Трус!

Я лежу на нем, пальцами вырисовываю узоры на его коже. Пробегаюсь по рукам и спускаюсь к животу. Изучаю его изгибы и мышцы. Он запускает руку в мои волосы и перебирает их. — Нам надо выбраться из постели, — шепчу я, и он качает головой. — Поверь, не надо. Витя опускает руку мне на спину и нежно гладит меня. — Я хочу в душ и умираю с голоду. - Я сбрасываю его руку и слезаю с него. — Душ можно принять вместе, — игриво летит мне в спину. — Даже не думай. - Я оборачиваюсь и бросаю на него предостерегающийся взгляд. Он развалился на постели. Руки за головой, волосы взъерошены. Взгляд нахальный. И он абсолютно голый. У меня пересыхает в горле. — Уверена? - весело спрашивает он. Я закатываю глаза. — Думаешь, перед тобой невозможно устоять? — Мне довольно сложно устоять перед тобой, — подмигнув, заявляет он, — поверь, я пытался. — Значит, я сильнее тебя. — В этом нет никаких сомнений. Он так жадно разглядывает меня, что под его взглядом сложно оставаться беспристрастной. — Готов отдать все что угодно, чтобы ты всегда так ходила по дому... — Боюсь, это непрактично и холодно. — Это очень практично, — сверкнув очередной наглой улыбочкой, говорит он. — Я буду твоим личным обогревателем, что скажешь на это? — Скажу, что на тебе еда, а мне пора в душ. С этим словами я захожу в ванную и закрываю ее на защелку, чтобы кое-кто не попытал счастья. Я встаю под струй душа и намыливаюсь его гелем. Можно мне всегда мыться в его ванной его гелем, пожалуйста? Я готова пропахнуть резкой горной свежестью... Я решаю поторопиться, причина довольно-таки банальная. Я хочу обнять Витю. Выхожу из душевой кабинки, быстро вытираюсь и выбегаю из ванной. Его уже нет в постели, и я ощущаю глупый приступ разочарования. Но с кухни доносится музыка и шум. Скорее всего, Витя выбирает сковородку. На спинке стула висит рубашка, не та же самая, пуговицы которой я так беспощадно оторвала, а другая, нежно-голубая. Помню, он надевал ее на этой неделе. Я накидываю ее на плечи. Она не свеже-стиранная и пахнет им. Его резковатый запах вперемешку с нотками одеколона. Застегиваю несколько пуговиц и закатываю рукава. Я готова ходить в рубашках Вити хоть до самой смерти. Тихонько ступаю в коридор. Замираю около входа в кухню и наблюдаю за ним от дверного проема. Он без майки, но в серых домашних штанах. Сосредоточенно нарезает моцареллу и помидоры, до меня доносится запах базилика и оливкового масла. — Долго собираешься стоять там? — не поднимая головы, спрашивает он. — Что ты готовишь? — Я подхожу ближе и рассматриваю продукты на столешнице. — Пасту с креветками и салат, у тебя есть какие-нибудь предпочтения? — Нет, я не привередливая. — Я подхватываю кусочек сыра и закидываю в рот. — Неужели? — со смешком говорит он, и я пихаю его в бок. — Просто накорми меня. Он целует меня в щеку и продолжает чистить креветки. — Я смотрю, ты профи — перчаточки и все дела. Помочь тебе с чем-нибудь? — Давай ты накроешь на стол? Я подскакиваю и воодушевлено восклицаю: — В зале! Со скатертью и свечами, а ты потом разожжешь камин! — И открою бутылку вина, — подмигнув, сообщает он. — У тебя есть вино! Какой ты предусмотрительный. — Я прищуриваюсь. — Часто устраиваешь ужины с девушками? Он смеется и качает головой. — А у тебя есть скатерть и свечи? — Эту квартиру декорировала моя мама, в ней должны найтись и скатерть, и свечи, и даже сервиз. — Сервиз я видела, у тебя в зале стоит настоящий сервант. Его не заметить невозможно. К слову, очень красивый сервант. — Вот видишь, возможно, в его ящиках ты найдешь все необходимое. - Витя поворачивает голову и разглядывает меня. — Тебе чертовски идут мои рубашки. Я хмыкаю и кручусь перед ним. — Полностью с тобой согласна. Пойду на разведку и накрою стол! Выбегаю из кухни в зал и начинаю изучать содержимое серванта. Там действительно чего только нет, от украшений для салфеток до бокалов любой формы на выбор. Я выбираю чисто белую скатерть с маленькими серебристыми блестками и украшаю ею круглый деревянный стол. Ставлю красивые, цвета слоновой кости тарелки, инкрустированные красным узором по кайме. Салфетки украшаю простым колечком с маленькими резными волнами. Кладу вилки, ножи, расставляю бокалы для вина. Мне нравятся два типа подсвечников. Один высокий, тоже серебряный, такие обычно используют, когда накрывают столы в замках. Другой попроще, стеклянный, чисто белый, похож на колонну. В дверь звонят. Я решаю спросить у Вити, какой подсвечник нравится ему. Выхожу в коридор, держа оба в руках, как раз в тот момент, когда он открывает дверь. На пороге стоит Натали. Она неестественно застывает в дверях. Переводит взгляд с полуголого Вити на меня в его рубашке. — Аня? - ахнув, выдыхает она. — Натали? — удивленно вторит ей Витя. — Что ты тут делаешь? — приподняв бровь, спокойно спрашиваю я. Она выглядит настолько ошарашенной, видя меня, я неловко поправляю рубашку. — Что-то случилось? — пробую другой вопрос. — Хочешь войти? — вежливо предлагает Витя. Чертов джентльмен. Бесит. Но Натали так бледнеет, что и мне становится не по себе. - Вы... вы... — Она запинается и продолжает смотреть на нас во все глаза. — Мы... Вить... Мы... договорились встретиться в офисе, ты не пришел. — Она запинается. — Я звонила, ты не отвечал... — Она еле заканчивает предложение. — Господи, Натали... у меня вылетело из головы. — Витя хмурится. — Проходи, у тебя что-то случилось? Тебе нужна помощь? Натали судорожно качает головой. У нее на глазах выступают слезы. Она резко разворачивается и сбегает вниз по ступенькам. — Натали? - окликает ее Витя. Он выглядит сбитым с толку. — Что на нее нашло? Я молчу, прекрасно осознавая, что именно на нее нашло. Боюсь представить, как бы я отреагировала, увидев Витю с другой. — Тебе надо искать новую ассистентку, — сообщаю я и закрываю за ней дверь. — Она больше не придет на работу. Витя непонимающе хмурится. — Что у нее случилось, ты поняла? — А ты сам не понял, Вить? Подсказка: кое-кто разбил ей сердце. Я отворачиваюсь и захожу в зал. Настроение почему-то испорчено, больше не хочется ужинать при свечах. Я кладу подсвечники на место и смотрю на свое отражение в стеклах серванта. Витя встает позади и обнимает меня за талию. — Она больше тебе подходит. Умная, занудная, взрослая и красивая. — Не говори глупостей. Я замолкаю, но не могу отделаться от мысли, что она действительно больше ему подходит. Она бы могла позаботиться о нем. Смогу ли я? — Красивый получился стол, — меняет он тему. — Спасибо. Я смотрю на наше отражение. Он оттягивает ворот рубашки и целует меня в шею. Легкими касаниями губ поднимается чуть выше и оставляет нежные поцелуи у меня на подбородке, а потом находит губы. Я раскрываю их ему навстречу. Он наклоняется ближе и нежно переплетает наши языки. Его пальцы проворно расстегивают пуговицы рубашки, он откидывает ее мне на плечи, обнажая мою грудь. И большим пальцем поглаживает сосок. Я поворачиваюсь к нему всем телом. Поднимаюсь на носочки, обнимаю его за крепкие плечи и трусь грудью об его грудь. Он продолжает меня целовать. Поцелуй становится глубже, грубее, он впивается в мой рот. Я отстраняюсь от него. Он открывает глаза и непонимающе хмурится. — Что такое? Я беру его за руку и веду к дивану. — Иди сюда... Он послушно следует за мной. Я толкаю его на кожаное сиденье и забираюсь к нему на колени. Он обхватывает мой затылок и ловит мои губы. Его палец ведет линию по моему позвоночнику. Нежное движение щекочет спину, я выгибаюсь и крепче обхватываю его бедрами. Его руки опускаются, и он с силой сжимает мои ягодицы. А затем шлепает. Я ошеломленно ахаю, а он ухмыляется. — Один — ноль? Сдаешься? — В твоих мечтах, — шепчу я ему. Веду рукой по груди, спускаясь вниз к животу, а затем еще ниже, и обхватываю его возбуждение сквозь ткань. Он тянет меня на себя и целует в шею. Я набираюсь смелости, просовываю руку ему в штаны и достаю член. Гладкая кожа приятно ощущается в руках. Провожу ладонью вверх-вниз и чувствую его учащенное дыхание у себя на ключице. Он аккуратно кусает мое плечо. — Теперь моя очередь, - тихо произношу я. Я медленно сажусь на него. Ах, он чувствуется сильнее. Ощущения становятся ярче. Гортанный стон срывается с его губ. Я поднимаюсь и вновь опускаюсь. Обнимаю его за плечи, тяжело дышу и накрываю его губы. Он рывками стягивает с меня рубашку, приподнимает меня над собой. Его губы покрывают поцелуями мою грудь, а язык находит мой сосок. Я хнычу, опускаю руку ему на затылок и притягиваю ближе к своей груди. Мне так нравится чувствовать его рот на себе. — Возможно, очередь все же моя, - тихо говорит он и врезается в меня бедрами. Он крепко удерживает меня на себе и полностью контролирует процесс. Выходит из меня и входит с новой силой. Губами ворует мои стоны и еще раз звонко хлопает по заду. Я трусь об него грудью, а он вдалбливается в меня. Смотрит на меня диким взглядом, от которого у меня сбивается дыхание. — Потрогай себя, — просит он. Я смотрю, как он слизывает мой пот с ложбинки груди, берет мою кисть и опускает ее между моих ног у самого чувствительного места. Там все так мокро. Я смотрю ему в глаза и касаюсь себя. С губ срывается тихий стон. Это что-то новое для меня. Никогда не делала ничего подобного с другими. Его пристальный взгляд заводит меня. Одной рукой я обхватываю грудь, другой трогаю себя. — Да, вот так... - рычит он и увеличивает ритм. Неконтролируемые поцелуи, укусы, прикосновения. Я не могу насытиться им. Его хватка на моих ягодицах усиливается, я вижу, как мышцы живота напрягаются. Это просто невероятно - видеть его таким возбужденным, таким открытым, уязвимым и знать, что тому причина — я. Именно я творю это с ним... От осознания мне сносит голову. — Витя, — хватая воздух, тихо шепчу я, извиваясь на нем всем телом. — Анюта, - эхом отвечает он мне, подрагивая в унисон со мной. Я упиваюсь его пульсациями. Впитываю их в себя. Он крепко держит меня, пока мое тело продолжает дрожать. И обессиленная, тяжело дыша, опускаю голову ему на плечо. Кладу руку ему на грудь и чувствую бешеный ритм его сердца. — Что ты творишь со мной? — шепчу я ему. Он нежно приглаживает мои волосы и целует меня в лоб. — Я хотел задать тебе тот же вопрос...