Я тебя когда-нибудь задушу!

13 глава Громкий звонок телефона разносится по спальне, где двое парней сопят друг другу в лицо, не распутывая клубок из тел. Они сплелись перед тем, как провалиться в глубокий сон и так проспали всю ночь, тесно прижимаясь и обнимаясь. Как бы жарко не было, ни кому из них не пришла мысль отлепиться от тела рядом. Лёгкий шлейф разгорячённого пота и терпкого мускуса витает по комнате, так и не растворившись в воздухе за ночь. Тэхён разлепляет тяжёлые веки с огромным трудом, различая в тишине рингтон своего телефона. Менеджер. Вот уж кого нелёгкая принесла. Брать трубку артист не спешит, с умилением разглядывая перед собой крепко спящего Чона. «Боже, до чего сладкий! И вот эта няшка трахала его вчера до одурения и рычала дикой зверюгой?» Тэхён хихикает себе под нос, не в силах отвести восторженных глаз от объекта своей влюблённости. Как и когда эта самая влюблённость с ним произошла, он не задумывается. Совершенно не нужные мысли. В голове лишь одни воспоминания. Чёрные, проницательные глаза, настойчивые, но мягкие губы, крепкие, сильные руки, что хватали его, как тряпичную куклу, но дарили этим невероятное наслаждение. Натренированное тело и бешеная харизма. Чон актив не только в постели, но и по своей сути. Мощный, сильный, умный, серьёзный и ответственный. Сколько раз выручал его шкуру. Он его даже побаивался иногда, хотя по большому счёту практически не замечал. Воспринимал, как данность и чересчур чопорного типа. Но как показала практика этих волшебно-охеренных 3-х дней, Чон — это ходячий вулкан, внимательная забота и, как оказалось, глубоко любящее сердце. Чонгук настолько крепкий духом, что с лёгкостью расщелкнул Кима, как грецкий орех и не напрягся. Помимо влюблённости и дичайшей страсти к нему, у артиста в недрах души всколыхнулись такие неизведанные им ранее чувства, как уважение, стремление хоть капельку быть на него похожим, восторг и гордость за него, необъятное доверие и отчаянная по нему истома. Словно он и не чувствовал раньше ничего, жил себе, ни о чём не задумываясь, увлекался своим творчеством и даже мысли в голове не держал, что может вот ТАК чувствовать. А то, что чувства у него уже крепкие и самые искренние, сердце само подсказало, шепнуло притаившейся душе, что именно с ним можно стать счастливым, именно ему можно подарить свою любовь. Трель звонка снова отвлекла от мыслей и разглядывания спящего красавца. Чон действительно невероятно красив, как он мог этого раньше не замечать. Спасибо, что ли, Мин сказать? Если бы не эта курица, хрен бы он очутился в этой квартире и познал столько нежности, страсти, запала, внимания к себе, заботы и любви. Чонгук копошится под одеялом, ощущая пустоту возле себя и отсутствие горячего тела на себе и медленно открывает опухшие со сна веки. И обалденно милая улыбка озаряет его лицо, когда он понимает, что просыпается не один. Тэхён уже заваливается на него сверху и уже тискается в сильных руках, что крепко к себе прижали и не отпускают. — Тэ, телефон звонит, ты не слышишь? Или игноришь? — кончиком носа Гук уже зарывается в каштановый ворох на голове своего возлюбленного, а артист попискивает от восторга, что дорвался до ласки. — Лин трезвонит, а мне лень дотянуться до телефона. — Ким хихикает, когда язык юриста уже ласкает его мочку. — Возьми трубку, вдруг что-то важное, мы с тобой не общались с внешним миром целых три дня. — шаловливое поигрывание бровей, как самый жирный намёк. — Целых великолепных три дня, должен я заметить. — чмок в кончик носа юриста и Тэхён подскакивает с кровати и резко вскрикивает, останавливаясь, сгибаясь в пояснице. — Ооооох, мать твою… — Ах, да, прости, я должен был предупредить, это небольшие последствия после прекрасной ночи со мной. — Чон почти виновато улыбается, а в глазах прыгают шкодные чертята. — Небольшие? Небольшие, мать твою? У меня позвоночник сейчас чуть в трусы не осыпался, блядь. — Тэхён жмурит глаза, медленно опускаясь обратно на кровать, не рискуя разогнуть спину обратно. — Смею заметить, ты без трусов, Ким. — хихикает гад и выползает из-под одеяла, сверкая голым, превосходным, шикарным задом. — Не умничай, гений очевидности, а лучше подай мне телефон. — артист зверьком шипит, закатывая глаза. — Нет, ну надо же, я вообще ходить смогу когда-нибудь? — Обычно клин клином вышибают, говорят, помогает. — Чон уже в открытую потешается, наслаждаясь видом ощетинившегося Кима. Он уже успел соскучиться по его иголкам. Привык за всё это время, что работал на него, как ни крути. — Ну уж нет, я тебя к своей заднице, как минимум неделю не подпущу. — стонет наигранно, а сам улыбается. — Ну есть другие способы, Тэ, ты уже многому научился, способный малый. — облизывает губы и снова играет бровями, протягивая Тэхёну его телефон. — Я как твой Сенсей… — Иди в жопу, Чон… — перебивает и тут же замолкает. Переглядываются и взрываются хохотом. — Так и я о чём, Тэ! — Чон смеясь, возвращается в кровать и поворачивает скрюченного артиста к себе спиной, потешаясь с его несчастной моськи. — Пока будешь звонить, забацаю тебе офигенский массаж, чтобы облегчить дискомфорт. — Ага, гейский ты хотел сказать… — И его тоже, чертёнок, и его тоже. Снова дружно хихикают, целуются нежно, закрывая от наслаждения глаза. Дыхание потихоньку сбивается, а сердечный темп набирает обороты и Тэхён отстраняется первым. — Ты всегда так на меня действовать будешь? Пиздец, три секунды поцелуя, а у меня уже стоит. — Тэхён явно озадачен и поистине удивлён. — И ты такой не один. — указывает подбородком Чон на одеяло, где два бугорка так очевидно выпирают. — Охренеть, это какой-то треш. — Это страсть, дурачок. Звони давай, а то Лин щас на жопе шерсть рвать будет. И снова смех по комнате и сладкие причмокивания нежных поцелуев. Пара гудков на громком вызове и запыхавшийся Лин уже вещает в трубку пронзительным визгом на всю спальню. — Тэхён, вы где запропастились, ни тебе, ни Чону дозвониться не могу. У вас всё нормально? Не поубивали ещё друг друга? Оба тихонько хихикают, снова прикасаясь губами к губам. — Мы живы, всё норм. Что там у тебя стряслось, что ты нам спать не даёшь с утра пораньше? — Тэхён откашливается, но голос всё равно даёт петуха, ведь горячие руки Чона уже мнут его поясницу, а это охереть, как приятно. — С утра? Ты в себе вообще, время час дня и вообще, кому это вам, вы что, в одной комнате спите? — верещание продолжается и судя по громким возгласам, менеджер действительно удивлён. — Час дня? Мы так долго спали? — Ким оборачивается на такого же ошалелого юриста. Тот пожимает плечами, хихикая под нос, ожидая последующий шок у менеджера. — Ким, алло, я не понял, ты с кем говоришь? — Лин совсем растерян. — Давай ближе к делу, чего звонил? — Тэхёну некогда рассказывать, он млеет от шедевральных рук своего юриста, спина понемногу разгибается и это счастье. Лин второпях рассказывает, что СМИ заклевали бедную Мин и она забрала своё заявление в суде, во всеуслышание на известном канале принесла извинения самому Киму, съезжая на то, что это была просто шутка и она вообще не при делах. — Так что всё в ажуре, можно смело заявить, что вы с Чоном поссорились, ну или расстались, и ты можешь смело возвращаться в свою обычную жизнь. — Лин до опиздинения доволен собой и своими новостями. — Да не дай Бог! — шепчет Тэхён и крестится, а Чонгук умилительно прыскает, чмокая Кима в загривок. — Лин, назначай срочную пресс-конференцию на «Ньюс», мы приедем с Чоном. У тебя пара часов. — Хорошо, будет сделано. Как раз там и объявим о твоих съёмках в новом фильме в Париже. — и отключается. — Съёмки, блядь, а я и забыл. — бубнит под нос Тэхён, прикрывая глаза от офигительных ощущений в районе лопаток, совершенно не замечая растерянного взгляда своего юриста. Он про съёмки ничего не знал. *** — Иииииии снова здравствуйте, мои дорогие телезрители!!! С вами телеканал «Ньюс» и как всегда я, ваш покорный слуга. Я как всегда к вам с самыми свежими новостями и в нашей студии снова известный всеми актёр Ким Тэхён и его юрист, Чон Чонгук. Ведущий со слов Лина уже заранее осведомлён о расставании скандальной парочки и рассчитывает на бешеную сенсацию. Поэтому и обозначил Чона, как просто юриста. Скользкий тип. Чонгук в отличии от прошлого раза сидит неуверенно, ёрзая на кожаном диванчике, не зная, чего ожидать. Опустив взгляд, нервно покусывает нижнюю губу, сердце колотится, как отбойный молоток, а в груди словно центнер свинца разлили, такая тяжесть. Его вдруг охватила такая паника, а вдруг Тэхён сейчас действительно заявит об их расставании, мол, их отношения — это ошибка и всё такое. Ну ведь правда, Ким никак не обозначил своих дальнейших намерений, они об этом ни разу не заговаривали. Да и что греха таить, вообще мало говорили в эти сумасшедшие три дня их диких страстей. Чон о своих чувствах сказал открыто, а вот Ким… Да и какие у того могут быть чувства за столь короткий период, хотя вот самому Чону хватило буквально пары секунд, чтобы влюбиться до одури в этого знаменитого красавца. Вздыхает, как можно тише, изо всех сил стараясь держать себя в руках. Тэхён вот как раз его за руку сам и держит. А зачем, если собирается с ним, якобы, порвать? Хотя, почему, якобы? Это они, вроде как, фиктивная пара, а для друг друга разве это так? Для других людей они были, как настоящая же. Голова совсем запуталась и закружилась от нехватки кислорода, потому что притаился и почти не дышит. Разговор как-то проходит мимо него, он почти ничего не слышит, совершенно не вникая в разговор. Холод по спине и колкие мурашки по коже от плохого предчувствия. И только громкий, весёлый голос самого Тэхёна в микрофон приводит его в чувство. — Я очень рад сообщить, что у меня с моим партнёром всё по прежнему прекрасно, мы любим друг друга и в скором времени улетаем вместе в Париж на съёмки нового фильма, где я буду играть главную роль, а мой верный и любимый юрист будет со мной рядом, как всегда, ведь мы — семья. И довольная физиономия оборачивается на угрюмого Чонгука, который вообще не вдупляет, что происходит, а лишь округляет от ахера глаза, когда любимые губы уже касаются его собственных, попутно цепляя взглядом охуевшее лицо менеджера. На ведущего в этот момент как-то вообще насрать. Интервью быстренько сворачивается, обсудили ещё пару моментов, связанных со съёмками и довольный жизнью Ким прощается с телезрителями, снова целуя своего замершего в оцепенении юриста в щёку, радостно махая в объектив камеры рукой. И как только дверь в студию закрывается, Чон словно просыпается от крепкого сна и вдруг звереет. Снова заталкивает ничего не понимающего Кима в ту самую подсобку, что попалась им прошлый раз. — Ким, я вообще ничего не понял, мы расстались или нет? — свирепеет и сходит с ума. — Гук, ты чего? — Тэхён ошалело заглядывает в темнеющие и без того чёрные глаза, облизывается и щурится, до него медленно, но доходит. — Ты что, всё интервью проспал? Я заявил о нас снова, только уже по-настоящему, истеричка. Ты чего там себе накрутил, пока мы ехали сюда? — Ты ничего не говорил про съёмки в Париже… — Чонгук задумчиво бубнит, растерян ещё больше. — Так я не понял, мы вместе или нет? — Ой, балдааааа, — Ким хихикает, снова облизывая в предвкушении губы, — ну ты и тугодум, Чонгук, я только что во всеуслышание заявил, что мы любим друг друга, это тебе о чём-то говорит? — А ты...меня??? — Да, бестолочь, — артист стучит кулаком по лбу юриста и хихикает, протискивая между ними руку, резво проходясь ладонью по паху Чона, — люблю! А теперь давай не будем терять время и поцелуй меня уже! Так, как в прошлый раз! С этого дикого поцелуя началась наша история, Чонгук. — Я так люблю тебя, Тэ. — Чон уже окончательно приходит в себя и радостно, с огромным облегчением, со всей дури, хватает своего артиста в охапку, впиваясь в губы долгожданным поцелуем. И всё, что он слышит сейчас, это сдавленый от напора его губ смешок и ласковое… Снова… — Ой, балдааааа…