The Queen and the Prince Consort/Королева и Принц-консорт

Когда теплые лучи утреннего солнца пробились сквозь щели в занавесках, они упали на лицо Эйгона, вырвав его из объятий сна. Золотистое драконье пламя, тысячи глаз и бесконечные коридоры заполняли его ночные видения. Сон рассеялся, когда он инстинктивно потянулся, надеясь найти Рейниру рядом с собой, но наткнулся лишь на холодные простыни. Эйгон издал приглушенный вздох и, глядя на пустое место рядом с ним, прикусил щеку. День обещал быть утомительным, а он так надеялся провести немного времени наедине с супругой. Его мысли вернулись к прошлой ночи, к тому, как они сбежали с ужасного празднества, устроенного нынешним хозяином, лордом Уиллемом Крэйкхоллом. Они ускользнули в сады, и гонялись друг за другом, словно малые дети, среди зеленых кустов. А потом Эйгон нагнул ее на скамейке и трахнул. Он скучал по ее теплоте, ее присутствию, ощущению его члена внутри нее. Пекло. Эйгон поднялся с кровати, и тихий шорох простыней нарушил тишину комнаты. Сегодня лорд Уиллем устраивал турнир в их честь, и он обещал быть до ужаса скучным. Эйгон потянулся, ощущение сонной скованности постепенно исчезало. Крейкхолл стал конечной точкой их путешествия по Западным землям. Последние шесть недель были наполнены пышными пирушками, турнирами, приемами, и, конечно же, неисчерпаемым запасом скучных бесед. Поездка прошла успешно, и даже простые люди, как и знать, были очарованы молодой королевской семьей. Этот триумф был настолько велик, что пара решила заехать в Старомест в Просторе на обратном пути. Эйгону не терпелось, ведь он не был в Староместе с самого детства. Напряжение возникало лишь в двух случаях. В первую неделю Рейнира настояла на посещении сиротского приюта в Ланниспорте, которым руководила церковь. Эйгон был уверен, что это был хитроумный ход, направленный на улучшение ее репутации в глазах верующих. Он с ухмылкой на лице сказал ей об этом, заслужив ее сердитый взгляд. Прибыв на место, их встретило несколько десятков маленьких бесенят, кричащих и бегающих по всему приюту – шум стоял оглушительный. Ответственная септа показывала им территорию, когда гнилой помидор угодил прямо в лицо королевы, и его гнилые ошметки забрызгали ее всю. На мгновение двор окутала тишина, все глаза обратились к нарушителю спокойствия. Им оказался маленький мальчик – он готовился бросить еще один помидор. На его лице смешались вызов и озорство – его глаза глядели с вызовом на королевских гостей. — Ты, женщина! Говорят, ты не можешь править! Это против правил! — закричал мальчишка. Эйгон почувствовал, как в нем вскипел гнев от неуважения сопляка – его рука инстинктивно потянулась к рукояти Черного Пламени. Но прежде чем он успел произнести хоть слово, Рейнира подняла руку. — Действительно, юноша, они многое говорят, — ответила она, и ее голос пронесся по тихому двору. — Но я здесь не для того, чтобы опровергать их слова. Я здесь, чтобы служить своему народу, независимо от того, какие титулы они хотят мне присвоить. Рейнира вытерла томатный сок с лица и, ее грация, казалось, не пострадала от нападения, улыбнулась мальчику. — Иди сюда, дитя. Мальчик подошел ближе – слова королевы разбудили в нем любопытство. Рейнира опустилась на колени, чтобы быть с ним на одном уровне – их взгляды встретились. Она рассказала ему истории о женщинах-лидерах в истории, о принцессе Нимерии, об Аметистовой императрице с дальнего востока, о трудностях, которые они преодолели. В конце мальчик скромно извинился, опустив глаза в пол. Другой случай было намного сложнее встретить с прежним снисхождением, подумал Эйгон, созывая слуг. Они появились незамедлительно, принявшись тщательно мыть его и брить. Эйгон молчал, погруженный в свои мысли. Лорд Рольф Марбранд из Эшмарка принял их в своем замке на несколько ночей, и с самого начала это стало для королевы настоящим испытанием. Лорд открыто проявил свое неуважение, подвергая сомнению авторитет Рейниры и отзываясь негативно о том, что Дом Веларион не оказал ей поддержки. Слова Лорда были пропитаны тонко замаскированным презрением, когда он задал вопрос, почему же Эйгон не стал королем. Он даже зашел настолько далеко, что предположил, что правление Рейниры было незаконным без поддержки каждого благородного дома в королевстве. Эйгон стиснул челюсти при воспоминании об этом – ему потребовалась вся его выдержка, чтобы не вызвать лорда Рольфа на поединок. А он был готов встретиться с ним лицом к лицу, если потребуется. После расслабляющей ванны, слуги одели его в легкую белую льняную рубашку, чьи рукава облегали его запястья. Поверх рубашки был надет черный дублет, украшенный вышитыми красными узорами, словно чешуя дракона. Он надел подходящие штаны, которые идеально облегали его тело. Эйгон взглянул на себя в зеркало. На его плечи была наброшена малиновая накидка, украшенная мехом горностая, и ее роскошная ткань струилась по его спине, словно водопад. На накидке был вышит золотой трехглавый дракон. После этого слуги поклонились принцу-консорту и тихо закрыли за собой дверь. Он подошел к комоду, где лежали два последних предмета, приготовленные специально для него. Он взял стальной обруч и водрузил его на свой лоб. Корона королевы Висеньи была настоящим произведением искусства, а ее красный рубин сверкал на солнце, заполняя всю комнату золотистым сиянием. Наконец, он пристегнул Черное Пламя к поясу. Эйгон выпрямился, взглянул на свое отражение в зеркале и не мог не отметить, что он выглядит как настоящий король. Эта мысль показалась ему настоящим предательством. Когда он вошел в столовую, воздух наполнился ароматом свежеиспеченного хлеба и обжаренного мяса. Рейнира уже сидела с малышом Мейлором на коленях, увлеченно беседуя с лордом Уиллемом Крэйкхоллом. Ее небесно-голубое платье ярко контрастировало с темной деревянной мебелью, а серебристые волосы были аккуратно заплетены в косу. — Отец! — воскликнула Висенья, бросаясь к нему и обнимая его за талию. Каким же благословенным он был. Эйгон погладил ее по волосам: — Привет, маленький дракон. Эйгон ответил на объятия Висеньи, поднял ее и посадил на свои колени, когда садился за стол. Его взгляд скользнул по разнообразию блюд – свежевыпеченный хлеб, сосиски, жареное мясо, вазы со спелыми фруктами и подносы с нежной выпечкой. Что-то было не так, его брови слегка нахмурились, когда он осмотрел тех, кто сидел за столом: — Где Джейхейрис? Выражение лица Рейниры дрогнуло, по ее чертам пробежала тень: — Он на улице. Сказал, что не сильно проголодался этим утром и, похоже, был немного не в духе. — Что ж, я надеюсь, у него скоро разыграется аппетит, — пробормотал Эйгон, не скрывая легкого раздражения от настроения своего сына. Он слегка подвинул Висенью на коленях. — Упрямый мальчишка. Рейнира рассказала мужу о том, как сильно испугался их сын, когда тот отправился в путешествие верхом на Сиракс. Мальчик отказался лететь с ними до следующей точки назначения, решив продолжить поездку в компании королевской свиты. Эйгон старался убедить его снова сесть на дракона, но безрезультатно. Его терпение по отношению к сыну почти что иссякло. — Он не упрямится, — возразила Рейнира, бросив на него острый взгляд – ее глаза слегка сузились. — Он просто... Проходит через определенный период в данный момент. Только Эйгон собрался ответить, как его прервал хозяин замка: — Я помню, как в его возрасте у меня бывали самые разные настроения, — усмехнулся лорд Уиллем, и его голос громко разнесся над столом. — Ах, радости молодости! Эйгон вежливо улыбнулся в ответ, хотя внутри его бушевала неприязнь к веселости лорда Уиллема. Круглое лицо и румяные щеки мужчины, казалось, олицетворяли глупость саму по себе, и Эйгон мечтал о том, чтобы заткнуть ему рот. Рейнира, очевидно, почувствовала напряжение, которое охватило его, и быстро сменила тему, переведя разговор на сегодняшний турнир и предстоящие празднества. Эйгон вернул Висенью на ее место, прежде чем притронулся к своему завтраку, продолжая слушать разговор между Рейнирой и лордом Уиллемом. Несмотря на то, что еда отвлекала Эйгона от раздражающего поведения лорда Уиллема, его мысли были заняты Джейхейрисом. С мальчиком иногда бывало сложно, но он был его отцом и ему необходимо было быть рядом с ним. — Думаю, я пойду и проверю, как он там, — объявил Эйгон, закончив с первой частью трапезы. — Хочу убедиться, что он не доставит слишком много хлопот. Выйдя на улицу, на свежий утренний воздух, Эйгон воспользовался моментом, чтобы глубоко вдохнуть, осматривая окрестности, его глаза искали какие-либо признаки присутствия Джейхейриса. Ему не потребовалось много времени, чтобы заметить своего сына на краю пруда, его маленькую фигурку на фоне блестящей поверхности воды. Джейхейрис сидел в одиночестве, устремив взгляд на поверхность пруда. Эйгон тихо подошел, стараясь не нарушить покой сына. — Здравствуй, Джейхейрис, не возражаешь, если я присоединюсь к тебе? Джейхейрис поднял глаза на отца, и его взгляд, в котором смешались удивление и облегчение, встретился с Эйгоном. Он покачал головой и освободил место для отца. — Конечно, отец. Я просто... Наблюдал за лягушками. Когда Эйгон сел рядом ним, то проследил за взглядом своего сына на пруд – маленькая лягушка перепрыгнула с одной кувшинки на другую. — Иногда так приятно... Просто наблюдать, как мир проходит мимо, — заметил Эйгон, не зная, что сказать. Джейхейрис казался таким непохожим на своих брата и сестру. Висенья была смелой и предприимчивой, Мейлор, пусть и был еще юн, всегда желал быть самостоятельным и готовым принимать новые вызовы. В то время Джейхейрис, казалось, иногда закрывался в себе, предпочитая следовать, а не руководить. Временами Эйгону было непросто общаться с сыном, их личности сталкивались, словно лед и пламя. Он прикусил губу, это напомнило ему о его собственном отце. Глубоко вздохнув, он успокаивался. Эйгон был рядом со своим сыном, он не кусок дерьма. — Ты выглядишь... Обеспокоенным, сын. Все в порядке? Джейхейрис на мгновение поколебался, его глаза все еще были прикованы к лягушке. — Я... Я просто напуган, — признался он. — Из-за сегодняшнего дня. — Бояться – это нормально, Джейхейрис. Ты не одинок в этом, — проговорил Эйгон, успокаивающе положив руку на плечо сына. — Знаю, но... Мне нужно открыть турнир своей речью. Что, если я провалюсь? Что, если разочарую всех? Эйгон слишком хорошо понимал груз ожиданий, лежащий на маленьких плечах его сына, страх неудачи. Воспоминания о его собственном чувстве неполноценности, его борьбе, его сомнениях – всплыли в его сознании, словно призраки из прошлого. Он множество раз подводил тех, кто верил в него, поддавался давлению, позволял ему поглотить себя. Эйгон кивнул, его рука все еще лежала на плече Джейхейриса. — Хорошо, вот что ты сделаешь, — начал он, и его голос был наполнен спокойствием и уверенностью. — Ты будешь стоять высоко и гордо, ведь ты – принц Драконьего Камня, и тебе полагается быть здесь. Ты будешь благодарить всех, кто собрался здесь, и скажешь им, какая честь для тебя открыть этот турнир, как радостно тебе наблюдать за мастерством рыцарей, соревнующихся сегодня. Ты сделаешь все это с уверенностью, Джейхейрис, ведь она живет в тебе. Ты – наследник Железного Трона, никогда не забывай об этом. — Но что, если я не подхожу для этого, отец? Я даже боюсь сесть на спину дракона, —прошептал он, сдерживая слезы. — Висенья, она такая уверенная и бесстрашная. Из нее получился бы лучший правитель, чем я, не так ли? — Джейхейрис, быть великим правителем – это не только уверенность и отсутствие страха. Это сострадание, мудрость и готовность учиться. У тебя есть все эти качества и даже больше. Поверь в себя, Джейхейрис. Ты станешь великим королем, в этом я не сомневаюсь. Эйгон внимательно следил за тем, как его слова, казалось, проникли в сознание, и заметил едва заметное изменение в поведении Джейхейриса. Выражение лица его сына стало более мягким. Уголки рта Эйгона приподнялись в легкой улыбке – в его голову пришла идея. — Эй, Джейхейрис, а что если мы попробуем что-то новое, чтобы унять твои страхи? —предложил он. — Как насчет прокатиться на Солнечном Огне? — Но... Не знаю, отец. Когда я летал в последний раз... Я так испугался, — сказал мальчик, его глаза расширились от удивления. — Тогда ты летел на Сиракс, а она жестокая. — Эйгон язвительно улыбнулся сыну. — Солнечный Огонь – самый ласковый дракон, которого ты когда-либо встретишь. Поверь мне. Джейхейрис неохотно кивнул – он все еще опасался. Вместе они направились к стойлам, где находились Сиракс и Солнечный Огонь. Эйгон ощущал, что нервы Джейхейриса становились все более напряженными с каждым шагом, но он оставался несгибаемым в своем решении развеять сомнения своего сына в себе. — Подожди здесь, — позвал Эйгон сына, но подошел к Солнечному Огню один. Эйгон прижал ладонь и лоб к золотой чешуе дракона, ощущая тепло, исходящее от его старого друга. Дракон был его самым преданным спутником с самого детства. Он вспомнил их первую встречу на Драконьем Камне: яйцо Эйгона так и не вылупилось в его колыбели. Оно было предназначено для Бейлона, первенца его отца, который умер всего через несколько часов после рождения. Он не был Бейлоном, он никогда не станет Бейлоном, должно быть, все дело было именно в этом. Ему, должно быть, едва исполнилось семь, когда во время своего визита на Драконий Камень Рейнира, в тайне от всех, вытащила его из теплой постели. — Я найду для тебя дракона, — с улыбкой прошептала она, неся его по темным тропам Драконьей горы. Тогда он запомнил лишь радость и смех, он еще не осознавал всей глубины и значимости их помолвки, был слишком юн и наивен, чтобы понять последствия. Но в его памяти остались грустные взгляды матери, брошенные в его сторону каждый раз, когда кто-то упоминал о ней. Они проделали немалый путь, отыскивая его среди множества пещер острова и, наконец, обнаружили его в одной из них. Солнечный Огонь был еще маленьким и его размеры не превышали те, что у маленькой скаковой лошадки, однако даже сама Рейнира не могла отрицать, что никогда прежде не видела дракона, подобного ему. Рейнира поманила его подойти ближе, протянуть руку и установить связь. Солнечный Огонь сделал неуверенный шаг вперед, уткнувшись мордой в открытую ладонь, ощущая тепло и уют, словно находясь дома. С тех пор они стали неразлучными. — Будь сегодня нежен, — пробормотал он по-валирийски. — Мо мной мой сын. С рыком, наполненным глубоким рокотом, Солнечный Огонь исполнил просьбу своего всадника, и в его глазах зажглось понимание. С воодушевляющей улыбкой Эйгон повернулся к Джейхейрису: — Позволь мне посадить тебя в седло. Джейхейрис неуверенно взобрался на спину дракона, а Эйгон сел позади него, крепко обняв сына. — Поехали, — произнес Эйгон спокойным и обнадеживающим голосом. — Просто держись крепче и доверься Солнечному Огню. Он позаботится о нас. Солнечный Огонь, мощно взмахнув крыльями, взмыл ввысь, легко воспарив в небеса. Джейхейрис вцепился в руки Эйгона и зажмурился. Когда они взмыли выше, Эйгон ощутил, как Джейхейрис задрожал рядом с ним. — Открой глаза, Джейхейрис, — подбодрил Эйгон сына. — Посмотри вокруг, это великолепно. Джейхейрис неохотно подчинился – его веки медленно приподнялись. Вид Закатного моря на западе и гор Западных земель на севере заставил выражение лица его сына измениться с испуга на изумление, а его губы изогнулись в улыбке. — Ты прекрасно справляешься, Джейхейрис, — выговорил Эйгон, чувствуя, как дрожь его сына медленно утихала. Солнечный Огонь грациозно скользил по воздуху, его движения были плавными, словно шелк. Легким движением Эйгон повел Солнечного Огня по широкой дуге, даря сыну возможность насладиться великолепной панорамой природы. В конце концов, Солнечный Огонь снова опустился, приземлившись прямо в Крейкхолле. — Спасибо тебе, — сказал Эйгон на валирийском, бережно гладя чешую Солнечного Огня, когда они с Джейхейрисом спешились. Напоследок похлопав Солнечного Огня по боку, Эйгон снова обратил свое внимание на Джейхейриса, на его губах заиграла гордая улыбка. — Ты отлично справился, я горжусь тобой. Джейхейрис расплылся в улыбке, а щеки его покраснели от похвалы. Они поспешили к экипажу, который направлялся к турнирной арене, присоединившись к Рейнире, Висенье и Мейлору. Они устроились на мягких подушках, закрыв за собой дверь. Внутри кареты царила атмосфера напряженного ожидания. Рейнира качала Мейлора на своих коленях, наблюдая за проносящимся за окном пейзажем. Висенья сидела рядом с матерью, ее глаза расширились от изумления, когда она с нетерпением разглядывала окрестности. — Смотри, матушка! Там рыцари на конях! Посмотри! — воскликнула она, возбужденно указывая в окно. — Да, моя дорогая, они направляются на турнирную арену, как и мы. — Мы уже приехали? — Нетерпеливо пропищал Мейлор, его глаза метались из стороны в сторону, отчаянно пытаясь выглянуть в окно. Эйгон усмехнулся рвению младшего сына, протянув руку, чтобы взъерошить ему волосы. — Пока нет, но мы скоро туда прибудем. Джейхейрис молчал, нервно теребя пальцы. Предстоящая речь, казалось, все еще тяготила его. — Эй, — мягко сказал Эйгон. — У тебя все получится. Просто помни, о чем мы говорили ранее, и все будет хорошо. Джейхейрис кивнул, легкая улыбка заиграла на его губах – он посмотрел на отца. — Спасибо, отец. Я постараюсь сделать все, что смогу. Эйгон улыбнулся в ответ, прежде чем снова переключить свое внимание на остальных членов семьи. — Итак, кто сегодня в восторге от рыцарского турнира? — Я! Я хочу увидеть всех рыцарей в их блестящих доспехах, — нетерпеливо воскликнула Висенья. Мейлор кивал, его переполняло возбуждение – он подпрыгивал на коленях у матери. — Я хочу посмотреть бой на мечах! — заявил он, размахивая воображаемым оружием в воздухе. После короткой поездки карета остановилась, позволив королевской семье выйти на осеннее солнце. Турнирная арена буквально гудела от голосов и смеха, разноцветные палатки украшали площадь, флаги с эмблемами различных домов развевались на ветру, звуки оживленных разговоров наполняли воздух. — Ух ты, посмотрите на все это! Это так грандиозно! — воскликнула Висенья – ее голос пронизывало волнение. Семья пробиралась сквозь шумную толпу к королевской ложе, маленький Мейлор тянул мать за руку. — Ваши Милости, принцы и принцесса! Для нас большая честь видеть вас здесь! — Лорд Уиллем приветствовал их поклоном, его голос звучал визгливо. Эйгон изобразил свою лучшую фальшивую улыбку, ответив на приветствие кивком, поведение лорда действовало на нервы, словно неровные зубы. — Спасибо, лорд Уиллем. Мне действительно приятно быть здесь, — ответила Рейнира, ее тон был таким же изящно-величественным, как всегда. Эйгон занял своё место рядом с Рейнирой в королевской ложе, Висенья устроилась по другую сторону от него, ее глаза все ещё были широко раскрыты от волнения. Джейхейрис стоял немного в стороне, его взгляд был прикован к турнирной площадке внизу. Эйгон прикусил губу, он знал, что у Джейхейриса все обязательно получится, ему просто нужно было поверить в себя. Лорд Уиллем выступил вперед, откашлявшись, чтобы обратиться к собравшимся гостям. — Лорды и леди, рыцари и оруженосцы, добро пожаловать на осенний турнир Крейкхолла! — по толпе прокатилась волна аплодисментов, когда лорд продолжил, рассказывая о событиях дня и приветствуя участников. Эйгон не слушал, все его мысли занимал Джейхейрис и его предстоящая речь. — Без дальнейших церемоний, — наконец сказал лорд Уиллем, указывая на Джейхейриса с теплой улыбкой. — Давайте послушаем принца Джейхейриса Таргариена, который небольшой речью откроет наш турнир. Сделав глубокий вздох, Джейхейрис смело выступил вперед, его взгляд скользил по множеству лиц перед ним. Эйгон уловил напряжение, которое пронизывало его сына, заметил, как его кулаки сжались. Он слегка поерзал на своем кресле, надеясь, что сын справится с этой нелегкой задачей. — Добрые люди королевства, — начал он ровным голосом. — Сегодня я стою перед вами как принц Драконьего Камня и наследник Железного Трона. Для меня большая честь открывать этот турнир... Эйгон внимательно слушал, когда вдруг ощутил, как Рейнира нежно сжала его ладонь. Он повернулся, чтобы взглянуть на нее. — Спасибо тебе, — прошептала она. — За то, что дал ему немного смелости, он в ней нуждался. Эйгон улыбнулся ей – его пальцы сжали ее руку. Он не был уверен, насколько она была искренне привязана к нему, и сам не знал, что чувствовал. Но они были друг другу опорой, они защищали друг друга, и этого должно было быть достаточно. Пророчество Хелейны снова всплыло в его сознании. У них все будет хорошо, должно быть хорошо.