CoD MW4

      Как и сказал Гоуст, к вечеру следующего дня им поступил приказ захватить Эль Син-Номбре, дескать, тот владеет информацией о местоположении ракет. Где искать этого «Безымянного», конечно же, никто не знал, но знали, где обитает один из его лейтенантов.       Прелесть военной базы, подконтрольной Алехандро Варгасу и Лос Вакерос, была в ее расположении: удаленная от Лас-Альмаса, она стояла немного выше, в горах и с крыши крайнего складского помещения городок виднелся, как на ладони. Там-то и стояли Грэйвз, Алехандро, Соуп и Гоуст, обсуждая план действий.       — Мы знаем, что все большие шишки Лас-Альмаса будут там. Одни по приглашению, другие…, — Алехандро на мгновение запинается, будто подыскивает правильное слово в чужом языке.       — По вызову? — уточняет Грэйвз.       Соуп стоит между ними, сцепив челюсти. Еще вчера он мог спокойно работать с наемником, но после слов Гоуста, хотелось только по морде ему съездить.       Если бы эти долбоклюи не просрали ракеты, он бы сейчас не оказался на грани предательства руководства.       Алехандро кивает:       — Да.       — Какова цель этого собрания? — уточнил Грэйвз.       — Nosotros, — хмыкает Алехандро. — Лас-Альмас горит, и они хотят знать, кто его поджег.       — Син-Номбре тоже явится, — уверенно говорит Гоуст, стоящий в стороне, позади всех.       Его голос, от долгого молчания, звучит хрипло, ввинчивается в позвоночник Джона, вызывая мелкую дрожь по всему телу. У Соупа, как у собаки Павлова, рефлекс — внимать каждому слову лейтенанта. И сегодня он едва пересилил себя чтобы моментально ни принять равнение на старшего, оборачивается медленно, словно нехотя. Это несвойственное поведение должно показать Гоусту, что Джон нейтрален в сложившейся ситуации. Если Гоусту, конечно, есть дело, до его микровыражений.       — No guarantees, — Алехандро оборачивается к Гоусту, пожимая плечами. — Но другого варианта нет.       — Ну, рискнем, — кивает Грэйвз, отступая от края крыши. — Мои «Тени» хоть всю эту чертову страну захватят.       Грэйвз не был брутальным альфа-самцом, не был и занудой-ботаником. Внешность наемника ничем не отличалась от среднестатистического офисного сотрудника, следящего за фигурой. Особенно, простецкое выражение лица: низкий лоб, слегка вздернутый нос с тонкой переносицей, двухдневная небритость и чуть торчащие уши. Но, стоило ему заговорить о своем детище — «Шадоу-компани», как глубоко посаженные голубые глаза загорелись маниакальным светом, а ровный рот скривился в оскале. В мягких чертах лица ничего не осталось от добродушия — Грэйвз, на пару секунд, позволил выйти наружу своему больному альтер эго. Соуп это заметил и не одобрил.       Маньяки, даже на твоей стороне, всегда остаются маньяками.       — Предпочел бы иначе, — криво улыбается Алехандро.       Грэйвз тушуется, берет себя в руки:       — Это я так… Один дом точно осилим.       Полковник кивает с понимающей улыбкой. ЧВКашник бахвалится. Пусть. Они обязаны ему жизнью, в конце концов, можно и потерпеть его выпендреж.       — Син Номбре нужен живым, — напоминает Гоуст.       Соуп переводит глаза с Грэйвза на лейтенанта и залипает, встретив прямой, испытывающий взгляд. Что? Что ты хочешь мне сказать, ЭлТи?       — Ну…, — задумался Грэйвз, снова глянул на частые огни города вдалеке, поджал губы. Кивнул неожиданно пришедшей в голову идее: — Мы его выманим.       — Как? — спрашивает Соуп. Выходит несколько резче и жестче чем нужно, но парни не обращают на тон внимания.       — Предложим ему… данные, — лихо ухмыляется наемник. — Хочет узнать кто мы, пожалуйста.       — Лично? — недоверчиво хмурится Алехандро.       — Correcto, — подтверждает Грэйвз. — Проберемся туда, найдем босса и готово.       Повисает тишина, потому что всем нужно переварить безумный план Безумного Шляпника. Грэйвз обводит участников совета невинным взглядом, на лбу образовались морщины из-за пытливо поднятых бровей. Выражение лица его стало забавным, как у ребенка, которому не купили мороженного, но и не объяснили почему.       — Я пойду, — вдруг решается Соуп и замечает, как пальцы правой руки Гоуста сжимаются на висящем, дулом вниз, автомате.       Что, ЭлТи, не этого ты хотел? Так нужно было сразу сказать, а не в гляделки играть!       Соуп пользуется спасительным моментом, когда заговаривает Алехандро и отводит взгляд от черных провалов глазниц маски-черепа, пришитой прямо к балаклаве.       — Сунешься туда и тебя прикончат, — предупреждает Алехандро.       — Я все же рискну.       Гоуст скрипнул зубами на его заявление, под маской проступили очертания напряжённых желваков. Но так было и в прошлом. Этот путь должен пройти именно Джон. Его, совершенно бесстрашный Джонни.       — Нам надо найти ракеты, так давайте найдем их! — горячо, убежденно высказался сержант, скрывая волнение в груди. Не впервые он идет на заведомую смерть, но теперь с ним Гоуст. Саймон Райли. — Я предложу рассказать все Эль Син Номбре. И, если он там, нападайте.       — Orale! — в восхищении выдыхает Алехандро. — Да ты смельчак, cabron. Но тебе нужны глаза и уши. Я с тобой!       — Я вас прикрою, — холодный голос Гоуста не выражает ровным счетом ничего. Только темные глаза в обрамлении камуфляжного грима, смотрят на Соупа. А Джон смотрит в ответ, не давая себе ложных надежд. Ему это только показалось. Ведь показалось? Он долго думал о Саймоне и вот, теперь мерещится тревога в чайных глазах. Тревога за него, Соупа. Гоуст нехотя переводит взгляд на Грэйвза и голос звучит еще холодней: — И вертушка «Теней» будет рядом.       Грэйвз кивает:       — Да, конечно! — вдруг отрывает нашивку с логотипом «Шадоу-компани» со своего жилета, протягивает Джону. — Им потребуются доказательства. Покажи это.       Соуп смотрит на логотип и не верит своему безумию. Он, действительно, решил самоубиться в логове наркоторговцев?!       Похоже, что да….       Что только ни сделаешь, чтобы покрасоваться перед мужиком.       Сжал плотную ткань в кулак. Грэйвз стукнул по нему своим кулаком, несильно, по традиции «идущих на бой». Джон не ожидал такой вольности от наемника, коротко, виновато зыркнул на Гоуста. Но лейтенант ничем не выразил своих чувств.       — Тогда собираемся и погнали! — наемник был полон энтузиазма. Ну, конечно! Не ему же в логово идти….       Всем нужно было провести сбор и короткий инструктаж участников, потому, спустившись с крыши, Грэйвз ушел к своим ребятам, а Алехандро — к своим. Соуп тоже пошел с ним, так как полковник обещал быть его «ушами и глазами».       — Соуп, — тихо окликает Гоуст, пока Джон не ушел далеко.       — Гоуст? — сержант остановился, обернулся. Массивная фигура лейтенанта неслышно приблизилась на расстояние вытянутой руки. Сердце Джона пропустило удар от этой его способности двигаться быстро и бесшумно, будто по воздуху.       — Ты должен говорить правду, — сейчас голос не имел и доли той отчужденности, что была там, на крыше. И Соуп снова, невольно, дал себе надежду, что это из-за него, Джона. Ведь Гоуст никогда и ни с кем не общался подобным тоном раньше. Даже с Прайсом всегда ощущалось напряжение, какая-то недосказанность. — Не геройствуй. Они не убьют тебя, если будешь отвечать правдой.       — Это тебе тоже разведка донесла, ЭлТи? — скалится Соуп, слегка наклонив голову к левому плечу и заглядывая в карие глаза.       Не показалось! Саймон Райли, правда, волнуется за него!       Неожиданно Джону стало так тепло и весело, что он не сдержал свой поганый язык:       — Лейтенант Райли, сэр, Вас беспокоит мое благополучие? — озорные черти пустились в пляс по голубой бездне его глаз.       Гоуст, как загипнотизированный, не мог отвести своего взгляда, но все же нашел, что сказать:       — Закрой рот, МакТавиш, — строго, но беззлобно выдает он, подступая еще на шаг. — Это не шутки. У меня не будет возможности прикрыть твою задницу на допросе, потому будь хорошим мальчиком и сделай, как я прошу, хорошо?       — Ты забыл волшебное слово, ЭлТи, — веселится Джон, понимая, что зря пол ночи мучался страхами о безответности своей привязанности.       Ответка была, но так хорошо скрытая, что замечалась лишь во время угрозы жизни Соупа.       Об этом МакТавиш подумает и решит, как добиться откровенности от лейтенанта, без впадения в крайности.       Гоуст буквально на глазах раздался в плечах и прибавил в росте — Соуп не заметил, как он подступил ближе. Так, что открытыми участками кожи Джон почувствовал жар его тела, носом уловил запах пороха, гари и земли въевшиеся в обмундирование. От него самого, наверное, несет не лучше — одно дело делают, в одном дерьме копаются.       Никакая стирка не поможет ткани избавиться от запаха войны, а душ приносит свежесть только телу, которое у лейтенанта скрыто похлеще, чем у монашки.       Со стороны их положение больше напоминало столкновение: оба массивные, серьезные мужики, стоят в критичной близости, будто одно слово и зубами вцепятся в глотки друг другу. МакТавиш ниже на пол головы, у́же в плечах, но не менее грозный чем Гоуст, смотрит дерзко в склоненную к его лицу маску-череп, ухмыляется.       Со стороны.       От первого же лица, Джон прекрасно видел выражение глаз напарника — противостояние тут иного толка…       — Пожалуйста…, — раздается глухо из-за ткани маски. Чайные глаза становятся сначала теплыми, а потом горячими, когда Гоуст едва слышно выговаривает «Джонни».       А, может, это Соупу стало горячо от свернувшихся в тугой узел внутренностей и затрепыхавшегося, в агонии, сердца. Воздуха, вдыхаемого через нос, катастрофически не хватало, пришлось приоткрыть рот для частых и коротких вдохов-выдохов. Тут же кончики ушей вспыхнули алым.       Гоуст не мог не заметить этой реакции, ведь на что-то подобное и рассчитывал.       Подобное, но не настолько горячее.       В прошлой жизни, когда у них все сводилось к флирту по радиосвязи, у Саймона не было возможности лицезреть Джона, только воображать, как дикий темперамент меняет насмешливое лицо в жаждущее; как голубые глаза становятся синими, от расширившегося по максимуму зрачка, затягивают в свою бездну, лишают воли.       Реальность превзошла любые фантазии.       Лейтенант едва удержался, чтобы не ухватить сержанта за загривок и не впечататься губами в открытый рот. Целовать его, кусать, заполнить своим языком, чтобы парню дышать было нечем, чтобы он обмяк в крепких руках, показал, каким слабым и уязвимым может быть. Гоуст знал, что Джон позволил бы, не сопротивлялся, даже захоти он его сломать.       …Гоуст давно сдался сержанту МакТавишу, потому и попросил о разделении их миссий три года назад. Он понимал, что нарушит все ограничения и правила, если продолжит работать с ним в паре.       Он нарушит Устав!       Подвергнет опасности любого другого члена группы, чтобы защитить Джона!       Он не мог этого допустить.       Раньше не мог.       Не успев на каких-то двадцать секунд, тогда, в подземке, он лишился Джона навсегда. Вместе с большей частью собственной души.       — Или тебе нужен приказ, сержант?       Говорить двусмысленно, поступать неоднозначно вживую, оказалось так же приятно, как и больно. Но Гоуст, всегда считавший себя садистом, внезапно открыл в себе склонность к мазохизму. Если причиной был Джонни. Потому что Соупу в такие моменты становилось намного хуже. Его ломало, раздирало на части какими-то внутренними противоречиями, он терялся в своих эмоциях, захлёбывался, умирал от удушья.       Импульсивный шотландец абсолютно не умел держать свои эмоции в узде, в отличие от холодного британца.       Соупа нехило колбасило от происходящего.       Мог ли он мечтать об этом? Пять лет совместной работы с Гоустом. Пять ебучих лет холодного отчуждения на все его попытки сблизиться. И вот: Гоуст, спустя три года, ни с того, ни с сего, проявляет заботу, смотрит этим новым взглядом, говорит новым тоном.       Это должно было что-то значить! Не только напарники, верно?       — Ты можешь попробовать, — шевелит внезапно пересохшими губами Соуп. — И узнать, что из этого выйдет.       — МакТавиш, — низко рычит Гоуст, молниеносно хватая голое предплечье сержанта и дёргая его на себя. Тактические перчатки не позволили ощутить бархатистость кожи, но пропустили жар молодого тела.       Соупа окончательно накрыло, судя по дерзости, с которой он дёрнул руку назад, вскинул лицо и криво улыбаясь, выдал:       — Лейтенант Райли, сэр.       Гоуст балансировал на грани. Все его тело пребывало в нервном напряжении от ищущих выход чувств и эмоций. Пальцы сами собой, как тиски, сжались на чужой руке.       — Тебе пизда, МакТавиш, — цедит Саймон. — Если ты сдохнешь, я найду твой труп и брошу гнить у обочины!       — Сдаётся мне, ЭлТи, — убирая улыбку с губ, но не прекращая лучиться озорством, парирует Соуп. — Это пиздеж. Будешь рыдать, как девчонка над моим бездыханным телом…       Футболка страдальчески затрещала в крепко сжавшем ее кулаке. Миг, и Гоуст резко, как ссаного котенка, за грудки притянул парня к себе. Человеческое лицо и маска-череп почти соприкоснулись. Соупу в нос ударил запах мятной жвачки, когда разъяренный лейтенант прошипел, безумно вглядываясь в ошалевшие глаза напротив:       — Я собственноручно разорву тебя на части, если ещё раз так пошутишь, Джонни.       Было в этом что-то… Соуп не знал что, но веселость, как рукой сняло. Он тяжело сглотнул — во рту резко пересохло.       Гоуст ещё постоял так, выравнивая сбившееся дыхание, отпустил Джона, отступил на шаг. Внешне он снова был спокоен, но голос дрогнул, когда Саймон скомандовал:       — Свободен, МакТавиш.       — Гоуст?.. — потерянно зовёт Джон, не зная что сказать или сделать, чтобы вернуть недавнюю близость.       — Я сказал, — грубо обрывает его Саймон. — Свободен.       Сержант, в абсолютном ахуе, смотрел вслед удаляющемуся напарнику. В голове Соупа, как никогда раньше, было пусто. Никаких идей. Никаких мыслей. Никаких страхов.       Он обязательно выберется живым и, в рот его ебать, добьется от Саймона вразумительного ответа!

***

      Майк проснулся от звука шуршащего пакета.       Солнце уже давно взошло на небосклон, заглядывало в широко открытые окна, наполняя комнату теплым, жёлтым светом. Сильный горько-сладкий запах расслаблял, навевал мысли об отдыхе на природе, под хрупкими деревьями акации.       Глаза пересохли от нещадного их эксплуатирования ночью, потому парень только слегка приоткрыл их, высматривая источник звука из-под опущенных ресниц.       Стив выставлял одноразовые контейнеры, из большого пакета, на свой стол. Делал это осторожно, стараясь сильно не шуметь. В солнечном свете, без очков, добавляющих четкости миру, парень казался Майку кем-то нереальным, с лёгкой золотой дымкой-аурой.       — Судя по тому, что ты меня не разбудил, — заговорил Стив, не глядя на друга. — Ничего не вышло?       Притворяться спящим не имело смысла. И как только заметил?! Майк молча сел, обнаружив на себе давешний плед. Молча же смотрел на вещь, переваривая факт — Стив проснулся, обнаружил себя укрытым, увидел Майка неукрытого и, ещё теплым, накинул его сверху.       Прикрыл глаза, помассировал.       Тяжёлая, сложная мысль с утра….       Или проснулся, сходил по делам, а потом спохватился, что нужно ответить любезностью на любезность?       — Наоборот, — отвлечься от мыслей было самым верным решением. — Дошел до контрольной точки.       Поднялся. Очки лежали на тумбочке, но он не стал их одевать. Сейчас ему нужно было пребывать в неведении истинного настроения Стива. Боялся разочароваться.       — Серьезно?! — парень аж подскочил на месте. — Где? Что ты сделал?!       — Подозреваю, что виной глюков конкретные персонажи. С «Газом» и «Прайсом» все шло обычно, — пройдя мимо стола, Майк даже не посмотрел в сторону Стива. По-хозяйски направился в санузел.       — Тебе пора переселяться, — полетело веселое в спину. — Ополаскиватель не заменит щётку.       Майк улыбнулся своему отражению.       Все нормально. Они ведь друзья. У них все будет нормально.       — Тебя не было на завтраке, потому я принес поесть сюда. И ещё справки от медсестрички взял до конца недели и декану их отнес, — хвалился Стив, как для утра бывший неприлично счастливым.       — Ты на целый день затарился? — удивляется Майк, стоя у стола и глядя на два полноценных обеда с первым блюдом, вторым, десертом и напитком.       — Нет, — Стив подкатил второй стул. — Это на двоих. Я тоже ещё не ел. Иначе не успел бы посетить медпункт, декана и вернуться к твоему пробуждению.       Майк удивлённо моргнул, посмотрел в лицо друга. Стив, сама невинность, моргнул в ответ, улыбнулся шире.       — Спасибо, — Майк отвёл взгляд, не шелохнулся.       — В чем вопрос, друг, — хмыкает парень и легонько хлопает его по плечу. — Давай поедим, пока окончательно не остыло.       Они всегда едят вместе в столовой, но сейчас Майку кусок в горло не лез. В столовой ели все, а здесь они вдвоем, будто…       — В общем, я всё сделал, чтобы эту неделю посвятить КолДе, — Стив пережевывал мясо так рьяно, будто какой-то дикарь у костра в глуши. — Чур, миссию «В одиночку» буду проходить я. Ты же знаешь, что в стэлсе я профи.       Майк, все ещё немного оглушенный происходящим и творящимся в его голове, коротко кивнул, молча поедая рис.       — Мне помолчать? — спрашивает друг. Он прекрасно помнил последнее и единственное, совместное утро. Повторить его не горел желанием.       Карие глаза оторвались от созерцания гарнира, поднялись по груди до длинной шеи, с ярко выраженным кадыком. Стив все ещё был в его толстовке, застегнутой чуть ниже ключиц. Сегодня он поддел футболку, скрыв выступающие косточки.       — Нет, с чего ты решил? — Майк надеется, что его голос звучит естественно, а не деревянно, как он чувствует. Глаз так и не поднял выше.       Стив смутился, ерзал на стуле, пока подбирал слова:       — Ну, я же не знаю… что ты… любишь по утрам. Или не любишь. В прошлый раз, как-то неловко вышло! — Да, слабо сказано.Стив отринул неловкость и привычно тараторил: — Поэтому, я хочу сделать твое пребывание здесь комфортным. Максимально. Знаешь, может, тогда ты захочешь переселиться.       Майк все же поднял взгляд, но не встретился с голубыми глазами — друг смотрел в столешницу, а лицо его предательски алело.       Повисшая тишина не успела стать гнетущей, Майк кивнул и сказал:       — Хорошо.       — Хорошо? — вскинулся Стив, заглядывая в спокойное лицо напротив.       — Да, я переселюсь.       Из недоверия, Стивена резко бросило в эйфорию. Он, как маленький ребенок, чуть не повис на друге с объятьями.       — Круто! Отлично! Супер! Я могу помочь перенести вещи!       — Стоп! — осадил Майк. — Мы вообще-то болеем. Как ты объяснишь переезд?       — Чтобы никого не заражать? — предлагает, пожимая плечами Стив.       — У нас нет соседей, — с каменным лицом приводит довод друг.       Парень скис. Майк нахмурился, над чем-то задумавшись. Решил:       — Я возьму только самое необходимое, пока ты миссию проходить будешь.       Стив жалобно свёл брови к переносице:       — А если у нас ничего не выйдет с игрой?       Майк опешил на пару долгих секунд, во все глаза смотрел на друга, пытаясь постичь бардак в его голове.       — Это как-то связано? — улыбается достаточно тонко, чтобы это не выглядело насмешкой.       — Н…нет?       — Пока мы «болеем», я не могу оформить документы. Но мне нужен минимум: зубная щётка, белье, полотенца, в конце концов. На выходных остальное перенесем.       — Просто… я подумал… — тушуется Стив. — Ты год меня динамил, а тут так легко согласился…. Думал, это из-за игры.       Майк понимал это, но что он мог сказать? Сейчас?! Правда?!       — Будешь задавать много вопросов — передумаю, — буркает, в итоге, парень, налегая на остывшую еду.       — Хорошо, — резко меняя настроение на счастливое, соглашается Стив. — Договорились! Больше не спрашиваю.       Видимо Майк не шутил, когда говорил о желании попытаться перешагнуть свои фобии. Такими темпами, он, может, позволит себя обнимать? Стиву многого не надо! Только за плечи. Хотя бы за плечи….       Быстро поев, Стивен вызвался помочь перенести вещи. И пофиг, что все необходимое вместилось в рюкзак и Майк сам его донес. Зато прошёлся, проконтролировал.       Рюкзак полетел на кровать, Майк присел за комп, а Стив рядом, на втором стуле. Парень собирался насладиться парханием пальцев по клавиатуре и мышке, заставляющим двигаться персонажа к конечной цели. А ещё, хочет под шумок, пока друг будет отвлечен, кое-что попробовать….       «Газ» с «Прайсом» завершили миссию не получив ни одной царапины, спасли Кейт, получили новые данные о ракетах: ребятам в Лас-Альмасе необходимо захватить Эль Син-Номбре и допросить, так как помимо Хассана, только он наверняка знал их расположение.       Началась кат-сцена с Соупом, Гоустом, Грэйвзом и Алехандро на крыше складского помещения военной базы. Они обсуждали план действий.       Сердце Майка сжалось от тоски при виде родного персонажа. Соуп стоял ровно, держась руками за разгрузочный жилет, слушал Алехандро и Грэйвза, выдал свою идею о том, что он пойдет в логово врага выманивать цель. Грэйвз дал ему свою нашивку…       — А разве он не должен был «дать кулачок» Грэйвзу? — нахмурился парень.       — Так и видео не закончилось, — Стив подъехал ближе, чтобы ничего не пропустить.       Грэйвз и Алехандро ушли из кадра, Соуп и Гоуст остались.       — Что он говорит? Субтитров нет, сделай громче! — потянулся Стив через руки Майка, к мышке, быстрее, чем успел договорить. Ладонь легла на чужую ладонь, как влитая. Указательный палец лег на уже лежащий палец.       — Стив…, — выдохнул Майк почти беззвучно, окаменев всем телом. В голове разлилась звенящая пустота, будто кто-то рядом ударил в гонг. Слух, при этом, как и остальные четыре чувства восприятия, обострились на максимум.       — Тш-ш! — шикнул друг, быстро нажимая клавишу «Win» и ведя мышку, с чужой рукой, к динамику на панели задач.       Прикосновение длилось меньше нескольких секунд, но Майку они показались вечностью. Вечным, сука, болезненным восторгом. Пальцы мазнули по теплой, сухой коже, на прощанье, вызвав у парня разочарованный выдох и судорожный вдох.              — Лейтенант Райли, сэр, Вас беспокоит мое благополучие? — льется из динамиков у монитора.       — Закрой рот, МакТавиш, — строго отвечает Гоуст и делает шаг к Соупу. — Это не шутки. У меня не будет возможности прикрыть твою задницу на допросе, потому будь хорошим мальчиком и сделай, как я прошу, хорошо?       — Ты забыл волшебное слово, ЭлТи, — весело отвечает Соуп.              В его духе донимать лейтенанта, Майк даже не удивился. А вот Стив резко выровнялся, будто его что-то кольнуло ниже поясницы, выдохнул «вот, блять» и замолчал. Если бы Майк не был так увлечен происходящим на экране, то увидел бы, как друг сначала побледнел, а потом резко покраснел от шеи до корней волос! Он-то знал, что могло случиться. Уже видел! И, если это произойдет, как воспримет Майк? Отплюется и уйдет, забив хер!       Гоуст на экране подошел еще ближе, теперь они стояли почти впритык. Лиц было не разобрать — темно и вид камеры сбоку. Казалось, еще одно неверное слово и они сцепятся в нехилой драке: оба массивные, хотя Соуп проигрывал в росте и развороте плеч, оба на взводе, зрительный контакт не прерывается… Ну, правда, неверное движение и быть беде!              — Пожалуйста… — все же произносит Гоуст хриплым голосом с британским акцентом. — Джонни.              — Че за нахуй?! — вспылил Стив, вскакивая. Майк обернулся на друга в недоумении. Парень и сам не знал, как теперь удержать его внимание, чтобы он, не дай Бог, не обернулся к экрану и не увидел возможного исхода развернувшейся на мониторе ситуации. Сказал первое, что в голову пришло: — «Джонни»? Первый раз он должен был назвать его позже!       — Именно, — кивнул Майк, спокойно смотря на взбаламученного Стива. — Гоуст знает.              — Или тебе нужен приказ, сержант? — продолжается видео.       — Чего? — парень не мог пока воспринимать ничего, связанного не с пейрингом «Гоуст/Соуп», особенно когда такое происходит на его глазах!              — Ты можешь попробовать, — едва слышно произносит Соуп. — И узнать, что из этого выйдет.       — МакТавиш, — низко рычит Гоуст, хватая его за предплечье и дёргая на себя.       — Гоуст знает о том, что произойдет с Соупом, — Майк оборачивается к монитору и сердце Стива пропускает сразу три удара.       Потому что Гоуст в этот момент цедит в лицо напарника:       — Тебе пизда, МакТавиш. Если ты сдохнешь, я найду твой труп и брошу гнить у обочины!       — Сдаётся мне, ЭлТи, — парирует Соуп. — Это пиздеж. Будешь рыдать, как девчонка над моим бездыханным телом….       Гоуст резко, за грудки, притянул парня к себе так, что человеческое лицо и маска-череп почти соприкоснулись.       — Я собственноручно разорву тебя на части, если ещё раз так пошутишь, Джонни.       — Видишь? — Майк кивает на монитор.       Стив видит. Видит, с каким желанием Гоуст удерживает Соупа. С какой жаждой бы он сейчас его засосал, как тогда, в ебучем ангаре MW4! Сука!       — Свободен, МакТавиш.       — Гоуст?.. — потерянно зовёт Соуп.              И Стив его прекрасно понимает. Если бы его так оставили, после столь жарких телодвижений, он бы тоже звал. А еще вариант — пошел бы следом и сам взял причитающееся.       — Я сказал, — грубо обрывает его Гоуст. — Свободен.              — Стив?       Парень ловит себя на частом дыхании и крепко сжатых кулаках. Майк тоже это видит, но никак не комментирует.       — Нет, не вижу, — произносит отстраненно, сухим тоном.       — Искусственный Интеллект, это не Джонни, — уверенно говорит парень. — Это — Гоуст. Это ему нужен Джонни. Потому он появился в «Четверке». Если я правильно думаю, то у ИИ есть доступ к Сети. Не только к обновлениям, но к Всемирной Паутине. Он знает, что фанатам нравится и делает! Джон и Саймон, самая частая пара по Колде, а из-за смерти в «тройке», ее сложно воссоздать. Ему не понравился «Роуч», и он решил переписать историю.       От ровного голоса Майка, вещающего простые вещи, без намека на интим, Стив, наконец-то расслабился. Начал воспринимать информацию и слегка офигел.       — Ты представляешь, какого размаха этот алгоритм?! - падает он на стул.       Майк кивает и сразу хмурится. Стив заглядывает в его лицо и прямо спрашивает:       — Ты знаешь чей он, да?       — Я не стану этого делать, — парень упрямо поджал губы, устраиваясь удобней. Гоуст уже вышел на позицию, а Соуп шел к воротам резиденции генерала Эль Син-Номбре. — Оно того не стоит.       — Твое право, друг, — примирительно улыбается Стив. — Просто… это ведь и твой труд тоже.       — Не страшно, я создам новый, — уголки ровных губ, смущаясь, нерешительно поднялись вверх.