но к тому времени, как они приземлились в Шарлотте, он был отчаянно рад, что Ваймак проигнорировал его горячие протесты. Громкоговорители безостановочно говорили на разных языках, называя незнакомые имена и фамилии, а также сообщая последние данные о посадке и выходе на посадку. Каждый раз, когда Жан видел в периферийном зрении черную одежду, он автоматически пытался изменить направление и встать в очередь. Только твердая рука Ваймака, лежащая на его локте, могла вернуть его на путь истинный. Международный аэропорт Лос-Анджелеса был переполнен, когда Жан вышел вслед за Ваймаком из самолета. Он держался как можно ближе к автобусу, не наступая на ботинки Ваймака, уверенный, что если они разойдутся, то ему уже никогда не выбраться отсюда. На полпути к терминалу стоял эскалатор, и Ваймак сошел на одну сторону, как только они достигли низа. По обе стороны от них тянулись туннели, и Ваймак бросил взгляд на указатели. Один путь вел к следующему терминалу, а другой — к выдаче багажа. -Прямо вниз, — сказал Ваймак. -Ты хорошо себя чувствуешь здесь? Ваймак приехал с ним, не собираясь задерживаться: он купил себе билет в тот же день на восточное побережье и предположительно проведет середину дня в одном из баров аэропорта. Жан мог бы спросить его, почему он беспокоится, но он откусил сто или сегодня уже тысячу раз. Он знал, почему, хотя и отказывался в это верить. Таких людей, как Ваймак, не существовало. Они не могли и не должны были. -Да, тренер, — сказал Жан. Ваймак выглядел так, словно хотел сказать что-то еще, но в конце концов он коротко хлопнул Жана по плечу и молча повернул в ту сторону, откуда они пришли. Жан несколько мгновений смотрел ему вслед, прежде чем заставить себя направиться к выходу. Он крепче ухватился за ручку своей сумки и мрачно направился в ту сторону. Вскоре он прошел, и Жан тут же свернул налево вдоль стены, чтобы осмотреть ожидающую толпу. Заметить Джереми Нокса было довольно просто. Капитан «Троянцев» пришел в университетской футболке: не единственный в толпе, на ком была надпись USC, но единственный, на ком было так много кардинальского красного. Жан замедлил шаг и остановился, воспользовавшись тем, что Джереми отвлекся, чтобы изучить своего нового капитана. Он был немного дезориентирован, увидев его одетым. Во всех играх, которые он смотрел за последний месяц, и во всех статьях, которые Кевин показывал ему в Эверморе, Джереми был в форме. Жан несколько раз играл с USC, но в его обязанности не входило проверять Джереми. Это был бы его год, если бы его не выгнали с линии. Жан почувствовал, что его внимание начинает ослабевать, но сейчас было не время и не место думать о Рико. Он вырезал на ладони полулунные углубления, пока не увидел только Джереми. Он был немного более тощим, чем он ожидал, и был создан скорее для ловких движений и быстрых рывков, чем для жестокого запугивания и доминирования, на которые Жан полагался в качестве защиты. Запутанные карамельно-каштановые волосы каким-то образом умудрялись не выглядеть грязными, а из-за ослепительно-золотых шорт, в которые был одет Джереми, его ноги казались длиннее, чем Жан предполагал. Если он правильно помнил, у Жана было четыре дюйма. Джереми захватил с собой йойо, и в ожидании пытался и безуспешно проделывал с ним трюки. Он бросил игру только после того, как запутал струну в шнуре наушников, и Жан с преувеличенным поражением наблюдала, как он принялся за работу по устранению беспорядка. Джереми поднял голову, то ли поняв, что толпа вокруг него растет, значит, самолет приземлился, то ли почувствовав, что за ним кто-то наблюдает. На поиски единственного неподвижного человека на этой стороне комнаты Джереми потратил всего мгновение. Он тут же переложил свое йойо и наушники в одну руку, чтобы он мог поднять другую. Жан спокойно напомнил себе, что уже слишком поздно передумывать, и отправился встречать Джереми на полпути. -Привет, привет, — радостно поприветствовал его Джереми. -Как долетел? Ужасно, подумал Жан, но остановился на фразе: -Светские беседы — это бессмысленная поблажка. -Я люблю побаловать себя, — сказал Джереми с улыбкой на лице. Слова Кевина насмешливо прозвучали в глубине его мыслей: «Некоторые из них тебе нравятся». Жан оборвал эту мысль так быстро, что у него закружилась голова. Неважно, что на Джереми Нокса было раздражающе легко смотреть; Жан знал, что лучше не смотреть на другого мужчину слишком долго. Он усвоил этот урок на собственном опыте и не переживет его повторения. -Выдача багажа здесь, — сказал Джереми, когда Жан не стал тратить время на ответ. Он начал отворачиваться, ожидая, что Жан последует за ним, и замешкался, когда Жан покачал головой в молчаливом отказе. -Нет чемоданов? -У меня есть сумка, — сказал Жан. Джереми посмотрел на него, потом на ручную кладь, лежащую у его правой ноги, потом мимо него, словно там был еще один чемодан, которого ему не хватало. -Остальное отправляете по почте? -Нет, — сказал Жан. -У меня есть все, что нужно. -Если ты так считаешь, — сказал Джереми тоном, который говорил о том, что он не убежден. Жан ожидал, что он начнет настаивать на своем, но вместо этого Джереми жестом пригласил его следовать за собой. -Хорошо, тогда давайте выберемся отсюда и доставим вас на новое место. По дороге сюда пробки были не такими уж плохими, но мы приближаемся к обеду, и, вероятно, на улице начнется хаос. Машина Джереми стояла тремя этажами выше и на полпути назад в гараже. Жан почти ничего не знал об автомобилях, несмотря на то что технически владел одним из них, но, увидев деньги, сразу понял, что это деньги. Когда он сел в машину со стороны пассажира, то ожидал, что она будет пахнуть теплой кожей и полиролью, но запах жирной еды был таким тяжелым и свежим, что он решил, что Джереми остановился перекусить по дороге в аэропорт. Может быть, Джереми чувствовал себя безрассудно сейчас, когда начались летние каникулы, но капитан должен быть самым стойким к искушениям. -Ты голоден? — спросил Джереми. -Если да, мы можем остановиться и купить тебе что-нибудь по дороге домой. Если нет, то… четверг? — Он задумался, сверяясь со своим мысленным календарем, и кивнул. Жан чуть не пропустил половину сказанного, когда он наклонился, чтобы просунуть корешок билета в турникет на выходе, но он смог собрать достаточно информации, когда Джереми снова уселся: -По четвергам у нас вечер сэндвичей, а сегодня, по-моему, должен быть французский дип или что-то в этом роде. Маленькая шутка, чтобы поприветствовать нашего первого француза. -Комедия на века, — сказал Жан. -Я смеюсь изнутри. -Голоден? — снова спросил Джереми. -Нет, — сказал Жан. -Здешний запах убил мой аппетит. Это дало ему всего несколько секунд покоя. -Что ты изучаешь? Когда он так говорил, это звучало как светская беседа, но поскольку учеба была необходимым злом студенческого спорта, Жан не мог оправдать игнорирование этого вопроса. -Бизнес. -Более смелый человек, чем я, — сказал Джереми. -Прости, что говорю это, но звучит не вдохновляюще. Намек на неожиданную проблему заставил Жан напрячься. -Что они тебе дали? Джереми так долго не отвечал, что Жан подумал, что он пытается нагнетать напряжение, но потом Джереми спросил: -Когда ты говоришь «дали мне», ты имеешь в виду…? -Что изучают троянцы? -спросила Жан, нетерпеливо ожидая, что придется уточнять. На этот вопрос должно было быть проще всего ответить, но Джереми предварил свое объяснение недоуменным: -А-а-а? -Он подумал еще несколько мгновений. -Я учусь на английском, Кэт изучает информатику, Лайла занимается развитием недвижимости, Набиль — архитектурой…- Он побарабанил пальцами по рулю, размышляя. -Дерек — это экономика. Томпсон, а не Аллен, — сказал Джереми, и Жан запоздало вспомнил, что у троянцев в линии нападения есть и Дерек, и Деррик. -Ксавьер общество, и, думаю, Шон тоже. Тебе действительно нужен весь состав или этого пока достаточно? -Жан уставился на него. -Это невозможно. -Что я знаю их всех? Я, наверное, угадал хотя бы половину. -Что они все разные, — сказал Жан. -Кто подписал это? -Я запутался, — признался Джереми. -Помоги мне немного, потому что звучит так, будто ты намекаешь на то, что все Вороны изучают одно и то же? -Да-Жан сказал, и у Джереми побелели костяшки пальцев на рулевом колесе. -Вороны обязаны посещать наши занятия вместе. -Их, — тихо вмешался Джереми. -Их классы. Жан слегка нахмурился, заметив его промах. -Самый простой способ гарантировать, что кто-то будет доступен, — дать всем Воронам один и тот же курс. Исключения могут быть сделаны, если два ученика согласятся получить одинаковое образование, но они должны будут получить одобрение тренера Мориямы. Никто не решается спросить его об этом. -Кроме Кевина, — поправил себя Жан. -Он хотел изучать историю и умолял Рико заниматься с ним. -Рико согласилась при условии, что Кевин будет делать все домашние задания за Рико. Именно поэтому Жан в отсутствие Кевина стал присутствовать на уроках Рико: больше никто в группе не посещал те же предметы. Жану не нужно было отставать, достаточно было просто прийти и сесть в дальнем углу. Прошлой осенью он проспал их, но несколько месяцев этой весной он проводил их, переписываясь с Рене. -Они единственные из всех, кого я знаю, кто не на бизнесе. -Немного честности? -спросил Джереми.-Это просто чертовщина какая-то. Ты хочешь сказать, что у тебя даже не было выбора, что изучать? -То, что я изучаю, не имеет никакого значения, — говорит Жан. -Моя единственная цель — играть. -Да, но… У тебя даже не было выбора? — спросил Джереми. Когда Жан не ответил, Джереми взволнованно провел рукой по волосам. -Это как-то грустно. Конечно, если тебе не нравится бизнес, но я думаю, ты должен был иметь возможность выбирать. Наверное, сейчас уже поздно что-то менять, ты уже старшекурсник и все такое, но ты мог бы выбрать какую-нибудь второстепенную дисциплину или прослушать несколько занятий, я думаю. Я так и делаю: Я выбираю интересный предмет раз в семестр, чтобы сбалансировать остальные. -Университет — это средство достижения цели, — говорит Жан. -Неважно, нравится мне это или нет. -Значит, нет, — заключил Джереми. -Наслаждаться, я имею в виду. Это не было важным выводом, поэтому Жан не стал тратить силы. Следующие несколько миль Джереми молчал, размышляя над этой мыслью. Джереми сказал: -Кевин предупреждал меня, что ты не захочешь ходить на занятия один и что мне придется найти кого-то, кто пойдет с тобой. Он мог бы хотя бы объяснить это получше. -Он не привык объясняться, — говорит Жан. -Он привык просто добиваться своего. Это рассмешило Джереми. -У меня сложилось такое впечатление о нем, да. О, быть изнеженной элитой. Жан моргнул и увидел белые шрамы на руке Кевина. Он вспомнил, как Кевин звонил ему год назад и умолял опровергнуть слухи о том, что Эдгар Аллан переводит округа. Его желудок забурлил от возмущения. -Он заслужил право быть высокомерным, — сказал Жан как можно ровнее. Джереми не обратил внимания на настроение Жана, но сказал: -Мы все уладим, так или иначе. Нас двадцать девять человек, и, конечно, мы должны как-то пересекаться. Тренер Реманн, вероятно, уже в отпуске, но тренер Лисински живет в городе, и она запомнила его анкетные данные. Я могу попросить ее достать полный список специальностей, если ты хочешь его посмотреть, но окно регистрации откроется только в конце июня, так что я не уверен, что вы еще можете что-то сделать. -Джеки Лисински, — сказал Жан, проверяя свою память. -Тренер по фитнесу. -Oui!— сказал Джереми, выглядя невыносимо довольным собой за все две секунды. -На самом деле это единственный французский, который я знаю. Не хотите научить меня какому-нибудь? -Нет, — сказал Жан так яростно, что Джереми бросил на него испуганный взгляд. Жан почти не видел его. Он был далеко, наблюдая, как другой красивый мальчик наклоняется к нему, чтобы сказать: -Ты научишь меня, когда он не будет смотреть? Это может стать нашим секретом. От неожиданности рука, лежащая на его плече, заставила Жана отшатнуться, и машина покатилась под звуки гудков, когда Джереми ненадолго потерял контроль над рулем. Жан вернулся к себе с болезненным кряхтением, пока Джереми пытался снова найти свою полосу движения. Он крепко сжал руки на груди и зажмурился, словно мог каким-то образом разбить в пыль свое колотящееся сердце. В периферийном зрении Джереми торопливо извинялся перед машиной, которую он чуть не сбил боком. Прошла еще миля или две, прежде чем Джереми наконец рискнул снова посмотреть на него, но Жан продолжал смотреть в окно. -Прости, — наконец сказал Джереми. -Наверное, я не должен был спрашивать. Жан мог бы сказать, что он тут ни при чем. -Никогда больше не спрашивай меня. Остаток пути до центра города прошел в мертвой тишине. Жан ошибочно решил, что Джереми везет его в комнату общежития. Он увидел, что по обочине дороги стали появляться указатели USC, а также более подробные таблички с направлениями и расстояниями. Вместо этого Джереми свернул с дороги и въехал в район тесных, приземистых зданий и слишком большого количества машин. Бледно-желтый дом, который он искал, находился на полпути вниз по узкой улочке. Одна машина уже была припаркована на подъездной дорожке, едва достаточной для нее, а перед ней стоял мотоцикл, поэтому Джереми дважды припарковался у обочины. Когда Жан вышел из машины с пустыми руками, Джереми спросил его: -Сумка? Жан сомневался, что кто-то в этом районе станет взламывать машину ради небольшого чемодана, но он не настолько хорошо знал этот район, чтобы быть в этом уверенным. Он послушно вытащил чемодан, и Джереми запер машину с брелока, как только закрылась пассажирская дверь. Три неровные ступеньки привели их к крыльцу, едва ли достаточному для их тел. Джереми пролистал свою захламленную связку ключей, пока не нашел нужный, и впустил их внутрь с радостным -Мы здесь! , — которое, по мнению Жана, никто не мог услышать из-за музыки, звучащей в дальнем конце холла. Джереми вылез из ботинок прямо перед дверью, и Жан сделал то же самое, закрыв за ними дверь. На двери была и цепочка, и засов, но поскольку первый не мешал им с Джереми, он оставил его пока болтаться. Они миновали небольшую каморку, не замедляя шага, намереваясь добраться до кухни. Жан остановился в дверях, чтобы осмотреть хаос. Островок был полностью загроможден посудой. Рисоварка была открыта и испускала пар, блендер, наполненный чем-то очень фиолетовым, протекал в двух местах, а три разные разделочные доски были покрыты отторгнутыми кусками того, что, по мнению Жана, когда-то было настоящей едой. Музыка звучала из магнитофона на стойке, а единственная обитательница комнаты — Каталина Альварес, номер 37, стартовая защитница — использовала головку цветной капусты в качестве микрофона, чтобы подпевать. Она заметила их во время нелепой круговерти и тут же отбросила цветную капусту в сторону. Вместо того чтобы уменьшить громкость магнитофона до приемлемого уровня, она просто выдернула вилку из розетки. -Мальчики! — сказала она с триумфом, как будто была причастна к их появлению. -Вы разминулись с Лайлой. Ей пришлось выйти за рисом. -Ты только что купила рис, — сказал Джереми. -Я был там. -Да, — сказала Каталина, — но я могла забыть, что пакет уже был открыт, когда я бросала его на остров.- Жан и Джереми посмотрели вниз и увидели, что пол усеян маленькими коричневыми зернышками. Каталина смахнула с лица Джереми недовольный взгляд и наклонилась мимо него, чтобы посмотреть на Жана. -Так это и есть чудо-мальчик? Ты выше ростом. Мило. Нам нужно больше роста на задней линии. -Жан, Кэт, Кэт, Жан, — сказал Джереми, махая рукой между ними. -Если ты хочешь устроить ему большую экскурсию, я могу попытаться спасти… это. -Он послал мысленно оглядываем хаос вокруг. -Нет, нет, пусть стоит, — сказала Кэт. -У меня все равно есть пара крышек в посудомоечной машине. Раз уж ты здесь, начнем с этого. Хорошо? Хорошо! Она лишь на секунду взглянула на Жан, после чего начала быстро открывать и закрывать шкафы и ящики. -С Джиллиан мы вроде как просто смешали все продукты вместе, но если тебе нужно собственное пространство для вещей, мы оставили тебе эти полки. Не стоит удваивать количество основных вещей, хорошо? Пространство слишком ограничено для этого. Приправы, панировка, что угодно, только сначала возьмите это с нашей стороны. Холодильник, — сказала она, как будто он не мог его видеть, и распахнула его, чтобы показать свободный угол. -То же самое здесь. Мы с Лайлой готовим завтраки и обеды на неделю, поэтому используем много места. Заранее прошу прощения и удачи, чтобы все поместилось. Здесь мы храним наклейки, — она указала на маленькую проволочную корзинку, прикрепленную магнитами, — и маркер, чтобы вы могли отслеживать сроки годности по мере необходимости. Положи маркер на место, когда закончишь. Пожалуйста, положи маркер на место. Лайла никогда не помнит, а я никогда не могу найти его снова. Я купила так много маркеров. Так много. -Кастрюли и сковородки, — сказала Кэт, переходя к шкафам, встроенным в остров.-Осторожно: у большой кастрюли нет крышки. Не помню, чтобы я ее разбивала, но я не могу найти ее уже около двух месяцев. Вот здесь-Ей пришлось перевести дыхание, чтобы дойти до следующего пункта назначения, и тут Жан с недоверием спросил: -Ты здесь живешь. Кэт уставилась на него, потом на Джереми, потом на Жан. -Да? -Мне казалось, я уже говорил тебе, — сказал Джереми. -Ты будешь жить в комнате с Лайлой и Кэт. Жан ждал, что все это будет иметь смысл, но с каждой секундой ему становилось все более не по себе. Кэт дала ему всего несколько секунд, чтобы разобраться, прежде чем сказать: -Это не будет проблемой, я полагаю? Потому что если да, то было бы проще узнать об этом до того, как мы подделали твою подпись на договоре аренды вместо Джиллиан. Жан повернулась к Джереми. -Должно быть что-то еще. Я не буду жить вне кампуса. -Не хочешь, а придется, — сказал Джереми. -Ты в аренде. -Джереми, — выдавила Кэт. -Все в порядке, — сказал ей Джереми. -Это не нормально, — настаивал Жан. -Я не могу находиться так далеко от корта. Пока он находился под опекой Эбби, у него не было права голоса, но теперь у него снова была команда. Не было никаких законных причин находиться так далеко от стадиона. К тому времени, как начнутся летние тренировки, он отстанет на три месяца. Ему нужно было снаряжение. Ему нужен был свободный доступ. Ему нужно было доказать, что его место в составе, что номер на его лице что-то значит даже без «Воронов». От этого зависела его жизнь. -Время, потраченное на дорогу, — это время, которое я мог бы потратить на тренировки. -Мы в миле от стадиона, — сказал Джереми, протягивая руку, словно пытаясь успокоить разъяренное животное. Жану захотелось сломать ему пальцы. -Я могу показать тебе дорогу туда и обратно, как только ты разложишь вещи. С этой стороны кампуса до фитнес-центра почти прямой путь, а спуск к Золотому корту занимает всего пару поворотов. Это самый простой маршрут в мире, я ходил по нему сотни раз. -Насколько близко, не имеет значения, — сказал Жан, отмахнувшись от этого нетерпеливым движением руки. -Почему троянцы не обязаны жить в кампусе? Кэт наконец-то поняла, что не она была в центре проблемы. -Мы учимся на первом курсе, но после этого мы сами решаем, куда идти. Если мы будем вовремя приходить на занятия и тренировки, какая разница? В общежитиях так шумно, и там всегда пахнет трупами. Здесь намного лучше. Жан проигнорировал ее. -Нокс. -Я был бы очень признателен, если бы ты не называл меня по фамилии, просто так, — сказал Джереми. В этот раз он не улыбался, хотя выражение его лица не было совсем уж недобрым, когда он рассматривал своего нового игрока. -Я говорил тебе, что нам придется столкнуться с некоторыми трудностями, с компромиссом между твоим и нашим путем. Даже если бы я хотел поселить тебя в кампусе — а я этого не хочу, — я не могу. Мы не как Вороны или Лисы, понимаешь? Мы не живем исключительно друг с другом. Жан уставился на него. -Ты лжешь. -У других троянцев, живущих в одной комнате, нет места для тебя. Все остальные — обычные люди или спортсмены из других команд. Я несколько дней обсуждал это с Кевином, пытаясь понять, какое зло будет для тебя меньшим, и он проголосовал за команду. Значит, Кэт и Лайла — твой единственный вариант.- Джереми показал большой палец в сторону Кэт, но Жан не мог отвести взгляд от Джереми. -Почему бы троянцам не разместиться вместе? — потребовал он. -Потому что, как бы мы ни любили друг друга, нам нравится встречаться с другими людьми, может быть? -Лишнее отвлечение, — сказал Жан. -Ты должен это увидеть. -Это будет здорово, — настаивала Кэт. -Я громкая, да, и иногда Лайла оставляет свои мозги валяться где попало, но мы с ней хорошие соседи, если уж на то пошло. Джереми пересчитал по пальцам. -Ты получаешь систему приятелей, троянцев в своих классах и троянцев для своих соседей по комнате. Это три из четырех; я бы назвал это победой. -Это не победа, — сказал Жан, но Джереми лишь пожал плечами. Жан сложил руки на груди. Он стиснул челюсти так сильно, что у него заболело горло, и наконец спросил: -Кто будет моим партнером? На один вопрос Джереми ответил двумя: -Должны ли они иметь общую специальность и занимать одну и ту же позицию на корте? — Он поймал себя на мысли и поднял руку. -Забудьте о первом, мы тут как бы на крыльях. Я переформулирую. Можешь ли ты ходить на занятия с кем-то, кто не является твоим партнером? Жан не пропустил любопытный взгляд Кэт, который она послала Джереми, но проигнорировал его, чтобы обдумать вопросы. -Занятия могут быть гибкими, если в них участвуют хотя бы двое. Партнеры почти всегда занимаются в одной линии, но это не обязательно. Если у одного есть слабые места, которые другой поддерживает, то их ставят вместе, пока они не выровняют друг друга. Тренеры оценивают это каждый семестр. Джереми положил руки на бедра и постукивал большими пальцами, обдумывая ситуацию. Когда он взглянул на Кэт, Жан решил, что она станет жертвой троянцев, но потом Джереми улыбнулся Жану и сказал: -Тогда все будет хорошо, если это буду я, верно? В конце концов, я капитан. Я не защитник, но могу поспорить, что мы сможем многому научиться друг у друга на площадке. Ты научишь меня модным трюкам Ворона, а я научу тебя троянскому способу веселиться на площадке. -Научи меня чему-нибудь более подходящему, если ты вообще умеешь, — сказал Жан и бросил на него проницательный взгляд. -Ты не живешь в кампусе? -Я здесь с июня до начала учебного года, а потом обычно бываю только по выходным, — сказал Джереми. Жан не заметил, как взгляд Джереми скользнул мимо него, чтобы заглянуть вдаль, и как напрягся уголок рта Кэт. Джереми все еще улыбался, но свет в его улыбке уже погас. Это было легкое, отработанное выражение, но Жан слишком часто жил, пытаясь отследить настроение Рико, чтобы не понять, насколько она пуста. -Все остальное время я буду жить дома. То ли Кэт была до невозможности любопытной, то ли тоже заметила, как испортилось настроение Джереми, потому что она повернулась к Жан и спросила: -У тебя есть братья и сестры? Мне кажется, ты единственный ребенок.- Когда Джереми скорчил ей рожицу, она ответила: -Что? Лайла — единственный ребенок. Это же так очевидно. Но ведь я права, верно? На мгновение Жан почувствовал, как маленькая рука потянула его за руку, но он с такой силой захлопнул это воспоминание, что перед глазами все поплыло. В первый год пребывания в Эверморе он пытался удержать Марселя, желая поверить, что есть что-то за пределами удушающего Гнезда и практикующей жестокость Рико. Со временем он отпустил все это и без сожаления наблюдал, как она разрывается. Отец продал его Морияма, зная, какие они люди, и понимая, что с ним будет. Зачем Жан хотел сохранить все это? Возможно, было немного несправедливо, что он ожидал от своих родителей, что они бросят вызов Морияма, когда он сам не мог этого сделать, но неужели они должны были так быстро согласиться? Его отец даже не попросил времени, чтобы обдумать предложение мастера или посоветоваться с женой, а мать лишь пожала плечами и сменила тему, когда узнала новость позже. -Моя личная жизнь тебя не касается, — сказал Жан, потому что Кэт все еще ждала ответа. -Ни сейчас, ни когда-либо еще. Запомни это. -Твои личные проблемы — это если ты у меня на подхвате, — сказала Кэт, но в ее словах не было тепла. Она изучала его с нескрываемым восхищением. -В любом случае! Мы так и не смогли закончить тур. Вперед. Она выплыла из комнаты, и Джереми приказал Жану следовать за ней. Вместо того чтобы возвращаться к входной двери и начинать все сначала, Кэт повела их по короткому коридору, где находились спальни. Она открывала каждую дверь, чтобы Жан мог заглянуть внутрь, и на ходу давала краткие пояснения. -Эта наша. Если дверь открыта, заходите и здоровайтесь. Если закрыта — входите на свой страх и риск. Эту мы переоборудовали под кабинет. Комнаты слишком малы, чтобы вместить столы и кровати, и мы никак не сможем заниматься, если наши компьютеры будут стоять вместе с телевизором, верно? Этот стол теперь твой. -А вот и твоя комната, — сказала она. Толкнув последнюю дверь, она двинулась вместе с ней, чтобы прислониться к стене, где она упиралась в стену. Она была больше, чем та, что была у него в Эверморе, и меньше, чем та, что была у Эбби. В ней было несколько основных предметов обстановки, хотя матрас и карнизы были голыми. Жан знал, что второй кровати здесь не будет, но все равно искал ее. -Где твои чемоданы? -спросила Кэт. -Все еще в машине Джереми? -Он взял с собой только ручную кладь, — сказал Джереми. -О? Я запишу наш адрес, чтобы ты мог отправить остальное. Жан поставил свой небольшой чемодан по другую сторону двери. -А что еще нужно? Вы сделали мое снаряжение неважным, подписав меня на свою линию. То, как Кэт смотрела на него, заставило его задуматься, как он мог оговориться на этот раз. Он недолго размышлял, потому что Кэт начала перечислять варианты на пальцах. -Туалетные принадлежности? Одежда? Обувь? Если ты скажешь мне, что у тебя все как-то уместилось в этой маленькой сумке, я сейчас же назову тебя лжецом.- Когда Жан лишь пренебрежительно отмахнулся от нее, она с негодованием выпрямилась. Он ожидал от нее обещанного оскорбления, но в ответ прозвучало: -Ты же не хочешь сказать, что это все, что у тебя есть. Какого черта? Джереми подхватил ее на руки, чтобы вытащить из комнаты. На холодный взгляд Жана он ответил легкой улыбкой и только сказал: -Мы оставим тебя обустраиваться. Кэт, пойдем наведем порядок на кухне, пока Лайла не вернулась и не увидела, что ты тут натворила. Жан знал, что они будут говорить о нем, но не было смысла подслушивать. Он закрыл за ними дверь и медленно направился через комнату к окну. Вид из окна был небольшой, так как все дома стояли впритык друг к другу, но низкий деревянный забор отделял этот дом от соседнего, а по эту сторону столбиков кто-то нарисовал фигурки и нарциссы. Это была ошибка, подумал он, но было уже слишком поздно что либо предпринимать. Распаковка заняла всего несколько минут. Фотография Рене, которую он украл из Лисьего корта, лежала лицом вниз на комоде рядом с ноутбуком, который Ваймак не позволил ему вернуть. Записные книжки из «Воронов» были спрятаны в верхнем ящике вместе с уничтоженными открытками и магнитами, а одежда поместилась во втором ящике с запасом. Проверяя карманы чемодана, чтобы ничего не упустить, он обнаружил во внешнем кармане конверт. Внутри лежала пачка денег и карточка с надписью: -Я больше не буду с этим возиться. Купи, блять, одежду. -В Самонадеянность этого человека раздражала до невозможности, но Жан положил деньги и записку вместе с открытками. Ручная кладь была убрана в шкаф, и на этом Жан закончил. Не было причин задерживаться здесь со своими немногочисленными вещами. После двух месяцев квазиизоляции в доме Эбби у него наконец-то появилось свое место. Он еще не знал, что думать об этих троянцах, но его мнение было на втором месте. Они были его товарищами по команде, Джереми — его партнером, а Жан был слишком многим заинтересован, чтобы не сработаться.