Запретное Искусство.
Глава 4.
Пророчества такая вещь, без стакана не разберёшься, а без бутылки не примешь. И вы ещё чему-то удивляетесь?Дейрон Пьяница.
Джон V.
Показавшиеся вдалеке башни Винтерфелла напомнили ему о более простых и, он не побоялся бы сказать этого, счастливых временах. Он вспоминал, как он и Робб, совсем мальчишками бегали здесь, и сражались на палках, представляя будто они Креган Старк и Эймон, Рыцарь-Дракон, или они слушают сказки старой Нэн и готовят очередную каверзу, как в тот раз, когда они вывалялись в муке и притворяясь Иными, вылезли из склепа, напугав Сансу до икоты. Влетело им тогда… Но это того стоило. Больше всего ему нравилось вспоминать визг септы, которая улепётывала от так называемых «Иных», впереди своего крика, оставив позади и Сансу, и маленькую Джейни Пуль. Ещё он вспоминал, как Санса и Джейни наперебой отговаривали его стричься, проявив редкостное единодушие с Арьей, что позабавило его в достаточной степени, чтобы он передумал, а они – с чувством выполненного долга, от предотвращения преступления против человечества, горделиво задрав носы, оставили его одного. Ведь согласно их авторитетному мнению кудрям Джона завидовали все женщины Севера, а возможно и всех королевств юга. В последствии это ему аукнулось. Джон въехал в ворота Винтерфелла на своём черном жеребце, облачённый в свои колдовские латы, с широким клинком-бастардом, скованным из двух слитков валирийской стали, что он нашёл и реквизировал, во время разграбления Пайка. Джон спешился и преклонил колено перед лордом Эддардом. − Мой лорд. – поприветствовал он его. – Ров Кайлин с вами. − Джон. – улыбнулся Эддард. Поднимая своего сына. − Ну же, встань. Не упрямься. Не передать словами, как я рад тебя видеть, как и все остальные… − Джон! Джон! Джон! – маленький вихрь позитива и неугасимой энергии врезался в ногу своего старшего брата. Поправка, чуть не врезался, ибо Джон успел подхватить её подмышки и поднять в воздух. Арья была удивительно лёгкой и столь же приятной в общении, какой он её и помнил, широкая улыбка словно была приклеена к её лицу, видя свою сестру и её реакцию на их первую встречу после стольких лет разлуки… Джон невольно улыбнулся. – Я говорила им, что ты скоро приедешь, причём одним из первых, а они мне не верили, но ты приехал, ты здесь! Ты… − Эй я тоже говорил, что он скоро приедет. Я видел это во сне. – С каким-то внутренним превосходством улыбнулся Бран, подходя к Джону. – Здравствуй Джон, а где твой друг, ну тот, в плаще и с чёрным мечом? Лицо Джона побелело. Он аккуратно опустил Арью на землю, которая, как и отец, видя напряжение на побледневшем лице Джона, медленно повернулись к Брану. Даже Робб и Теон, видя, как напрягся Джон, перестали улыбаться. Чего уж тут говорить про Кейтлин и маленького Рикона, который вообще не понимал, ни кто приехал, ни зачем. Джон аккуратно опустился на одно колено, перед своим братом, и мягко взял его за плечи. − Что… Что это вы? – Бран, видя подобное внимание к своей персоне, стушевался и попытался уйти, однако Джон, развернув его к себе, заставил смотреть себе в глаза. − Бран, а мой друг, ну тот в чёрном… − начал Джон. – Как его звали? − Нелкарион. – ответил Бран. Однако видя, что он сказал что-то не то, он испугался. – Ты с ним виделся недавно… Я сказал что-то не то? − Отец, твой кабинет свободен? – Неожиданно спросил Джон. − Да, а что? − Нам надо поговорить. Мне, тебе, Роббу и леди Кейтлин. Они прошли мимо верных вассалов семьи Старков и Джон не позабыл поздороваться с сиром Родриком Касселем, Вейоном Пулем, немым Уолдером Стеноломом, старой Нэн, которую её немой правнук вынес во двор, чтобы она поздоровалась с Джоном, который всегда был её любимчиком, что поделать, он всегда любил её сказки, особенно о Дункане Высоком. Как? Этот вопрос занимал Джона пока они поднимались в кабинет отца. Лицо его было настолько мрачным, что даже рассерженная леди Старк, боялась что-то сказать, видя, как хмуриться бывший бастард её мужа. Откуда Бран знал? Откуда он знал про учителя? Откуда он вообще мог услышать его имя? Его рука теребила заколку плаща в виде черепа – подарок Нелкариона, артефакт-переводчик, который должен был помочь ему общаться на тех языках, которые были известны изготовителю артефакта. Войдя в кабинет отца, Джон на секунду замер, но потом, встал пред столом своего отца, и занял место напротив него, между Роббом и леди Кейтлин. − Итак, Джон, ты не хочешь мне ничего рассказать? – спросил лорд Старк. – Например, кто такой этот… Нелкарион? − Глава моей шпионской сети разуметься. – ответил Джон, будто они обсуждали погоду, а не дела государственной важности. – Он помогает мне разбираться с недругами с юга, а также с некоторыми шпионами с Севера. − Шпионами с Севера? – Эддард был возмущён. Проклятье, он был в ярости! − Да как… Вместо ответа Джон положил перед ним свиток. Эддард развернул его и впился в знакомый, убористый почерк септы Мордейн. Строчка за строчкой перед лордом Винтерфелла появлялась неприятная и неприглядная правда. Мордейн исправно стучала, пересылая информацию лорду Хостеру и дальше на юг – коллегам-септонам, которые готовились… к чему-то. − Теперь понимаешь? – спросил Джон. – Здесь на Севере ещё есть шпионы, потому что я не могу их убрать. А теперь, оказывается, что человек, чьё имя неизвестно никому на к северу и югу от Перешейка, за исключением лорда Рида возможно, каким-то образом известен моему младшему брату, кто и политикой интересоваться ещё не должен, да и настаивает, что видел его и меня во сне, обсуждающим какие-то дела. Отец, ты хоть понимаешь, какие последствия это несёт? Нам нужно понять, как Бран это сделал. − Он вроде бы сказал, что увидел это во сне… − начал Старк. − И видел абсолютно правдивые вещи. – закончил Джон. – Значит он либо варг, либо древовидец. Час от часу не легче. − Почему? – спросил лорд Старк. – На Севере подобная магия в чести. − Магия – это обоюдоострый меч. – парировал Джон. – Я буду честен с тобой, отец, без должной подготовки это убьёт его, почти гарантированно. Леди Старк вскрикнула. Робб нахмурился не хуже Джона, Лорд Старк спрятал лицо в ладонях. − Есть варианты? – спросил лорд Винтерфелла. В отличии от своей жены, он понимал что ни молитвы, ни её драгоценные Семеро, здесь не помогут. Бран родился с древней силой в своих венах, этого исправить нельзя. − Не знаю. – дёрнул щекой Джон. – надо думать, искать специалистов, более того, мне не известно, насколько велики его силы, однако одно я знаю точно: пока он витает где-то, его тело здесь. Уязвимо для атаки. Уязвимо для тех, кто может забрать этот бесхозный «костюмчик» себе. − Но ведь можно же что-то сделать? – спросил Эддард. − Что? Найти древнего и опытного древовидца? Который за так отдаст свои секреты и не попробует перенести сознание в тело юного, но неимоверно сильного неофита? – Джон ухмыльнулся. – Нет, так тут дело не пойдёт. Однако это лишь часть наших проблем. Я доложу о них позже. Однако следует поговорить об амбициях одного человека, который планирует уничтожить всех Старков на корню. − Это ты о ком? – аккуратно спросил Эддард. − О Петире Бейлише.Зира II.
Разлёгшись на диване, прикрытым мягким покрывалом и утопая во множестве подушек, Зира попивала вино, размышляя о сложившейся ситуации. Итак, Нелкарион каким-то образом умудрился сбежать. Она не знала, как это произошло, но, чёрт побери, как же это злило! Она ведь думала об их взаимном счастье, о будущем, где они правят своим королевством. Она, он и верная защитница, капитан королевской гвардии. В этот момент её взгляд упал на фигуру в кроваво-красных доспехах, которая замерла недалеко от её ложа. Леди Бладривер, никогда не появлялась нигде без своих кроваво-красных доспехов. Однако они довольно плотно сидели на её фигуре, что не давало простора для воображения. Единственное, что она снимала – это свой шлем, увенчанный толи драконьими, толи нетопыриными крыльями, позволяя своим длинным, серебряным волосам рассыпаться ниже плеч. Лицо леди Бладривер, было словно вырезано профессиональным скульптором, столь идеальны и прекрасны были её черты, это ощущение лишь усиливалось аристократичной бледностью её кожи, и длинными серебряными волосами. Однако эта лёгкая, невесомая и слегка неземная красота, покрывалась трещинами, когда Бладривер открывала свои глаза. Алая, слегка святящаяся радужка и вытянутый зрачок, напоминали любому, что перед ними не обычная смертная красавица, а готовый к прыжку альфа-хищник, жаждущий крови своих врагов. Временами, когда она улыбалась, из-под уголков её губ, проглядывали клыки, ещё больше раскрывая суть этой таинственной леди. Хотя, если подумать… Зира помнила, что Нелкарион говорил, как нашёл её недалеко от какой-то святыни. Бладривер утверждала, что подобно Нелкариону, обнаружила себя в лесах, не помня ничего о своём прошлом. Убежищем ей стал огромный дуб в центре леса, в корнях которого она устроила своё временное жилище, натаскав туда мха и листьев, чтобы не спать на сухой земле. Её нашёл странный человек, он значительно отличался от всех людей, которых она встретила позже, однако тогда, она не сильно его испугалась – клыки у неё тоже были длинные, и она решила, что возможно, это её родич. Выглядел он не в пример лучше, чем все те люди, что забредали в её лес. Жил он один, в том же лесу, отшельником. Назвался он ей Абом, а она его называла «дядюшка» или «дядя Аб». Он учил её владеть мечом, рассказывал о воинских учениях и древней философии, о тактике и стратегии, а когда она выросла он подарил ей её доспехи, меч и шит. Это он посоветовал ей отправиться к святилищу, которое она защищала и где она встретила Нелкариона, с которым в последствии путешествовала. Нелкарион упоминал, что Бладривер была необычным вампиром. Обычных слабостей кровососов она не имела, могла есть обычную пищу, однако её ослабляла вода, в отличии от вампиров, пошедших от Нефераты и её гарема. Солнечный свет тоже был ей нипочем, и если бы не слабость перед водой, Зира бы стала строить теории о бого-вампирах. Серьёзно, были ведь Сеттра, Зигмар и Жиль, почему чему-то подобному не появиться среди вампиров? Однако в каждой шутке есть доля шутки. Бладривер была исключительной. Зира знала, что в её жилах течёт высшая кровь, возможно кровь того, от чего произошли те самые, настоящие вампиры, которых обращённые Нагашем, а в последствии – Нефератой, лишь имитировали. Неизвестно, что за существо или божество, стояло за созданием тех, кого в последствии назвали вампирами. Однако из старых сказаний Зире стало известно, что охота на людей, была их целью. Возможно это была регуляция популяции? Какой-то строгий отбор? Тем не менее, эти странные истории передавались из уст в уста в Ламии, и она была уверена, что в последствии, они разошлись по всей Неехаре, а Нагаш, использовал их, как вдохновение, во время своих чудовищных опытов. Однако встретить ожившую страшилку, да ещё и сразу после своего пробуждения? Нет, даже её удача не может быть настолько ужасной. Возвращаясь к Бладривер. Почти сразу после её пробуждения, Алая Леди принесла ей клятву верности. Она пояснила, что отправилась на руины Ламии в поисках ответов о том, кем она может быть, однако вместо этого нашла Зиру. В возвращении полубогини в мир живых она видела знак, и поэтому принесла ей присягу. Из коридора раздался грохот, звуки падающих предметов и семиэтажные обороты дварфийской ругани, которые исполнялись довольно высоким голосом. − Она всё ещё носиться со своим дополнительным проектом? – спросила Зира начальницу своей стражи. − Несомненно. Руна, увы, не может иначе. – Когда Зира только очнулась, она сразу поняла, что времена не просто изменились – всё что она знала стало бесполезным, ненужным, возможно даже вредным, а после того, как Нелкарион отправился на север, в эти дикие королевства людей, из-за каких-то неясных «знаков», а вместо этого нашёл себе бабу и завёл с ней ребенка, Зира поняла, что действовать надо решительно, пока эта северная краля не решилась обнародовать брак, а свекровь – его одобрить. Против такого могущественного дуэта ей было не совладать в одиночку, даже с поддержкой Бладривер, которая, собственно была очень даже за брак между своей нынешней госпожой и одним из немногих её друзей, молчаливо надеясь, что и ей перепадёт что-нибудь. Потому, она бросилась искать союзников, возможно не в самых подходящих местах, но всё же, решение было верным. Так, собственно она и встретила Руни Азугдоттир, чьи изобретения, как и изготовленные ей ружья и артиллерия стали надёжными опорами для её власти, а мертвецы, послушные Зире – идеальными работниками в кузню Руни. У данного союза был только один недостаток – Руни была из Дави-Жарр, известных также, как гномы Хаоса или Потерянные Родичи. Сама Руни была излишне нетипичной не то что для своего мрачного народа, но и для традиционалистского общества дави в целом. В отличии от остальных женщин своей расы, в основном проводящих свои дни под сводами Караков, и редко покидающих подземные крепости из-за демократических проблем, Руни не только умудрилась украсть секреты своего отца, колдуна-кузнеца Азуга, но и сбежать фактически из-под венца, подставив конкурирующий клан и вызвав войну между тремя родами. Всё военное производство, которое сейчас находилось под пирамидой Зиры, было создано ей, и мушкетоны, которые поступили на вооружение в смешанную армию живых и мёртвых, которая готовилась к войне, возможно со всем новым миром, в котором они оказались. Голос раздавался ближе, как собственно и грохот, пока кто-то небольшого, где-то полутора метров, роста, не открыл дверь пинком. Их взору предстала дфарфиийка с довольно миловидным лицом, которое не портили даже выглядывающие из-под нижней губы небольшие клычки, которые та, по слухам, аккуратно подпиливала. В правой руке она держала початую бутылку, в левой – рунический молот. Одета она была в чешуйчатую, красно-золотую броню, тяжёлые, бронированные сапоги, кожаные перчатки, а на голове находилась высокий, увенчанный рогами, традиционный убор гномов Хаоса. Из-под него выбивались длинные, завитые черные волосы, а сама Руни неожиданно громко смеялась, толи от количества алкоголя в крови, толи ещё от чего. − Да! Да! Да! – кричала она падая на пол и присасываясь к бутылке. – Эта чёртова ваззок больше не будет действовать мне на нервы! Зира и Бладривер устало вздохнули. Конечно же. Как же иначе. Ничем иным это быть вызвано не могло. На свете было несколько вещей, которые вызывали прилив сил и неимоверную жажду действия в Руни. Научные открытия. Возможность посмотреть за омовением Зиры. И конечно же её конкурент, Эрна Олафдоттир. Когда Руни сбежала и начала свой путь на запад, а затем свернула на юг, в земли Пограничных Княжеств, из Барак-Варра, создав свой небольшой гирокоптер, сбежала юная Эрна Олафдоттир, дочь инженера Олафа Карниссона. Гильдия Инженеров отвергла её кандидатуру, и решительная дварфийка сбежала в Пограничные Княжества, чтобы продавать свои изделия там. Вскоре её нашли, однако вернуть девушку обратно уже не получилось. Открыв свою мастерскую, она нашла конкурента в лице Руни, которая сделала тоже самое, только в отличие от Эрны, продававшей пулемёты, Руни продавала более дешёвые и многочисленные мушкеты. И так началось их соперничество, которое не потерпели соклановцы Эрны, узнавшие, что рядом промышляет Дави-Жарр, что и толкнуло Руни принять предложение Зиры, и переместить производство к ней, подобный союз дал Зире необходимые для индустриализации мощности, а Руни – нежить, которая могла вкалывать на её производстве двадцать четыре часа в сутки и семь дней в неделю, без перерывов на еду, сон и отпуск. А ещё они не организовывали восстания и профсоюзы. Их союз был идеален для всех заинтересованных сторон. Однако подобно всем дварфам, Руни помнила обиды, а свою соперницу поклялась при случае толи извести, толи разорить, Зира полностью не поняла, клятва была на отдельном диалекте кхазалида, что использовали гномы Хаоса, а там некоторые проклятья имели схожее звучание, но не написание. Подобно тому, как все гномы говорят про горы и надёжность. Даже гномы Хаоса. Итак, было ещё кое-что, что отличало Руни от гномов и их тёмных сородичей. У неё был чрезвычайно низкий порог устойчивости к алкоголю, но взамен этого, она получила абсолютный иммунитет к энергии Хаоса, используемый её народом при колдовстве. Давать Руни выпивку – это гарантированный рецепт воплощения безумия в реальность, ибо пьяная она, во-первых, лучше обращаеться с руническим молотом, во-вторых, охренеть как хорошо призывает демонов, и в-третьих, всё её больное и похабное воображение работает на всю катушку. Чего только стоил тот случай, когда Руни, чрезмерно перебрав на празднике по поводу её союза с Зирой, а затем, в пьяном угаре, сковав большой металлический фаллос, призвала высшего демона Слаанеш, довела его/её до истерики, засунула в этот чертов дилдо, и пристегнув его к поясу, в чём мать родила ворвалась в покои Зиры. К счастью, леди Бладривер стояла на страже, а её досспех, в особенности та его часть, что защищала задницу серебровласой воительницы, оказалось не по зубам демоническому вооружению Руни. Очнулась дварфийка с ужасающей головной болью, голышом, распятая на дыбе, где Зира уведомила, что стоп-словом будет «Яблоки», если, конечно, Руни сможет это произнести с кляпом в рту. С тех пор, неофициальный министр технологического развития, чью нишу занимала Руни, выпивку в руки больше не брала. Слишком занятая вопросом, стоит повторить или не стоит? Понимая, что в таком состоянии от неё ничего не добиться, пара из правительницы и главы её гвардии, отправилась строить планы экспансии, в этом новом, опасном для них, мире. После событий на севере, когда что-то случилось во время похода Архаона, мир покрылся странными порталами, будто стекло – трещинами. Возможно сопротивление судьбе, согласно которой Архаон должен был начать Конец Времён и расколоть мир на части, привело к тому…. Что Маллус треснул сам по себе. Либо силы, задействованные для победы над Архаоном, связали между собой несколько миров. В результате чего, части Маллуса провалились на них, а части этих миров – на Маллус. Зира даже сумела вернуться, чтобы проверить, что случилось с тем местом, где стояла её пирамида. Она нашла там участок, ставший оазисом, перемещённый оттуда, где они сейчас находились, из Спорных Земель Эссоса. Пирамида Зиры, как и некрополь вокруг неё появилась недалеко от безыменного озера, с небольшим лесом, которое находилось в центре Спорных Земель, и Зира возносила молитвы своим богам, за то, что они не появились где-то в другой части этих земель, превратившихся в солончаковую пустошь. Вроде бы их позиция была не ахти, однако Зира была уверена, с её магической силой, тактическим гением леди Бладривер и изобретениями Руни, она не только будет процветать, но и сможет завоевать Спорные Земли, а то и диктовать свою волю, так называемым «Сварливым Сёстрам». Так из-за странных аномалий, в Эссосе, возник десятый вольный город, Ламия, который быстро привлёк внимание Тироша, Мира и Лиса. «Сварливые Сёстры» не растерялись, и собрав армии наемников, подошли к стенам Ламии. Конечно же, в той схватке не участвовали знаменитые отряды наемников вроде Золотых Мечей и Дружины Розы, однако их было много. Тем не менее, разобщенность дворян из «Сварливых Сестёр» и армии нежити, что встретили их под стенами Ламии, разобщили и деморализовали вторгшихся наемников, а сражение превратилось в чудовищную резню. Силы Тироша, лиса и Мирра были вынуждены отступить, признав Ламию ещё одним Вольным Городом, достаточно могущественным, чтобы иметь право носить такой титул, но право на владение Спорными землями они за Ламией не признали. За всем эти с нескрываемым любопытством следили Браавос, Пентос, Норвос Квохор и Волантис, надеющихся отщипнуть от своих конкурентов новые земли, пока те заняты опасной выскочкой. Слухам об армии мёртвых они не верили, да и будем откровенны: в Эссосе жили колдуны и некроманты, опасности для Вольных Городов они не представляли. Это была их первая и последняя ошибка.