(малыш), возможно, это имеет большее значение

Улыбнувшись, Стайлз захлопнул шкафчик, предвкушая предстоящие выходные и готовый приступить к работе. Учебный год подходил к концу, но последние несколько недель прошли необычайно медленно, особенно по сравнению с безумием последних месяцев, когда каждый день казался вечностью с тех пор, как его мир впервые перевернулся с ног на голову. На прошлой неделе школа пролетела незаметно, и Стайлз был готов провести выходные дома, с Питером, а может, и с ночевкой, ведь в последнее время отец выгонял волка каждую ночь. Но вот наступили выходные, и отец был настроен решительно. — Стайлз, завтра тебе в школу. Питер. Ты же не хочешь, чтобы его успеваемость упала? Это не пройдет в суде. (Конечно, это также было известно как разговор за кухонным столом после ужина). Джип, который Питер отогнал в мастерскую, наконец вернули и он поехал в школу. Наступил конец рабочего дня, и Стайлз был рад, что впервые за всю неделю смог отвезти Эрику и Бойда домой. Было приятно забрать их утром и убедиться, что каждый из них вовремя пришел на свой первый урок. Стайлз не совсем понимал, что именно заставляет его так бдительно следить за бетами, но он рассчитывал обсудить это с Питером на выходных. А выходных он ждал с нетерпением. Его настроение было настолько прекрасным, что он даже насвистывал, идя по коридору. Его рюкзак покачивался на спине, он слегка размахивал руками и чувствовал себя немного глупо, но с тех пор, как он увиделся с Питером вчера вечером, ему хотелось как можно скорее встретиться и поцеловать своего партнера. Стайлз даже не осознавал, насколько встреча с Питером каждое утро в течение недели стала для него рутиной, пока однажды утром тот не появился, и это повлияло на его настроение на весь день. Коридоры были чистыми и пустыми, что стало спасением для Стайлза, поскольку никто не заметил его головокружения. Ранее тренер попросил его остаться, чтобы обсудить его последнюю работу, в которой Стайлз решил затронуть тему канализационной системы Древнего Рима. Финсток даже не потрудился уточнить, какое отношение это имеет к экономике. Он просто выразил интерес к тому, как свободно протекающая вода может быть использована в современных городах. Когда Стайлз уже собирался повернуть к выходу по последнему коридору, что-то схватило его за руку и резко дернуло. Сердце ухнуло в пятки. Страх стиснул живот и заставил грудь напрячься. Воздух в легких замер, и когда крепкая рука втащила его обратно в класс, паника затуманила его зрение, оставив его как бы слепым. Стайлз почувствовал, как все его чувства отключились под тяжестью навалившегося на него ужаса. Он не мог сосредоточиться. Его уши закладывало от бешеного стука сердца, и он не понимал, что происходит. Он вспомнил, как его утащили с поля для лакросса, как страх охватил его, когда его бросили в фургон и связали руки. В памяти всплыл скрип третьей ступеньки, ведущей в подвал Арджента. Он не знал, что происходит. Питер утверждал, что Джерард мертв, но как он может быть мертв, если он здесь? Он здесь… — …Стайлз, успокойся, чувак! — раздался голос Скотта, невероятно громкий в тишине класса. Стайлз резко дернул рукой, и боль от этого движения, должно быть, шокировала Скотта, потому что его пальцы наконец разжались и отпустили его. Стайлз сделал несколько шагов назад и едва не споткнулся о ближайший стол. Его пальцы побелели, когда он ухватился за край стола, прижимаясь к нему коленями, чтобы не упасть на пол. Это не… это не… Это просто Скотт. Пытаясь успокоиться, Стайлз вдохнул с трудом и с шумом выдохнул. — Что это было, черт возьми? — зашипел Стайлз, его зубы болели от напряжения, и он едва сдерживал желание закричать, видя лишь шокированное моргание Скотта. — Скотт, — выдавил он, пытаясь успокоить дыхание, — что за чертовщина? Скотт заикался. — Стайлз, о чем ты говоришь? Я только схватил тебя за руку! Почему ты так взбесился? — О, Боже, Скотт, удивительно… — Стайлз сделал вид, что задумчиво постукивает себя по подбородку, хотя его руки дрожали так сильно, что движения казались несогласованными. — Может, ты сможешь придумать причину, по которой мне не понравилось, что меня схватили и потащили по коридору? — Я тебя не тащил! — парировал Скотт, как будто это могло что-то изменить. — Я просто потянул тебя за угол! Стайлз ничего не ответил, только приподнял бровь и уставился на Скотта с бесстрастным видом. Неужели этот парень забыл о последних нескольких месяцах своей жизни? — Ты говоришь так, будто я тебя похитил, Стайлз. Я просто хотел поговорить! — То есть… вместо того чтобы пригласить меня на разговор, ты решил подождать, пока школа опустеет, а потом схватить меня сзади? — скептически спросил Стайлз. Скотт, то ли не заметив раздражения в голосе, то ли просто равнодушно кивнул. — Скотт… — Ты просто драматизируешь, чувак, — сказал Скотт, как будто от этого ему должно было стать легче. — Ты все время с Бойдом и Эрикой, я всю неделю не мог застать тебя одного! — Ладно, — пробормотал Стайлз, игнорируя его и делая несколько глубоких, размеренных вдохов. Его сердце все еще колотилось. — Ладно, Скотт, теперь я здесь, что происходит? — Я не знаю, это то, о чем нам нужно поговорить! — воскликнул Скотт, размахивая руками. — Я понятия не имею, что происходит, но ты вдруг начал общаться с врагами! Стайлз моргнул, обдумывая сказанное, и ждал, пока слова Скотта обретут смысл. — Бойд и Эрика, — пояснил Скотт. — Эрика и Бойд не враги, — устало возразил Стайлз. Затем он вспомнил, как Эрика ударила его по голове куском его собственного джипа, и поправил себя: — Они больше не враги, если вообще ими были. Мы все старались изо всех сил остаться в живых. — Серьезно? Ты забыл, как они стали эгоистичными маньяками после укуса? Стайлз сделал глубокий вдох, затем еще один. — А ты не стал таким же эгоистичным маньяком? Лицо Скотта потемнело, как будто он разочаровался в Стайлзе. — О чем ты говоришь, Стайлз? Я не был таким! Этот уровень самообмана был таким, что Стайлз был совершенно не в состоянии справиться с яростью в сердце, спрятанной за ребрами, поэтому он лишь слабо улыбнулся и спросил: — Теперь ты меня зацепил, Скотти. Что происходит? — Я не разговаривал с тобой с тех пор, как все произошло на складе. — Скотт сделал шаг вперед, чтобы они оказались ближе друг к другу, и Стайлзу пришлось упереться ногами в пол, чтобы удержаться на месте. — Ты в порядке? — Да, приятель, — слабо ответил он. Возможно, ему было все равно. — Да, я полностью восстановился. — Восстановился? Что случилось? Нет, не стоит об этом. — Это неважно, — тихо прошептал он. — Зачем ты притащил меня сюда? — Я просто хотел зайти и узнать, что происходит, — серьезно ответил Скотт. — После того как Крис высадил меня, я надеялся услышать от тебя новости, но… — Я действительно не хочу говорить о той ночи, Скотт, — твердо сказал Стайлз. Стайлз поморщился, изо всех сил стараясь вытеснить из головы мысли о том складе, где он находился последнюю неделю. — Почему бы и нет? Это было потрясающе! У Стайлза перехватило дыхание, когда он услышал волнение в голосе Скотта. К горлу подступило что-то горькое и кислое, и он с трудом перевел дыхание. Его голос был хриплым, когда он переспросил: — Потрясающе? — Да, чувак! Мой план полностью сработал! — Скотт выглядел гордым собой, а Стайлз молча наблюдал за ним, чувствуя, как желчь жжет ему горло. Он ничего не сказал, так как тишина между ними становилась все громче и громче, и он увидел, как изменилось лицо Скотта. — Чувак, в чем, черт возьми, твоя проблема? — Твой план? — повторил Стайлз. — Ты… ты имеешь в виду то, что ты сделал с Дереком? — О чем ты говоришь? Я ничего не делал с Дереком. Я говорю о том, как я подменил таблетки Джерарда, чтобы предотвратить укус! — взволнованно сказал Скотт. — Я нашел рецепт на лекарство от рака в его кабинете и отдал его Дитону. Он помог мне выяснить, что это такое, и было совершенно очевидно, что Джерард хотел получить от Дерека часть этого лекарства. Вместо этого Дитон дал мне таблетки из рябины, и план полностью сработал! Ты видел эту черную слизь? Это было абсолютным неприятием укуса! Стайлз замолчал, пытаясь справиться с закипающей в груди яростью. Может, Дерек ему и не нравился, но было совершенно очевидно, что парень старается изо всех сил. Конечно, у него это не очень хорошо получалось, но ведь он еще ребенок. Правда, уже не совсем ребенок, но все еще ребенок. Стайлз не мог представить, через что ему пришлось пройти. Питер немного рассказывал ему о том, каково это — потерять связь со стаей и как тяжело игнорировать приказы альфы, так что Стайлз испытывал к этому парню сильное сочувствие. Но даже без вновь обретенного сочувствия Стайлз все равно понимал, что заставлять Дерека кусать Джерарда — полная глупость. Стайлз не знал, что подумал Скотт о его молчании, но после долгой минуты, в течение которой Стайлз просто смотрел на него, Скотт сказал: — Что? Ты расстроен, что не сам до этого додумался? — Нет, Скотт, — начал Стайлз, но, увидев знакомое упрямство в стиснутых челюстях друга, понял, что тот ему не верит. — Я не хочу вспоминать ту ночь, Скотт. Если ты до сих пор не понял, что совершил ошибку, то я не знаю, что еще могу добавить. Я не хочу говорить о той ночи, так чего же ты хочешь от меня? Я могу уйти? — Нет! Ты не можешь уйти, Стайлз, черт возьми! — воскликнул Скотт, разозлившись еще больше, чем прежде. — Я всего лишь пытаюсь поговорить с тобой. Почему ты так себя ведешь? — Я ничего не делаю, — холодно ответил Стайлз. — Я просто не хочу говорить о складе, и, честно говоря, Скотт, я не знаю, о чем еще мы можем говорить. Скотт глубоко вздохнул, и Стайлз понял, что это неправильно. — Ладно, знаешь что? Давай поговорим о том, как ты вел себя на этой неделе! Ты исчез со склада и не сказал ни слова, а потом всю неделю только и делал, что обсуждал это с Эрикой и Бойдом, хотя они даже не входят в наш круг! Стайлз ждал. Видя, что Скотт все еще тяжело дышит, он знал, что тот не станет воздерживаться от резких слов. — И почему, черт возьми, от тебя пахнет Питером Хейлом, Стайлз? Думаешь, я забыл его запах? Он разрушил наши жизни! — крикнул Скотт, слюна летела с его губ. — Скотт… — Он пытался заставить меня убивать людей, и что теперь? Вернулся из мертвых? Почему ты вообще с ним общаешься? — Может, потому, что он единственный из вас заметил, что меня похитили, и потрудился спросить, все ли со мной в порядке! — воскликнул Стайлз, не желая больше ничего, кроме как отправиться домой. Он почувствовал, как на его шее поднялись волоски, что показалось ему одновременно забавным и звериным. Он не знал, как избежать этого, когда он так взволнован, но все же старался сохранять спокойствие. Скотт отступил назад, но на его лице по-прежнему сохранялось довольно самодовольное и наивное выражение. — Похитили? О чем, черт возьми, ты говоришь, Стайлз? Кто тебя похитил? Стайлз закатил глаза так сильно, что стало больно. — Кто, по-твоему, Скотт? Дедушка Эллисон поймал меня на поле для лакросса и держал связанным в своем ужасно странном пыточном подвале! — взорвался он. Упоминание о Питере стало последней каплей, и Стайлзу захотелось положить этому конец. 'Как ты думаешь, почему Эрика и Бойд не были с нами на складе? Потому что их повесили в чертовом подвале Арджентов! Стайлз уловил момент, когда Скотт решил ему не верить. Они дружили так долго, что Стайлз мог без труда прочитать каждое малейшее выражение на лице Скотта. Все было слишком очевидно. В груди у него защемило от боли. Они были лучшими друзьями. Что, черт возьми, произошло? — Нет, — прошептал Скотт, медленно качая головой. — Нет, он бы этого не сделал. — Что, черт возьми, значит, он бы этого не сделал? — с раздражением спросил Стайлз. Он знал, что это звучит как недоумение, но, глядя на Скотта, он не узнавал парня, который смотрел на него в ответ. — Он Арджент, Скотт! — Семья Эллисон не такая! — Нет, такая! Ты забыл все, что было с Кейт? С ее мамой? Это Эллисон похитила Бойда и Эрику! — Стайлз зарычал, в его голосе прозвучала обыденность, которую он приобрел, проводя время с Питером, Бойдом и Эрикой. За последнюю неделю они втроем провели много времени в спаррингах и еще больше — в обучении контролю над всеми аспектами своей трансформации. Это было больше, чем Дерек когда-либо делал для них, и каждый день, когда они встречались для небольших уроков по поведению волков, Стайлз все больше и больше думал о том, чтобы сблизиться с Айзеком. Он еще не сделал этого. Он не знал, почему. Или, по крайней мере, не знал до сих пор. Видя, как Скотт качает головой и решает, что Стайлз, должно быть, лжет, он понял, что не подходил к Айзеку, потому что начал считать его бетой Скотта. — Ни в коем случае, — твердо сказал Скотт. — Нет, это не может быть правдой. — Послушай, как бьется мое сердце, Скотт. Ты ведь все еще можешь это делать? — язвительно спросил Стайлз, зная, что его тон заденет Скотта. Он сделал то, что должен был сделать, так как Скотт зарычал и потребовал: — Так зачем Джерард вообще тебя похитил? Ты же не оборотень! Стайлз горько усмехнулся. — Нет, Скотти, я обычный человек, не так ли? — Я этого не говорил, Стайлз. Не искажай мои слова! — возразил Скотт. Это был старый спор между ними. Стайлз всегда обладал остроумием и умением выражать свои мысли, чего Скотт никогда не мог достичь. — Зря ты так, парень, — устало признал Стайлз, понимая, что, несмотря на рассуждения Скотта, он не исказил его слова. Тот говорил вполне определенно. — Я был посланием. Посланием для тебя. И он действительно сделал что-то полезное, раз ты, черт возьми, этого не заметил. — Нет. Нет, я… я… ты лжешь, — говорил Скотт, и его слова звучали все слабее и слабее. — Спроси Эллисон, Скотт. В конце концов, она тоже там была. Как только эти слова слетели с его губ, Стайлз понял, что поступил неправильно, хотя и не понимал, почему. Скотт был так взволнован и встревожен, что любое упоминание, особенно имени Эллисон, могло вывести его из себя, но вместо этого глаза беты загорелись нездоровым желтым светом, ничуть не похожим на яркое золотое сияние глаз Эрики или Бойда. Какого черта? — Я не могу этого сделать, не так ли? — сердито спросил Скотт. Стайлз, заикаясь, спросил с искренним недоумением: — Что ты имеешь в виду? — Я не мог спросить Эллисон, потому что ее больше нет, Стайлз! — воскликнул Скотт, и точка давления за веками Стайлза запульсировала, когда бета сделал шаг в его сторону. — Я пришел к ней домой сегодня утром, чтобы увидеть ее, а ее нет! Вывеска «Продается» висит, ее запах уже выветрился, и я уверен, что ты или Питер как-то к этому причастны! Стайлз медленно моргнул, переваривая эту новость. Крис и Эллисон собрали вещи и… что? Уехали из города? Что, черт возьми, Питер сказал Эллисон? Это был просто адский день! — О чем ты говоришь, Скотт? — спросил он, стараясь сохранять спокойствие. Но Скотт, казалось, ничего не замечал и его это не волновало. — Я знаю, что ты как-то в этом замешан, — прорычал Скотт, делая еще один шаг вперед и оказавшись вплотную к Стайлзу. Это было неприятно. — Я разговаривал с Эллисон вчера утром, и она была в порядке! Она была расстроена смертью дедушки, но планировала пойти в школу в понедельник и даже встретиться со мной сегодня вечером! А теперь ее нет, она заблокировала мой номер, и я не знаю почему, но уверен, что она тебе никогда не нравилась! — Я ничего не имел против Эллисон, пока она не начала стрелять в наших одноклассников, Скотт! — сердито возразил Стайлз. Он даже не стал затрагивать тему смерти деда, потому что знал, что Скотт не оценит замечание о том, что Скотт, по сути, убил Джерарда. — Это неправда, я уже сказал тебе, что она этого не сделала бы! — Мне все равно, что ты думаешь, но это не правда, Скотт! — воскликнул Стайлз. — Это все равно произошло! — О, я вижу. Очевидно, я тебе совершенно безразличен, раз ты выгнал Эллисон из города! — Боже, Скотт, о чем ты вообще говоришь? — истерично спросил Стайлз. Он был полностью разочарован этим разговором. Головная боль, начавшаяся, когда он понял, что именно Скотт вытащил его из коридора, теперь затуманивала его зрение. — Я не знаю, что ты сделал, но я знаю, что ты что-то сделал с ней! Ты, или Эрика, или Бойд, или даже Питер! Держу пари, именно поэтому ты пахнешь как он, и поэтому ты… — Пошел ты, Скотт! — взорвался он, и давление в его голове внезапно усилилось. Прежде чем он успел сказать что-то еще, Скотт сделал шаг назад, и дверь распахнулась. Она ударилась о стену так громко, что Стайлз вздрогнул, но пропустил движение мимо глаз и сделал несколько торопливых шагов назад. Он не думал, что Скотт нападет на него, но в глазах парня читалось что-то дикое, что заставляло его нервничать. Он не узнавал этого Скотта. Перед ним стоял уже не тот парень, с которым он вырос, он не мог им быть, и Стайлз, сделав еще один шаг назад, позволил боли от этого затаиться в глубине своего сердца. — Отвали, Скотт, — прорычала Эрика, вбегая в комнату и занимая место между Скоттом и Стайлзом. С рычанием она повернулась к другому волку и щелкнула пальцами, выпуская когти. Бойд последовал за ней, но тут же направился к Стайлзу. Он даже не смутился, когда упал в теплые, ожидающие объятия Бойда, как только тот раскрыл их, и впитал легкое тепло, исходившее от тела Бойда и окутывающее его. Его сердце могло разрываться, но, по крайней мере, в его углу, в его стае, были люди, которые поддерживали его. — Какого черта, Стайлз! — сердито потребовал Скотт. — Ты расстраиваешь нашего альфу, — угрожающе прорычала Эрика. Стайлз обязательно подумает об этом позже, но сейчас он был намерен не думать об этом. — Думаю, пришло время уходить. — Она права, Скотт, — тихо сказал Стайлз, вырываясь из крепкой хватки Бойда. Другой парень отступил и встал рядом со Стайлзом, почти как Питер, когда они сражались с Арджентом. — Это нас ни к чему не приведет. Ты злишься на меня, я злюсь на тебя, и мы продолжаем ходить по кругу. Это было упрощенное объяснение происходящего, учитывая, что Скотт ему не верил, но он видел, что Скотт был слишком напряжен, чтобы слушать что-то еще. Стайлз затаил дыхание, наблюдая за ним, и наконец прошептал имя Эрики, пытаясь хоть немного снять напряжение, зудевшее под кожей. Волчица немедленно отреагировала, отступив назад, пока не оказалась рядом с Бойдом и достаточно далеко от Скотта, чтобы плечи Стайлза расслабились. В груди Стайлза поселилось что-то теплое и безопасное благодаря очевидной поддержке друзей. Он понимал, что в ближайшее время им троим следует серьезно поговорить о том, что между ними происходит, но сейчас момент и место явно не подходили для этого. — Мы поговорим позже, хорошо? — предложил Стайлз, хотя и не собирался сначала разговаривать со Скоттом. К счастью, Скотт, похоже, понял его. Волк глубоко вздохнул и несколько секунд, казалось, боролся с собой. Они молчали, но их дыхание было слышно в пустом помещении школы, пока Скотт наконец не кивнул головой пару раз и не отстранился. Стайлз не успокоился, пока Скотт не закрыл за ним дверь кабинета, и не расслабился, пока волк не ушел. Когда он только успокоился, перед ним появилась Эрика и заступила ему дорогу. — Ты в порядке? — с беспокойством спросила Эрика. — Ты не вышел к джипу, и мы пошли искать тебя, но услышали только, как этот придурок кричит на тебя. Я не волновалась, но Бойд волновался, поэтому мы пришли посмотреть, все ли с тобой в порядке, и мы… — Эй, Женщина-кошка, я в порядке, — тихо заверил ее Стайлз, прежде чем сдаться и обнять ее. — Но спасибо, что пришли мне на помощь. — Это не важно, — прошептала Эрика, но все еще крепко обнимала его. Стайлз закрыл глаза, вдыхая знакомый аромат ее волос, и в груди у него что-то екнуло. Он знал, что все это что-то значит, что защитная ярость в его груди что-то значит, но ему нужно было еще поговорить с Питером, прежде чем обсуждать это с Эрикой и Бойдом. Когда более высокий парень устроился позади него и обнял их обоих, Стайлз задумался о том, что, возможно, эта зарождающаяся связь, которую он почти видел, как она переплетается между ними, и есть то, что важно. Стайлз понимал, что он чувствует, видел, как Эрика и Бойд встали на его защиту, и, возможно… Может быть, именно это имело значение. Может быть, это имело большее значение, чем все остальное.