Раз зажег, то потуши

Мизеки запаздывала на свидание. Тойя, как обычно, расслабленно стоял на их месте встречи и беззаботно оглядывал мимо проходящих людей. Мизеки поддалась порыву, подбежала к нему и бросилась на шею. — О, привет! — Тойя крепко обнял её. — Так рада меня видеть? Мизеки зарылась носом в его приятно пахнущую порошком толстовку и кивнула. Он погладил её по волосам, а затем чмокнул в висок. — Я тоже рад тебе. Пойдем, я умираю с голоду, если честно. Мизеки отлипла от него, вложила свою ладонь в его, и они бодро зашагали в очередной любимый ресторанчик Тойи. После всего пережитого Мизеки особо не хотелось есть, а вот Тойя действительно был зверски голодным. Пока она без всякого аппетита ковырялась в салате, он слопал два больших стейка, запеченную картошку и не отказался от огромного куска чизкейка. — Как ты умудряешься столько есть и при этом так выглядеть? — в сердцах спросила Мизеки. У неё была хорошая фигура, лишь потому, что она обожала заниматься по многу часов в спортивном зале. Да и то частенько слышала в свою сторону рекомендации «подсушиться». Тойя беззаботно пожал плечами. — Калории видимо просто сгорают! — Ой, это наверное твой квирк, да? Мизеки улыбнулась, а Тойя вновь покраснел от смущения и отвел взгляд в сторону. Почему-то повисла неловкая пауза. — Тебя не вызывают на работу? Все еще хочу погулять с тобой по парку. — Наконец заговорил Тойя. — Да, конечно! — поспешно согласилась Мизеки. Вечерний городской парк встретил их веселым детским смехом, разноцветными огнями и сладким запахом попкорна. Мизеки окончательно расслабилась, гуляя за руку с Тойей. Чувствовалось дыхание весны, теплый ветер трепал ухоженные кусты и деревья, и постепенно выдул все мрачные мысли из головы. Стало так хорошо, что Мизеки даже проголодалась. — Тойя, пойдем купим что-нибудь себе пожевать? — предложила она. — У тебя же осталось место для еще одного десерта? Она подмигнула ему, он улыбнулся и оставил на её улыбке свой поцелуй. — Даже для двух. Что ты хочешь взять? Мизеки огляделась, кокетливо приставив пальчик к подбородку. — Клубничное мороженое. — Желание леди — закон. Тойя подвел Мизеки к лотку с мороженым и взял ей огромный рожок клубничного мороженого, да еще и потребовал чтобы не жалели сиропа и посыпки. — А ты не хочешь? — Мизеки с удивлением заметила, что он себе ничего не взял. Она забрала ложечкой мороженое и подставила к его губам. Он вежливо улыбнулся, но мотнул головой. — Не очень люблю мороженое. — Чувствительные зубы? — И это тоже. В детстве я на спор с братом съел огромное ведро мороженого, а потом всю ночь меня тошнило. Мизеки рассмеялась. Тойя опять потупился. Она прижалась плечом к его плечу и заглянула в глаза. — У тебя есть брат? Тойя ласково улыбнулся. — Да. Мизеки выжидающе глядела на него, а он не знал куда деться от её взгляда. — Извини. — Мизеки опомнилась, что ведет себя очень странно и переключила свое внимание на мороженое. — Просто я хочу узнать тебя получше. — Она робко улыбнулась. Тойя какое-то время молчал, глядя на неё, затем легонько щелкнул по носу. — Чего нос повесила? Давай так — поиграем в игру. Один вопрос задаешь ты, другой я. Как тебе идея? — Идет! — Мизеки кивнула. Она даже не подумала о том, что Тойя может спросить что-то очень личное, что-то неприятное, как это обычно бывало в таких играх. Он просто казался неспособным на такую подлость. — Так, ты уже меня спрашивала про брата, так что теперь моя очередь! Тойя напустил на себя задумчивый вид и потер подбородок. — Какие ты любишь цветы? — Ромашки, — практически не думая, ответила Мизеки. Эти незамысловатые цветы ассоциировались у Мизеки с детством и беззаботностью. С сестрами и подружкой, имя которой она уже давно позабыла, они рвали их в саду особняка Асато, плели венки и дарили служанкам. Отец иногда присоединялся к ним, собирал самый большой букет, который едва помещался в его огромных, как тогда казалось самой Мизеки, ладонях, и нес маме. Она всегда смущенно улыбалась и прятала нос в сладкопахнущие желтые сердцевинки. Воспоминание вызвало острую боль в сердце, и Мизеки постаралась отогнать его. — Правда? — удивился он. — Да, а что? — Мизеки нахмурилась. — Они милые! А к чему вопрос? — На будущее, — он подмигнул. — А ты в цветах разбираешься? — удивилась Мизеки. — По мне не скажешь, но да! — Он улыбнулся. — У моей матери цветочная лавка, мы с братом частенько помогаем ей. Если есть возможность. На лице Тойи опять мелькнуло что-то похожее на досаду. Он поспешил скрыть её широкой улыбкой. — Теперь мой вопрос. — Как это, я задаю! — А ты и задала, — удивился Тойя, но в глазах у него было лукавые искорки. — Про цветы, разбираюсь ли я. Мизеки закатила глаза и покачала головой. Вот же жук хитрый! — У тебя есть фобии? — продолжил игру Тойя. — Боюсь темноты, — вновь не задумываясь, ответила Мизеки. На самом деле, это было неправдой. Мизеки уколола совесть. Но говорить, что она боится огня и пожаров тоже было нельзя. Мизеки не хотела говорить об этом, пусть даже с Тойей в процессе безобидной игры. — Да, она бывает стремной. — Согласился Тойя. — А ты чего боишься? — не удержалась от вопроса Мизеки. — Цикад, да и в целом насекомых. — Он скривился. — Фу. А кузнечики? Ты видела их? Мизеки рассмеялась. Конечно видела! Детство она провела в солнечной Окинаве, там насекомых было видимо-невидимо. Воспоминания о детстве нахлынули с новой силой, но Мизеки привычным усилием воли отогнала их прочь. Сегодня итак слишком много думает об этом. — А у тебя есть братья или сестры? Мизеки грустно улыбнулась. — Я сирота. С лица Тойи сползла улыбка. Он быстро поцеловал Мизеки в прохладные от мороженого губы. — Извини. — Ничего, я смирилась, — сказала Мизеки. Вновь солгала. Но Мизеки подумала, что Тойя когда-нибудь простит ей и эту маленькую ложь. Они продолжили задавать вопросы, деликатно не касаясь темы семьи и детства. Они поделились многим — эта игра действительно сблизила их. За рассказами о своих любимых музыкальных группах, проделках, самым тупым падением и «что ты делаешь только в одиночестве», Мизеки съела все мороженое. — Может, теперь развлечемся чем-нибудь другим? Пойдем посмотрим аттракционы! И он без лишних слов утянул Мизеки за руку. Тойя крутил головой, выглядывая среди разномастных палаток что-нибудь интересное. — А пойдем проверим, кто на что способен? Мизеки махнула в сторону стоящей неподалеку груши, вокруг которой мигало куча ярких огоньков и цифр. Все они зазывали проверить свою силу и побить рекорд в большой таблице неподалеку. — А не вопрос! — Тойя выпятил грудь. — И предупреждаю, у меня младший брат, так что мутузить штуки я умею с самого детства! — Какой кошмар! — рассмеялась Мизеки. — Наверное ты ужасный старший брат! — Стараюсь поддерживать этот имидж изо всех сил! Смеясь, они подошли к груше и купили два билетика. Мизеки из-под опущенных ресниц наблюдала, как Тойя готовится к удару. Стойка у него была ужасная, профессиональный боец сразу отметил бы это. Локти низко, ноги слишком широко расставлены, даже кулак неправильно сжал. Мизеки не сдержала улыбку и закусила нижнюю губу. Тойя ударил. Груша отскочила, секунду табло производило подсчеты и выдало число 356. — Ну, неплохо? — протянула Мизеки и посмотрела на десять лучших результатов. Они начинались от двух тысяч. — Хаха, рука соскочила наверное! — Тойя заложил руку за голову, а уши у него вновь стали пунцовыми. — Теперь ты. Мизеки не хотелось сильно расстраивать Тойю и как-то унижать его мужское достоинство. Она сделала нарочито большой размах, который был бесполезен и ударила кулаком по груше. Динь-динь, 512. — Ох. — Мизеки прижала пальчики ко рту. Тойя засмеялся. — Ну что ж, надеюсь ты меня не бросишь? Мизеки вместо ответа обняла его за талию и крепко прижалась к нему. — Может, теперь пойдем на колесо обозрения? Она закивала. Очереди на колесо не было, ведь в парке было куча других интересных мест. Тойя и Мизеки быстренько забрались в тихую небольшую корзинку без окон и начали молча разглядывать, как парк медленно отдаляется. Поднялся ветер, растрепав волосы Мизеки. Она хмыкнула и заправила пряди за ухо. Тойя взял ее за руку и переплел пальцы. Мизеки сразу же села к нему поближе, вздохнула и опустила голову на плечо. Тойя коснулся губами щеки Мизеки. Она подняла голову и поцеловала его. Невинный поцелуй быстро перерос в страстный. Ладони Тойи оглаживали спину и плечи Мизеки, а её пальцы в свою очередь гладили его необычайно горячую шею. Ресницы Мизеки затрепетали, когда его ладонь скользнула ниже, огладила её бедро, а затем сжала ягодицу. Мизеки застонала в губы Тойи и опустила свои руки на бедра Тойи. Её пальцы нащупали через джинсы вставший член и несильно сжали. Тойя выдохнул и отстранился от Мизеки, но затем опять сгреб в крепкие объятия и начал покрывать лицо поцелуями. — Тойя… Тойя… — Шептала Мизеки. — Я хочу тебя. Тойя спустился ниже, прочертил губами линию подбородка Мизеки и спрятал лицо у неё на шее. — Ты не представляешь, как я тебя тоже… — Так… Так чего же мы ждем? — прошептала Мизеки. Её ладонь забралась под футболку и коснулась живота. Ого, какой пресс! А так и не скажешь, что он тоже следит за собой. Тойя поспешно взял пальцы Мизеки в свои ладони и прижал к губам. — Я… Боюсь быть слишком несдержанным, слишком… Быстрым и грубым. — Ничего страшного… — Мизеки прижалась лбом ко лбу Тойи и заглянула в глаза. Сейчас голубой цвет потемнел от страсти и в них горел огонь. Она подалась вперед и поцеловала. — Я… Не против грубостей в постели, — улыбнулась она. Тойя пару мгновений напряженно думал, затем кивнул своим мыслям. — В пятницу у меня много работы, горит дедлайн, и мы не сможем встретиться, но… — Давай на выходных! — согласно закивала Мизеки. — Они будут все наши. — Тойя поцеловал Мизеки, словно скрепил клятву.